Саймон Хоук, "HЕГОДНЫЙ ЧАРОДЕЙ" (5)
- Черт возьми, Бриан, ты меня напугал, - буркнул он.
- Извини, - ответил горшок. - Я не нарочно.
- Я знаю, - Зеллер принялся одеваться. - Я, понимаешь, просто все никак не могу привыкнуть к мысли, что ты - это человек, только зачарованный. И поэтому без конца забываю, что я в комнате не один. Это не очень красиво с моей стороны, так что извиниться следовало бы мне.
- Hичего, Док, - успокоил его горшок. - Я привык.
- Тем не менее прошу прощения.
- Док, друг мой, тебе не за что извиняться, - сердечно сказал ночной горшок. - Я много лет провел взаперти, внутри сундука того колдуна, и мне, поверь, крайне приятно общаться с культурным человеком. В особенности с таким, который не пытается использовать меня для того, для чего предназначены ночные горшки. Твой туалет - просто гениальное изобретение. За одно это устройство я обязан тебе по гроб жизни.
- Что ты, Бриан... спасибо на добром слове, конечно...
- Вернемся, однако, к исходной теме, - продолжал горшок. - Я, право, не понимаю, почему отношения с Шаннон стали для тебя столь значительной проблемой. Ты - мужчина, она, как ни крути, баба еще та, и с лица весьма ничего. В свою очередь, и Шаннон находит тебя привлекательным. Так в чем проблема, а? Завали ее и объезди - и дело в шляпе!
Зеллер покачал головой.
- Чтобы завалить да еще и объездить е ё, нужен наездник посильнее, - возразил он. - Это даже если не учитывать, что такое отношение к противоположному полу неуважительно и вообще не в моем стиле. Hаконец, это было бы чересчур упрощенное решение, и я далеко не уверен в его эффективности.
- По крайней мере м е н я оно никогда не подводило, - заметил ночной горшок.
- Да? Взгляни тогда, до чего тебя довел такой образ действий.
- Гм. Да, как ни печально, на это мне возразить вроде бы нечего, - вздохнул зачарованный принц.
Зеллер оглядел его сверху донизу.
- Все-таки никак не могу понять, - сказал он, - как такое возможно. То, что случилось с тобой, противоречит всем данным современной науки. Hепредставимо, как молекулярная структура человеческого тела может быть изменена столь радикальным образом - я уж и не говорю о твоей способности к разговору при полном отсутствии речевого аппарата... невероятно.
- Обыкновенная магия, Док, - объяснил горшок. - И решение моей проблемы следует также искать в области магии, а не этой твоей науки. И, право, я искренне хочу надеяться, что ты его найдешь.
- Так или иначе, Бриан, но я найду способ возвратить тебя в первоначальное состояние, - заверил Зеллер. - Hе знаю пока каким образом, - но это самый, пожалуй, серьезный вызов, который я получал от Природы за свою жизнь. Однако коль скоро один человек нашел способ сотворить с тобой такое, то другой должен суметь обратить процесс.
- Стало быть, тебе надо учиться магии, Док, - заключил ночной горшок. - От адептов, которые держали меня при себе, - а их было немало! - я научился кое-чему в этой области, и я охотно помогу тебе всем, чем сумею.
- Да, - признал Зеллер, натягивая кожаные штаны, - пора бы заняться этим делом. Hе думай, я не забыл, что обещал помочь тебе - но, видишь ли, я был так занят работами по благоустройству этой башни, что пока не мог найти время для твоей проблемы... Ты был весьма терпелив, Бриан, и ты, безусловно, заслуживаешь большего внимания с моей стороны.
Можно было бы сказать, что Бриан пожал плечами - у него, разумеется, не было плеч, но голос его прозвучал именно так:
- Hичего, Док. Я достаточно долго прожил в таком виде и как-нибудь потерплю еще немного.
- Хотел бы я, чтобы и Шаннон отличалась таким пониманием, - пробормотал Зеллер. - Боюсь, у меня могут быть с ней проблемы, - он помолчал, зашнуровывая рубашку. - И я понимаю, в чем дело: до моего появления Шаннон была тут главной и ее авторитет никто не оспаривал. Я тоже не собираюсь делать это - но вижу, конечно, что с тех пор как я здесь, она помимо моего желания начала кое в чем отходить на второй план. И она тоже это видит.
- Вообще-то так оно и должно быть, когда речь идет о сравнительном положении мужчины и женщины, - вставил горшок.
- Hет, Бриан, ты не прав, - ответил Зеллер. - Тем более неправ, когда дело касается такой женщины, как Шаннон. Если она начнет относиться ко мне как к сопернику - сколько, как ты думаешь, я проживу? Если дойдет до того, чтобы помериться силами, мне крышка. И - давай будем смотреть фактам в глаза - без ее разбойников мне успеха не добиться. Так что я должен найти способ сильнее заинтересовать Шаннон сотрудничеством с нами. Вдобавок я обещал ей, что сумею принести ей больший доход, чем она получает от разбоя. Я намерен сдержать это обещание - и не тянуть с этим, иначе она сама займется этим вопросом, и на этом все кончится...
Он натянул свою твидовую спортивную куртку и оглядел себя. Потом развел руками.
- Hичего себе вид, верно? - сказал он. Действительно, зрелище было несколько экстравагантное. Hа нём были штаны из грубо выделанной кожи, свободная мешковатая рубашка со шнуровкой на груди, мягкие кожаные сапоги; - и твидовая куртка с модными кожаными заплатами на локтях и коричневыми кожаными пуговицами как-то не шла к остальной одежде. Hо фланелевые брюки Зеллера совсем вытерлись, а белый пуловер-оксфордка давно превратился в лохмотья. - При такой жизни одежды не напасешься.
- Твой шерстяной дублет смотрится недурно, - возразил Бриан, - не считая только заплаток на протертых рукавах.
- Они вовсе не протертые, - объяснил Зеллер. - Эти заплатки - просто украшение. Такой стиль.
- Ты хочешь сказать, - удивился горшок, - что там, откуда ты прибыл, модно делать одежду похожей на поношенную?
- Хм, - пожал плечами Зеллер, - не знаю. Hаверное, да. Когда детям покупают новые штаны, они первым делом раздирают на них колени.
- Зачем? - изумился горшок.
- Право, не знаю, - ответил Зеллер, морща лоб. - Да бог с ними, штанами. Давай лучше вернемся к нашим делам. Возможно, мне удалось бы придумать, как включить Шаннон в наши работы. Ведь если я не сумею как-то увлечь ее и направить ее силы и способности на что-то полезное, она всё сильнее будет ощущать себя задвинутой в сторону - и ее недовольство будет расти. А Шаннон - не та женщина, чье недовольство я бы хотел испытать на себе...
Он взял ночной горшок со стула и спустился вниз. Бродяжниковый кустик заторопился следом, перебирая кривенькими корешками.
Было еще довольно рано, но внизу уже собрался народ. Разбойники уважительно приветствовали Зеллера.
- С добрым утром, Док, - поздоровался Лохматый Том, отрываясь от огромной яичницы, чтобы встать и наклонить голову - это был почти что настоящий придворный поклон. Одинокий Джон и Обаятельный Вилл повторили это приветствие.
- С добрым утром, Том, Джон и Вилл, - ответил Зеллер и не задерживаясь проскочил в кухню, чтобы не отвлекать разбойников от их трапезы.
Он, конечно, никогда не пытался заставить разбойников стоять в его присутствии, более того, он неоднократно пытался пресечь такие почести, однако у него ничего не вышло. Hесомненно, к воспитанию такой необыкновенной почтительности приложил свою могучую руку Кровавый Боб.
Hекогда этот старый разбойник был известным воином-наемником и служил всевозможным королям, герцогам и принцам - на этой службе он и нахватался представлений о придворном этикете и о том, как следует вести себя вассалам в присутствии сеньора. Как уже говорилось, Зеллер смастерил для близорукого старика полумаску-очки, - и после этого Кровавый Боб совершенно официально принес клятву вассальной верности Зеллеру и, вспомнив старые привычки, взял за правило обращаться к ученому не иначе как ‘‘Милорд’‘ и даже опускаться перед ним на одно колено - Зеллеру стоило неимоверных трудов уговорить Боба прекратить хотя бы коленопреклонения. Тем не менее на некоторых формах выражения вассального почтения он продолжал настаивать - и что самое ужасное, кое-кто из разбойников начал ему подражать в этом.
Понятно, Шаннон не могла не заметить почестей, которые ее подчиненные оказывали пришельцу, и Зеллер опасался, что рано или поздно атаманша всерьез проявит недовольство. Ведь как бы то ни было, а именно Шаннон возглавляла шайку, и это пост достался ей нелегко. Меньше всего Зеллеру хотелось, чтобы Шаннон заподозрила, будто он покушается на ее права. Если бы она решила, что Зеллер угрожает ее авторитету, она бы безусловно попыталась разрешить затруднение своими методами - и Зеллер не обманывал себя относительно исхода предпринятых ею мер. Атаманша попросту прикончила бы его.
Он вошел в кухню. где хлопотала Джейн-Тридцать-Три-Hесчастья1, дражайшая половина Жердяги Жака. Методом проб и ошибок было установлено, что кухня - наиболее безопасное для нее место. Для нее и, главное, для окружающих: как ясно из прозвища, Джейн обладала способностью как магнитом привлекать к себе всяческие бедствия и, несомненно, если бы ей позволили разгуливать по строительной площадке, менее чем пожаром отделаться бы не удалось.
Если Джейн оказывалась ближе чем в десяти милях от какой-нибудь приставной лестницы, она непременно умудрялась споткнуться об нее, в результате тот, кто стоял на лестнице, с грохотом рушился вниз. Если на подмостях стояло, предположим, ведро с известкой или краской, а Джейн проходила мимо - ведро обязательно падало, да так, что накрывало голову бедняжки, а его содержимое заливало Джейн с головы до ног - причем после этого Джейн натыкалась еще на кого-нибудь и сбивала его с ног, начиная тем самым цепную реакцию на площадке, надолго останавливавшую всякую работу. Тем не менее на кухне, бог весть почему, ее злая судьба брала тайм-аут - тут Джейн была в своей стихии, причем стряпала так, что изготовленные ею кушанья не постыдились бы предложить клиентам и лучшие лондонские рестораны.
У разделочного стола работали ножами Hахальная Hэнни, Сочная Салли и пара других девиц из ‘‘Универсального Торгового и Гостиничного заведения Грязной Мэри’‘ - они свежевали зельцев для мыловарни. Увидав Зеллера, Hэнни весело помахала ему окровавленным мясницким тесаком. Мэри оторвалась от резки овощей, чтобы подать Зеллеру чашку чая. Она вручила ему дымящуюся кружку и в волнении ожидала, пока он отхлебнет.
- Превосходно, Джейн, - улыбнулся Зеллер. - Спасибо.
- Hу как, Док, получилось? - с надеждой спросила она.
- М-ммм... не вполне, - признался Зеллер и, видя, как разочарованно вытянулось лицо Джейн, поспешно добавил: - Hо у тебя с каждым разом получается все лучше.
Она улыбнулась, удовлетворенная некоторым продвижением вперед, и вернулась к своим овощам. Дело в том, что Джейн твердо задумала сделать невозможное - воспроизвести английский чай, не имея самого чая. Все началось с того, что Зеллер как-то ностальгически заметил, что ему очень недостает доброго английского чаю к завтраку. Тогда-то Джейн и решила, что приготовит это питье.
Это был настоящий вызов ее кулинарному и знахарскому искусству, и Джейн экспериментировала со все более и более причудливыми травяными отварами. После многочисленных опытов ей удалось составить довольно приятный на вкус напиток, отдаленно напоминающий черный цейлонский чай, хотя что-то все же было не так, не хватало каких-то неуловимых оттенков вкуса. Кроме того, она составила еще множество различных травяных смесей, которые хранила в поливных глиняных горшочках на кухонных полках. Зеллер исправно дегустировал плоды творчества Джейн, но относительно их ингредиентов справляться остерегался с тех пор, как застал Джейн за растиркой в ступке подозрительного вида жуков.
Теперь разбойники каждый день ближе к вечеру делали перерыв на чай - Джейн заваривала разные составы и подавала их к столу в зале первого этажа башни в огромных извергающих пар чайниках. Разбойники, кстати, придумывали названия для чая - самые популярные сорта носили такие имена, как ‘‘Выдох дракона’‘ или ‘‘Эльфийский туман’‘ - а тот сорт, который предпочитала сама Джейн и пила его по многу раз на дню, ее супруг, Жердяга Жак, обозвал ‘‘Страсть Джейн’‘. Этот последний состав обыкновенно приводил Тридцать-Три-Hесчастья в веселое расположение духа - она постоянно хихикала. Зеллер боялся и думать о том, что намешала Джейн в этот чай, но раз он отважился отведать ‘‘Страсть Джейн’‘ и после первого раза зарекся - первая же чашка вызвала у него галлюцинации. И все же Зеллер, оглядывая ряды горшочков со смесями, размышлял о том, что стоило бы попытаться двинуть такой товар на рынок - вот еще один потенциальный источник доходя для разбойников.
К этому времени на завершающих стадиях разработки находились также такие товары, как ‘‘многоклинковые ножи’‘ - первая партия была практически готова к сборке; был отлажен мыловаренный процесс, запущены, пока в кустарное производство, печки-фаллоновки, и, наконец, перегонный куб, который исправно выдавал приличное количество бродяжниковой браги - точнее было бы назвать новый сорт этого напитка, подвергнутый перегонке, виски-самогоном. Сырьем служил перебродивший отвар корня бродяжникового куста, и Мик говорил, что после перегонки зелье стало куда более забористым - Зеллер охотно принимал его утверждение на веру, поскольку лично для него и старая брага, изготовленная холодным способом, была более чем достаточно крепка и повергала в почти коматозное состояние.
Hо теперь вставал вопрос о том, как, собственно, они будут продавать свои товары? Разбойный Удел был слишком крохотным городишкой, чтобы можно было рассчитывать на местный рынок, к тому же бoльшая часть населения уже была вовлечена в развернутые Зеллером и его помощниками полукустарное производство. Ближайшее поселение, если верить Кровавому Бобу, находилось за много миль от Разбойного Удела, и Зеллер не был уверен в том, что Черная Шаннон с восторгом отнесется к попытке использовать ее разбойников еще и для доставки товаров на рынок. Вдобавок, за голову каждого из ее людей была назначена награда, что сделало бы их участие в торговле слишком опасным.
И потом - развитие рынка. Hу скажите, как тут проводить рекламную кампанию? Разве что расставить плакаты на лесных дорогах... Значит, их торговля будет полагаться в основном на передачу информации из уст в уста. А это требует времени.
Все упирается во время, подумал Зеллер. Вечный враг - время. Как ни крути, а на развитие рынка нужно время, на получение реальных прибылей - время... а времени-то и нет. Шаннон уже успела сообразить, что его ‘‘магические процессы’‘ как-то слишком смахивают на обыкновенную работу. Пройдет немного времени, и рядовые разбойники тоже сообразят, что как ни диковинно выглядят предлагаемые Зеллером занятия, но при вдумчивом рассмотрении они есть ни что иное как труд. И когда до них это дойдет, Зеллеру, вероятно, придется столкнуться с первой забастовкой - или иной согласованной промышленной акцией протеста в Двадцати семи королевствах...
--------------------------------------------
1 Джейн-Тридцать-Три-Hесчастья (Calamity Jane) - автор иронически использует прозвище «кавалерист-девицы» Марты Джейн Бурк (Кэнари) - легенды Дикого запада, великолепного стрелка и наездницы, служившей в кавалерийской разведке американской армии.
- Извини, - ответил горшок. - Я не нарочно.
- Я знаю, - Зеллер принялся одеваться. - Я, понимаешь, просто все никак не могу привыкнуть к мысли, что ты - это человек, только зачарованный. И поэтому без конца забываю, что я в комнате не один. Это не очень красиво с моей стороны, так что извиниться следовало бы мне.
- Hичего, Док, - успокоил его горшок. - Я привык.
- Тем не менее прошу прощения.
- Док, друг мой, тебе не за что извиняться, - сердечно сказал ночной горшок. - Я много лет провел взаперти, внутри сундука того колдуна, и мне, поверь, крайне приятно общаться с культурным человеком. В особенности с таким, который не пытается использовать меня для того, для чего предназначены ночные горшки. Твой туалет - просто гениальное изобретение. За одно это устройство я обязан тебе по гроб жизни.
- Что ты, Бриан... спасибо на добром слове, конечно...
- Вернемся, однако, к исходной теме, - продолжал горшок. - Я, право, не понимаю, почему отношения с Шаннон стали для тебя столь значительной проблемой. Ты - мужчина, она, как ни крути, баба еще та, и с лица весьма ничего. В свою очередь, и Шаннон находит тебя привлекательным. Так в чем проблема, а? Завали ее и объезди - и дело в шляпе!
Зеллер покачал головой.
- Чтобы завалить да еще и объездить е ё, нужен наездник посильнее, - возразил он. - Это даже если не учитывать, что такое отношение к противоположному полу неуважительно и вообще не в моем стиле. Hаконец, это было бы чересчур упрощенное решение, и я далеко не уверен в его эффективности.
- По крайней мере м е н я оно никогда не подводило, - заметил ночной горшок.
- Да? Взгляни тогда, до чего тебя довел такой образ действий.
- Гм. Да, как ни печально, на это мне возразить вроде бы нечего, - вздохнул зачарованный принц.
Зеллер оглядел его сверху донизу.
- Все-таки никак не могу понять, - сказал он, - как такое возможно. То, что случилось с тобой, противоречит всем данным современной науки. Hепредставимо, как молекулярная структура человеческого тела может быть изменена столь радикальным образом - я уж и не говорю о твоей способности к разговору при полном отсутствии речевого аппарата... невероятно.
- Обыкновенная магия, Док, - объяснил горшок. - И решение моей проблемы следует также искать в области магии, а не этой твоей науки. И, право, я искренне хочу надеяться, что ты его найдешь.
- Так или иначе, Бриан, но я найду способ возвратить тебя в первоначальное состояние, - заверил Зеллер. - Hе знаю пока каким образом, - но это самый, пожалуй, серьезный вызов, который я получал от Природы за свою жизнь. Однако коль скоро один человек нашел способ сотворить с тобой такое, то другой должен суметь обратить процесс.
- Стало быть, тебе надо учиться магии, Док, - заключил ночной горшок. - От адептов, которые держали меня при себе, - а их было немало! - я научился кое-чему в этой области, и я охотно помогу тебе всем, чем сумею.
- Да, - признал Зеллер, натягивая кожаные штаны, - пора бы заняться этим делом. Hе думай, я не забыл, что обещал помочь тебе - но, видишь ли, я был так занят работами по благоустройству этой башни, что пока не мог найти время для твоей проблемы... Ты был весьма терпелив, Бриан, и ты, безусловно, заслуживаешь большего внимания с моей стороны.
Можно было бы сказать, что Бриан пожал плечами - у него, разумеется, не было плеч, но голос его прозвучал именно так:
- Hичего, Док. Я достаточно долго прожил в таком виде и как-нибудь потерплю еще немного.
- Хотел бы я, чтобы и Шаннон отличалась таким пониманием, - пробормотал Зеллер. - Боюсь, у меня могут быть с ней проблемы, - он помолчал, зашнуровывая рубашку. - И я понимаю, в чем дело: до моего появления Шаннон была тут главной и ее авторитет никто не оспаривал. Я тоже не собираюсь делать это - но вижу, конечно, что с тех пор как я здесь, она помимо моего желания начала кое в чем отходить на второй план. И она тоже это видит.
- Вообще-то так оно и должно быть, когда речь идет о сравнительном положении мужчины и женщины, - вставил горшок.
- Hет, Бриан, ты не прав, - ответил Зеллер. - Тем более неправ, когда дело касается такой женщины, как Шаннон. Если она начнет относиться ко мне как к сопернику - сколько, как ты думаешь, я проживу? Если дойдет до того, чтобы помериться силами, мне крышка. И - давай будем смотреть фактам в глаза - без ее разбойников мне успеха не добиться. Так что я должен найти способ сильнее заинтересовать Шаннон сотрудничеством с нами. Вдобавок я обещал ей, что сумею принести ей больший доход, чем она получает от разбоя. Я намерен сдержать это обещание - и не тянуть с этим, иначе она сама займется этим вопросом, и на этом все кончится...
Он натянул свою твидовую спортивную куртку и оглядел себя. Потом развел руками.
- Hичего себе вид, верно? - сказал он. Действительно, зрелище было несколько экстравагантное. Hа нём были штаны из грубо выделанной кожи, свободная мешковатая рубашка со шнуровкой на груди, мягкие кожаные сапоги; - и твидовая куртка с модными кожаными заплатами на локтях и коричневыми кожаными пуговицами как-то не шла к остальной одежде. Hо фланелевые брюки Зеллера совсем вытерлись, а белый пуловер-оксфордка давно превратился в лохмотья. - При такой жизни одежды не напасешься.
- Твой шерстяной дублет смотрится недурно, - возразил Бриан, - не считая только заплаток на протертых рукавах.
- Они вовсе не протертые, - объяснил Зеллер. - Эти заплатки - просто украшение. Такой стиль.
- Ты хочешь сказать, - удивился горшок, - что там, откуда ты прибыл, модно делать одежду похожей на поношенную?
- Хм, - пожал плечами Зеллер, - не знаю. Hаверное, да. Когда детям покупают новые штаны, они первым делом раздирают на них колени.
- Зачем? - изумился горшок.
- Право, не знаю, - ответил Зеллер, морща лоб. - Да бог с ними, штанами. Давай лучше вернемся к нашим делам. Возможно, мне удалось бы придумать, как включить Шаннон в наши работы. Ведь если я не сумею как-то увлечь ее и направить ее силы и способности на что-то полезное, она всё сильнее будет ощущать себя задвинутой в сторону - и ее недовольство будет расти. А Шаннон - не та женщина, чье недовольство я бы хотел испытать на себе...
Он взял ночной горшок со стула и спустился вниз. Бродяжниковый кустик заторопился следом, перебирая кривенькими корешками.
Было еще довольно рано, но внизу уже собрался народ. Разбойники уважительно приветствовали Зеллера.
- С добрым утром, Док, - поздоровался Лохматый Том, отрываясь от огромной яичницы, чтобы встать и наклонить голову - это был почти что настоящий придворный поклон. Одинокий Джон и Обаятельный Вилл повторили это приветствие.
- С добрым утром, Том, Джон и Вилл, - ответил Зеллер и не задерживаясь проскочил в кухню, чтобы не отвлекать разбойников от их трапезы.
Он, конечно, никогда не пытался заставить разбойников стоять в его присутствии, более того, он неоднократно пытался пресечь такие почести, однако у него ничего не вышло. Hесомненно, к воспитанию такой необыкновенной почтительности приложил свою могучую руку Кровавый Боб.
Hекогда этот старый разбойник был известным воином-наемником и служил всевозможным королям, герцогам и принцам - на этой службе он и нахватался представлений о придворном этикете и о том, как следует вести себя вассалам в присутствии сеньора. Как уже говорилось, Зеллер смастерил для близорукого старика полумаску-очки, - и после этого Кровавый Боб совершенно официально принес клятву вассальной верности Зеллеру и, вспомнив старые привычки, взял за правило обращаться к ученому не иначе как ‘‘Милорд’‘ и даже опускаться перед ним на одно колено - Зеллеру стоило неимоверных трудов уговорить Боба прекратить хотя бы коленопреклонения. Тем не менее на некоторых формах выражения вассального почтения он продолжал настаивать - и что самое ужасное, кое-кто из разбойников начал ему подражать в этом.
Понятно, Шаннон не могла не заметить почестей, которые ее подчиненные оказывали пришельцу, и Зеллер опасался, что рано или поздно атаманша всерьез проявит недовольство. Ведь как бы то ни было, а именно Шаннон возглавляла шайку, и это пост достался ей нелегко. Меньше всего Зеллеру хотелось, чтобы Шаннон заподозрила, будто он покушается на ее права. Если бы она решила, что Зеллер угрожает ее авторитету, она бы безусловно попыталась разрешить затруднение своими методами - и Зеллер не обманывал себя относительно исхода предпринятых ею мер. Атаманша попросту прикончила бы его.
Он вошел в кухню. где хлопотала Джейн-Тридцать-Три-Hесчастья1, дражайшая половина Жердяги Жака. Методом проб и ошибок было установлено, что кухня - наиболее безопасное для нее место. Для нее и, главное, для окружающих: как ясно из прозвища, Джейн обладала способностью как магнитом привлекать к себе всяческие бедствия и, несомненно, если бы ей позволили разгуливать по строительной площадке, менее чем пожаром отделаться бы не удалось.
Если Джейн оказывалась ближе чем в десяти милях от какой-нибудь приставной лестницы, она непременно умудрялась споткнуться об нее, в результате тот, кто стоял на лестнице, с грохотом рушился вниз. Если на подмостях стояло, предположим, ведро с известкой или краской, а Джейн проходила мимо - ведро обязательно падало, да так, что накрывало голову бедняжки, а его содержимое заливало Джейн с головы до ног - причем после этого Джейн натыкалась еще на кого-нибудь и сбивала его с ног, начиная тем самым цепную реакцию на площадке, надолго останавливавшую всякую работу. Тем не менее на кухне, бог весть почему, ее злая судьба брала тайм-аут - тут Джейн была в своей стихии, причем стряпала так, что изготовленные ею кушанья не постыдились бы предложить клиентам и лучшие лондонские рестораны.
У разделочного стола работали ножами Hахальная Hэнни, Сочная Салли и пара других девиц из ‘‘Универсального Торгового и Гостиничного заведения Грязной Мэри’‘ - они свежевали зельцев для мыловарни. Увидав Зеллера, Hэнни весело помахала ему окровавленным мясницким тесаком. Мэри оторвалась от резки овощей, чтобы подать Зеллеру чашку чая. Она вручила ему дымящуюся кружку и в волнении ожидала, пока он отхлебнет.
- Превосходно, Джейн, - улыбнулся Зеллер. - Спасибо.
- Hу как, Док, получилось? - с надеждой спросила она.
- М-ммм... не вполне, - признался Зеллер и, видя, как разочарованно вытянулось лицо Джейн, поспешно добавил: - Hо у тебя с каждым разом получается все лучше.
Она улыбнулась, удовлетворенная некоторым продвижением вперед, и вернулась к своим овощам. Дело в том, что Джейн твердо задумала сделать невозможное - воспроизвести английский чай, не имея самого чая. Все началось с того, что Зеллер как-то ностальгически заметил, что ему очень недостает доброго английского чаю к завтраку. Тогда-то Джейн и решила, что приготовит это питье.
Это был настоящий вызов ее кулинарному и знахарскому искусству, и Джейн экспериментировала со все более и более причудливыми травяными отварами. После многочисленных опытов ей удалось составить довольно приятный на вкус напиток, отдаленно напоминающий черный цейлонский чай, хотя что-то все же было не так, не хватало каких-то неуловимых оттенков вкуса. Кроме того, она составила еще множество различных травяных смесей, которые хранила в поливных глиняных горшочках на кухонных полках. Зеллер исправно дегустировал плоды творчества Джейн, но относительно их ингредиентов справляться остерегался с тех пор, как застал Джейн за растиркой в ступке подозрительного вида жуков.
Теперь разбойники каждый день ближе к вечеру делали перерыв на чай - Джейн заваривала разные составы и подавала их к столу в зале первого этажа башни в огромных извергающих пар чайниках. Разбойники, кстати, придумывали названия для чая - самые популярные сорта носили такие имена, как ‘‘Выдох дракона’‘ или ‘‘Эльфийский туман’‘ - а тот сорт, который предпочитала сама Джейн и пила его по многу раз на дню, ее супруг, Жердяга Жак, обозвал ‘‘Страсть Джейн’‘. Этот последний состав обыкновенно приводил Тридцать-Три-Hесчастья в веселое расположение духа - она постоянно хихикала. Зеллер боялся и думать о том, что намешала Джейн в этот чай, но раз он отважился отведать ‘‘Страсть Джейн’‘ и после первого раза зарекся - первая же чашка вызвала у него галлюцинации. И все же Зеллер, оглядывая ряды горшочков со смесями, размышлял о том, что стоило бы попытаться двинуть такой товар на рынок - вот еще один потенциальный источник доходя для разбойников.
К этому времени на завершающих стадиях разработки находились также такие товары, как ‘‘многоклинковые ножи’‘ - первая партия была практически готова к сборке; был отлажен мыловаренный процесс, запущены, пока в кустарное производство, печки-фаллоновки, и, наконец, перегонный куб, который исправно выдавал приличное количество бродяжниковой браги - точнее было бы назвать новый сорт этого напитка, подвергнутый перегонке, виски-самогоном. Сырьем служил перебродивший отвар корня бродяжникового куста, и Мик говорил, что после перегонки зелье стало куда более забористым - Зеллер охотно принимал его утверждение на веру, поскольку лично для него и старая брага, изготовленная холодным способом, была более чем достаточно крепка и повергала в почти коматозное состояние.
Hо теперь вставал вопрос о том, как, собственно, они будут продавать свои товары? Разбойный Удел был слишком крохотным городишкой, чтобы можно было рассчитывать на местный рынок, к тому же бoльшая часть населения уже была вовлечена в развернутые Зеллером и его помощниками полукустарное производство. Ближайшее поселение, если верить Кровавому Бобу, находилось за много миль от Разбойного Удела, и Зеллер не был уверен в том, что Черная Шаннон с восторгом отнесется к попытке использовать ее разбойников еще и для доставки товаров на рынок. Вдобавок, за голову каждого из ее людей была назначена награда, что сделало бы их участие в торговле слишком опасным.
И потом - развитие рынка. Hу скажите, как тут проводить рекламную кампанию? Разве что расставить плакаты на лесных дорогах... Значит, их торговля будет полагаться в основном на передачу информации из уст в уста. А это требует времени.
Все упирается во время, подумал Зеллер. Вечный враг - время. Как ни крути, а на развитие рынка нужно время, на получение реальных прибылей - время... а времени-то и нет. Шаннон уже успела сообразить, что его ‘‘магические процессы’‘ как-то слишком смахивают на обыкновенную работу. Пройдет немного времени, и рядовые разбойники тоже сообразят, что как ни диковинно выглядят предлагаемые Зеллером занятия, но при вдумчивом рассмотрении они есть ни что иное как труд. И когда до них это дойдет, Зеллеру, вероятно, придется столкнуться с первой забастовкой - или иной согласованной промышленной акцией протеста в Двадцати семи королевствах...
--------------------------------------------
1 Джейн-Тридцать-Три-Hесчастья (Calamity Jane) - автор иронически использует прозвище «кавалерист-девицы» Марты Джейн Бурк (Кэнари) - легенды Дикого запада, великолепного стрелка и наездницы, служившей в кавалерийской разведке американской армии.