бари
Набережная Бари - самая длинная в Италии. Тридцать километров почти непрерывной линии фонарей, от северного поселка Палезе, где недавно отремонтировали международный аэропорт (рейс Москва-Бари два раза пытался стать на ноги, но все-таки упал и ждет теперь, кто его поднимет), до южного поселка Торре а Маре (Башня на море), где стоит памятник ловцу осьминогов с копьем и улицы усеяны рыбными ресторанами один другого пахучее. Бари горазд на поглощение соседних поселков - потому он и растянулся, вдоль моря и вглубь земли: в городе с населением в триста тысяч жителей вполне можно было бы впихнуть тысяч шестьсот. Но он и так второй по величине в южной Италии, и ему хватает.
Впрочем, приезжающим в Бари издалека эти подробности демографической ситуации заметны мало - «странникам», как их называют в здешних краях, Бари кажется весьма компактным, иногда даже чересчур: если приехать на неделю и не знать, куда же еще податься, то можно и с ума сойти от размеренности фонарей.
Больше всего мне нравится гулять по Бари от железнодорожного вокзала: так мы начинаем разматывать историю города как бы с конца, и это удобнее и человечнее по отношению к странникам, потому что тут столько всего намотано, столько этих швабов-норманнов-пеучецев, что, начиная прям с них, неподготовленный приезжий может и испугаться. Кроме того, проходя по симпатичному кварталу Мюра (по имени наполеоновского генерала, его выстроившего), который отделяет железнодорожный вокзал от старинного городища - «Бари веккья» или старого Бари, - странник замечает вокруг себя множество магазинов с заманчивыми вывесками и иногда, в период летних и зимних скидок, с еще более заманчивыми «Распродажами» в витринах, - странник замечает магазины и с внутренним удовлетворением думает о послеобеденном шопинге, и эта мысль настраивает его на позитивный и доброжелательный лад и решительно облегчает ему восприятие швабов и даже немного пеучецев. (Забегая вперед, скажу, что недовольными барийским шопингом остаться сложно даже тем, кто по незнанию считает, что приехал в глухую провинцию: не забывайте, что барийцы - коммерсанты с опытом не в одну тысячу лет!)
После подготовки магазинами наступает очередь Норманно-швабского замка с двойными стенами, на примере которого уже можно начинать разматывать некоторые из нитей запутанной истории города, да и всей, по сути дела, Южной Италии. И уж оттуда, от замка - ныряем в городской омут извилистых улиц, где стены домов украшены самодельными иконами со свежими цветами, где приоткрытые двери подъездов обнажают интимную экзотику внутренних двориков, где синьора Роза выносит за порог сушилку и рабочий столик для приготовления «ушек», местного вида пасты, и толстыми пальцами ловко превращает колбаски теста в маленькие ракушки… Сначала перед нами вырастает городской собор, чуть подальше находим спрятавшуюся в переулке венецианскую церковь Святого Марка с изящным львом в миниатюрном розоне, и вот уже улица, по которой когда-то должен был пройти каждый уважающий себя крестоносец, направлявшийся в Святую Землю. Виа делле Крочате выводит нас к арке, украшенной фигурой Николая Чудотворца: входя на площадь перед Базиликой, мы попадаем под его защиту, на его территорию - справа открывается в море арка, слева каменно глыбится храм с треугольной крышей и угловыми, почти замковыми башнями.
Базилика Святого Николая Угодника - цитадель экуменизма в цитадели ревностного католичества. В архитектурных линиях храма, как и в обстоятельствах его личной истории перекрещиваются и узлами завязываются нити, дотянувшиеся до наших дней из самых незапятных времен, когда Бари был оплотом православия и резиденцией византийского наместника в южной Италии. На месте этой резиденции и был возведен храм, приютивший мощи святого, выкраденные барийскими героями из Миры Ликийской в 1087 году. Десять веков сложены здесь каменными плитами, и, чувствуешь, сам воздух участвует в непрерывности этой кладки. Православные службы - по вторникам и четвергам, но расписания, возможно, слишком мирская забота для того, кому важно просто сказать или просто услышать: в конце концов, Барская Базилика самим своим существованием утверждает, что ритуал - наносное.
Каменная лестница позади храма поднимает странника на остатки крепостной стены, откуда - огромное - во весь горизонт открывается море. Море, отодвинутое от стены меньше века назад, а прежде плескавшееся у самого камня, повторяет линию вала, ровной белой улицей доводящего нас до рыбацкого порта, чтобы спустить на центральную площадь, края которой оттенены столиками пиццерий и прочего, что язык не поднимается назвать общепитом. Столики переливаются за борт пьяцца Феррарезе и выходят во внутренние воды пьяцца Меркантиле, где, помимо прочего, странник с недоумением рассматривает странное сооружение: вроде как памятник, а на самом деле средневековый позорный столб. Здесь, меж столбов позорных и парадных (на пьяцца Меркантиле также здание бывшей ратуши) неплохо вкушается барийская пицца - с тонко расскатанной базой, с щедро падающей по усам начинкой. Для этого, правда, лучше вернуться вечером: к обеду лишь немногие рестораны растапливают дровяную печь... А обедать можно и на вилле моей волшебной свекрови Лючии, у нее три университета по кулинарным искусствам и нагоняющая аппетит терраса с видом на море.
Базилика Святого Николая
Норманно-швабский замок снаружи и внутри
Когда-то Санта Мария дель Буон Консильо, теперь - лавочки с живописными колоннами
Виды набережной под разными соусами
Безрогие быки напоминают, что золото в Бари (в данном случае рога) выставлять напоказ может быть чревато.
