Три архангела и Товий
Флорентийский мастер кватроченто, Доменико ди Микелино обратился в данной картине к истории, описанной в неканонической книге Библии: некогда богатый Товит обеднел и к тому же ослеп. Он попросил своего сына Товия сходить к жившему в другом городе человеку, у которого когда-то оставил серебро. С ним отправился провожатый, и, когда юноша, собравшись вымыться в реке, увидел там рыбу, посоветовал ему эту рыбу поймать, чтобы при помощи ее желчи вылечить отца. Позже оказалось, что спутником Товия был посланный Богом архангел Рафаил.
Следуя установившейся традиции, живописец изобразил путешествие так, что сразу видно, кто сопровождает юношу. Рафаил держит своего подопечного за руку, тот покорно и радостно, неся выловленную рыбу, идет рядом. Художник в соответствии с распространенной иконографией поместил рядом еще двух архангелов: Михаила - предводителя небесного воинства - с мечом в руке и Гавриила, принесшего благую весть Богоматери о рождении у Нее Сына, с лилией -символом непорочности Девы Марии. В углу слева корчится чудовище с отрубленной головой, олицетворяя победу над злом, а в центре, на первом плане, помещено изображение Распятия.
Трогательность, которой отмечена картина, была в большей или меньшей степени присуща значительной части живописи кватроченто, когда религиозное искусство воздействовало на то детское, что сохраняется во взрослом человеке.
Следуя установившейся традиции, живописец изобразил путешествие так, что сразу видно, кто сопровождает юношу. Рафаил держит своего подопечного за руку, тот покорно и радостно, неся выловленную рыбу, идет рядом. Художник в соответствии с распространенной иконографией поместил рядом еще двух архангелов: Михаила - предводителя небесного воинства - с мечом в руке и Гавриила, принесшего благую весть Богоматери о рождении у Нее Сына, с лилией -символом непорочности Девы Марии. В углу слева корчится чудовище с отрубленной головой, олицетворяя победу над злом, а в центре, на первом плане, помещено изображение Распятия.
Трогательность, которой отмечена картина, была в большей или меньшей степени присуща значительной части живописи кватроченто, когда религиозное искусство воздействовало на то детское, что сохраняется во взрослом человеке.