Знаменитые усадьбы Оредежского края
Допускаю, что можно быть равнодушным к истории и литературе, но оставаться безучастным к красоте природы здешних мест невозможно. Река Оредеж неторопливо течёт между крутых обрывистых берегов. Местами обнажения красного песчаника, слоистого, как круассан, будоражат возможностью прикоснуться к древности - они относятся к девонскому периоду. Счастливчики могут обнаружить в них останки ископаемых моллюсков и рыб, напоминающие о том, что в незапамятные времена тут плескалось море.
Тёмные мрачные ельники сменяются лугами, воздух над которыми в жаркий день прян и душист, и полон мельтешением пчёл, шмелей и бабочек. Именно эти хрупкие пестрокрылые создания стали страстью всей жизни для самого знаменитого владельца усадьбы в этом краю Владимира Набокова. Но её мы посетим в конце нашего экскурсионного маршрута, начали который мы в прекрасно сохранившемся господском доме в Сиворицах.
На современных географических картах Гатчинского района вы населённого пункта с таким названием не найдёте. Сейчас это село Никольское. Такие любопытные метаморфозы с названиями были обычны в дореволюционной России. Дело в том, что статус села деревня приобретала после того, как в ней строилась церковь. И часто село получало новое название в честь того святого, во имя которого храм освящался. В Сиворицах в конце XVIII века была построена церковь Святого Николая Угодника. Одновременно с ней тут появилась и прекрасная усадьба с пейзажным парком.
Соорудили запруду на скудном Сиворицком ручье, и вот уже перед господским домом разлилось рукотворное озеро. С бельведера открывается чудесный вид на него, на сверкающую белыми колоннами ротонду вдали. Когда-то в ней играл оркестр, услаждая слух хозяина и его гостей, сидевших летом на лужайке перед домом. Музыка деликатно, нежно вплеталась в их разговор, им вторил шелест листвы и плеск воды.
Кто же мог позволить себе создать этот райский уголок вблизи столицы? Владелец огромного состояния, полученного им от предков и рачительно преумноженного, Пётр Григорьевич Демидов. Находясь в ближайшем родстве с известным архитектором И.Е. Старовым, он заказывает у него проект дома. По счастью, здание сохранилось прекрасно. Хотя судьба его складывалась удивительно - из рук обедневших потомков Демидовых оно перешло к поручику в отставке гвардии кавалерии Карлу Павловичу фон Лилиенфельд-Тоалю. Знамёна с гербами владельцев украшают стену в парадной зале на первом этаже дома, тут есть и герб первого из них - Фёдора Матвеевича Апраксина, сподвижника Петра Великого.
В конце XIX века село перешло во владение Петербургского земства. На землях бывшей усадьбы строится больничный городок для пациентов психиатрической клиники. Возглавляет её Пётр Петрович Кащенко - известнейший врач, впервые в истории практиковавший гуманное отношение к душевнобольным людям.
«Городок скорби» трудно пережил страшные времена революции, гражданской и отечественной войн. Сейчас к больнице имени П.П.Кащенко вернулась былая слава передового лечебного психиатрического учреждения. Во многом это заслуга главного врача Олега Васильевича Лиманкина. Его же стоит поблагодарить за создание небольшого, но очень интересного музея в бывшем господском доме, за прекрасное состояние зданий.
Уважение к истории усадьбы проявляется ещё и в том, что сейчас здесь проводят экскурсии. Вдумайтесь: группы туристов осматривают достопримечательности на территории действующей психиатрической больницы! Давно, когда я была ещё подростком, нас просто высадили у ротонды на другом берегу озера и показали здание издали. Как прекрасно, что перемены с тех пор произошли к лучшему!
Следующей усадьбой на пути нашего следования должна была быть Батово, некогда принадлежавшая поэту Кондратию Рылееву. Он был в числе тех декабристов, которых казнили после восстания. Увы, усадьба не сохранилась. Лишь памятник на месте сгоревшего дома - после революции в нём устроили клуб, небрежное отношение победившего пролетариата к доставшемуся от прежней жизни наследству общеизвестно. Ряды лип по бокам подъездной аллеи - всё, что сохранилось от парка. К сожалению, такова судьба большинства усадьб под Санкт-Петербургом. Когда-то их было около 500, сейчас осталось не более 20, в разном состоянии.
После Батово мы отправились в Чикино: когда-то здесь располагались медеплющильный и медеплавильный заводы купцов Чикиных. В годы Первой мировой войны они выполняли военные заказы, что приносило огромные прибыли владельцам. И обеспечивало работой местных жителей - окрестные поселения процветали. Плотина на ближайшей речке, искусственные пруды для разведения форели - её поставляли в лучшие рестораны столицы, постамент памятника Александру III напоминают о славном прошлом одного из промышленных центров дореволюционной России. В одном из бывших корпусов завода сейчас находится сельхозстанция, он частично надстроен и перестроен.
Далее наш путь лежал в Выру - имение Набоковых. Прелесть его с берущей за душу тоской по утраченному воспел Владимир Набоков в автобиографических «Других берегах». Увы, и здесь мало что сохранилось. В доме Набоковых во время войны располагался штаб немецких войск, при отступлении фашисты его взорвали. Уцелевшее здание оранжереи безо всякого трепета используется под нужды сельхозпредприятия, изящнейший деревянный фасад в стиле модерн пронзён безжалостно металлической балкой.
Небольшая горка под названием «Запятая», с которой прежде открывался прекрасный вид на Оредеж - вот и всё наследие Набоковых на этой земле.
Больше повезло имению, расположенному неподалёку в селе Рождествено и принадлежавшему дяде писателя, и, совсем недолго - самому Владимиру Набокову. В «Других берегах» он вспоминает:
«После 1914 года я больше его не видал. Он тогда в последний раз уехал за границу и спустя два года там умер, оставив мне миллионное состояние и петербургское свое имение Рождествено с этой белой усадьбой на зеленом холму, с дремучим парком за ней, с еще более дремучими лесами, синеющими за нивами, и с несколькими стами десятин великолепных торфяных болот, где водились замечательные виды северных бабочек да всякая аксаково-тур-генево-толстовская дичь. Не знаю, как в настоящее время, но до Второй мировой войны дом, по донесениям путешественников, все еще стоял на художественно-исторический показ иностранному туристу, проезжающему мимо моего холма по Варшавскому шоссе, где - в шестидесяти верстах от Петербурга - расположено за одним рукавом реки Оредеж село Рождествено, а за другим- наша Выра. Река местами подернута парчой нитчатки и водяных лилий, а дальше, по ее излучинам, как бы врастают в облачно-голубую воду совершенно черные отражения еловой глуши по верхам крутых красных берегов, откуда вылетают из своих нор стрижи и веет черемухой; и если двигаться вниз, вдоль высокого нашего парка, достигнешь, наконец, плотины водяной мельницы - и тут, когда смотришь через перила на бурно текущую пену, такое бывает чувство, точно плывешь все назад да назад, стоя на самой корме времени.»
Сейчас в этом доме находится музей семьи Набоковых, проводятся выставки, музыкальные вечера. Сотрудники музея с любовью относятся как к самому зданию, так и к его экспозиции. Подлинных вещей бывших владельцев здесь осталось мало, но коллекция музея пополняется, в том числе за счёт подарков. Нам продемонстрировали несколько прекрасных предметов мебели, переданных недавно в музей петербурженкой.
После экскурсии по музею приятно пройтись по парку. Когда-то тут находились прекрасные теннисные корты, сейчас они заросли деревьями. Аллея переходит в лесную тропинку, по которой мы доходим до источника. Вода в нём целебная, здесь есть купель. У желающих оздоровиться есть выбор: пить или обливаться. Легенда утверждает, что когда-то выше этого места, на берегу речки Грязны, стояла церковь. В день, когда к селению подошли враги, все жители собрались в храме для молитвы. И Бог услышал их и спас от гибели и плена: церковь со всеми, кто в ней был, ушла под землю. А после забил ключ.
На противоположном берегу реки Грязны спорит цветом куполов с летним небом храм Рождества Пресвятой Богородицы. Рядом с ним сохранился фамильный склеп Рукавишниковых - богатые золотопромышленники были благодетелями местных жителей. Они открывали школы и училища, щедро жертвовали деньги. После отмены крепостного права здешние крестьяне были одни из немногих, кто воли от хозяев не хотел.
Мне было искренне жаль, когда наше путешествие подошло к концу! Впереди ещё целый месяц лета, найдите время посетить эту интереснейшую экскурсию!