МИКС ТУРА (окончание)
Яркое солнечное заполярное воскресное утро. Солнце выходит из-за гор. Становится жарко. Женя покидает палатку для общественных нужд. «Входит солнце в сновидения, руки солнца горячи, мы с тобой уже с рождения москвичи». Спасибо, что напомнили. До поезда меньше суток, а у нас со Стёпой ещё билетов нет. Допиваю остатки подаренного горами пива для бодрости. Появилась мобильная связь. Света договорилась по телефону со своим давним знакомым Володей, - простым директором самого северного в России полярно-альпийского ботанического сада-института о бесплатной экскурсии в выходной (к сожалению, сам Володя, член-корр. РАН, д.б.н., 1952 г.р. в это время находился в Питере). Решаем бросать лагерь на произвол судьбы и налегке выдвигаться в сторону Кировска, по пути спрашивая дорогу в ботсад.
Впрочем, экскурсию в ПАБСИ на 2 часа дня за деньги заказали три пары из Мурманска. Такие же чуднЫе как мы, только на машинах и попарно разнополые. Девушка-экскурсовод Элина даже специально для них из Апатит на своей машине приехала. Но мы раньше завалились, а она уже предупреждена была. Слово за слово, попросили мы у неё розетку в помещении для зарядки телефона. А планшет с интернетом она нам сама предложила. Чтобы мы со Стёпой обратные электронные билеты смогли купить через сайт РЖД по карте в нужный вагон 091-го московского поезда. Она уже потом и не рада была, - мол, теперь все будут знать, что в кировском ботсаду билеты на поезд из Апатит можно купить. Пошли гулять по территории. Кактусная оранжерея была закрыта, нам показали тропическую. Элина рассказала, что пару лет назад там за короткое полярное лето провели работы по ремонту и подъёму стеклянной крыши с целью увеличения объёма помещения. Какое-то время обитатели оранжереи последовательно жили под открытым небом, мёрзли, но все выжили. В лесную часть сада не повела. Медведями, гуляющими в окрестностях пугала. Мол, спускаются они по лесистому склону на территорию, чтобы в мусорных контейнерах покопаться и на окрестных Маш поглазеть. Дескать, как-то раз при мне барышня одна из экскурсанток медведя издалека увидела. И от страха в обморок упала. Долго потом откачивали. И чего нас бояться?
Кстати, 26 августа ПАБСИ исполнилось 84 года. С днём рождения!
После окончания экскурсии прошли километр до автобусной остановки, доехали до центра. Перекусили продуктами из Дикси. От нечего делать, подсчитывали со Стёпой количество курильщиков на душу населения. Мизерный процент по сравнению с Москвой. Девки, слава богу, почти не курят. Нашли по наводке Элины в бывшей пожарной части с каланчой, 1932 года постройки, - недавно открытый бесплатный геологический музей градообразующего предприятия, точнее музейно-выставочный комплекс, - один из центров досуга горожан.
Интересно там внутри: туалеты образцового содержания с белоснежными унитазами, документы и артефакты, относящиеся к истории города и страны (в том числе карточки-талоны на вино образца 1991 года), макеты оборудования для добычи и переработки сырья, графики производства и поставок продукции (отмечен даже в сравнении главный конкурент АО «Апатит» по производству фосфорных удобрений, - Ковдорский ГОК). Всё путём на первый взгляд, даже придраться не к чему. Этажом выше минералы настоящие представлены (некоторые названы по фамилиям до сих пор живущих в городе людей), на третьем - интересная фотовыставка и художественная галерея.
До поезда, однако, шесть часов остаётся, а у нас ещё несобранный лагерь чёрте-где. Обед из города переносится на стоянку. Покупаем в том же Дикси продукты на поезд. Договариваемся по телефону о такси с Малого Вудъявра до вокзала Апатиты. Доезжаем на городском автобусе до поворота на ПАБСИ. Тащим себя и еду вверх до лагеря. Он цел, видимо потенциальных злоумышленников отпугнуло развешенное по периметру нижнее бельё, придающее стоянке обитаемый вид. Собираемся второпях. Микроавтобус уже выехал в нашу сторону. Обед-ужин переносится на станцию Апатиты. Петровское пиво из Ленинграда от Степана Разина только и спасает. Всё верно, по дороге к коммунизму никто кормить не обещал. Грузимся в минивэн, трогаемся. Наконец-то, появилась возможность спокойно, без спешки рассмотреть в окно достопримечательности в порядке поступления. Проезжаем ПАБСИ, чуть дальше с другой стороны указатель «Хибиногорский монастырь» (не кировский, значит), как вы уже, наверное, догадались, самый северный женский православный монастырь в мире. Ох, и опасное соседство для науки. Того и гляди, сначала всё переврут, потом потребуют закрыть чего-нибудь небогоугодное, а в случае отказа - чужими руками разрушат, медведей постреляют, как оленей на Соловках. Между прочим, монастырь преобразован в 2005 году из прихода храма Казанской иконы Божией Матери, построенного в Кировске в СОВЕТСКОЕ ВРЕМЯ - в 1946 году (выделено мной специально для господ Гундяева и Чаплина). Православные «историки» до сих пор спорят, как погаже исказить этот бесспорный факт. Не удержусь от пары цитат. Газета «Вера» 2005 г. выпуск №9 (489): «Редкий случай - появилась <церковь> здесь в самый пик гонений на православие, 75 лет назад. В ту пору сюда, в Хибинские горы, со всей страны согнали десятки тысяч репрессированных. Возводя знаменитый ныне индустриальный гигант «Апатит», они построили для себя и каменную церковь. Власти молиться в нем не разрешили, и верующим приходилось ездить за 23 километра в деревянный Казанский храм» (ага, значит, первую церковь в 1930 году построили, а в 1946-м - вторую, воистину богоборческий режим). А вот уточнение от прихожанина РПЦ МП: «Строили <город> ссыльные спецпереселенцы - раскулаченные крестьяне. В основном люди верующие. Так как не было церкви, то приходилось молиться в лесу. На просьбы о разрешении строительства церкви не было ответа властей. Только в 46 году было получено разрешение из Москвы. Верующим отдали под церковь барак, находящийся в аварийном состоянии. Его переоборудовали, подремонтировали и освятили в честь иконы Казанской Божьей Матери. До 84 года молились там. А в 84 году, в связи с жилой застройкой, церковь была перенесена на 23 км, где и стоит теперь». Один бред затмевает другой.
Но взглянем на дорогу. Впереди - проложенная по искусственной полочке у основания горы, новая электрифицированная ветка железной дороги на комбинат. В 2011 году её не было, на нашей карте и на трёхмерной карте в МВЦ её нет. Непорядок. Ну вот и нашёл к чему придраться.
Но всё это мелочи по сравнению с видом, открывающимся в правом окне. А там руины некогда величественного, построенного в 1938 году в стиле сталинского ампира, здания ж/д вокзала, причём очень удачно вписанное в окружающий ландшафт. Да, несмотря на очень скромное пригородное сообщение и практически нулевое - междугороднее (после войны очень недолго отсюда отправлялись беспересадочные вагоны до Ленинграда) столица Хибин имела собственный вокзал, с полноценным обслуживанием и инфраструктурой, - фактически музей, куда кировчане ходили чаще, чем, в помпезный Дворец Культуры «Апатит», где «люди будущего на фронтонах».
Всё закончилось в 1996 году, когда из Кировска в Апатиты ушла и больше не вернулась последняя электричка. Пассажирское сообщение прекратилось, и будущее ведомство бывшего Якунина отказалось оставлять на своём балансе ненужное ему здание. Что-то РЖД вывезло, что-то оставило на разграбление местным жителям. Потом случился пожар... Сейчас на берегу Большого Вудъявра на фоне синих гор высятся лишь стены с облезлой штукатуркой.
Проезжаем сегодняшний дневной музей с бронзовой фигуркой маленького задиристого горняка в каске с отбойным молотком на плече при входе. Теперь при более внимательном рассмотрении кажется, что он уже и пьяненький, и даже как-то заговорчески подмигнул мне. И сразу стало понятно почему в правилах пользования МФЦ есть пункт, запрещающий «драться и оскорблять сотрудников и посетителей». Потому что музей иногда посещают брутальные представители настоящих мужских профессий. Рановато, товарищ. В этом году День шахтёра - 30 августа.
Народа в центре меньше, чем днём, когда вообще был аншлаг. Бичей тоже хватало. Тогда с нами в автобусе молодёжи много ехало, воскресенье всё-таки. Та же часть с нами и вернулась. Просто у меня память хорошая на лица и на легкомысленную форму одежды.
Тут как раз у водителя нашего песенка какая-то (18+) про мультисекс заиграла. Дети в восторге. А если серьёзно, то за годы разгула демократии, население двух хибинских городов сократилось в среднем на 36%. Чуть не забыл самое главное упомянуть. То, что связывает воедино город, молодёжь, горы и железную дорогу. Ну, конечно же, совместный фильм «Тайна горы мертвецов». Коротко расскажу о том, что запомнилось мне. Группа студентов из США прибывает с севера по железной дороге на кировский вокзал в плацкартном вагоне поезда дальнего следования, не забыв по пути сфотографироваться на перегоне Оленегорск - Апатиты, с целью раскрыть, наконец-то, тайну гибели группы Игоря Дятлова в феврале 1959 года на одноимённом перевале Северного Урала. Поднявшись мимо психушки к ДК «Апатит», они обнаруживают рядом с ним кабак, где, естественно, нажираются и находят человека, готового отвезти их в горы к своей тётке, которая в своё время участвовала в поисках погибших. Потом они отправляются в поход и выясняют не без приключений, конечно, что во всём виноват тоталитарный режим. Как-то так.
Продолжаем движение. Слева при выезде из города оставляем очередной храм-новодел. Там дальше на юге - аэропорт Хибины, его не видно, но он есть. Говорят, что в лучшие времена счастливые обладатели северных надбавок могли позволить себе вечерком за копейки слетать от жён в Мурманск, чтобы спокойно посидеть в баре, выпить кружку-другую настоящего кольского пива, истратить заначку, а затем вернуться трезвыми и незамеченными в лоно семьи. Жуть. То ли дело теперь - пиво прямо в горы привозят.
Позади 25-й километр с моими первыми горнолыжными трассами, впереди багряно-алый закат и 18 км пути до Апатит. В этом городе полярной ночью далёкого 1972 года случилась беда - трагически погиб Стёпин дедушка Борис, коммунист и родственник Сергея Собянина. В населённом пункте в условиях начавшейся пурги при нулевой видимости и сильном минусе он не смог выйти к жилью. Север и зима забрали свою жертву.
Проезжаем насквозь Апатиты и высаживаемся у вокзала за три часа до отправления поезда. Женя уходит с котелком и горелкой на зелёную лужайку рядом с путями и под пристальными взглядами милиционеров, встречающих очередной поезд, доводит воду до кипения, чтобы организовать обещанный ужин.
Но я бы уже сильно удивился, если бы нас в этот день ещё раз после завтрака централизованно накормили. Одно неловкое движение, - и закипяченный только что котелок опрокидывается на пол зала ожидания. Обед-ужин-завтрак переносится с вокзала в вагон поезда. Я-то со Стёпой успел до 23 ч метнуться в станционный буфет и купить там последние три сосиски в тесте. Да и пиво по-прежнему продолжает выручать. Как другие выжили - не знаю.
Грузимся в полупустой вагон. Сплю на чужом месте в «купе». Критический пункт - Кемь в восемь утра. Могут нагрянуть нежданные гости. Нет, садятся только мальчик с девочкой на боковые места. Спасибо шторму. В Сегеже успеваем даже в Дикси сбегать, а по дороге туда, говорят, всё оцеплено было, потому что уголовников выгуливали. Обучаю попутчиков карточному «Козлу», - лучшей командной вероятностной игре. Правил много, но все логичные. Стёпа скисает, остальные втягиваются. В Петрозаводске подсаживается группа, не попавшая на Соловки, и поэтому, побывавшая в КИжах.
Утро. Пропускаем связку утренних Сапсанов в Клину и в Поварове Первом. Крюково, пятилетка ударной стройки четвёртого пути. Вокзал, на Октябрьской дороге очередной затык. Электрички на Останкино отправляются по фактической погоде, но зато без турникетов.
Тут бы в завершении повествования какую-нибудь общечеловеческую мораль следовало бы придумать. Типа «Вернусь, вернусь, вернусь, - дробятся по Хибинам», а что-то не придумывается. Впрочем, нет. Дома выяснилось, что Стёпа, игнорируя вышестоящие указания, притащил-таки незаметно с собой в Москву полведра камней, в том числе соловецких, хотя по знаку Зодиака должен был таскать рыбу. С одной стороны - хорошо: трудовые династии, преемственность поколений, наколка - друг чекиста. А с другой - потеря бдительности, вера на слово, безалаберность, пьянство беспробудное. Уж и не говорите. Стареем.
Про верхнюю фотографию несколько слов. Это с Приполярного Урала. Когда мы с Яной с перевала на Манарагу лезли и обратно за пять часов. Посередине пить захотелось. Нет, можно было, конечно, и снежники полизать. Но мы по турикам шли. И вот почти наверху бутылку открытую нашли. У тура стояла. А в ней и прошлогодний снег, и горный туман, и вчерашний дождь смешались. Может, кто и не допил. Микс, короче , у тура. Микстура, одним словом.