Медлительный принц Гамлет
Выгодский в своей обширной статье о трагедии «Гамлет» обращается ко множеству авторов, пытающихся объяснить эту самую загадочную (и даже «темную» по Г. Брандесу) шекспировскую пьесу. Присутствует среди авторов и Лев Толстой, вытирающий о пьесу свои крестьянские лапти. Естественно, много и умно пишет сам Выгодский: о характере главного героя, о его знаменитой медлительности, о противоречии фабулы и сюжета и т.д. Несколько раз по разным поводам упоминается хроника (сага) Саксона Грамматика о принце Гамлете (Амлете), послужившая исторической основой драмы Шекспира. Но при этом… в статье нет ни малейших отсылок к подлинной основе сюжета: мифу об Оресте!
На мой взгляд, совершенно очевидно, что история Гамлета и Ореста - это один и тот же сюжет. Орест мстит за смерть отца по повелению Аполлона (призрак отца Гамлета). Он убивает отчима и убивает мать, но не без внутренних терзаний: «Пилад! Пилад! Что делать? Страшно мать убить!» (Эсхил). Шекспировский призрак сам убеждает будущего мстителя: «Но, как бы это дело ни повел ты, / Не запятнай себя, не умышляй / На мать свою…». Потом в третьем акте это же внушает себе сам Гамлет: «…Души Нерона в грудь мне не вселяй. / Я ей скажу без жалости всю правду / И, может статься, на словах убью…» и т.д. Включены прямо и задние и передние тормоза, чтобы упоминаемое не случилось. Почему? Потому что подобная месть, очевидно, подразумевается. И Гамлет по пьесе не убивает Гертруду, ее ненароком убивает король Клавдий, ее муж, отравленной чашей, приготовленной для Гамлета. Если бы Гамлет ее выпил, она осталась бы жива. Своим отказом он сделался косвенным убийцей.
История с отравленной чашей - вообще совершенно излишняя и нужна лишь для того, чтобы объяснить смерть королевы Гертруды. Но к чему надо было ее убивать, какая такая необходимость? Может, это соответствует исторической хронике Саксона Грамматика? Но нет, Амлет не убивает королеву, во всяком случае, об этом нет ни слова. Амлет убивает всех придворных, включая короля (без всякого вмешательства призрака, кстати). В хронике мы находим лишь жесткие упреки и оскорбления в адрес матери - и только. К чему же Шекспиру понадобилось это дополнительное кровопускание? Но если он все-таки ориентировался на историю Ореста - вот тогда королеву никак нельзя было оставить в живых. Немотивированная чаша с ядом - это перверсированное убийство Гамлетом матери. Драматург нового времени уже не мог позволить своим персонажам, во всяком случае, очевидно положительным, матереубийство. Тем не менее - она должна была быть наказана, так или этак…
В этом, возможно, и заключается причина медлительности главного героя, для которого мотивировка кровной мести, к тому же так широко понятой, уже не релевантна. Древний сюжет плохо ложился в рамки другого века. И все же шекспировскому Гамлету, даже помимо воли - приходится быть именно греческим героем. И поэтому он детерминирован, - как законами судьбы, так и трагедии (как жанра). Поэтому он должен убивать, в безумной истерике или чужими руками. Более того: его и самого надо убить - вопреки хронике. Можно сказать - вопреки «Орестее», ибо исторический, тьфу! - мифический Орест погибает много позже матереубийства - укушенный змеей, как вещий Олег.
Шекспировский Гамлет словно понимает, в какой капкан загнал его автор, что вместо коварного хитреца хроники - его хотят сделать взбесившимся волком, который, покусав всех - умрет сам. Автор делает его убийцей и моральным резонером сразу, как Достоевский Раскольникова. И главная трагедия этой трагедии заключается, как и у Достоевского, в том, что герой должен делать то, что не может и не хочет делать.
«Он хочет Моиси играть, а не врагов отца карать…» Да, видно, нельзя никак…
<иллюстрация: картина Франсиса Пикабиа>