(no subject)
Вообще-то, ребятки, у меня типичный синдром взрослого пятого курса. Вот так стоишь с отсутствующим взглядом посреди факультета, и вдруг цепляешь на периферии, ну не знаю, тяжелую походку, опущенные плечи, макушку, начинающую лысеть, макушка оборачивается и оказывается деканом, которого привык видеть молодым, смешливым, чуть ли не вприпрыжку вышагивающим по коридору. Мотоциклетная куртка, джинсы, галстук с Бартом Симпсоном, вот к нему, такому меня подвели знакомиться после вступительных, такой он ласково подъебывал на переменах, такой он вписывался за любимых студентов, такой он отчитывал за раздолбайство, бесконечно можно рассказывать. Ну а теперь вот, просто взрослый усталый человек. Стоишь и думаешь, твою мать, пять лет, пять лет, твою мать. Невозможно же, чтобы уже все, почти финиш, невозможно же, чтобы так. Через все эти бросить к чертям, забрать документы, истерики, сессии, вы нихрена не знаете, какая хорошая работа, по пятьдесят и на техпер не пойдем, а теперь мы сидим с К., долбим сигарету за сигаретой и натурально охуеваем от того, что помним одновременно все и ничего. Растерянность такая же, как на первом курсе, смотришь на всех, кто научился качественно лизать жопу, кто наработал себе железную волю, кто потонул, кто отполировал свой талант, кто стремительно залетел и замуж, кто как, короче; про всех уже все ясно, казалось бы, но ощущение, будто в начале сентября, когда никто еще ни с кем толком не знаком. Так странно, я думаю об этом последние пару дней, я все для себя сформулировал и разложил по полочкам, а сейчас у меня натурально слов не хватает описать постепенно разрастающийся внутри вакуум, который не заполнишь ни текущей работой, ни дальнейшими перспективами, это паническое "а что дальше?", которое не дает покоя. Ох, блядь. Зато я хорошо помню, как пару лет назад перед собственным выпуском Маха ходила по общаге с вытянутым лицом и большими глазами, а мы паскудно хихикали и предлагали еще вина. Маха, привет.