73 года назад фашисты зверски убили героя Советского Союза, девушку Таню...
Оригинал взят у jeka_jj в 73 года назад фашисты зверски убили героя Советского Союза, девушку Таню...
Жизнь её была короткой, но ясной и чистой, как стёклышко. Росла Зоя до шести лет в Осиновых Гаях у дедушки с бабушкой - Тимофея Семёновича и Мавры Михайловны. Росла, как и все деревенские ребятишки, мало чем от них отличаясь: скакала по улицам, до посинения ныряла и плавала в тихой Кашме, бегала по росистой траве, любила летние грозы. И осталось у неё от деревенского детства ощущение светлой и тёплой радости. Любила она ещё собирать цветы, хорошо в них разбиралась, знала их названия...
В годы Великой отечественной войны в октябре 1941 года 18-летняя Зоя Космодемьянская добровольно вступила в специальный партизанский отряд, действовавший по заданию штаба Западного фронта на Можайском направлении. В отряде девушка выполняла сложные и ответственные задания по уничтожению фашистов. В ноябре 1941 года в деревне Петрищево Московской области в результате очередной партизанской вылазки, она сожгла несколько занятых врагом домов.
[Про Таню]В первых числах декабря 1941 года в Петрищеве, близ города Вереи, немцы казнили восемнадцатилетнюю комсомолку-москвичку, назвавшую себя Татьяной.
То было в дни наибольшей опасности для Москвы. Дачные места за Голицыном и Сходней стали местами боёв. Москва отбирала добровольцев-смельчаков и посылала их через фронт для помощи партизанским отрядам в их борьбе с противником в тылу. Вот тогда в Петрищеве кто-то перерезал все провода германского полевого телефона, а вскоре была уничтожена конюшня немецкой воинской части и в ней семнадцать лошадей. На следующий вечер партизан был пойман.
Из рассказов солдат петрищевские колхозники узнали обстоятельства поимки партизана. Он пробрался к важному военному объекту. На нём была шапка, меховая куртка, стеганые ватные штаны, валенки, а через плечо - сумка. Подойдя к объекту, человек сунул за пазуху наган, который держал в руке, достал из сумки бутылку с бензином, полил из неё и потом нагнулся, чтобы чиркнуть спичкой.
В этот момент часовой подкрался к нему и обхватил сзади руками. Партизану удалось оттолкнуть немца и выхватить револьвер, но выстрелить он не успел. Солдат выбил у него из рук оружие и поднял тревогу.
Партизан был отведен в избу, где жили офицеры, и тут только разглядели, что это - девушка, совсем
Таким был Пётр Лидов, когда он работал над очерком
Таким был Пётр Лидов, когда он работал над очерком "Таня"
юная, высокая, стройная, с большими темными глазами и тёмными стрижеными, зачесанными наверх волосами.
Хозяевам дома было приказано выйти в кухню, но всё-таки они слышали, как офицер задавал Татьяне вопросы и как та быстро, без запинки отвечала: «нет», «не знаю», «не скажу», «нет», и как потом в воздухе засвистели ремни, и как стегали они по телу. Через несколько минут молоденький офицерик выскочил оттуда в кухню, уткнул голову в ладони и просидел так до конца допроса, зажмурив глаза и заткнув уши.
Семья Космодемьянских
Хозяева насчитали двести ударов, но Татьяна не издала ни одного звука. А после опять отвечала: «нет», «не скажу», только голос её звучал глуше, чем прежде.
После допроса Татьяну повели в избу Василия Александровича Кулика. На ней уже не было ни валенок, ни шапки, ни тёплой одежды. Она шла под конвоем в одной сорочке и трусиках, ступая по снегу босыми ногами.
Когда её ввели в дом, хозяева при свете лампы увидели на лбу у неё большое иссиня-чёрное пятно и ссадины на ногах и руках.
http://1941-1945-2010.ru/zoya4-01-01.htm
Руки девушки были связаны сзади верёвкой. Губы её были искусаны в кровь и вздулись. Наверно, она кусала их, когда побоями от неё хотели добиться признания.
Она села на лавку. Немецкий часовой стоял у двери. С ним был ещё один солдат. Василий и Прасковья Кулик, лёжа на печи, наблюдали за арестованной. Она сидела спокойно и неподвижно, потом попросила пить. Василий Кулик спустился с печи и подошёл было к кадушке с водой, но часовой оттолкнул его.
- Тоже хочешь палок? - злобно спросил он.
Солдаты, жившие в избе, окружили девушку и громко потешались над ней. Одни шпыняли её кулаками, другие подносили к подбородку зажженные спички, а кто-то провёл по её спине пилой.
Натешившись, солдаты ушли спать. Часовой вскинул винтовку на изготовку и велел Татьяне подняться и выйти из дома. Он шёл позади неё вдоль по улице, почти вплотную приставив штык к её спине, потом он крикнул: «Цурюк!» - и повёл девушку в обратную сторону. Босая, в одном белье, ходила она по снегу до тех пор, пока её мучитель сам не продрог и не решил, что пора вернуться под тёплый кров.
Этот часовой караулил Татьяну с десяти часов вечера до двух часов ночи и через каждые полчаса-час выводил её на улицу на 15-20 минут. Наконец, изверг сменился. На пост встал новый часовой. Несчастной разрешил прилечь на лавку.
Улучив минутку, Прасковья Кулик заговорила с Татьяной.
- Ты чья будешь? - спросила она.
- А вам зачем это?
- Сама-то откуда?
- Я из Москвы.
- Родители есть?
Девушка не ответила. Она пролежала до утра без движения, ничего не сказав более и даже не застонала, хотя её ноги были обморожены и не могли не причинять боли.
Никто не знает, спала она в эту ночь или нет, и о чём думала она, окружённая злыми врагами.
Поутру солдаты начали строить посреди деревни виселицу.
Прасковья снова заговорила с девушкой:
- Позавчера это ты была?
- Я... Немцы сгорели?
- Нет.
- Жаль... А что сгорело?
- Кони ихние сгорели. Сказывают - оружие сгорело...
В 10 часов утра пришли офицеры. Старший из них по-русски спросил Татьяну:
- Скажите, кто вы? Татьяна не ответила.
- Скажите, где находится Сталин?
Последние минуты перед казнью
- Сталин находится на своём посту, - ответила Татьяна. Продолжение допроса хозяева дома не слышали - им велели выйти из комнаты и впустили обратно, когда допрос был уже окончен.
ПЕСНЯ О ТАНЕ ПАРТИЗАНКЕ
Текст М. Кремера Муз. В. Желобинского
Село с рассветом вышло из тумана,
Стоял суровый утренний мороз.
Схватили немцы девушку Татьяну
И потащили в хату на допрос.
В её глазах бесстрашие сияло,
При ней нашли гранату и наган.
Пытали... Но ни слова не сказала,
Не выдала Танюша партизан.
Припев:
Пусть слава не молкнет о Тане комсомолке,
О наших девушках отважных и простых.
Они рискуют жизнью, как Таня, для Отчизны.
Споём же мы, товарищи, о них.
Седые ветви злобным ветром гнуло,
Палач к верёвке ящик приволок,
И девушка в последний раз взглянула
На вьющийся над крышами дымок.
«Нас не сломить!» услышали крестьяне.
А дальше петля крик оборвала,
И сила слов родной, любимой Тани
Слезу страданья с гневных лиц смела.
Припев.
Село с рассветом вышло из тумана,
Стоял суровый утренний мороз.
И девушку по имени Татьяна
Крестьяне хоронили у берёз.
Они клялись не дать врагу пощады,
Они клялись смерть Тани не забыть.
Умножить партизанские отряды,
За нашу Таню немцам отомстить.
Припев.
Из комендатуры принесли часть Татьяниных вещей: жакет, брюки, чулки. Шапка, меховая куртка и валяные сапоги исчезли - их успели уже поделить между собой унтер-офицеры. Тут же лежала её походная сумка и в ней - бутылка с бензином, спички, патроны к нагану, сахар и соль. Татьяну одели, и хозяева помогали натягивать чулки на почерневшие ноги. На грудь Татьяне повесили отобранную у неё бутылку с бензином и доску с надписью «Партизан». Так её вывели на площадь, где стояла виселица.
Место казни окружали десятеро конных с саблями наголо. Вокруг стояли больше сотни немецких солдат и несколько офицеров. Местным жителям было приказано собраться и присутствовать при казни, но их пришло немного, а некоторые, придя и постояв, потихоньку разошлись по домам, чтобы не быть свидетелями страшного зрелища.
Под спущенной с перекладины петлёй были поставлены один на другой два ящика из-под макарон. Татьяну приподняли, поставили на ящик и накинули на шею петлю. Один из офицеров стал наводить на виселицу объектив своего «кодака»: немцы - любители фотографировать казни и экзекуции. Комендант сделал солдатам, выполнявшим обязанность палачей, знак обождать.
Татьяна воспользовалась этим и, обращаясь к колхозницам и колхозникам, крикнула громким и чистым голосом:
- Эй, товарищи! Чего смотрите невесело? Будьте смелее, боритесь, бейте немцев, жгите, травите!
Стоявший рядом немец замахнулся и хотел то ли ударить её, то ли зажать ей рот, но она оттолкнула его руку и продолжала:
- Мне не страшно умирать, товарищи. Это - счастье умереть за свой народ...
Фотограф снял виселицу издали и вблизи и теперь пристраивался, чтобы сфотографировать её сбоку. Палачи беспокойно поглядывали на коменданта, и тот крикнул фотографу:
- Скорее же!
Тогда Татьяна повернулась в сторону коменданта и, обращаясь к нему и к немецким солдатам, продолжала:
- Вы меня сейчас повесите, но я не одна, нас двести миллионов, всех не перевешаете. Вам отомстят за меня...
Русские люди, стоявшие на площади, плакали. Иные отвернулись, чтобы не видеть того, что должно сейчас произойти.
Палач потянул верёвку, и петля сдавила Танино горло. Но она обеими руками раздвинула петлю, приподнялась на носках и крикнула, напрягая силы:
- Прощайте, товарищи! Боритесь, не бойтесь! С нами Сталин! Сталин придёт!..
Палач упёрся кованым башмаком в ящик, и ящик заскрипел по скользкому утоптанному снегу. Верхний ящик свалился вниз и гулко стукнул оземь. Толпа отшатнулась. Раздался и замер чей-то вопль, и эхо повторило его на опушке леса...
Она умерла во вражьем плену на фашистской дыбе, ни единым звуком не выдав своих страданий, не выдав своих товарищей. Она приняла мученическую смерть, как героиня, как дочь великого народа, которого никому и никогда не сломить! Память о ней живёт вечно!
В ночь под Новый год перепившиеся фашисты окружили виселицу, стащили с повешенной одежду и гнусно надругались над телом. Оно висело посреди деревни ещё день, исколотое и изрезанное кинжалами, а вечером 1 января фашисты распорядились спилить виселицу. Староста кликнул людей, и они выдолбили в мёрзлой земле яму в стороне от деревни.
Таню похоронили без почестей, за деревней, под плакучей березой, и вьюга завеяла могильный холмик.
Оккупанты-вешатели вершат расправу
А вскоре пришли те, для кого Таня в тёмные декабрьские ночи грудью пробивала дорогу на запад.
Остановившись для привала, бойцы приедут сюда, чтобы до земли поклониться её праху и сказать ей душевное русское спасибо. И отцу с матерью, породившим на свет и вырастившим героиню; и учителям, воспитавшим её; и товарищам, закалившим её дух.
И немеркнущая слава разнесется о ней по всей советской земле, и миллионы людей будут с любовью думать о далёкой заснеженной могилке, и Сталин мысленно придёт к надгробию своей верной дочери.
Через два дня, ночью, при повторной попытке совершить поджоги ее схватил немецкий часовой. Несмотря на жестокие пытки и истязания, Зоя не выдала военной тайны и не назвала местоположения партизанского отряда. В полдень 29 ноября 1941 года она была повешена фашистами.
По словам свидетелей, уже с эшафота девушка кричала согнанной на казнь кучке крестьян: «Сколько нас ни вешайте, всех не перевешаете, нас 170 миллионов. Но за меня вам наши товарищи отомстят». Потом эта фраза станет известной на весь Советский Союз.
За этот подвиг Зое Анатольевне Космодемьянской Указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 февраля 1942 года посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.
Памятники Зое Космодемьянской, которая стала в годы войны для всех русских людей образцом героической борьбы партизанского движения против немецких захватчиков, установлены в нескольких городах России: на Минском шоссе близ деревни Петрищево установлена мемориальная плита и в Москве на платформе станции метро «Измайловский парк», недавно переименованной в «Партизанскую».
А в 201-й школе Москвы и в школе ее родного села открыты музеи. Имя Зои Космодемьянской носят улицы и школы многих городов и сел, ей посвящены многие литературные произведения.
Источник: http://www.calend.ru/event/5107/
© Calend.ru
You can watch this video on www.livejournal.com
Жизнь её была короткой, но ясной и чистой, как стёклышко. Росла Зоя до шести лет в Осиновых Гаях у дедушки с бабушкой - Тимофея Семёновича и Мавры Михайловны. Росла, как и все деревенские ребятишки, мало чем от них отличаясь: скакала по улицам, до посинения ныряла и плавала в тихой Кашме, бегала по росистой траве, любила летние грозы. И осталось у неё от деревенского детства ощущение светлой и тёплой радости. Любила она ещё собирать цветы, хорошо в них разбиралась, знала их названия...
В годы Великой отечественной войны в октябре 1941 года 18-летняя Зоя Космодемьянская добровольно вступила в специальный партизанский отряд, действовавший по заданию штаба Западного фронта на Можайском направлении. В отряде девушка выполняла сложные и ответственные задания по уничтожению фашистов. В ноябре 1941 года в деревне Петрищево Московской области в результате очередной партизанской вылазки, она сожгла несколько занятых врагом домов.
You can watch this video on www.livejournal.com
[Про Таню]В первых числах декабря 1941 года в Петрищеве, близ города Вереи, немцы казнили восемнадцатилетнюю комсомолку-москвичку, назвавшую себя Татьяной.
То было в дни наибольшей опасности для Москвы. Дачные места за Голицыном и Сходней стали местами боёв. Москва отбирала добровольцев-смельчаков и посылала их через фронт для помощи партизанским отрядам в их борьбе с противником в тылу. Вот тогда в Петрищеве кто-то перерезал все провода германского полевого телефона, а вскоре была уничтожена конюшня немецкой воинской части и в ней семнадцать лошадей. На следующий вечер партизан был пойман.
Из рассказов солдат петрищевские колхозники узнали обстоятельства поимки партизана. Он пробрался к важному военному объекту. На нём была шапка, меховая куртка, стеганые ватные штаны, валенки, а через плечо - сумка. Подойдя к объекту, человек сунул за пазуху наган, который держал в руке, достал из сумки бутылку с бензином, полил из неё и потом нагнулся, чтобы чиркнуть спичкой.
В этот момент часовой подкрался к нему и обхватил сзади руками. Партизану удалось оттолкнуть немца и выхватить револьвер, но выстрелить он не успел. Солдат выбил у него из рук оружие и поднял тревогу.
Партизан был отведен в избу, где жили офицеры, и тут только разглядели, что это - девушка, совсем
Таким был Пётр Лидов, когда он работал над очерком
Таким был Пётр Лидов, когда он работал над очерком "Таня"
юная, высокая, стройная, с большими темными глазами и тёмными стрижеными, зачесанными наверх волосами.
Хозяевам дома было приказано выйти в кухню, но всё-таки они слышали, как офицер задавал Татьяне вопросы и как та быстро, без запинки отвечала: «нет», «не знаю», «не скажу», «нет», и как потом в воздухе засвистели ремни, и как стегали они по телу. Через несколько минут молоденький офицерик выскочил оттуда в кухню, уткнул голову в ладони и просидел так до конца допроса, зажмурив глаза и заткнув уши.
Семья Космодемьянских
Хозяева насчитали двести ударов, но Татьяна не издала ни одного звука. А после опять отвечала: «нет», «не скажу», только голос её звучал глуше, чем прежде.
После допроса Татьяну повели в избу Василия Александровича Кулика. На ней уже не было ни валенок, ни шапки, ни тёплой одежды. Она шла под конвоем в одной сорочке и трусиках, ступая по снегу босыми ногами.
Когда её ввели в дом, хозяева при свете лампы увидели на лбу у неё большое иссиня-чёрное пятно и ссадины на ногах и руках.
http://1941-1945-2010.ru/zoya4-01-01.htm
Руки девушки были связаны сзади верёвкой. Губы её были искусаны в кровь и вздулись. Наверно, она кусала их, когда побоями от неё хотели добиться признания.
Она села на лавку. Немецкий часовой стоял у двери. С ним был ещё один солдат. Василий и Прасковья Кулик, лёжа на печи, наблюдали за арестованной. Она сидела спокойно и неподвижно, потом попросила пить. Василий Кулик спустился с печи и подошёл было к кадушке с водой, но часовой оттолкнул его.
- Тоже хочешь палок? - злобно спросил он.
Солдаты, жившие в избе, окружили девушку и громко потешались над ней. Одни шпыняли её кулаками, другие подносили к подбородку зажженные спички, а кто-то провёл по её спине пилой.
Натешившись, солдаты ушли спать. Часовой вскинул винтовку на изготовку и велел Татьяне подняться и выйти из дома. Он шёл позади неё вдоль по улице, почти вплотную приставив штык к её спине, потом он крикнул: «Цурюк!» - и повёл девушку в обратную сторону. Босая, в одном белье, ходила она по снегу до тех пор, пока её мучитель сам не продрог и не решил, что пора вернуться под тёплый кров.
Этот часовой караулил Татьяну с десяти часов вечера до двух часов ночи и через каждые полчаса-час выводил её на улицу на 15-20 минут. Наконец, изверг сменился. На пост встал новый часовой. Несчастной разрешил прилечь на лавку.
Улучив минутку, Прасковья Кулик заговорила с Татьяной.
- Ты чья будешь? - спросила она.
- А вам зачем это?
- Сама-то откуда?
- Я из Москвы.
- Родители есть?
Девушка не ответила. Она пролежала до утра без движения, ничего не сказав более и даже не застонала, хотя её ноги были обморожены и не могли не причинять боли.
Никто не знает, спала она в эту ночь или нет, и о чём думала она, окружённая злыми врагами.
Поутру солдаты начали строить посреди деревни виселицу.
Прасковья снова заговорила с девушкой:
- Позавчера это ты была?
- Я... Немцы сгорели?
- Нет.
- Жаль... А что сгорело?
- Кони ихние сгорели. Сказывают - оружие сгорело...
В 10 часов утра пришли офицеры. Старший из них по-русски спросил Татьяну:
- Скажите, кто вы? Татьяна не ответила.
- Скажите, где находится Сталин?
Последние минуты перед казнью
- Сталин находится на своём посту, - ответила Татьяна. Продолжение допроса хозяева дома не слышали - им велели выйти из комнаты и впустили обратно, когда допрос был уже окончен.
ПЕСНЯ О ТАНЕ ПАРТИЗАНКЕ
Текст М. Кремера Муз. В. Желобинского
Село с рассветом вышло из тумана,
Стоял суровый утренний мороз.
Схватили немцы девушку Татьяну
И потащили в хату на допрос.
В её глазах бесстрашие сияло,
При ней нашли гранату и наган.
Пытали... Но ни слова не сказала,
Не выдала Танюша партизан.
Припев:
Пусть слава не молкнет о Тане комсомолке,
О наших девушках отважных и простых.
Они рискуют жизнью, как Таня, для Отчизны.
Споём же мы, товарищи, о них.
Седые ветви злобным ветром гнуло,
Палач к верёвке ящик приволок,
И девушка в последний раз взглянула
На вьющийся над крышами дымок.
«Нас не сломить!» услышали крестьяне.
А дальше петля крик оборвала,
И сила слов родной, любимой Тани
Слезу страданья с гневных лиц смела.
Припев.
Село с рассветом вышло из тумана,
Стоял суровый утренний мороз.
И девушку по имени Татьяна
Крестьяне хоронили у берёз.
Они клялись не дать врагу пощады,
Они клялись смерть Тани не забыть.
Умножить партизанские отряды,
За нашу Таню немцам отомстить.
Припев.
Из комендатуры принесли часть Татьяниных вещей: жакет, брюки, чулки. Шапка, меховая куртка и валяные сапоги исчезли - их успели уже поделить между собой унтер-офицеры. Тут же лежала её походная сумка и в ней - бутылка с бензином, спички, патроны к нагану, сахар и соль. Татьяну одели, и хозяева помогали натягивать чулки на почерневшие ноги. На грудь Татьяне повесили отобранную у неё бутылку с бензином и доску с надписью «Партизан». Так её вывели на площадь, где стояла виселица.
Место казни окружали десятеро конных с саблями наголо. Вокруг стояли больше сотни немецких солдат и несколько офицеров. Местным жителям было приказано собраться и присутствовать при казни, но их пришло немного, а некоторые, придя и постояв, потихоньку разошлись по домам, чтобы не быть свидетелями страшного зрелища.
Под спущенной с перекладины петлёй были поставлены один на другой два ящика из-под макарон. Татьяну приподняли, поставили на ящик и накинули на шею петлю. Один из офицеров стал наводить на виселицу объектив своего «кодака»: немцы - любители фотографировать казни и экзекуции. Комендант сделал солдатам, выполнявшим обязанность палачей, знак обождать.
Татьяна воспользовалась этим и, обращаясь к колхозницам и колхозникам, крикнула громким и чистым голосом:
- Эй, товарищи! Чего смотрите невесело? Будьте смелее, боритесь, бейте немцев, жгите, травите!
Стоявший рядом немец замахнулся и хотел то ли ударить её, то ли зажать ей рот, но она оттолкнула его руку и продолжала:
- Мне не страшно умирать, товарищи. Это - счастье умереть за свой народ...
Фотограф снял виселицу издали и вблизи и теперь пристраивался, чтобы сфотографировать её сбоку. Палачи беспокойно поглядывали на коменданта, и тот крикнул фотографу:
- Скорее же!
Тогда Татьяна повернулась в сторону коменданта и, обращаясь к нему и к немецким солдатам, продолжала:
- Вы меня сейчас повесите, но я не одна, нас двести миллионов, всех не перевешаете. Вам отомстят за меня...
Русские люди, стоявшие на площади, плакали. Иные отвернулись, чтобы не видеть того, что должно сейчас произойти.
Палач потянул верёвку, и петля сдавила Танино горло. Но она обеими руками раздвинула петлю, приподнялась на носках и крикнула, напрягая силы:
- Прощайте, товарищи! Боритесь, не бойтесь! С нами Сталин! Сталин придёт!..
Палач упёрся кованым башмаком в ящик, и ящик заскрипел по скользкому утоптанному снегу. Верхний ящик свалился вниз и гулко стукнул оземь. Толпа отшатнулась. Раздался и замер чей-то вопль, и эхо повторило его на опушке леса...
Она умерла во вражьем плену на фашистской дыбе, ни единым звуком не выдав своих страданий, не выдав своих товарищей. Она приняла мученическую смерть, как героиня, как дочь великого народа, которого никому и никогда не сломить! Память о ней живёт вечно!
В ночь под Новый год перепившиеся фашисты окружили виселицу, стащили с повешенной одежду и гнусно надругались над телом. Оно висело посреди деревни ещё день, исколотое и изрезанное кинжалами, а вечером 1 января фашисты распорядились спилить виселицу. Староста кликнул людей, и они выдолбили в мёрзлой земле яму в стороне от деревни.
Таню похоронили без почестей, за деревней, под плакучей березой, и вьюга завеяла могильный холмик.
Оккупанты-вешатели вершат расправу
А вскоре пришли те, для кого Таня в тёмные декабрьские ночи грудью пробивала дорогу на запад.
Остановившись для привала, бойцы приедут сюда, чтобы до земли поклониться её праху и сказать ей душевное русское спасибо. И отцу с матерью, породившим на свет и вырастившим героиню; и учителям, воспитавшим её; и товарищам, закалившим её дух.
И немеркнущая слава разнесется о ней по всей советской земле, и миллионы людей будут с любовью думать о далёкой заснеженной могилке, и Сталин мысленно придёт к надгробию своей верной дочери.
Через два дня, ночью, при повторной попытке совершить поджоги ее схватил немецкий часовой. Несмотря на жестокие пытки и истязания, Зоя не выдала военной тайны и не назвала местоположения партизанского отряда. В полдень 29 ноября 1941 года она была повешена фашистами.
По словам свидетелей, уже с эшафота девушка кричала согнанной на казнь кучке крестьян: «Сколько нас ни вешайте, всех не перевешаете, нас 170 миллионов. Но за меня вам наши товарищи отомстят». Потом эта фраза станет известной на весь Советский Союз.
You can watch this video on www.livejournal.com
За этот подвиг Зое Анатольевне Космодемьянской Указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 февраля 1942 года посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.
Памятники Зое Космодемьянской, которая стала в годы войны для всех русских людей образцом героической борьбы партизанского движения против немецких захватчиков, установлены в нескольких городах России: на Минском шоссе близ деревни Петрищево установлена мемориальная плита и в Москве на платформе станции метро «Измайловский парк», недавно переименованной в «Партизанскую».
А в 201-й школе Москвы и в школе ее родного села открыты музеи. Имя Зои Космодемьянской носят улицы и школы многих городов и сел, ей посвящены многие литературные произведения.
Источник: http://www.calend.ru/event/5107/
© Calend.ru