Раз, два, три...
- Доктор, последнее время я стал очень раздражительным, особенно меня бесят глупые вопросы.
- А вы не пробовали медленно считать до десяти?
- Раз, два, три... Пошел на хуй!
Люди, которые медленно водят машину. У меня к вам один вопрос:
- «КАКОГО ХЕРА?!»..
Есть на свете секретная секта людей. Они собираются в подвале по понедельникам, одетые в капюшоны и горящие свечи, и придумывают способы уничтожить своих врагов - водителей любого дорожного транспорта, этих исчадий ада. Затем они выезжают на дороги, и начинают колесить, медленно-премедленно, надеясь собрать за собой как можно больше машин. Они знают, что самый верный метод убить водителя - это ограничить его скорость до тридцати км в ч. От этого нормальный водитель либо засыпает и врезается пузом и другими незаменимыми органами в забор, или просто лопается от злости.
Недавно я столкнулась с предводительницей секты, или как минимум глав-секретарем. Она судорожно держалась за руль обеими руками, как будто он тонущий Дикаприо, а она лежит на доске, а Дикаприо говорит ей синими губами: «Я тебя люблю, но на доске нет места для нас двоих, ты, жирная корова». Рулю было стыдно. Он краснел и пытался вырваться, но она цеплялась за его всеми десятью ногтями. На газ она не давила. По крайней мере, лампочки тормозов постоянно загорались и гасли, как новогодние фонарики, и все двадцать тысяч машин за ней разгонялись и тормозили в ритме венского вальса.
А, может быть, я все это придумала насчет секты, так не бывает. На самом деле она, наверное, проснулась от послеобеденного сна, потянулась, встала, попила кофе, заглянула в окно и решила: «Отличная сегодня погода. Солнышко, птички.. А не прокатиться ли мне?».. И, если бы она ехала непосредственно сзади меня, мне бы было пофиг на нее и не ее машину, все мы люди, и не нам ее судить. Но, так как она ехала непосредственно передо мной, я ее судила и ненавидела, все мы, конечно, люди, но так же нельзя!
За мной ехал огромный грузовик с именем «Перевозки Саша». За ним - штук пятьдесят сердитых средств передвижения. Я чувствовала себя президентом в процессии - машины сзади, автомобили спереди, и никуда не деться.
Судя по резким рывкам руля в стороны и копне огромных рыжих волос, создание передо мной было слабого, но очень вредного пола. Голова не вертелась, а смотрела вдаль взглядом Ленина в светлое будущее. Я ехала сзади и представляла, как ребенок сидит на крылечке детского сада, один, в дожде и соплях, и старательно развивает психологические проблемы, ночные кошмары и энурез. От этого во мне постепенно просыпалась первобытная дикарка, злая, нет, разъяренная, одетая в шубу убиенного медведя, в когтях и без трусов, готовая на все. В списке дел дикарки после «забрать ребенка» было еще пунктов десять, в том числе и «купить молоко» и «помыть посуду» и «похудеть на 10 кило до лета». А вот у рыжей жертвы аборта списка не было. Она ехала так, как будто в мире вообще больше ничего нет, ни меня, ни ребенка, ни 10 лишних кило, и это бесило. От злости в голове умирали нервные клетки, те, которые не восстанавливаются. Они падали на сиденье и корчились в судорогах. А впереди виднелись поля, пустые дороги, жизнь и шивабода. Если бы мадам была рядом со мной, я бы забила ее палкой, сняла бы скальп и съела ее сердце, сырое, без соуса. А пока я пялилась в ее затылок и пыталась прожечь в нем сквозную дыру силой мысли. Когда она тормозила метров за триста от светофоров, луж и больших деревьев, я посылала ей особенно сильные волны ненависти. Она это чувствовала и притормаживала еще. Нас обгоняли пешеходы на инвалидных креслах и ехидно хихикающие бездомные кошки. При остановках водители дружно ковырялись в носу необъяснимым науке условным рефлексом.
Гвоздем программы стал дохлый кот на дороге. То ли он решил совершить самоубийство, и, не дождавшись проезжающей машины, умер от голоду, то ли просто спал, в любом случае это ввело рыжее существо в замешательство, и машина остановилась. Минут пять оно примеривалось, затем начало тщательно пытаться объехать грустное животное то справа, то слева, и в конце концов смачно проехалось по нему передним колесом. А затем и контрольным задним. От этого водительница погрустнела и подумала: «Господи, я так и знала, что слишком быстро еду!». И замедлила..
Грузовик Саша не выдержал и сошел с ума, начав безудержно бибикать. Предводительница испугалась и остановилась. У меня во лбу загорелся красный Терминаторский глаз. Миссия - поймать паровозик из Ромашково и безжалостно уничтожить.
Когда дорога наконец-то раздвоилась, я стала рядом с грозой дорог. Она посмотрела на меня и улыбнулась мило и застенчиво, Алиса, это пудинг. На ее правом переднем колесе болталось что-то окровавленное, кажется, кишки. Во мне кипела кровь. На мне можно было жарить яичницу, моя энергия могла освещать маяки. Но я сдержалась (не слышу аплодисментов), поэтому в ответ я лишь непроизвольно подергала ей левым нижним веком. Пудинг, это Алиса.
И, вот что я хочу сказать тем из вас, кто медленно водит машину: сукиявасненавижу КАКОГО ХЕРА?! (нет, это я уже говорила)..
В общем, когда вы останавливаетесь на светофоре - лучше не пытайтесь контактировать с машиной, ехавшей за вами, даже если водитель выглядит средне-приятным. Ведь даже если он улыбнется вам в ответ - на самом деле он отдал бы полжизни за то, чтобы снять с вас скальп и съесть ваше бессовестное сердце..
- А вы не пробовали медленно считать до десяти?
- Раз, два, три... Пошел на хуй!
Люди, которые медленно водят машину. У меня к вам один вопрос:
- «КАКОГО ХЕРА?!»..
Есть на свете секретная секта людей. Они собираются в подвале по понедельникам, одетые в капюшоны и горящие свечи, и придумывают способы уничтожить своих врагов - водителей любого дорожного транспорта, этих исчадий ада. Затем они выезжают на дороги, и начинают колесить, медленно-премедленно, надеясь собрать за собой как можно больше машин. Они знают, что самый верный метод убить водителя - это ограничить его скорость до тридцати км в ч. От этого нормальный водитель либо засыпает и врезается пузом и другими незаменимыми органами в забор, или просто лопается от злости.
Недавно я столкнулась с предводительницей секты, или как минимум глав-секретарем. Она судорожно держалась за руль обеими руками, как будто он тонущий Дикаприо, а она лежит на доске, а Дикаприо говорит ей синими губами: «Я тебя люблю, но на доске нет места для нас двоих, ты, жирная корова». Рулю было стыдно. Он краснел и пытался вырваться, но она цеплялась за его всеми десятью ногтями. На газ она не давила. По крайней мере, лампочки тормозов постоянно загорались и гасли, как новогодние фонарики, и все двадцать тысяч машин за ней разгонялись и тормозили в ритме венского вальса.
А, может быть, я все это придумала насчет секты, так не бывает. На самом деле она, наверное, проснулась от послеобеденного сна, потянулась, встала, попила кофе, заглянула в окно и решила: «Отличная сегодня погода. Солнышко, птички.. А не прокатиться ли мне?».. И, если бы она ехала непосредственно сзади меня, мне бы было пофиг на нее и не ее машину, все мы люди, и не нам ее судить. Но, так как она ехала непосредственно передо мной, я ее судила и ненавидела, все мы, конечно, люди, но так же нельзя!
За мной ехал огромный грузовик с именем «Перевозки Саша». За ним - штук пятьдесят сердитых средств передвижения. Я чувствовала себя президентом в процессии - машины сзади, автомобили спереди, и никуда не деться.
Судя по резким рывкам руля в стороны и копне огромных рыжих волос, создание передо мной было слабого, но очень вредного пола. Голова не вертелась, а смотрела вдаль взглядом Ленина в светлое будущее. Я ехала сзади и представляла, как ребенок сидит на крылечке детского сада, один, в дожде и соплях, и старательно развивает психологические проблемы, ночные кошмары и энурез. От этого во мне постепенно просыпалась первобытная дикарка, злая, нет, разъяренная, одетая в шубу убиенного медведя, в когтях и без трусов, готовая на все. В списке дел дикарки после «забрать ребенка» было еще пунктов десять, в том числе и «купить молоко» и «помыть посуду» и «похудеть на 10 кило до лета». А вот у рыжей жертвы аборта списка не было. Она ехала так, как будто в мире вообще больше ничего нет, ни меня, ни ребенка, ни 10 лишних кило, и это бесило. От злости в голове умирали нервные клетки, те, которые не восстанавливаются. Они падали на сиденье и корчились в судорогах. А впереди виднелись поля, пустые дороги, жизнь и шивабода. Если бы мадам была рядом со мной, я бы забила ее палкой, сняла бы скальп и съела ее сердце, сырое, без соуса. А пока я пялилась в ее затылок и пыталась прожечь в нем сквозную дыру силой мысли. Когда она тормозила метров за триста от светофоров, луж и больших деревьев, я посылала ей особенно сильные волны ненависти. Она это чувствовала и притормаживала еще. Нас обгоняли пешеходы на инвалидных креслах и ехидно хихикающие бездомные кошки. При остановках водители дружно ковырялись в носу необъяснимым науке условным рефлексом.
Гвоздем программы стал дохлый кот на дороге. То ли он решил совершить самоубийство, и, не дождавшись проезжающей машины, умер от голоду, то ли просто спал, в любом случае это ввело рыжее существо в замешательство, и машина остановилась. Минут пять оно примеривалось, затем начало тщательно пытаться объехать грустное животное то справа, то слева, и в конце концов смачно проехалось по нему передним колесом. А затем и контрольным задним. От этого водительница погрустнела и подумала: «Господи, я так и знала, что слишком быстро еду!». И замедлила..
Грузовик Саша не выдержал и сошел с ума, начав безудержно бибикать. Предводительница испугалась и остановилась. У меня во лбу загорелся красный Терминаторский глаз. Миссия - поймать паровозик из Ромашково и безжалостно уничтожить.
Когда дорога наконец-то раздвоилась, я стала рядом с грозой дорог. Она посмотрела на меня и улыбнулась мило и застенчиво, Алиса, это пудинг. На ее правом переднем колесе болталось что-то окровавленное, кажется, кишки. Во мне кипела кровь. На мне можно было жарить яичницу, моя энергия могла освещать маяки. Но я сдержалась (не слышу аплодисментов), поэтому в ответ я лишь непроизвольно подергала ей левым нижним веком. Пудинг, это Алиса.
И, вот что я хочу сказать тем из вас, кто медленно водит машину: сукиявасненавижу КАКОГО ХЕРА?! (нет, это я уже говорила)..
В общем, когда вы останавливаетесь на светофоре - лучше не пытайтесь контактировать с машиной, ехавшей за вами, даже если водитель выглядит средне-приятным. Ведь даже если он улыбнется вам в ответ - на самом деле он отдал бы полжизни за то, чтобы снять с вас скальп и съесть ваше бессовестное сердце..