Фол последней надежды
Торговый поворот 16 декабря привёл к весьма неожиданным последствиям, которые могут сказаться на всей геополитической ситуации вокруг РФ и Новороссии.
Как я и предполагала, сам по себе указ Путина был именно что переговорной мулькой накануне встречи 21 декабря, ложным козырем для давления на контрагентов, который Москва была готова сдать в обмен на уступки по стороны ЕС. Подтверждается и другая догадка о том, что АП и Белый дом вели каждый свою игру в этом вопросе, причём Улюкаев вёл скорее партию от лица АП. Пока он пытался "ставить принципиальные вопросы", у Медведева ввели в действие продуктовое эмбарго.
Но уловка не подействовала - переговоры закономерно закончились провалом. Более того, позицию РФ не менее закономерно не поддержали союзнички по ЕАЭС, поэтому было заявлено, что Москва будет "отрабатывать правовые механизмы для обеспечения права на действия одностороннего национального уровня в рамках наднациональный системы", что косвенно подтвердило отсутствие таких механизмов на данный момент.
Недаром в Думу в пожарном порядке внесли и приняли закон о приостановлении действия ЗСТ СНГ в отношении укры. Интересно, что в законе, как и в указе 16 декабря, нет никаких отсылок на статьи Договора о ЗСТ СНГ, допускающие такие действия. Зато закон даёт право президенту возобновить действие договора. Это свидетельствует, что, во-первых, возобновление всё-таки планируется, а во-вторых, президент не имел полномочий приостанавливать действие договора собственным решением. Иначе зачем специальный закон Думы? И зачем Думе давать полномочия на возобновление? Ведь если президент имел полномочия для приостановки своим указом, значит по определению, имел полномочия и на возобновление. Законодательные разброд и шатания, одним словом.
Евросоюз явно недоволен тем, что Москва срывает уже почти реализованную вильнюсскую стратегию получения нормативного влияния на РФ через ассоциацию с укрой. И недоволен вплоть до того, что готов поставить под сомнение минские соглашения.
*Здесь надо сделать уточнение и углубиться в недавнюю историю. Для широкой публики минские соглашения - это бумажки за подписью непонятных лиц и посла РФ, выработанные на уровне минской Контактной группы в сентябре прошлого года и феврале этого. На самом деле, это понятие несколько шире. И относится оно к тем договорённостям, которые были достигнуты во время памятного заседания в Минске 27 августа 2014 года в знаковом формате ЕС-укра-ЕАЭС. Договорённости эти касались увязывания трёх проблемных вопросов: укроассоциации с ЕС, газового долга и урегулирования конфликта в Новороссии. Путин "продавал" сдачу Донбасса в рамках Контактной группы (т.е. без признания ДЛНР) в обмен на выплату газового долга и согласие ЕС "принять практические шаги по снятию российские озабоченностей" относительно Соглашения об ассоциации и для этого начать трёхсторонние переговоры.
С самого начала сделку начали срывать. Не участвовавший в переговорах Баррозу, чей срок пребывания на посту истекал два месяца спустя, отказался начинать трёхсторонние переговоры и вместо этого подсунул приехавшему 12 сентября Улюкаеву годичную отсрочку введения в силу ЗСТ укры с ЕС с условием провести трёхсторонние переговоры "в течение этого года", которую тот подхманул. Это вызвало лютый бахтерт у Путина, который вслед за этим отправил Баррозу письмо с конкретными требованиями по ЗСТ, но поезд ушёл, а подпись Улюкаева под документом уже стояла. Баррозу же добился и заключения октябрьской сделки по газу на условиях ЕС, с выплатой только части укродолга, да и то в два этапа.
Насколько я понимаю, Путин расценил это как кидок и дал отмашку на проведение выборов в ДЛНР 2 ноября, а впоследствии и на зимнее наступление. Очень уж примечательно было, как во время наступления Меркель с Олландом и присоединившийся к ним Юнкер наперебой демонстрировали готовность рассмотреть вариант ЗСТ "от Лиссабона до Владивостока" и всячески заманивали Путина на новый Минск именно этим обещанием. Которое, кстати, даже прекратили озвучивать после подписания Минска-2.
Сам же Минск-2, помимо известного Комлекса мер, включает в себя ещё и Декларацию, в которой говорится, что лидеры четырёх держав "также поддерживают трёхсторонние переговоры между Европейским Союзом, Украиной и Россией в целях выработки практического решения вопросов, вызывающих обеспокоенность России, в связи с выполнением Соглашения о глубокой и всеобъемлющей зоне свободной торговли между Украиной и Европейским Союзом" и "по‑прежнему привержены идее создания общего гуманитарного и экономического пространства от Атлантики до Тихого океана на основе полного уважения международного права и принципов ОБСЕ.
Так что к минским соглашениям вопросы ассоциации имеют самое прямое отношение, как и вопросы газотранзита, кстати. Минский компромисс в этом отношении можно сформулировать как согласие Москвы на ассоциацию как таковую, но с поправками. Аналогично по газу: Москва соглашалась на сохранение действующей схемы поставки и транзита газа, но при условии оплаты.
Весенне-летние ( 1, 2) перипетии подтвердили, что на данном этапе у РФ нет правовых путей для того, чтобы заблокировать ассоциацию или исключить укру из ЗСТ СНГ, поэтому ЕС занял выжидательную позицию, рассчитывая на то, что Москва всё равно не сможет ничего противопоставить, а на тот случай, если всё-таки какие-то шараханья вроде продуктового эмбарго произойдут, выдвинул кнут в виде прекращения трёхсторонних переговоров в этом случае. В общем, ничто не предвещало.*
Теперь в свете изменившихся обстоятельств возникает резонный вопрос, как далеко зайдёт ЕС в своей реакции на кремлёвские брыкания. Ужесточится ли его позиция в отношении выполнения минских соглашений по поводу Донбасса? Откажется ли он от их пролонгации на 2016 год? Развяжет ли это дополнительно руки хунте, которая дико радуется тому, что можно будет требовать новых подачек от ЕС в связи с российским эмбарго?
Гипотетически, для ЕС было бы очень желательно дожать РФ и добиться реализации вильнюсской затеи (подписания укроассоциации с ЕС при сохранении ЗСТ СНГ), согласие на которую он рассматривает как часть минских обязательств Москвы. Для РФ важно добиться с помощью этих действий уступок на двух участках - в собственно вопросе ассоциации и в вопросе снятия санкций. Не исключаю, что Кремль рассчитывает увязать эти вопросы в один переговорный пакет. Путин ясно дал понять, что хочет договориться. И это, в целом, логично.
Сам по себе разрыв экономических связей с укрой в нарушение всех возможных норм и с угрозой для целостности Евразийского союза Москве не нужен. Это всего лишь инструмент для достижения нужных политических подвижек. Причём задействован этот инструмент в самый последний момент, когда все планы и ожидания уже сформированы. Это в полном смысле фол последней надежды.
Но если два года назад аналогичная угроза разрыва привела к "развороту Януковича", то сейчас даже воплощение её в жизнь уже не имеет подобного воздействия ни на укрохунту, ни на ЕС. Угрозы хороши, когда к ним неготовы. Со временем их ценность девальвируется. А вместе с ним и авторитет тех, кто их выдвигает.
Как я и предполагала, сам по себе указ Путина был именно что переговорной мулькой накануне встречи 21 декабря, ложным козырем для давления на контрагентов, который Москва была готова сдать в обмен на уступки по стороны ЕС. Подтверждается и другая догадка о том, что АП и Белый дом вели каждый свою игру в этом вопросе, причём Улюкаев вёл скорее партию от лица АП. Пока он пытался "ставить принципиальные вопросы", у Медведева ввели в действие продуктовое эмбарго.
Но уловка не подействовала - переговоры закономерно закончились провалом. Более того, позицию РФ не менее закономерно не поддержали союзнички по ЕАЭС, поэтому было заявлено, что Москва будет "отрабатывать правовые механизмы для обеспечения права на действия одностороннего национального уровня в рамках наднациональный системы", что косвенно подтвердило отсутствие таких механизмов на данный момент.
Недаром в Думу в пожарном порядке внесли и приняли закон о приостановлении действия ЗСТ СНГ в отношении укры. Интересно, что в законе, как и в указе 16 декабря, нет никаких отсылок на статьи Договора о ЗСТ СНГ, допускающие такие действия. Зато закон даёт право президенту возобновить действие договора. Это свидетельствует, что, во-первых, возобновление всё-таки планируется, а во-вторых, президент не имел полномочий приостанавливать действие договора собственным решением. Иначе зачем специальный закон Думы? И зачем Думе давать полномочия на возобновление? Ведь если президент имел полномочия для приостановки своим указом, значит по определению, имел полномочия и на возобновление. Законодательные разброд и шатания, одним словом.
Евросоюз явно недоволен тем, что Москва срывает уже почти реализованную вильнюсскую стратегию получения нормативного влияния на РФ через ассоциацию с укрой. И недоволен вплоть до того, что готов поставить под сомнение минские соглашения.
*Здесь надо сделать уточнение и углубиться в недавнюю историю. Для широкой публики минские соглашения - это бумажки за подписью непонятных лиц и посла РФ, выработанные на уровне минской Контактной группы в сентябре прошлого года и феврале этого. На самом деле, это понятие несколько шире. И относится оно к тем договорённостям, которые были достигнуты во время памятного заседания в Минске 27 августа 2014 года в знаковом формате ЕС-укра-ЕАЭС. Договорённости эти касались увязывания трёх проблемных вопросов: укроассоциации с ЕС, газового долга и урегулирования конфликта в Новороссии. Путин "продавал" сдачу Донбасса в рамках Контактной группы (т.е. без признания ДЛНР) в обмен на выплату газового долга и согласие ЕС "принять практические шаги по снятию российские озабоченностей" относительно Соглашения об ассоциации и для этого начать трёхсторонние переговоры.
С самого начала сделку начали срывать. Не участвовавший в переговорах Баррозу, чей срок пребывания на посту истекал два месяца спустя, отказался начинать трёхсторонние переговоры и вместо этого подсунул приехавшему 12 сентября Улюкаеву годичную отсрочку введения в силу ЗСТ укры с ЕС с условием провести трёхсторонние переговоры "в течение этого года", которую тот подхманул. Это вызвало лютый бахтерт у Путина, который вслед за этим отправил Баррозу письмо с конкретными требованиями по ЗСТ, но поезд ушёл, а подпись Улюкаева под документом уже стояла. Баррозу же добился и заключения октябрьской сделки по газу на условиях ЕС, с выплатой только части укродолга, да и то в два этапа.
Насколько я понимаю, Путин расценил это как кидок и дал отмашку на проведение выборов в ДЛНР 2 ноября, а впоследствии и на зимнее наступление. Очень уж примечательно было, как во время наступления Меркель с Олландом и присоединившийся к ним Юнкер наперебой демонстрировали готовность рассмотреть вариант ЗСТ "от Лиссабона до Владивостока" и всячески заманивали Путина на новый Минск именно этим обещанием. Которое, кстати, даже прекратили озвучивать после подписания Минска-2.
Сам же Минск-2, помимо известного Комлекса мер, включает в себя ещё и Декларацию, в которой говорится, что лидеры четырёх держав "также поддерживают трёхсторонние переговоры между Европейским Союзом, Украиной и Россией в целях выработки практического решения вопросов, вызывающих обеспокоенность России, в связи с выполнением Соглашения о глубокой и всеобъемлющей зоне свободной торговли между Украиной и Европейским Союзом" и "по‑прежнему привержены идее создания общего гуманитарного и экономического пространства от Атлантики до Тихого океана на основе полного уважения международного права и принципов ОБСЕ.
Так что к минским соглашениям вопросы ассоциации имеют самое прямое отношение, как и вопросы газотранзита, кстати. Минский компромисс в этом отношении можно сформулировать как согласие Москвы на ассоциацию как таковую, но с поправками. Аналогично по газу: Москва соглашалась на сохранение действующей схемы поставки и транзита газа, но при условии оплаты.
Весенне-летние ( 1, 2) перипетии подтвердили, что на данном этапе у РФ нет правовых путей для того, чтобы заблокировать ассоциацию или исключить укру из ЗСТ СНГ, поэтому ЕС занял выжидательную позицию, рассчитывая на то, что Москва всё равно не сможет ничего противопоставить, а на тот случай, если всё-таки какие-то шараханья вроде продуктового эмбарго произойдут, выдвинул кнут в виде прекращения трёхсторонних переговоров в этом случае. В общем, ничто не предвещало.*
Теперь в свете изменившихся обстоятельств возникает резонный вопрос, как далеко зайдёт ЕС в своей реакции на кремлёвские брыкания. Ужесточится ли его позиция в отношении выполнения минских соглашений по поводу Донбасса? Откажется ли он от их пролонгации на 2016 год? Развяжет ли это дополнительно руки хунте, которая дико радуется тому, что можно будет требовать новых подачек от ЕС в связи с российским эмбарго?
Гипотетически, для ЕС было бы очень желательно дожать РФ и добиться реализации вильнюсской затеи (подписания укроассоциации с ЕС при сохранении ЗСТ СНГ), согласие на которую он рассматривает как часть минских обязательств Москвы. Для РФ важно добиться с помощью этих действий уступок на двух участках - в собственно вопросе ассоциации и в вопросе снятия санкций. Не исключаю, что Кремль рассчитывает увязать эти вопросы в один переговорный пакет. Путин ясно дал понять, что хочет договориться. И это, в целом, логично.
Сам по себе разрыв экономических связей с укрой в нарушение всех возможных норм и с угрозой для целостности Евразийского союза Москве не нужен. Это всего лишь инструмент для достижения нужных политических подвижек. Причём задействован этот инструмент в самый последний момент, когда все планы и ожидания уже сформированы. Это в полном смысле фол последней надежды.
Но если два года назад аналогичная угроза разрыва привела к "развороту Януковича", то сейчас даже воплощение её в жизнь уже не имеет подобного воздействия ни на укрохунту, ни на ЕС. Угрозы хороши, когда к ним неготовы. Со временем их ценность девальвируется. А вместе с ним и авторитет тех, кто их выдвигает.