Сбежавшая балерина
Недавно, когда я писала об экскурсии " Балетный Петербург: блеск и интриги императорского балета", то пообещала, что ещё кое-что расскажу.
Хочу отметить, что в рассказе нашего гида и всяческих источниках в интернетах эта история в целом совпадает, но разнятся некоторые детали и по-другому расставлены акценты. Поэтому... Мопед не мой, как говорится за полную достоверность не ручаюсь.
Итак,
героиню нашу звали Софья Кох. Она была ученицей балетных классов при Петербургской императорской труппе, и при этом, как пишут, дивной красавицей. Портретов её практически не осталось, только вот этот фрагмент группового мегаполотна «Парад и молебствие по случаю окончания военных действий в Царстве Польском 6 октября 1831 года на Царицыном лугу в Петербурге» (уфф, нельзя так длинно картины называть) художника Григория Чернецова.
Не буду выпендриваться и процитирую Википедию:
"На своеобразном групповом портрете изображены почти 300 известных персон того времени, что делает это полотно ценным иконографическим документом, тем более, что не все изображённые лица были ранее портретируемы. Среди изображённых на картине своеобразный срез всех сословий государства - императорская семья, военные и гражданские чины, литераторы, художники, учёные, фаворитки императора, отличившиеся чем-то мещане и крестьяне. Список всех персонажей картины утверждал лично император Николай I - благодаря этому можно судить, кого и за что император счёл нужным запечатлеть на полотне."
Поэтому уже по факту попадания на это полотно можно сразу поверить в то, что будущую балерину заметно отличали среди её коллег.
Софья происходила из бедной семьи, точные даты её жизни неизвестны. В театральное училище при императорских театрах принимали в то время детей из бедных семей, там они жили на полном пансионе за счет императорской казны, а позже поступали на службу в императорские театры, и это было очень удачным вариантом - пристроить дочь в такое училище.
Еще будучи ученицей выпускного класса в мае 1835 года Софья Кох вышла на сцену в небольшой партии в балете «Сильфида». Появление такой красавицы на сцене не могло остаться незамеченным среди аристократической молодёжи мужского пола. Удостоилась она и самого высокого внимания Российской империи - Николая I. (Вот тут мы опять вспоминаем про картину, где наша дева фигурирует в списке художника под номером 218. Кстати, где-то кто-то в интернетах налажал, поскольку в найденной мной в сети картинке, приведённой ниже, в самом начале поста у нас висит портрет №219, некоей Ивановой Татьяны Ивановны. Но тут уже я не знаю, кому верить, давайте будем считать, что всё-таки на заглавной картинке Софья.)
В то время в среде русской аристократии сложилась особая мода на балет. И на балерин :-)
Волочиться за ними, даже брать в содержанки - считалось хорошим тоном. Да и девушки ещё в годы учебы были поставлены в такое положение, что особого выбора не имели.
В Вики приводится интересная статистика из книги «Повседневная жизнь балерин русского императорского театра» Ольги Ковалик:
«В XIX столетии девочек из артистических семей было принято 132, из мещан - 106, чиновного сословия - 82, рабоче-крестьянских - 55, незаконнорожденных и вовсе без происхождения - 301. Из всех этих нимф связали себя „артистическим“ браком 129 девиц, обвенчались с купцами и чиновниками - 26, с разными лицами - 306, с высшей аристократией - 19, на содержании состояли 34 красавицы, в официальном безбрачии пребывали 343 артистки»
«Гаремные порядки» весьма поощрялись тогдашним директором Императорских театров Александром Михайловичем Гедеоновым (1791-1867), его годы правления (1833-1858) как раз совпали с похищением красавицы летом 1835 года.
Софья Кох к этому моменту уже имела молодого воздыхателя: им был корнет князь Александр Егорович Вяземский. Но, как мы уже знаем, красавица была замечена Николаем I. Его расположением уже пользовались некоторые балерины, и он готов был распространить его и дальше. Но судя по всему, скромность не позволила девице Кох воспользоваться столь щедрым императорским вниманием. Так у молодых людей возникла идея побега.
На помощь князю пришел его товарищ по службе в лейб-гвардии Гусарском полку Васильев, убедивший принять участие в афере мать Софьи Феодору Ивановну. Он легко объяснил той, что дочери так или иначе придется становиться содержанкой - другого пути у воспитанниц театрального училища нет. К тому же подкрепил свои слова большим убедительным фактором в размере девяти тысяч рублей. Добрая заботливая мамаша тут же согласилась с таким основательным аргументом.
Феодора Ивановна как мать ученицы имела право заходить в училище навещать дочь. В один из дней лета 1835 года она пришла, надев под свое платье еще одно и принеся с собой вуаль. А Софья в тот же самый вечер так "мучилась от головной боли", что, отказавшись от ужина, осталась одна в дортуаре, где и ожидала свою мать. Феодора Ивановна пришла навестить дочь одна, а вышла вместе с какой-то другой дамой, прикрывавшей лицо вуалью. На это никто не обратил внимания. Но на исчезновение ученицы внимание было обращено уже скоро, поскольку дева была из попавших в поле высокопоставленного императорского зрения.
Разразился жуткий скандал. В нем были замешаны и театральная дирекция, и полиция, и весь царский двор. Все носились в поиске ученицы императорского театрального училища. Николай Павлович был в бешенстве и требовал тщательного расследования инцидента. Весь Петербург стоял на ушах. Народный юмор не замедлил себя проявить в частушках:
Мне рассказывал квартальный,
Как из школы театральной
Убежала Кох.
В это время без Кохицы
Все за ужином девицы
Кушали горох.
После каждого куплета повторялось: „Ох, убежала Кох“. Песенка имела значительный успех.
Такой огласки молодой долбоклюй Вяземский не ожидал и не на шутку перепугался. Он готов был немедленно возвратить Софью обратно, но друг Васильев объяснил всю глупость такого поступка, который лишит князя дальнейшей карьеры. Испуганный Вяземский нашел возможность переправить Софью в Данию. Та, оказавшись в Копенгагене и не имея никаких средств к существованию, поступила танцовщицей в Датский королевский балет.
Но Вяземского и Васильева нашли очень быстро.
Модная песенка немедленно получила окончание:
Но все сколько ни гадали,
От прислуг одно узнали
Под конец угроз -
То же, что сказал квартальный,
Кох из школы Театральной
Вяземский увез.
Васильев был отправлен на Кавказ, где в скором времени погиб.
Вяземского надолго посадили на гауптвахту, после чего перевели в армию без повышения в чине, - тоже на Кавказ.
Там, на Кавказе, Вяземский познакомился с Лермонтовым, который запечатлел этого героя скандальной истории в своей акварели «Бивуак лейб-гвардии Гусарского полка под Красным Селом» (1835) с пояснением: «Корнет князь Александр Егорович Вяземский, рассказывающий полковнику князю Дмитрию Алексеевичу Щербатову о похищении из императорского Театрального училища воспитанницы, танцовщицы, девицы Кох».
Чем же закончилась вся эта история.
6 декабря 1840 года в Зимнем дворце состоялось обручение наследника цесаревича великого князя Александра Николаевича с принцессой Баварской. По этому поводу был обнародован указ, согласно которому объявлялась амнистия «многим не столь тяжким преступникам». В частности, не позднее чем через год предлагалось добровольно вернуться на родину тем, кто к тому времени оказался за границей.
Софья вернулась весной 1841 года. Вернулась она и в императорскую труппу. Довелось ли ей выходить на сцену с исполнением каких-либо партий - об этом источники молчат: ни в балетных энциклопедиях, ни в словарях ее имя не упоминается. О карьере после скандала явно не могло быть и речи.
В феврале 1843 года Софья Кох подала на имя директора Императорских театров прошение об увольнении, которое было удовлетворено.
Больше о ней ничего неизвестно.
А наша гид на экскурсии к этой истории добавила, что именно этот прецедент послужил поводом для срочного переезда театрального училища из дома на Екатерининском канале (ныне № 93) у Львиного мостика в здание на Театральной улице (сегодня это улица Зодчего Росси), специально переданное в 1836 году императором Николаем I Дирекции императорских театров. Причём в здании этом уже были построены галереи и магазины, а потом в срочном порядке произведена перепланировка с целью размещения театрального училища, театра, танцевального зала. Чтоб будущих балерин поменьше выпускать на улицу :-)
В этом здании по сей день и располагается то театральное училище, сегодня мы его знаем как Академию Русского балета имени А.Я. Вагановой. Я вам его фото в рассказе об экскурсии уже показывала, но можно и повториться :-)
Вагановское - на фото справа.
источник
Хочу отметить, что в рассказе нашего гида и всяческих источниках в интернетах эта история в целом совпадает, но разнятся некоторые детали и по-другому расставлены акценты. Поэтому... Мопед не мой, как говорится за полную достоверность не ручаюсь.
Итак,
героиню нашу звали Софья Кох. Она была ученицей балетных классов при Петербургской императорской труппе, и при этом, как пишут, дивной красавицей. Портретов её практически не осталось, только вот этот фрагмент группового мегаполотна «Парад и молебствие по случаю окончания военных действий в Царстве Польском 6 октября 1831 года на Царицыном лугу в Петербурге» (уфф, нельзя так длинно картины называть) художника Григория Чернецова.
Не буду выпендриваться и процитирую Википедию:
"На своеобразном групповом портрете изображены почти 300 известных персон того времени, что делает это полотно ценным иконографическим документом, тем более, что не все изображённые лица были ранее портретируемы. Среди изображённых на картине своеобразный срез всех сословий государства - императорская семья, военные и гражданские чины, литераторы, художники, учёные, фаворитки императора, отличившиеся чем-то мещане и крестьяне. Список всех персонажей картины утверждал лично император Николай I - благодаря этому можно судить, кого и за что император счёл нужным запечатлеть на полотне."
Поэтому уже по факту попадания на это полотно можно сразу поверить в то, что будущую балерину заметно отличали среди её коллег.
Софья происходила из бедной семьи, точные даты её жизни неизвестны. В театральное училище при императорских театрах принимали в то время детей из бедных семей, там они жили на полном пансионе за счет императорской казны, а позже поступали на службу в императорские театры, и это было очень удачным вариантом - пристроить дочь в такое училище.
Еще будучи ученицей выпускного класса в мае 1835 года Софья Кох вышла на сцену в небольшой партии в балете «Сильфида». Появление такой красавицы на сцене не могло остаться незамеченным среди аристократической молодёжи мужского пола. Удостоилась она и самого высокого внимания Российской империи - Николая I. (Вот тут мы опять вспоминаем про картину, где наша дева фигурирует в списке художника под номером 218. Кстати, где-то кто-то в интернетах налажал, поскольку в найденной мной в сети картинке, приведённой ниже, в самом начале поста у нас висит портрет №219, некоей Ивановой Татьяны Ивановны. Но тут уже я не знаю, кому верить, давайте будем считать, что всё-таки на заглавной картинке Софья.)
В то время в среде русской аристократии сложилась особая мода на балет. И на балерин :-)
Волочиться за ними, даже брать в содержанки - считалось хорошим тоном. Да и девушки ещё в годы учебы были поставлены в такое положение, что особого выбора не имели.
В Вики приводится интересная статистика из книги «Повседневная жизнь балерин русского императорского театра» Ольги Ковалик:
«В XIX столетии девочек из артистических семей было принято 132, из мещан - 106, чиновного сословия - 82, рабоче-крестьянских - 55, незаконнорожденных и вовсе без происхождения - 301. Из всех этих нимф связали себя „артистическим“ браком 129 девиц, обвенчались с купцами и чиновниками - 26, с разными лицами - 306, с высшей аристократией - 19, на содержании состояли 34 красавицы, в официальном безбрачии пребывали 343 артистки»
«Гаремные порядки» весьма поощрялись тогдашним директором Императорских театров Александром Михайловичем Гедеоновым (1791-1867), его годы правления (1833-1858) как раз совпали с похищением красавицы летом 1835 года.
Софья Кох к этому моменту уже имела молодого воздыхателя: им был корнет князь Александр Егорович Вяземский. Но, как мы уже знаем, красавица была замечена Николаем I. Его расположением уже пользовались некоторые балерины, и он готов был распространить его и дальше. Но судя по всему, скромность не позволила девице Кох воспользоваться столь щедрым императорским вниманием. Так у молодых людей возникла идея побега.
На помощь князю пришел его товарищ по службе в лейб-гвардии Гусарском полку Васильев, убедивший принять участие в афере мать Софьи Феодору Ивановну. Он легко объяснил той, что дочери так или иначе придется становиться содержанкой - другого пути у воспитанниц театрального училища нет. К тому же подкрепил свои слова большим убедительным фактором в размере девяти тысяч рублей. Добрая заботливая мамаша тут же согласилась с таким основательным аргументом.
Феодора Ивановна как мать ученицы имела право заходить в училище навещать дочь. В один из дней лета 1835 года она пришла, надев под свое платье еще одно и принеся с собой вуаль. А Софья в тот же самый вечер так "мучилась от головной боли", что, отказавшись от ужина, осталась одна в дортуаре, где и ожидала свою мать. Феодора Ивановна пришла навестить дочь одна, а вышла вместе с какой-то другой дамой, прикрывавшей лицо вуалью. На это никто не обратил внимания. Но на исчезновение ученицы внимание было обращено уже скоро, поскольку дева была из попавших в поле высокопоставленного императорского зрения.
Разразился жуткий скандал. В нем были замешаны и театральная дирекция, и полиция, и весь царский двор. Все носились в поиске ученицы императорского театрального училища. Николай Павлович был в бешенстве и требовал тщательного расследования инцидента. Весь Петербург стоял на ушах. Народный юмор не замедлил себя проявить в частушках:
Мне рассказывал квартальный,
Как из школы театральной
Убежала Кох.
В это время без Кохицы
Все за ужином девицы
Кушали горох.
После каждого куплета повторялось: „Ох, убежала Кох“. Песенка имела значительный успех.
Такой огласки молодой долбоклюй Вяземский не ожидал и не на шутку перепугался. Он готов был немедленно возвратить Софью обратно, но друг Васильев объяснил всю глупость такого поступка, который лишит князя дальнейшей карьеры. Испуганный Вяземский нашел возможность переправить Софью в Данию. Та, оказавшись в Копенгагене и не имея никаких средств к существованию, поступила танцовщицей в Датский королевский балет.
Но Вяземского и Васильева нашли очень быстро.
Модная песенка немедленно получила окончание:
Но все сколько ни гадали,
От прислуг одно узнали
Под конец угроз -
То же, что сказал квартальный,
Кох из школы Театральной
Вяземский увез.
Васильев был отправлен на Кавказ, где в скором времени погиб.
Вяземского надолго посадили на гауптвахту, после чего перевели в армию без повышения в чине, - тоже на Кавказ.
Там, на Кавказе, Вяземский познакомился с Лермонтовым, который запечатлел этого героя скандальной истории в своей акварели «Бивуак лейб-гвардии Гусарского полка под Красным Селом» (1835) с пояснением: «Корнет князь Александр Егорович Вяземский, рассказывающий полковнику князю Дмитрию Алексеевичу Щербатову о похищении из императорского Театрального училища воспитанницы, танцовщицы, девицы Кох».
Чем же закончилась вся эта история.
6 декабря 1840 года в Зимнем дворце состоялось обручение наследника цесаревича великого князя Александра Николаевича с принцессой Баварской. По этому поводу был обнародован указ, согласно которому объявлялась амнистия «многим не столь тяжким преступникам». В частности, не позднее чем через год предлагалось добровольно вернуться на родину тем, кто к тому времени оказался за границей.
Софья вернулась весной 1841 года. Вернулась она и в императорскую труппу. Довелось ли ей выходить на сцену с исполнением каких-либо партий - об этом источники молчат: ни в балетных энциклопедиях, ни в словарях ее имя не упоминается. О карьере после скандала явно не могло быть и речи.
В феврале 1843 года Софья Кох подала на имя директора Императорских театров прошение об увольнении, которое было удовлетворено.
Больше о ней ничего неизвестно.
А наша гид на экскурсии к этой истории добавила, что именно этот прецедент послужил поводом для срочного переезда театрального училища из дома на Екатерининском канале (ныне № 93) у Львиного мостика в здание на Театральной улице (сегодня это улица Зодчего Росси), специально переданное в 1836 году императором Николаем I Дирекции императорских театров. Причём в здании этом уже были построены галереи и магазины, а потом в срочном порядке произведена перепланировка с целью размещения театрального училища, театра, танцевального зала. Чтоб будущих балерин поменьше выпускать на улицу :-)
В этом здании по сей день и располагается то театральное училище, сегодня мы его знаем как Академию Русского балета имени А.Я. Вагановой. Я вам его фото в рассказе об экскурсии уже показывала, но можно и повториться :-)
Вагановское - на фото справа.
источник