О многострадальной рашеновой глоттѣ.
Провѣряю за внукомъ уроки. Надо повставлять слова въ пробѣлы: "Я живу в городе ________". Онъ пишетъ: "Моква" (такъ!). Я: "МоСССквѣ!" Вмѣшивается сынъ. Оказывается, на его слухъ это звучитъ такъ же архаично, какъ "Изъ того ли да изъ города изъ Мурома", а самъ онъ бы сказалъ "въ городѣ Москва". Мнѣ, десять лѣтъ писавшему на тетрадкахъ: "ученика 29-й средней школы города Кирова", это было дико. Когда онъ заявилъ, что и съ улицами то же самое, т.е. "Я живу на улицѣ Изюмская", я отвѣтилъ цитатой изъ совсѣмъ не стараго текста:
"Шелъ трамвай по улицѣ Совѣтской,
Люди торопились на работу.
И мужчины терлись возлѣ женщинъ:
Люди, хоть и люди, - тоже люди..."
А потомъ уже меня подвела языковая интуицiя. Читаю (неважно, гдѣ, въ Ж.ж.): "Подана жалоба, которую скорѣе всего отправятъ въ корзину. А вони - на всю вселенную". Я рѣшилъ, что "вони" - это украинизированное "они". А это генетивъ отъ "вонь". 'О какъ
"Шелъ трамвай по улицѣ Совѣтской,
Люди торопились на работу.
И мужчины терлись возлѣ женщинъ:
Люди, хоть и люди, - тоже люди..."
А потомъ уже меня подвела языковая интуицiя. Читаю (неважно, гдѣ, въ Ж.ж.): "Подана жалоба, которую скорѣе всего отправятъ въ корзину. А вони - на всю вселенную". Я рѣшилъ, что "вони" - это украинизированное "они". А это генетивъ отъ "вонь". 'О какъ