Стейнбек
Возможно Вы когда-то читали Стейнбека и были, как и я, очарованы его простым и красочным языком, его теплым юмором и человечностью его произведений. Возможно и Вы наслаждались такими его произведениями, как "О людях и мышах" или "На восток от Эдема". Тогда Вам не безынтересно будет вспомнить те времена вместе со мной, прочтя концовку романа "Зима тревоги нашей"
Мой огонь погас. Нет на свете ничего темнее, чем обгоревший фитиль.
И где-то в глубине себя я сказал: хочу домой, нет, не домой, а по ту
сторону дома, где загораются огни.
Когда огонь гаснет, становится так темно, что лучше бы он совсем не
горел. Мир полон темных обломков крушения. Есть лучший способ, известный тем
Марулло, которые жили в старом Риме: приходит час, когда надо тихо,
достойным образом уйти, без драм, никого не наказуя - ни себя, ни своих
близких. Простился, сел в теплую ванну и отворил вены - или теплое море и
бритвенное лезвие.
Мертвая зыбь растущего прилива шарахнулась в Убежище, приподняла мне
ноги и отвела их в сторону, а мокрый свернутый дождевик унесла с собой.
Я лег на бок, сунул руку в карман за лезвиями я нащупал там что-то
тяжелое. И тут я с изумлением вспомнил гладящие, ласкающие руки той, что
несет огонь. Я не сразу вытащил его из мокрого кармана. И у меня на ладони
он вобрал в себя весь свет, все огни и стал темно темно-красный.
Новый вал прибоя притиснул меня к задней стене Убежища. Темп моря
убыстрялся. Для того чтобы выйти из Убежища, мне пришлось бороться с
волнами, но я должен был выйти. Меня перекатывало с боку на бок, я
пробивался вперед по грудь в воде, а быстрые волны старались оттолкнуть меня
назад.
Мне надо было выйти отсюда - надо было отдать талисман его новой
владелице.
Чтобы не погас еще один огонек.
Ссылка: http://www.lib.ru/STEJNBEK/winter.txt
Или может Вам ближе юмористичные его произведения? Как "Консервный ряд"?
Люди и лягушки не первое тысячелетие живут бок о бок; и люди,
должно быть, неоднократно охотились на лягушек. За этот немалый срок
сложились неписаные правила охоты. Человек, вооруженный сетью, луком,
копьем или ружьем, неслышно, как ему кажется, ползет к лягушкам.
Согласно правилам, лягушки сидят тихо, тихо и ждут. Ждут до последнего.
За долю секунды до того, как брошена сеть, пущено копье, нажат курок,
лягушки хором бултыхаются в воду и плывут на дно, уповая на то, что
человек уйдет. Так было всегда. И лягушки надеются, что так оно будет и
впредь. Случалось, конечно, что сеть падала слишком быстро, копье
попадало в цель, ружье не давало осечки, и какой-то бедной лягушке
приходил конец. На это лягушки не обижались: ведь охота велась
по-честному, а на охоте смерть в порядке вещей. И наши лягушки
представить себе не могли, какое коварство задумал против них Мак. Не
могли вообразить размеров надвигающейся катастрофы.
Увидев Мака, Ли Чонг слегка напрягся и глаза его обежали лавку, не
явились ли следом его дружки - Эдди или Элен, Хьюги или Джонс, и не
прицеливаются ли они к какой-нибудь банке.
Но Мак выложил свою карту с покоряющей откровенностью.
- Ли,- сказал он.- Мы с Эдди и с другими слышали, что теперь ты
хозяин участка Аббевилля.
Ли кивнул.
- Мы с друзьями подумали, может, ты позволишь нам поселиться в его
сарае. Мы будем сторожить твою собственность,- поспешил он прибавить.-
Никто не посмеет залезть туда или причинить какой-нибудь ущерб... А ведь
могут выбить стекла, сам знаешь...- Мак стал перебирать грозящие
опасности:- Или начнегся пожар. Без сторожа плохо.
Ли откинул назад голову, посмотрел в глаза Маку сквозь половинки
стекол и глубоко задумают, средний палец замедлил барабанную дробь. В
глазах Maкa он прочитал благожелательность, братскую солидарность,
готовность осчастливить всех. Почему же все-таки Ли Чонг чувствовал себя
чуть-чуть как бы загнанным в угол? Почему ум его прощупывал очередной
шаг так же осторожно, как кот, пробирающийся среди кактусов?
Мой огонь погас. Нет на свете ничего темнее, чем обгоревший фитиль.
И где-то в глубине себя я сказал: хочу домой, нет, не домой, а по ту
сторону дома, где загораются огни.
Когда огонь гаснет, становится так темно, что лучше бы он совсем не
горел. Мир полон темных обломков крушения. Есть лучший способ, известный тем
Марулло, которые жили в старом Риме: приходит час, когда надо тихо,
достойным образом уйти, без драм, никого не наказуя - ни себя, ни своих
близких. Простился, сел в теплую ванну и отворил вены - или теплое море и
бритвенное лезвие.
Мертвая зыбь растущего прилива шарахнулась в Убежище, приподняла мне
ноги и отвела их в сторону, а мокрый свернутый дождевик унесла с собой.
Я лег на бок, сунул руку в карман за лезвиями я нащупал там что-то
тяжелое. И тут я с изумлением вспомнил гладящие, ласкающие руки той, что
несет огонь. Я не сразу вытащил его из мокрого кармана. И у меня на ладони
он вобрал в себя весь свет, все огни и стал темно темно-красный.
Новый вал прибоя притиснул меня к задней стене Убежища. Темп моря
убыстрялся. Для того чтобы выйти из Убежища, мне пришлось бороться с
волнами, но я должен был выйти. Меня перекатывало с боку на бок, я
пробивался вперед по грудь в воде, а быстрые волны старались оттолкнуть меня
назад.
Мне надо было выйти отсюда - надо было отдать талисман его новой
владелице.
Чтобы не погас еще один огонек.
Ссылка: http://www.lib.ru/STEJNBEK/winter.txt
Или может Вам ближе юмористичные его произведения? Как "Консервный ряд"?
Люди и лягушки не первое тысячелетие живут бок о бок; и люди,
должно быть, неоднократно охотились на лягушек. За этот немалый срок
сложились неписаные правила охоты. Человек, вооруженный сетью, луком,
копьем или ружьем, неслышно, как ему кажется, ползет к лягушкам.
Согласно правилам, лягушки сидят тихо, тихо и ждут. Ждут до последнего.
За долю секунды до того, как брошена сеть, пущено копье, нажат курок,
лягушки хором бултыхаются в воду и плывут на дно, уповая на то, что
человек уйдет. Так было всегда. И лягушки надеются, что так оно будет и
впредь. Случалось, конечно, что сеть падала слишком быстро, копье
попадало в цель, ружье не давало осечки, и какой-то бедной лягушке
приходил конец. На это лягушки не обижались: ведь охота велась
по-честному, а на охоте смерть в порядке вещей. И наши лягушки
представить себе не могли, какое коварство задумал против них Мак. Не
могли вообразить размеров надвигающейся катастрофы.
Увидев Мака, Ли Чонг слегка напрягся и глаза его обежали лавку, не
явились ли следом его дружки - Эдди или Элен, Хьюги или Джонс, и не
прицеливаются ли они к какой-нибудь банке.
Но Мак выложил свою карту с покоряющей откровенностью.
- Ли,- сказал он.- Мы с Эдди и с другими слышали, что теперь ты
хозяин участка Аббевилля.
Ли кивнул.
- Мы с друзьями подумали, может, ты позволишь нам поселиться в его
сарае. Мы будем сторожить твою собственность,- поспешил он прибавить.-
Никто не посмеет залезть туда или причинить какой-нибудь ущерб... А ведь
могут выбить стекла, сам знаешь...- Мак стал перебирать грозящие
опасности:- Или начнегся пожар. Без сторожа плохо.
Ли откинул назад голову, посмотрел в глаза Маку сквозь половинки
стекол и глубоко задумают, средний палец замедлил барабанную дробь. В
глазах Maкa он прочитал благожелательность, братскую солидарность,
готовность осчастливить всех. Почему же все-таки Ли Чонг чувствовал себя
чуть-чуть как бы загнанным в угол? Почему ум его прощупывал очередной
шаг так же осторожно, как кот, пробирающийся среди кактусов?