Эрнст Неизвестный. "Трагедия свободы" (1985)
Эрнст Иосифович Неизвестный (1925-2016) - советский и американский скульптор. Участник Великой Отечественной войны. С 1977 года проживал в Нью-Йорке и работал в Колумбийском университете. Ниже приведена статья Неизвестного, опубликованная в журнале "Континент" (№46, 1985)
ТРАГЕДИЯ СВОБОДЫ
СВОБОДА. Что это такое? Возможно, только пространство и время имеют такое же множество противоречивых толкований, как, казалось бы, простое слово СВОБОДА. Не было в истории ни одного политического или религиозного движения, не сделавшего одним из своих лозунгов свободу. Из бесконечного ряда определений свободы рассмотрим два, только два. Марксистское определение свободы как осознанной необходимости. И сразу возникает вопрос: о какой необходимости идет речь? А вот понятное в своей наивности и не претендующее на мудрость объяснение из детского букваря «Сезам-стрит»: «Свобода - это возможность идти в ту сторону, куда ты хочешь». И главным вопросом становится: а куда ты хочешь? Жизнь каждого отдельного человека сложна, огромна и загадочна. В нашу ограниченную телесную оболочку втиснуто неисчислимое количество устремлений.
ЧЕЛОВЕК СОТКАН ИЗ ПРОТИВОРЕЧИЙ.
* * *
Свободно дышится солдату в строю. Общее дыхание, общее движение, общий ритм, общая цель. И только пыль, пыль от шагающих сапог.
СВОБОДА.
Сладкая свобода от ответственности. За тебя решено, куда тебе идти. И ты не одинок - ты часть устремленного к цели целого. И даже если ты спишь, ты вместе со всеми идешь к цели.
СОЛДАТ СПИТ, А СЛУЖБА ИДЕТ.
Свободно дышится американскому пионеру в прерии. Он может двигаться в любую сторону. Он может выбирать любую цель. Он может строить свою жизнь, как он хочет. Потому что все зависит только от него, от его ума, силы, ловкости и воли. Он абсолютно свободен. Но на нем лежит самое тяжелое - ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ВЫБОР НАПРАВЛЕНИЯ СВОЕЙ СУДЬБЫ. И даже когда он спит, он ответственен.
* * *
В каждом человеке борются стремление к спокойствию и инициативе. Желание жить спокойно - пусть в тюрьме, и стремление к безграничным просторам. Клаустрофобия и агорафобия попеременно меняются местами в душе каждого человека и ведут бесконечный диалог. Именно эти изначальные свойства человеческой души являются фоном, а возможно, и основой разворачивающейся во времени драмы человеческой истории. Обладая возможностью на своей шкуре узнавать и сравнивать СССР и Америку, я говорю как существо, на котором ставится социальный эксперимент разного понимания свободы. Не теоретические рассуждения, а практическое знание есть основа моих выводов. Эпиграфом к ним я бы взял слова Ф. Гойи: «Я это видел».
* * *
В своей московской студии шесть часов я дискутировал с Жаном-Полем Сартром о понятии свободы. Сартр, видимо, забыл, что возможность двигаться, куда ты хочешь, есть элементарная потребность человека и один из основных элементов свободы. Он говорил об абсолютном философском понятии свободы. Но в контексте моей жизни - и в контексте вообще жизни в Советском Союзе - слова Сартра звучали просто неприлично. Это выглядело примерно так же, как если бы я умирающему от голода индусу доказывал, что голод пройдет, если он осознает его необходимость. В контексте моего опыта человеческая свобода - понятие относительное. Разные общества имеют разные степени свободы. Разные люди имеют разные степени свободы. Один человек, даже в течение одного дня, пребывает в разных степенях свободы. В тюрьме я обладаю одной степенью свободы. В армии - другая степень свободы. У солдата и офицера разные свободы. Я был советским скульптором и стал американским. И это всё разные уровни свободы. В том, как человек говорит о свободе в контексте реальных обстоятельств, мы ясно видим его лицо. Потому что в определении свободы всегда заложен моральный аспект.
СВОБОДА ОТ ЧЕГО И ДЛЯ ЧЕГО?!
МОЦАРТ
Когда мы говорим о силе света, мы применяем понятие «ватты». Сколько ватт? Я бы предложил для определения уровня таланта ввести понятие «Моцарты». Мы все рождаемся талантливыми. В каждом ребенке спит крупица Моцарта. Какое-то количество таланта. Какое? Это вопрос. Представим эти таинственные потенции в виде нулей. В одном спит десять нулей, а в другом - один. Но если к нулю приписать единицу, а к десяти нулям ничего, то окажется, что число 10 больше десяти нулей и даже больше бесконечного ряда нулей, не дающего единицу. Потенция - творческая энергия, заложенная в нас. Это та внутренняя свобода, которую нам дал Бог. Эта энергия стремится свободно излиться. Это духовный напор. Неумолимая жажда творить и познавать. Но эта врожденная, внутренняя, таинственная потенция может проявить себя только во внешнем реальном пространстве, отпущенном нам жизнью. Единицу к нулям приписывают обстоятельства рождения. Где и когда ты родился? В какое время и в какой стране. Когда я говорю о свободе, я говорю об этих обстоятельствах. Потому что свобода необходима для творчества. Творчество есть счастливое сочетание внутренней свободы, данной талантом с внешней свободой, данной обществом.
ТВОРЧЕСТВО - ПРОДУКТ СВОБОДЫ
Любой человек, сталкивающийся с невозможностью проявить свою энергию, страдает. И чем одаренней человек, тем он больше страдает. Для некоторых людей возможность творить - самая важная жизненная потребность, часто она важней самой жизни. Такие люди готовы умереть в борьбе за право творить.
ИСТОЧНИКИ НЕСВОБОДЫ
Современная культура есть соединение двух культур: греческой, гуманистической в возрожденческом смысле, и иудео-христианской, библейской. Это двуединство мы ощущаем постоянно. И не только в рассуждениях философов, социальных институтах, законодательствах. Мы это ощущаем даже в отношении к самим себе, к своему Я телесному и духовному. Драматическое взаимодействие двух начал: телесного (материального) и духовного - составляет основу искусства. Со времен Макиавелли, сына Возрождения, и Бэкона, родоначальника философии нового времени, - стало притупляться наше внутреннее зрение. Онтология изгоняется из Космоса, она изгоняется и из человеческого микрокосма. Вместо примата духовности устанавливается примат материальности. Философия, наука и искусство становятся не средством познания тайн бытия, а инструментом практического изъятия материальных благ из природы для насыщения человеческого тела-чрева.
Мы стараемся не замечать главного в воззрениях создателя науки нового времени, пророка ее, Ньютона, что вселенная не есть механизм, что материя постоянно испытывает воздействие других слоев бытия. Так же и художник отторгается от фундаментальных проблем и все более и более превращается в технолога, производящего товар. На Востоке - социалистический реализм, подчиненный идеологии и пропаганде. На Западе - гедонистический соцреализм, сенсуальный конформизм, подчиненный рынку. Бегло посмотрим на эти два феномена, вырастающие из одного корня бездуховности. Социализм - законное дитя идеологии бездуховности, - взяв лозунги гуманизма, громко прокламировал, что изменение материальных, экономических условий рассматривается и как база всецелого освобождения человека.
Именно поэтому русский художественный авангард примкнул к революции. Но ангел революционных свобод в России умер, и советская верхушка стала замкнутой суперсектой, окончательно оторвавшейся от задач, ее породивших. УТОПИИ не получилось. Место просвещенного философа и народного представителя занял ограниченный пти-буржуа и распущенный люмпен-пролетарий. Государственной машине не нужны стали революционеры, поэты и философы. Смелость, фантазия и ум стали отрицательными качествами. Угодничество, трусость, отсутствие инициативы - вот качества, которые стали ценными для государственной машины. Сама механическая структура советского общества есть организованное стремление к смерти, к энтропии. Монументально и строго иерархично кладбище советского искусства. В дорогих гробах-студиях помещены маршалы и генералы. В достаточно хороших - полковники и капитаны. В маленьких гробиках-студиях рядовые. Но каждый рядовой в гробике своей мечты хранит маршальский жезл. У всякого есть возможность стать маршалом. Надо только растоптать в себе все живое, остатки таланта и быть готовым к покорности. И чем больше ты преуспеешь в этом, тем выше твое место в иерархии. В зависимости от званий распределяются блага: кому положена икра, кому мясо, кому курица, кому меховая шапка, кому ничего; чьей жене положено иметь противозачаточные пилюли, а чьей нельзя; кому можно смотреть иностранные фильмы, а кому нельзя; кому ехать за границу, а кому нет. Ехать за границу - это значит: ты получил награду за хорошее поведение.
Если смотреть со стороны на эту пирамидальную могилу, особенно если ты устал от активного западного соревнования, то может показаться, что советская действительность не так уж плоха. История знала художника-жреца. Художника-философа. Художника-революционера. Художника-безумца. Соцреализм родил монстра, художника-чиновника. И это так же противоестественно, как пожарник-поджигатель или доктор-убийца. Художник - член общества, правда, бюрократического. Ну и что же?! Все бюрократы, и он бюрократ. Власти гарантируют художнику работу. Он не одинок... Министерство культуры, союзы художников, художественные комбинаты целенаправленно работают с ним. Они выполняют указания ЦК партии и КГБ, где целые отделы заняты выработкой директив, инструкций, постановлений, направленных на руководство художниками. Даже в армии есть отдел, занятый искусством. Во всех республиках, во всех областях, во всех городах, во всех селах строго дублированы и повторены организации, занятые художником. Десятки тысяч бюрократов протирают штаны, надзирая за искусством.
Может ли представить себе человек, родившийся в Америке, чтобы президент страны, Конгресс, Сенат, Пентагон, ФБР и ЦРУ прекратили работать и поехали казнить Анди Ворхала?! Сюрреалистическая ситуация. Но это бывало не только в гротескные времена Хрущева. Достаточно вспомнить постановления ЦК и личные указания т. Сталина. Но это не любовь к культуре. Советское министерство культуры имеет такое же отношение к культуре, как орвелловское министерство любви - к любви. Всю эту машину построил страх. Страх Бюрократа перед творческой силой Моцарта. Это еще одно полицейское ведомство, созданное многоликим коллективом бюрократов Сальери, чтобы убить Моцарта в человеке, защитить материалистическую идеологию от онтологических основ, заложенных в искусстве. Борьба с искусством ведется последовательно и коварно, как и борьба с религией. В искусстве, как и в религии, идеология видит главного внутреннего врага. Для советских идеологов любое свободное искусство, как и вера в Бога, есть пятая колонна. Борьбу с религией ведет социалистический атеизм, а с искусством - социалистический реализм.
СОЦРЕАЛИЗМ
Так называемая «теория соцреализма» проста до глупости. Советский художник в настоящем должен видеть ростки будущего, а поскольку будущее - коммунизм, оно прекрасно. Голодный изображается сытым, уродливый - красивым, несчастный - счастливым. Это социалистическая часть учения. Но поскольку ложь должна походить на правду, изображение должно быть реалистичным. Социализм плюс реализм. Вот и получился социалистический реализм. При Сталине соцреализм был вульгарным, провинциальным натурализмом, прославлявшим прекрасного сов. Вождя, прекрасного сов. Человека, прекрасную сов. Корову и прекрасную сов. Природу. Гладко, сладко и доступно. Но постепенно и эта примитивно пропагандистская потребность отпала.
Соцреализма как стиля в искусстве - не было и нет. Есть и были отдельные художники, писатели и музыканты, работавшие в разных манерах и стилях - от футуризма до реализма, которых советская власть затравила, убила, заставила покончить с собой или эмигрировать. И после смерти или прижизненной деградации обозвала соцреалистами. Обозвала потому, что соцреализму хотя бы для внешнего мира нужна видимость достижений. Но ни одного соцреалиста среди больших художников быть не может. Потому что основой соцреализма является психологическое состояние, несовместимое с творчеством: покорность, искусство чего изволите.
Это лакейская готовность художника-бюрократа подчиниться любым требованиям бюрократа-функционера. Все должны быть как все. Если прикажут быть абстракционистами, все будут абстракционистами. И Академия художеств будет названа Академией художеств соцреалистического абстракционизма СССР. Соцреализм - это не стиль искусства, это стиль поведения. Быть соцреалистом - это значит быть, как все бездарные. Бездарность стала эталоном. Потому что дарование предполагает персональность, а персональность выводит из строевого шага армии, идущей в никуда.
В современной советской культуре умер даже пафос пропаганды. Остались только негативные задачи. Эта псевдокультура создается, чтобы не было другой. Реальной культуры. Даже монумент Марксу ставится не для того, чтобы поражать воображение величием этого человека. Нет. Он ставится просто, чтобы занять пространство, чтобы на этом месте не было монумента какой-либо нежелательной персоны. В СССР порой даже функционеры жалуются: «Что за пропаганда у нас такая серая...» Они бы, может, и не прочь, чтобы ярче и осмысленней. Но НЕ серая опасна, так как в не серой должен проявиться темперамент и воля художника. Негативная функция порождает огромную армию людей, которых я назвал племя НЕ.
Эти люди поняли основную идею соцреализма. Негативный, а не созидательный смысл происходящего. Эти люди требуют от общества материальных благ и престижа не за то, что они создали, а за то, что они не создали ничего, т. е. не создали ничего ошибочного, т. е. ни разу не поступили плохо с точки зрения советской власти. Эти люди требуют вознаграждения за то, что они не проявили таланта, за то, что будучи безупречными, импотентными, они не опасны. Более ловкие и приспособленные из этого клана становятся критиками так называемой буржуазной идеологии и палачами всего талантливого, появляющегося в советском искусстве.
Весь марксизм и вся советская школьная культура построены на принципах негативизма. Маркс весь вырос на негативизме. Он - мощный критик капиталистической системы своего времени. Но всякое позитивное начало устройства мира у него утопично. Это, в лучшем случае, политическая поэзия. В результате советские люди - мастера обвинений и разоблачений. Советская философская наука - это, в основном, тома разоблачений о том, чего НЕ надо. Они мастера НЕ. Это теория и практика великого НИЧЕГО.
СОЦРЕАЛИЗМ - ЭТО НЕ ИСКУССТВО
Когда мы говорим о стиле в искусстве, у нас возникает образ, знак, символ. Я произношу слово ГОТИКА, и вы мысленно вычерчиваете устремленную вытянутость в верх. Архетип. Знак. Яркий признак существования стиля. Это обязательно не только для культуры, сложившейся во времени. Различные направления сегодняшнего дня содержат яркие признаки узнаваемости: импрессионизм, абстракционизм, поп-арт. Прошу вас сосредоточиться и представить себе соцреализм как целое - не как описываемое социальное явление, а как знак. Я убежден, вы не видите никакого образа, никакого символа. Потому что всякий символ есть знак чего-нибудь, образ какого-то бытия.
КАТАКОМБНАЯ КУЛЬТУРА
Теория и практика великого НИЧЕГО. Духовное небытие порождает скуку. Скучают все: чиновник-начальник, который заказывает работу; чиновник-художник, который ее выполняет; чиновник-функционер, который ее принимает. И, конечно, народ, для которого эта скука создана. Скука стала своеобразной формой патриотизма. Общество погрузилось в скуку и апатию, и даже страх всех перед всеми не делает существование осмысленным. Но скука не может заменить естественную, врожденную потребность людей в духовной жизни.
СКУКА ПОРОЖДАЕТ ПРОТЕСТ
Мы зачастую не учитываем влияния скуки на историю. Именно застой, духовная затхлость обществ и институций порождала как протест - взрывы духовной энергии. Все лучшее уходило в катакомбы, создавая новую культуру. Более могучую, чем официальная. Более искреннюю. Более содержательную. В российской действительности художник всегда брал на себя нравственную и философскую ответственность. Еще до появления в России философии в западном смысле слова было понятие «умозрение в красках». Эта традиция сохранилась и поныне. Отцы русского авангарда форму рассматривали как продолжение метафизики, как путь к духовным высотам. Очень часто на Западе возникает недоуменный вопрос о мессианских претензиях русских интеллектуалов. Совершенно ясно, что мессианство - не только российская черта. Но в таком чистом, законченном, а иногда и карикатурном виде - в России пророческих настроений художников было больше.
Когда бесправный не может получить ответ на свои вопросы от официальных институций, когда жаждущий духовного совершенства не доверяет официальным духовным пастырям, ХУДОЖНИК БЕРЕТ НА СЕБЯ ОБЯЗАННОСТЬ ГОВОРИТЬ ПРАВДУ. Это было и в более либеральной царской России. Это тысячекратно усилилось сейчас. Искусство становится не профессией, а служением высшим ценностям. МИССИЕЙ. КРАСОТА МИР СПАСЕТ. Достоевский, начиная описывать «Униженных и оскорбленных», обнаруживает, что мало описывать, что куда бы ни ступил - белые пятна: этика, право, религиозные и нравственные проблемы. Его чуткой ранимой душе стали узки рамки просто профессиональной культуры. Он создал модель готического храма, в котором свои романы рассматривал как элементы, как части. Для того чтобы работать, он должен был создать свою этику, свою эстетику, свою социологию, свой микрокосм. То же случилось с Толстым. Ему мало было быть писателем. Он стал создавать микрорелигию - толстовство.
Бюрократ знает эту тенденцию живой русской культуры и, как огня, ее боится. Страх тех, кто живет запугиванием, становится больше, чем страх преследуемых. Катакомбная культура все больше и больше борется с официальной, иногда дерзко, а иногда - прикрываясь эзоповым языком, герметичностью текста. Чиновнику снятся страшные сны: о заговоре неуправляемого искусства, о подтекстах. И этот кошмар чиновничьего сна породил профессию СПЕЦИАЛИСТА ПО НЕУПРАВЛЯЕМОМУ ПОДТЕКСТУ. Ирония состоит в том, что если есть специалист по чему-нибудь, то должен появиться специалист по нему. А потом отдел специалистов но специалистам. А потом министерство специалистов. И так в геометрической прогрессии.
А в итоге этой чиновничьей логики, страна должна прекратить выращивать хлеб, производить металл и вообще работать - все должны следить друг за другом, чтобы выловить НЕУПРАВЛЯЕМЫЙ ПОДТЕКСТ. И хотя в какой-то степени это происходит, но все же живая жизнь - это не английская детская баллада «Дом, который построил Джек». И где-то наступает критический предел, не подвластный чиновнику. КАТАКОМБНАЯ КУЛЬТУРА ЖИВА, И ЗА НЕЙ БУДУЩЕЕ.
* * *
Западным экономическим принципом является ЭФФЕКТИВНОСТЬ. Культурным - САМОРЕАЛИЗУЮЩАЯСЯ ЛИЧНОСТЬ. Но свободная личность, сталкиваясь со свободным и хорошо организованным рынком, часто терпит поражение. Рынок, исходя из экономической эффективности, поддерживает соцреализм, не коммунистический, а гедонистический соцреализм - СЕНСУАЛЬНЫЙ, САЛОННЫЙ КОНФОРМИЗМ. Мещанин-потребитель хочет, чтобы художники его обслуживали, украшали его жизнь, побеждали его скуку или были объектом вклада денег. ОТКУДА МЫ, КТО МЫ, КУДА МЫ ИДЕМ? - перестает интересовать человека, ставшего рыночной личностью.
Для художника же ставить эти вопросы вообще считается неприличным. Чем-то вроде нарушений правил хорошего тона. Современный художник, как и джентльмен, должен говорить только о пустяках. Существующий плюрализм формы, необъятное разнообразие стилей в современном искусстве не снимает проблемы. Если мерить большую массу современного искусства на фоне великих вопросов человеческой жизни, оно приближается к соцреализму по своей однодинамичности и конформизму.
* * *
Постиндустриальное общество. Общество джентльменов. Общество, ориентированное на отдых, требует гедонистического искусства, так же как и массы, получившие хлеб и жаждущие зрелищ. Нувориши нового времени рассматривают художника как декоратора или клоуна. Трагическую маску клоуна носили Пикассо, Дали, Дюшамб и другие. Мудрость под маской шута - древняя традиция. Они были провоцирующими и трагическими клоунами. Но вызывающая роль трагического клоуна, кажется, ушла в прошлое. Новое поколение клоунов комично. Они не провоцируют и воспитывают - они обслуживают. Хотя носят революционные маски. Это пуделя, постриженные под львов. В чем причина конформизма искусства? В депрессивности общества, в проклятом отчуждении. А может быть, в основу мировоззрения рынка и художника ложатся одни и те же ценности? Человек создан для счастья, как птица для полета. Кто это сказал? Представитель эстетического бунта 60-х годов? Молодой поклонник чувственного Орфея, восставшего против трудолюбивого Прометея?
Нет, эти слова стали одним из основных лозунгов соцреализма. «Рай немедленно» - кто это сказал? Создатель соцреализма? Нет, это один из основных лозунгов эстетики бунта. Соцреализм и гедонизм объединяет то, что под счастьем понимается не духовное возвышение, а материальное обладание. И неважно, что в пестром движении новой культуры присутствуют мистические мотивы раннего христианства, Тантры, буддизма. Персонажи космологического мифа освобождены от онтологии. Фрейдистская антропология, и естественный человек Руссо, и многое-многое другое заключают брак с марксизмом, т. е. с наиболее последовательным материализмом. Карнавал, массовое действие неврологической мистерии, психодрама - дело не новое, известное с глубокой древности. И постепенно яркие и разнообразные костюмы собравшихся в толпу индивидуалистов чем-то начинают напоминать армию. Экстравагантные нарциссы уже не выглядят экстравагантно. Они становятся - как все.
Карнавал начинает приобретать институциональный характер. Ходили же организованные революционеры Французской революции в римских одеждах. А вот и «новый» лозунг. Найти политическую функцию искусства, которая не окажется консервативной. Так это же и есть лозунг, с которого начинался соцреализм. Круг замкнулся. Эстетический Орфей превращается в практического Прометея. А Прометей, как известно, умел хорошо считать. КУЛЬТ ОРГАЗМА И КУЛЬТ МАМОНЫ ПОДАЮТ ДРУГ ДРУГУ РУКИ.
* * *
Современное искусство - это лучшее, что создано на протяжении XX века. Оно оказало мощное влияние на лицо нашего времени, на образ мышления людей. Через массовую культуру влияние и популярность художников достигли небывалых в истории размеров. Но, как это часто бывает, победитель оказывается побежден своим же оружием. Новое, ставшее целью, становится врагом нового искусства. Новому придается рыночный смысл. Технологические понятия, правильные для оценки машины, применяются для оценки духовной человеческой активности. Новое стало означать лучшее. Новые машины, новый телевизор. Лежащему на новой софе необходимо новое искусство. И торговцами создается новый гений. Совсем свежий. Гений последних 15-ти минут. Заказанный бунт упаковывается в целлофановые обложки модных журналов. Дозируется и продается как фармацевтические средства: для расслабления, половой активности, сна. Но рынок чуток и динамичен. Он моментально реагирует на любые изменения вкуса потребителя.
Здесь, как нигде, отработано взаимодействие прямой и обратной связи. Времена меняются. «Радикальных детей либеральных отцов» начинают заменять «консервативные дети радикальных родителей». Появляется тоска по устойчивым ценностям. И рынок сам возвращает нам имена художников, имевших мужество выстоять перед напором моды. У свободного рынка нет идеологической задачи убить Моцарта. В СССР убийство творческой потенции в человеке исходит из практических основ социализма. На Западе сам художник проникается рыночной психологией. Для имеющего мужество остаться одиноким рынок не страшен. Дело рынка - торговать, дело идеолога - растлевать, дело художника - растить в себе талант, дарованный Богом.
Вы также можете подписаться на мои страницы:
- в контакте: http://vk.com/podosokorskiy
- в телеграм: http://telegram.me/podosokorsky
- в одноклассниках: https://ok.ru/podosokorsky
ТРАГЕДИЯ СВОБОДЫ
СВОБОДА. Что это такое? Возможно, только пространство и время имеют такое же множество противоречивых толкований, как, казалось бы, простое слово СВОБОДА. Не было в истории ни одного политического или религиозного движения, не сделавшего одним из своих лозунгов свободу. Из бесконечного ряда определений свободы рассмотрим два, только два. Марксистское определение свободы как осознанной необходимости. И сразу возникает вопрос: о какой необходимости идет речь? А вот понятное в своей наивности и не претендующее на мудрость объяснение из детского букваря «Сезам-стрит»: «Свобода - это возможность идти в ту сторону, куда ты хочешь». И главным вопросом становится: а куда ты хочешь? Жизнь каждого отдельного человека сложна, огромна и загадочна. В нашу ограниченную телесную оболочку втиснуто неисчислимое количество устремлений.
ЧЕЛОВЕК СОТКАН ИЗ ПРОТИВОРЕЧИЙ.
* * *
Свободно дышится солдату в строю. Общее дыхание, общее движение, общий ритм, общая цель. И только пыль, пыль от шагающих сапог.
СВОБОДА.
Сладкая свобода от ответственности. За тебя решено, куда тебе идти. И ты не одинок - ты часть устремленного к цели целого. И даже если ты спишь, ты вместе со всеми идешь к цели.
СОЛДАТ СПИТ, А СЛУЖБА ИДЕТ.
Свободно дышится американскому пионеру в прерии. Он может двигаться в любую сторону. Он может выбирать любую цель. Он может строить свою жизнь, как он хочет. Потому что все зависит только от него, от его ума, силы, ловкости и воли. Он абсолютно свободен. Но на нем лежит самое тяжелое - ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ВЫБОР НАПРАВЛЕНИЯ СВОЕЙ СУДЬБЫ. И даже когда он спит, он ответственен.
* * *
В каждом человеке борются стремление к спокойствию и инициативе. Желание жить спокойно - пусть в тюрьме, и стремление к безграничным просторам. Клаустрофобия и агорафобия попеременно меняются местами в душе каждого человека и ведут бесконечный диалог. Именно эти изначальные свойства человеческой души являются фоном, а возможно, и основой разворачивающейся во времени драмы человеческой истории. Обладая возможностью на своей шкуре узнавать и сравнивать СССР и Америку, я говорю как существо, на котором ставится социальный эксперимент разного понимания свободы. Не теоретические рассуждения, а практическое знание есть основа моих выводов. Эпиграфом к ним я бы взял слова Ф. Гойи: «Я это видел».
* * *
В своей московской студии шесть часов я дискутировал с Жаном-Полем Сартром о понятии свободы. Сартр, видимо, забыл, что возможность двигаться, куда ты хочешь, есть элементарная потребность человека и один из основных элементов свободы. Он говорил об абсолютном философском понятии свободы. Но в контексте моей жизни - и в контексте вообще жизни в Советском Союзе - слова Сартра звучали просто неприлично. Это выглядело примерно так же, как если бы я умирающему от голода индусу доказывал, что голод пройдет, если он осознает его необходимость. В контексте моего опыта человеческая свобода - понятие относительное. Разные общества имеют разные степени свободы. Разные люди имеют разные степени свободы. Один человек, даже в течение одного дня, пребывает в разных степенях свободы. В тюрьме я обладаю одной степенью свободы. В армии - другая степень свободы. У солдата и офицера разные свободы. Я был советским скульптором и стал американским. И это всё разные уровни свободы. В том, как человек говорит о свободе в контексте реальных обстоятельств, мы ясно видим его лицо. Потому что в определении свободы всегда заложен моральный аспект.
СВОБОДА ОТ ЧЕГО И ДЛЯ ЧЕГО?!
МОЦАРТ
Когда мы говорим о силе света, мы применяем понятие «ватты». Сколько ватт? Я бы предложил для определения уровня таланта ввести понятие «Моцарты». Мы все рождаемся талантливыми. В каждом ребенке спит крупица Моцарта. Какое-то количество таланта. Какое? Это вопрос. Представим эти таинственные потенции в виде нулей. В одном спит десять нулей, а в другом - один. Но если к нулю приписать единицу, а к десяти нулям ничего, то окажется, что число 10 больше десяти нулей и даже больше бесконечного ряда нулей, не дающего единицу. Потенция - творческая энергия, заложенная в нас. Это та внутренняя свобода, которую нам дал Бог. Эта энергия стремится свободно излиться. Это духовный напор. Неумолимая жажда творить и познавать. Но эта врожденная, внутренняя, таинственная потенция может проявить себя только во внешнем реальном пространстве, отпущенном нам жизнью. Единицу к нулям приписывают обстоятельства рождения. Где и когда ты родился? В какое время и в какой стране. Когда я говорю о свободе, я говорю об этих обстоятельствах. Потому что свобода необходима для творчества. Творчество есть счастливое сочетание внутренней свободы, данной талантом с внешней свободой, данной обществом.
ТВОРЧЕСТВО - ПРОДУКТ СВОБОДЫ
Любой человек, сталкивающийся с невозможностью проявить свою энергию, страдает. И чем одаренней человек, тем он больше страдает. Для некоторых людей возможность творить - самая важная жизненная потребность, часто она важней самой жизни. Такие люди готовы умереть в борьбе за право творить.
ИСТОЧНИКИ НЕСВОБОДЫ
Современная культура есть соединение двух культур: греческой, гуманистической в возрожденческом смысле, и иудео-христианской, библейской. Это двуединство мы ощущаем постоянно. И не только в рассуждениях философов, социальных институтах, законодательствах. Мы это ощущаем даже в отношении к самим себе, к своему Я телесному и духовному. Драматическое взаимодействие двух начал: телесного (материального) и духовного - составляет основу искусства. Со времен Макиавелли, сына Возрождения, и Бэкона, родоначальника философии нового времени, - стало притупляться наше внутреннее зрение. Онтология изгоняется из Космоса, она изгоняется и из человеческого микрокосма. Вместо примата духовности устанавливается примат материальности. Философия, наука и искусство становятся не средством познания тайн бытия, а инструментом практического изъятия материальных благ из природы для насыщения человеческого тела-чрева.
Мы стараемся не замечать главного в воззрениях создателя науки нового времени, пророка ее, Ньютона, что вселенная не есть механизм, что материя постоянно испытывает воздействие других слоев бытия. Так же и художник отторгается от фундаментальных проблем и все более и более превращается в технолога, производящего товар. На Востоке - социалистический реализм, подчиненный идеологии и пропаганде. На Западе - гедонистический соцреализм, сенсуальный конформизм, подчиненный рынку. Бегло посмотрим на эти два феномена, вырастающие из одного корня бездуховности. Социализм - законное дитя идеологии бездуховности, - взяв лозунги гуманизма, громко прокламировал, что изменение материальных, экономических условий рассматривается и как база всецелого освобождения человека.
Именно поэтому русский художественный авангард примкнул к революции. Но ангел революционных свобод в России умер, и советская верхушка стала замкнутой суперсектой, окончательно оторвавшейся от задач, ее породивших. УТОПИИ не получилось. Место просвещенного философа и народного представителя занял ограниченный пти-буржуа и распущенный люмпен-пролетарий. Государственной машине не нужны стали революционеры, поэты и философы. Смелость, фантазия и ум стали отрицательными качествами. Угодничество, трусость, отсутствие инициативы - вот качества, которые стали ценными для государственной машины. Сама механическая структура советского общества есть организованное стремление к смерти, к энтропии. Монументально и строго иерархично кладбище советского искусства. В дорогих гробах-студиях помещены маршалы и генералы. В достаточно хороших - полковники и капитаны. В маленьких гробиках-студиях рядовые. Но каждый рядовой в гробике своей мечты хранит маршальский жезл. У всякого есть возможность стать маршалом. Надо только растоптать в себе все живое, остатки таланта и быть готовым к покорности. И чем больше ты преуспеешь в этом, тем выше твое место в иерархии. В зависимости от званий распределяются блага: кому положена икра, кому мясо, кому курица, кому меховая шапка, кому ничего; чьей жене положено иметь противозачаточные пилюли, а чьей нельзя; кому можно смотреть иностранные фильмы, а кому нельзя; кому ехать за границу, а кому нет. Ехать за границу - это значит: ты получил награду за хорошее поведение.
Если смотреть со стороны на эту пирамидальную могилу, особенно если ты устал от активного западного соревнования, то может показаться, что советская действительность не так уж плоха. История знала художника-жреца. Художника-философа. Художника-революционера. Художника-безумца. Соцреализм родил монстра, художника-чиновника. И это так же противоестественно, как пожарник-поджигатель или доктор-убийца. Художник - член общества, правда, бюрократического. Ну и что же?! Все бюрократы, и он бюрократ. Власти гарантируют художнику работу. Он не одинок... Министерство культуры, союзы художников, художественные комбинаты целенаправленно работают с ним. Они выполняют указания ЦК партии и КГБ, где целые отделы заняты выработкой директив, инструкций, постановлений, направленных на руководство художниками. Даже в армии есть отдел, занятый искусством. Во всех республиках, во всех областях, во всех городах, во всех селах строго дублированы и повторены организации, занятые художником. Десятки тысяч бюрократов протирают штаны, надзирая за искусством.
Может ли представить себе человек, родившийся в Америке, чтобы президент страны, Конгресс, Сенат, Пентагон, ФБР и ЦРУ прекратили работать и поехали казнить Анди Ворхала?! Сюрреалистическая ситуация. Но это бывало не только в гротескные времена Хрущева. Достаточно вспомнить постановления ЦК и личные указания т. Сталина. Но это не любовь к культуре. Советское министерство культуры имеет такое же отношение к культуре, как орвелловское министерство любви - к любви. Всю эту машину построил страх. Страх Бюрократа перед творческой силой Моцарта. Это еще одно полицейское ведомство, созданное многоликим коллективом бюрократов Сальери, чтобы убить Моцарта в человеке, защитить материалистическую идеологию от онтологических основ, заложенных в искусстве. Борьба с искусством ведется последовательно и коварно, как и борьба с религией. В искусстве, как и в религии, идеология видит главного внутреннего врага. Для советских идеологов любое свободное искусство, как и вера в Бога, есть пятая колонна. Борьбу с религией ведет социалистический атеизм, а с искусством - социалистический реализм.
СОЦРЕАЛИЗМ
Так называемая «теория соцреализма» проста до глупости. Советский художник в настоящем должен видеть ростки будущего, а поскольку будущее - коммунизм, оно прекрасно. Голодный изображается сытым, уродливый - красивым, несчастный - счастливым. Это социалистическая часть учения. Но поскольку ложь должна походить на правду, изображение должно быть реалистичным. Социализм плюс реализм. Вот и получился социалистический реализм. При Сталине соцреализм был вульгарным, провинциальным натурализмом, прославлявшим прекрасного сов. Вождя, прекрасного сов. Человека, прекрасную сов. Корову и прекрасную сов. Природу. Гладко, сладко и доступно. Но постепенно и эта примитивно пропагандистская потребность отпала.
Соцреализма как стиля в искусстве - не было и нет. Есть и были отдельные художники, писатели и музыканты, работавшие в разных манерах и стилях - от футуризма до реализма, которых советская власть затравила, убила, заставила покончить с собой или эмигрировать. И после смерти или прижизненной деградации обозвала соцреалистами. Обозвала потому, что соцреализму хотя бы для внешнего мира нужна видимость достижений. Но ни одного соцреалиста среди больших художников быть не может. Потому что основой соцреализма является психологическое состояние, несовместимое с творчеством: покорность, искусство чего изволите.
Это лакейская готовность художника-бюрократа подчиниться любым требованиям бюрократа-функционера. Все должны быть как все. Если прикажут быть абстракционистами, все будут абстракционистами. И Академия художеств будет названа Академией художеств соцреалистического абстракционизма СССР. Соцреализм - это не стиль искусства, это стиль поведения. Быть соцреалистом - это значит быть, как все бездарные. Бездарность стала эталоном. Потому что дарование предполагает персональность, а персональность выводит из строевого шага армии, идущей в никуда.
В современной советской культуре умер даже пафос пропаганды. Остались только негативные задачи. Эта псевдокультура создается, чтобы не было другой. Реальной культуры. Даже монумент Марксу ставится не для того, чтобы поражать воображение величием этого человека. Нет. Он ставится просто, чтобы занять пространство, чтобы на этом месте не было монумента какой-либо нежелательной персоны. В СССР порой даже функционеры жалуются: «Что за пропаганда у нас такая серая...» Они бы, может, и не прочь, чтобы ярче и осмысленней. Но НЕ серая опасна, так как в не серой должен проявиться темперамент и воля художника. Негативная функция порождает огромную армию людей, которых я назвал племя НЕ.
Эти люди поняли основную идею соцреализма. Негативный, а не созидательный смысл происходящего. Эти люди требуют от общества материальных благ и престижа не за то, что они создали, а за то, что они не создали ничего, т. е. не создали ничего ошибочного, т. е. ни разу не поступили плохо с точки зрения советской власти. Эти люди требуют вознаграждения за то, что они не проявили таланта, за то, что будучи безупречными, импотентными, они не опасны. Более ловкие и приспособленные из этого клана становятся критиками так называемой буржуазной идеологии и палачами всего талантливого, появляющегося в советском искусстве.
Весь марксизм и вся советская школьная культура построены на принципах негативизма. Маркс весь вырос на негативизме. Он - мощный критик капиталистической системы своего времени. Но всякое позитивное начало устройства мира у него утопично. Это, в лучшем случае, политическая поэзия. В результате советские люди - мастера обвинений и разоблачений. Советская философская наука - это, в основном, тома разоблачений о том, чего НЕ надо. Они мастера НЕ. Это теория и практика великого НИЧЕГО.
СОЦРЕАЛИЗМ - ЭТО НЕ ИСКУССТВО
Когда мы говорим о стиле в искусстве, у нас возникает образ, знак, символ. Я произношу слово ГОТИКА, и вы мысленно вычерчиваете устремленную вытянутость в верх. Архетип. Знак. Яркий признак существования стиля. Это обязательно не только для культуры, сложившейся во времени. Различные направления сегодняшнего дня содержат яркие признаки узнаваемости: импрессионизм, абстракционизм, поп-арт. Прошу вас сосредоточиться и представить себе соцреализм как целое - не как описываемое социальное явление, а как знак. Я убежден, вы не видите никакого образа, никакого символа. Потому что всякий символ есть знак чего-нибудь, образ какого-то бытия.
КАТАКОМБНАЯ КУЛЬТУРА
Теория и практика великого НИЧЕГО. Духовное небытие порождает скуку. Скучают все: чиновник-начальник, который заказывает работу; чиновник-художник, который ее выполняет; чиновник-функционер, который ее принимает. И, конечно, народ, для которого эта скука создана. Скука стала своеобразной формой патриотизма. Общество погрузилось в скуку и апатию, и даже страх всех перед всеми не делает существование осмысленным. Но скука не может заменить естественную, врожденную потребность людей в духовной жизни.
СКУКА ПОРОЖДАЕТ ПРОТЕСТ
Мы зачастую не учитываем влияния скуки на историю. Именно застой, духовная затхлость обществ и институций порождала как протест - взрывы духовной энергии. Все лучшее уходило в катакомбы, создавая новую культуру. Более могучую, чем официальная. Более искреннюю. Более содержательную. В российской действительности художник всегда брал на себя нравственную и философскую ответственность. Еще до появления в России философии в западном смысле слова было понятие «умозрение в красках». Эта традиция сохранилась и поныне. Отцы русского авангарда форму рассматривали как продолжение метафизики, как путь к духовным высотам. Очень часто на Западе возникает недоуменный вопрос о мессианских претензиях русских интеллектуалов. Совершенно ясно, что мессианство - не только российская черта. Но в таком чистом, законченном, а иногда и карикатурном виде - в России пророческих настроений художников было больше.
Когда бесправный не может получить ответ на свои вопросы от официальных институций, когда жаждущий духовного совершенства не доверяет официальным духовным пастырям, ХУДОЖНИК БЕРЕТ НА СЕБЯ ОБЯЗАННОСТЬ ГОВОРИТЬ ПРАВДУ. Это было и в более либеральной царской России. Это тысячекратно усилилось сейчас. Искусство становится не профессией, а служением высшим ценностям. МИССИЕЙ. КРАСОТА МИР СПАСЕТ. Достоевский, начиная описывать «Униженных и оскорбленных», обнаруживает, что мало описывать, что куда бы ни ступил - белые пятна: этика, право, религиозные и нравственные проблемы. Его чуткой ранимой душе стали узки рамки просто профессиональной культуры. Он создал модель готического храма, в котором свои романы рассматривал как элементы, как части. Для того чтобы работать, он должен был создать свою этику, свою эстетику, свою социологию, свой микрокосм. То же случилось с Толстым. Ему мало было быть писателем. Он стал создавать микрорелигию - толстовство.
Бюрократ знает эту тенденцию живой русской культуры и, как огня, ее боится. Страх тех, кто живет запугиванием, становится больше, чем страх преследуемых. Катакомбная культура все больше и больше борется с официальной, иногда дерзко, а иногда - прикрываясь эзоповым языком, герметичностью текста. Чиновнику снятся страшные сны: о заговоре неуправляемого искусства, о подтекстах. И этот кошмар чиновничьего сна породил профессию СПЕЦИАЛИСТА ПО НЕУПРАВЛЯЕМОМУ ПОДТЕКСТУ. Ирония состоит в том, что если есть специалист по чему-нибудь, то должен появиться специалист по нему. А потом отдел специалистов но специалистам. А потом министерство специалистов. И так в геометрической прогрессии.
А в итоге этой чиновничьей логики, страна должна прекратить выращивать хлеб, производить металл и вообще работать - все должны следить друг за другом, чтобы выловить НЕУПРАВЛЯЕМЫЙ ПОДТЕКСТ. И хотя в какой-то степени это происходит, но все же живая жизнь - это не английская детская баллада «Дом, который построил Джек». И где-то наступает критический предел, не подвластный чиновнику. КАТАКОМБНАЯ КУЛЬТУРА ЖИВА, И ЗА НЕЙ БУДУЩЕЕ.
* * *
Западным экономическим принципом является ЭФФЕКТИВНОСТЬ. Культурным - САМОРЕАЛИЗУЮЩАЯСЯ ЛИЧНОСТЬ. Но свободная личность, сталкиваясь со свободным и хорошо организованным рынком, часто терпит поражение. Рынок, исходя из экономической эффективности, поддерживает соцреализм, не коммунистический, а гедонистический соцреализм - СЕНСУАЛЬНЫЙ, САЛОННЫЙ КОНФОРМИЗМ. Мещанин-потребитель хочет, чтобы художники его обслуживали, украшали его жизнь, побеждали его скуку или были объектом вклада денег. ОТКУДА МЫ, КТО МЫ, КУДА МЫ ИДЕМ? - перестает интересовать человека, ставшего рыночной личностью.
Для художника же ставить эти вопросы вообще считается неприличным. Чем-то вроде нарушений правил хорошего тона. Современный художник, как и джентльмен, должен говорить только о пустяках. Существующий плюрализм формы, необъятное разнообразие стилей в современном искусстве не снимает проблемы. Если мерить большую массу современного искусства на фоне великих вопросов человеческой жизни, оно приближается к соцреализму по своей однодинамичности и конформизму.
* * *
Постиндустриальное общество. Общество джентльменов. Общество, ориентированное на отдых, требует гедонистического искусства, так же как и массы, получившие хлеб и жаждущие зрелищ. Нувориши нового времени рассматривают художника как декоратора или клоуна. Трагическую маску клоуна носили Пикассо, Дали, Дюшамб и другие. Мудрость под маской шута - древняя традиция. Они были провоцирующими и трагическими клоунами. Но вызывающая роль трагического клоуна, кажется, ушла в прошлое. Новое поколение клоунов комично. Они не провоцируют и воспитывают - они обслуживают. Хотя носят революционные маски. Это пуделя, постриженные под львов. В чем причина конформизма искусства? В депрессивности общества, в проклятом отчуждении. А может быть, в основу мировоззрения рынка и художника ложатся одни и те же ценности? Человек создан для счастья, как птица для полета. Кто это сказал? Представитель эстетического бунта 60-х годов? Молодой поклонник чувственного Орфея, восставшего против трудолюбивого Прометея?
Нет, эти слова стали одним из основных лозунгов соцреализма. «Рай немедленно» - кто это сказал? Создатель соцреализма? Нет, это один из основных лозунгов эстетики бунта. Соцреализм и гедонизм объединяет то, что под счастьем понимается не духовное возвышение, а материальное обладание. И неважно, что в пестром движении новой культуры присутствуют мистические мотивы раннего христианства, Тантры, буддизма. Персонажи космологического мифа освобождены от онтологии. Фрейдистская антропология, и естественный человек Руссо, и многое-многое другое заключают брак с марксизмом, т. е. с наиболее последовательным материализмом. Карнавал, массовое действие неврологической мистерии, психодрама - дело не новое, известное с глубокой древности. И постепенно яркие и разнообразные костюмы собравшихся в толпу индивидуалистов чем-то начинают напоминать армию. Экстравагантные нарциссы уже не выглядят экстравагантно. Они становятся - как все.
Карнавал начинает приобретать институциональный характер. Ходили же организованные революционеры Французской революции в римских одеждах. А вот и «новый» лозунг. Найти политическую функцию искусства, которая не окажется консервативной. Так это же и есть лозунг, с которого начинался соцреализм. Круг замкнулся. Эстетический Орфей превращается в практического Прометея. А Прометей, как известно, умел хорошо считать. КУЛЬТ ОРГАЗМА И КУЛЬТ МАМОНЫ ПОДАЮТ ДРУГ ДРУГУ РУКИ.
* * *
Современное искусство - это лучшее, что создано на протяжении XX века. Оно оказало мощное влияние на лицо нашего времени, на образ мышления людей. Через массовую культуру влияние и популярность художников достигли небывалых в истории размеров. Но, как это часто бывает, победитель оказывается побежден своим же оружием. Новое, ставшее целью, становится врагом нового искусства. Новому придается рыночный смысл. Технологические понятия, правильные для оценки машины, применяются для оценки духовной человеческой активности. Новое стало означать лучшее. Новые машины, новый телевизор. Лежащему на новой софе необходимо новое искусство. И торговцами создается новый гений. Совсем свежий. Гений последних 15-ти минут. Заказанный бунт упаковывается в целлофановые обложки модных журналов. Дозируется и продается как фармацевтические средства: для расслабления, половой активности, сна. Но рынок чуток и динамичен. Он моментально реагирует на любые изменения вкуса потребителя.
Здесь, как нигде, отработано взаимодействие прямой и обратной связи. Времена меняются. «Радикальных детей либеральных отцов» начинают заменять «консервативные дети радикальных родителей». Появляется тоска по устойчивым ценностям. И рынок сам возвращает нам имена художников, имевших мужество выстоять перед напором моды. У свободного рынка нет идеологической задачи убить Моцарта. В СССР убийство творческой потенции в человеке исходит из практических основ социализма. На Западе сам художник проникается рыночной психологией. Для имеющего мужество остаться одиноким рынок не страшен. Дело рынка - торговать, дело идеолога - растлевать, дело художника - растить в себе талант, дарованный Богом.
Вы также можете подписаться на мои страницы:
- в контакте: http://vk.com/podosokorskiy
- в телеграм: http://telegram.me/podosokorsky
- в одноклассниках: https://ok.ru/podosokorsky