Макабрический перфоманс с актуальной инсталляцией и бизнес-планом
Состоявшийся недавно аттракцион еврейского нищенства на поминках Поэта вызвал большой интерес общественности, дискуссия закономерно развивается в глубину и в ширину.
Гуманистическая интеллигенция обычно прибегает к излюбленному аргументу негодяев: …не сметь дурно говорить об усопшем, неприличная правда о моральном облике покойного и его настоящих заслугах есть возмутительный цинизм и кощунства против Нравственных Устоев!.. Они всё никак не могут поверить в истину, что по мощам и елей. Ежели ты законченный подлец при жизни, то на какое посмертное общественное уважение можно рассчитывать?! Впрочем, дань скорби по своему важному покойнику они выцыганивают примерно с тем же бесстыдством, с каким выпрашивали пожертвования на похороны сановного графомана и похабного клоуна Пригова.
Русские народники в кипах вдруг открыли, что у русских есть народный обычай ходить по людям и собирать «на похороны». Вот, дескать, литературная синагога и решила уважить традиции аборигенов. Обычай такой и правда имеется, но только у подонков советского общества. В первой половине 90-х советские алкаши не помнили себя от счастья: водка дешевле закуски! Было время, зимой водку заливали в автомобили вместо жидкости для омывания ветрового стёкла (это было дешевле). Но у пропоиц не имелось даже и столь скромных сумм, поскольку по случаю реформ они потеряли почти все прежние источники дохода. И тогда алкаши нашего дома повадились посылать своих женщин по квартирам собирать «на похороны». По звонку открываешь дверь, на пороге две скорбные испитые фигуры по виду древних бабушек.
- (нудно) Собираем деньги на похороны Мариванны с третьего этажа, кто сколько может, кому сколько не жалко…
- Вы ж на неё на прошлой неделе собирали?
- …?! (жалобно) Надо бы ещё разок помянуть Мариванну, доброй души была старушка с третьего этажа, всегда в долг давала. Мы эта, кто сколько может, кому сколько не жалко…
Ко второй половине 90-х советская алкашня в основном повымерла, захлебнулась водкой (настала эпоха приватизации квартир, вот свои квартиры они и пропивали). В пользу советских алкоголиков можно сказать, что они хотя бы побираться посылали бедных женщин, всё-таки чувствуя неприличность ситуации. Литературная синагога не постеснялась выставить брутального А.Носика, не снимая кипы, тот требовательно обратился к народу: - Сами мы не местные, поэты из Лондона, страховка не сработала, счета лишь валютные, шлите кто сколько чего может!..
Меня в акции Носика-dolboebа по сбору средств на похороны Пригова задел даже не сам по себе факт сбора с народа гробовых Поэту, но то что ведь Пригова худо бедно а похоронили. И вот теперь родственники и близкие покойному люди задумали возместить понесенные расходы в размере 100 тысяч рублей, суммы для них довольно скромной. А, ведь если хорошенько подумать над бизнес-планом, то при правильной постановке дела тут может и прибыль образоваться, ну.
Нас поправили, что Barclays Bank не относится к элитным. Охотно верю, что его спутали с другим элитным банком. Но каков бы ни был статус Barclays Bank, никто не решился утверждать, что люди бегут из Москвы в Англию от голимой нищеты, и там ночуют в Лондоне под мостам у реки Темзы, а счет в банке им нужен для сбора безналичного подаяния. Кстати, по ходу обсуждения выяснилось, что семья имеет не только недвижимость в Лондоне, но и сохранила хорошую квартиру в Москве. Искомая долбоносиками сумма равна нескольким месяцам арендной платы за эту квартиру, между прочим. И что характерно, никому из поклонников Великого Деятеля Культуры не пришла в голову элементарная мысль добыть средства путём реализации чего-нибудь из бесценного творческого наследия покойного. Видимо, даже у восторженных почитателей Актуального Поэта нет иллюзий насчет ликвидности его творчества. Кому можно продать гениальный творческий замысел дурным голосом кукарекать из шкафа? То-то же.
* * *
Между тем от покойного Пригова пострадал живой Друг Утят, главред Митя взашей выгнал его из «Русской жизни» за непонимание величия покойного Гения.
«Дмитрий Евгеньевич!
К сожалению, ваше вчерашнее выступление по адресу недавно умершего Д.А.Пригова сделало невозможным наше дальнейшее сотрудничество». …
«7 августа сего года меня, Вашего коллегу, специального корреспондента журнала «Русская жизнь», главный редактор Дмитрий Ольшанский без предупреждения и каких-либо разговоров уволил с работы. Основание увольнения: «Дмитрий Галковский - подлец». …
Огорчает, что Митя до сих пор не представил обществу альтернативную интерпретацию происшедшего скандала. Решил оказать ему посильную гуманитарную помощь.
Дело-то как было. Умер исполин культуры, титан духа, жертва преследований от тоталитаризма, Великий Поэт, 50 лет постоянный автор рубрики «куплеты» журнала «Литературная мурзилка». На поминки собрались друзья и почитатели усопшего гения. Тихие интеллигентные люди, бедные, но гордые, в глазах сияние Духовности. И семья покойного хоть и бедная, но очень гордая: отдала за скоромные похороны всей подвижнической жизнью и служение Культуре накопленные сбережения, ни у кого помощи не взяла (хотя сами ночуют под мостом, что над рекой Темза, днём в местном метро на поддержку культуры в РФ милостыню просят). Товарищи и поклонники Поэта сами скинулись, кто сколько может: кто на поминки курочку принёс, кто фаршированную щуку, кто трёхлитровую банку наливки собственного изготовления. Сидят, скорбят, скромно поминают усопшего. И тут в собрание является пьяный Друг Утят. Оглядел интеллигентных людей злым глазом, обматерил собрание (синагогу) и вдруг похабно сплясал камаринского на свежей могиле. Затем пуще разошёлся. Вскочил на стол, опрокинул бедняцкое угощение, стал разбрасывать деньги и кричать: - Танцуют все!..
Интеллигентные люди буквально остолбенели от небывало циничного кощунства. Но тут встал хрупкий юноша Митя, посмотрел на хулигана через потеющие от возмущения стёкла очков и срывающимся голосом смело бросил в лицо распоясавшемуся негодяю: - Вы литературный подлец, извольте выйти вон!
И все собравшиеся поддержали смелого молодого человека громовыми аплодисментами, переходящими в овацию. Растерявшийся, пристыженный хулиган понуро покинул собрание (синагогу). Всё успокоилось, из-под стола вылез маленький суетливый человечек в кипе, подсел к следующему гостю и продолжил его уговаривать сделать взнос в благотворительный фонд своего имени…
Гуманистическая интеллигенция обычно прибегает к излюбленному аргументу негодяев: …не сметь дурно говорить об усопшем, неприличная правда о моральном облике покойного и его настоящих заслугах есть возмутительный цинизм и кощунства против Нравственных Устоев!.. Они всё никак не могут поверить в истину, что по мощам и елей. Ежели ты законченный подлец при жизни, то на какое посмертное общественное уважение можно рассчитывать?! Впрочем, дань скорби по своему важному покойнику они выцыганивают примерно с тем же бесстыдством, с каким выпрашивали пожертвования на похороны сановного графомана и похабного клоуна Пригова.
Русские народники в кипах вдруг открыли, что у русских есть народный обычай ходить по людям и собирать «на похороны». Вот, дескать, литературная синагога и решила уважить традиции аборигенов. Обычай такой и правда имеется, но только у подонков советского общества. В первой половине 90-х советские алкаши не помнили себя от счастья: водка дешевле закуски! Было время, зимой водку заливали в автомобили вместо жидкости для омывания ветрового стёкла (это было дешевле). Но у пропоиц не имелось даже и столь скромных сумм, поскольку по случаю реформ они потеряли почти все прежние источники дохода. И тогда алкаши нашего дома повадились посылать своих женщин по квартирам собирать «на похороны». По звонку открываешь дверь, на пороге две скорбные испитые фигуры по виду древних бабушек.
- (нудно) Собираем деньги на похороны Мариванны с третьего этажа, кто сколько может, кому сколько не жалко…
- Вы ж на неё на прошлой неделе собирали?
- …?! (жалобно) Надо бы ещё разок помянуть Мариванну, доброй души была старушка с третьего этажа, всегда в долг давала. Мы эта, кто сколько может, кому сколько не жалко…
Ко второй половине 90-х советская алкашня в основном повымерла, захлебнулась водкой (настала эпоха приватизации квартир, вот свои квартиры они и пропивали). В пользу советских алкоголиков можно сказать, что они хотя бы побираться посылали бедных женщин, всё-таки чувствуя неприличность ситуации. Литературная синагога не постеснялась выставить брутального А.Носика, не снимая кипы, тот требовательно обратился к народу: - Сами мы не местные, поэты из Лондона, страховка не сработала, счета лишь валютные, шлите кто сколько чего может!..
Меня в акции Носика-dolboebа по сбору средств на похороны Пригова задел даже не сам по себе факт сбора с народа гробовых Поэту, но то что ведь Пригова худо бедно а похоронили. И вот теперь родственники и близкие покойному люди задумали возместить понесенные расходы в размере 100 тысяч рублей, суммы для них довольно скромной. А, ведь если хорошенько подумать над бизнес-планом, то при правильной постановке дела тут может и прибыль образоваться, ну.
Нас поправили, что Barclays Bank не относится к элитным. Охотно верю, что его спутали с другим элитным банком. Но каков бы ни был статус Barclays Bank, никто не решился утверждать, что люди бегут из Москвы в Англию от голимой нищеты, и там ночуют в Лондоне под мостам у реки Темзы, а счет в банке им нужен для сбора безналичного подаяния. Кстати, по ходу обсуждения выяснилось, что семья имеет не только недвижимость в Лондоне, но и сохранила хорошую квартиру в Москве. Искомая долбоносиками сумма равна нескольким месяцам арендной платы за эту квартиру, между прочим. И что характерно, никому из поклонников Великого Деятеля Культуры не пришла в голову элементарная мысль добыть средства путём реализации чего-нибудь из бесценного творческого наследия покойного. Видимо, даже у восторженных почитателей Актуального Поэта нет иллюзий насчет ликвидности его творчества. Кому можно продать гениальный творческий замысел дурным голосом кукарекать из шкафа? То-то же.
* * *
Между тем от покойного Пригова пострадал живой Друг Утят, главред Митя взашей выгнал его из «Русской жизни» за непонимание величия покойного Гения.
«Дмитрий Евгеньевич!
К сожалению, ваше вчерашнее выступление по адресу недавно умершего Д.А.Пригова сделало невозможным наше дальнейшее сотрудничество». …
«7 августа сего года меня, Вашего коллегу, специального корреспондента журнала «Русская жизнь», главный редактор Дмитрий Ольшанский без предупреждения и каких-либо разговоров уволил с работы. Основание увольнения: «Дмитрий Галковский - подлец». …
Огорчает, что Митя до сих пор не представил обществу альтернативную интерпретацию происшедшего скандала. Решил оказать ему посильную гуманитарную помощь.
Дело-то как было. Умер исполин культуры, титан духа, жертва преследований от тоталитаризма, Великий Поэт, 50 лет постоянный автор рубрики «куплеты» журнала «Литературная мурзилка». На поминки собрались друзья и почитатели усопшего гения. Тихие интеллигентные люди, бедные, но гордые, в глазах сияние Духовности. И семья покойного хоть и бедная, но очень гордая: отдала за скоромные похороны всей подвижнической жизнью и служение Культуре накопленные сбережения, ни у кого помощи не взяла (хотя сами ночуют под мостом, что над рекой Темза, днём в местном метро на поддержку культуры в РФ милостыню просят). Товарищи и поклонники Поэта сами скинулись, кто сколько может: кто на поминки курочку принёс, кто фаршированную щуку, кто трёхлитровую банку наливки собственного изготовления. Сидят, скорбят, скромно поминают усопшего. И тут в собрание является пьяный Друг Утят. Оглядел интеллигентных людей злым глазом, обматерил собрание (синагогу) и вдруг похабно сплясал камаринского на свежей могиле. Затем пуще разошёлся. Вскочил на стол, опрокинул бедняцкое угощение, стал разбрасывать деньги и кричать: - Танцуют все!..
Интеллигентные люди буквально остолбенели от небывало циничного кощунства. Но тут встал хрупкий юноша Митя, посмотрел на хулигана через потеющие от возмущения стёкла очков и срывающимся голосом смело бросил в лицо распоясавшемуся негодяю: - Вы литературный подлец, извольте выйти вон!
И все собравшиеся поддержали смелого молодого человека громовыми аплодисментами, переходящими в овацию. Растерявшийся, пристыженный хулиган понуро покинул собрание (синагогу). Всё успокоилось, из-под стола вылез маленький суетливый человечек в кипе, подсел к следующему гостю и продолжил его уговаривать сделать взнос в благотворительный фонд своего имени…