Мама
Чем старше я становлюсь, тем больше я понимаю, что про маму я ничего не понимаю. Она умерла в 57, на год старше, чем я сейчас. Я знаю все, что она хотела она мне рассказать. И то, что не хотела, я тоже знаю. Я с ней ссорилась и мирилась. Я обижалась на нее, и забывала. Я знала то, что дочери, в сущности, знать не надо, Героев тех давних историй нет в живых, так что все это не имеет значения. Только за диким нагромождением фактов и интерпретаций я не вижу живого человека - мою маму. Она очень хотела мне объяснить, что она чувствует, но сначала я была слишком маленькой. Потом, как подросток, совершенно эгоистичной. А потом у меня завелась своя семья - и мне было не очень интересно. Ну и подростковые обиды - мама считала мою первую любовь детской блажью, почему я должна слушать про ее первую любовь? Мама хотела, чтобы я была ее подружкой, для чего еще нужна дочь? И хотела руководить моей жизнью. Я очень ее любила. Наши общения часто заканчивались скандалом. Один раз (я была в третьем классе) мы поспорили, как надо приклеиать аппликацию, и выбили форточку. Дело было в январе, папа прибежал на звон стекла. Мы с мамой не врали, ни я, ни она, не помнили, кто выбросил тюбик клея в окно, пробив двойную раму. На улице было -25, и папа заклеивал форточки бумагой, чтобы в комнате до утра можно было спать, а имы с мамой рыдали. Хорошо, мы попали в форточку, а не в окно, сталинский дом, окна там громадные. А две форточки утром слесарь вставил.
Мои воспоминания о маме - какой-то дикий калейдоскоп. Я могу пересказать сколько угодно сцен, прекрасных, ужасных, никаких, просто там присутсвует мама, но мне это не поможет ее понять.Вот она, молодая, невероятно красивая (очки сняла для кокетства) поет с Костей Григорьевым и щурится, отчасти из кокетства, но на самом деле от близорукости. Вот она кричит на меня, и похожа на бабу-ягу. Вот она мне перессказывает "Блоу-ап" Антониони, и опять она красавица, но совсем другая... Вот она входит в квартиру с вопросом - что с Аркашей?, я знаю, что я должна ей сказать, что Аркаша умер, но раньше, чем я успеваю сказать - все краски сбегают с лица, и оно становится восковой маской... Я все ньюансы ее мимики помню, я помню все, что она говорила и делала. И правильное, и совсем неправильное. Она даже детские воспоминания мне рассказывала, как будто знала, что проживет недолго. И все равно я ее не знаю. Как один человек не может знать другого изнутри.
Я уверена, что если бы она видела сейчас своего внука ( а может и видит), она была бы очень рада. Ей бы понравилась его девушка Ребекка. Я даже слышу, что бы она сказала. И Дэвиду, и Ребекке. И папа, как обычно, пожал бы плечами и улыбнулся смущенной улыбкой. Нету у Дэвида ни бабушки, ни дедушки. Да и я - мальчик Мотл. Хотя в моем возрасте грех жаловаться. Мама говорила "Нет большего горя - пережить своих детей. Наоборот - это нормально". Мама много чего говорила. Интересно, почему она любила эту песню, больше других. Эту и еще "Корабли"
PS Возвращаются все, кроме тех кто нужней. Завтра у меня день рождения. Завтра я буду старше, чем была моя моя мама. Не поздравляйте меня здесь, не надо, пожалуйста! Сегодня я думаю о маме. А завтра я буду старше, чем она была, и это не самое приятное чувство.
Мои воспоминания о маме - какой-то дикий калейдоскоп. Я могу пересказать сколько угодно сцен, прекрасных, ужасных, никаких, просто там присутсвует мама, но мне это не поможет ее понять.Вот она, молодая, невероятно красивая (очки сняла для кокетства) поет с Костей Григорьевым и щурится, отчасти из кокетства, но на самом деле от близорукости. Вот она кричит на меня, и похожа на бабу-ягу. Вот она мне перессказывает "Блоу-ап" Антониони, и опять она красавица, но совсем другая... Вот она входит в квартиру с вопросом - что с Аркашей?, я знаю, что я должна ей сказать, что Аркаша умер, но раньше, чем я успеваю сказать - все краски сбегают с лица, и оно становится восковой маской... Я все ньюансы ее мимики помню, я помню все, что она говорила и делала. И правильное, и совсем неправильное. Она даже детские воспоминания мне рассказывала, как будто знала, что проживет недолго. И все равно я ее не знаю. Как один человек не может знать другого изнутри.
Я уверена, что если бы она видела сейчас своего внука ( а может и видит), она была бы очень рада. Ей бы понравилась его девушка Ребекка. Я даже слышу, что бы она сказала. И Дэвиду, и Ребекке. И папа, как обычно, пожал бы плечами и улыбнулся смущенной улыбкой. Нету у Дэвида ни бабушки, ни дедушки. Да и я - мальчик Мотл. Хотя в моем возрасте грех жаловаться. Мама говорила "Нет большего горя - пережить своих детей. Наоборот - это нормально". Мама много чего говорила. Интересно, почему она любила эту песню, больше других. Эту и еще "Корабли"
Click to viewPS Возвращаются все, кроме тех кто нужней. Завтра у меня день рождения. Завтра я буду старше, чем была моя моя мама. Не поздравляйте меня здесь, не надо, пожалуйста! Сегодня я думаю о маме. А завтра я буду старше, чем она была, и это не самое приятное чувство.