и снова
геката тривия,
дева, мать и старуха,
выходит ночью на перекресток
для встречи себя с собой
старшая из нее,
в платье из черной шерсти,
как появилась на свет старухой, так ей и осталась,
держит в руке серп,
редко выходит из бездны,
плохо отличает одно столетие от другого -
ничего не изменилось со времен рима,
да и с чего ему поменяться
средняя из гекат
поит бензином своих детей, пахнущих раскаленным металлом,
стрижется коротко, носит кожанку,
принимает в дар дешевые сигареты и сладкую кока-колу,
поддерживает тяжелое чрево,
гадает, кем выйдет ее будущее дитя,
чей отец смертный
сколько их таких бродило по человечьим дорогам -
век людской короток,
сколько их кануло в воды стикса,
сколько еще канет!
младшая из гекат,
та, что сбегает босиком из дома,
приносит клятвы белому богу,
водит за собой испанца по имени де ла крус,
поет ему песни о долгой ночи,
ночи, исполненной звездами,
ночи, исполненной музыкой,
ночи конца света и после
геката, геката тривия
встречается сама с собой ночью на перекрестке
с серпом на поясе,
факелом в руке,
песней на губах
и сама не знает,
которая из нее смеется,
которая из нее плачет,
но пустыня вокруг отзывается медным звоном,
слезы уходят в землю, из них прорастают маки и звездоцветы,
шестирукая тень танцует, поет и смеется,
и мир под пятками отзывается, точно бубен, -
это пляшет сама с собою геката, геката, геката
amarinn