Nov 07, 2006 00:46
Какое счастье, что в жизни что-то остается неизменным. И в частности мой Мотя. Я писала о нем когда-то в рассказе "Ручной американец". У него такой же безупречный русский, и английский с легким оксфордским акцентом. Он по-прежнему сдержано, по-английски насмешлив, очень бережно, не дай бог - не обидеть. Только ему уже почти сорок лет, у него двое детей, от того мальчика из MIT, приехавшего в Москву учить русский язык и искать любви, ничего не осталось. Кроме голоса, дружбы, понимания, и легкой насмешки. И постоянной готовности помочь всем, кто в этом нуждается. В этом весь Мотя - "ты только не говори, что это я помог - богатые должны помогать". Все его богатсво невелико, одна зарплата математика, но так уж устроен мой Мотя, тот который женился на "Anny Hall", любимой книгой считает "Всю королевскую рать" и может посмеятся над фразой Саши Черного (по-русски, разумеется): "Ревет сынок, побит за двойку с плюсом" - это я описывала успехи Дэвида в латыни. И разговаривая с Мотей я думаю, что интеллигенции в этой стране очень мало ( как и в России) и мы просто не пересекаемся. Мое счастье, что Мотьке пришло в голову выучить русский язык. Хотя его прадедушка - таки еврей из Винницы ( или Черновцов, Мотя не уверен). Но с Украины - точно. Его бабушка, Нью-Йоркская аристократка, кормила меня солеными огурцами в маленьком еврейском ресторанчике, и самолично, сняв с пальцев раритетные бриллианты, готовила на праздник паштет из куриной печенки. На вкус не отличишь от паштета моей бабушки или свекрови. Голос крови?
Мотя