Дети барабана
Память такая змея. Выскользнет из-под неосторожно перевернутой коряги и ужалит. Быстро, точно. Только перед глазами вспыхнет, и побегут друг за дружкой, переваливаясь и спотыкаясь, странные картины.
Вы представляете себе, насколько насыщена и многообразна была культурная жизнь в провинции лет так десять назад? Вы представляете себе, что значила новость: «в Нижнем парке будет играть группа из Шотландии»? В начале нулевых, когда из инновационных технологий были только телефонные будки и пейджеры, когда за записями с хорошими фильмами и музыкой мотались в Москву, «на горбушку», вот тогда в Липецк приехали «Дети Барабана». Clann An Drumma. То ли это были отголоски какого-то московского фестиваля, то ли дней интернациональной дружбы, которые катились-катились и докатились.
Я пошла. Не помню, что там было вначале. Племянник Акопяна? Последователь секты Куклачева? Главное было после.
Они вышли на открытую сцену в центре парка. Странные длинноволосые люди, одетые в татуировки и клетчатые фаломоры. А напротив - сотня зрителей в нарядных, выглаженных, надетых по случаю выходного рубашках. Чёртово колесо слева и аттракцион с машинками справа от сцены подчеркивали абсурдность картины.
И опять не так.
Понимаете, эти барабанщики в чудной одежде, со странными именами были не просто иностранцами, они были инопланетянами, пришельцами с планеты Плюк, которые в Липецке могли оказаться только вследствие поломки системы навигации в космическом корабле. И она-таки сломалась.
Клан против клана мы стояли и напряженно всматривались в фигуры чужаков. Первых высоких нот волынки хватило на пол оборота головы случайного прохожего. А потом началось что-то дикое, неистовое, почти первобытное. Ритм барабанов то бил частыми выстрелами в глаза и сердце, то поднимался глубинным, утробным ворчанием, так разговаривают горы в стылую ночь. Странная музыка легко, как меч из ножен, вытащила из глубины родовой памяти что-то горячее и пульсирующее, распрямляющее плечи, заставляющее дышать, а не просто гонять воздух. Это была песня битвы и те, которые на сцене, показывали, как должно говорить со смертью.
Дальнейшее истерлось, стало неясным, как узор на старом ковре. Дорога до какого-то районного ДК, концерт в зале с малиновыми шторами, водка «Волшебная», солнце, которое жарит и жарит. Дональд, напоминающий телосложением велосипед, терзает волынку, при этом шея у него страшно раздувается. Разговор с Джо и Ту-Бардом, по ходу которого удивительным образом стёрлись языковые барьеры.
Уже десять лет прошло. Чушь какая. Clann An Drumma давно играет без Ту-Барда Уилсена. У него своя группа. Джо МакКензи умер.
А в моей свернувшейся змеей памяти они до сих пор бьют в свои барабаны. Вместе. Жаль, ни одной такой записи найти не удалось.
Вы представляете себе, насколько насыщена и многообразна была культурная жизнь в провинции лет так десять назад? Вы представляете себе, что значила новость: «в Нижнем парке будет играть группа из Шотландии»? В начале нулевых, когда из инновационных технологий были только телефонные будки и пейджеры, когда за записями с хорошими фильмами и музыкой мотались в Москву, «на горбушку», вот тогда в Липецк приехали «Дети Барабана». Clann An Drumma. То ли это были отголоски какого-то московского фестиваля, то ли дней интернациональной дружбы, которые катились-катились и докатились.
Я пошла. Не помню, что там было вначале. Племянник Акопяна? Последователь секты Куклачева? Главное было после.
Они вышли на открытую сцену в центре парка. Странные длинноволосые люди, одетые в татуировки и клетчатые фаломоры. А напротив - сотня зрителей в нарядных, выглаженных, надетых по случаю выходного рубашках. Чёртово колесо слева и аттракцион с машинками справа от сцены подчеркивали абсурдность картины.
И опять не так.
Понимаете, эти барабанщики в чудной одежде, со странными именами были не просто иностранцами, они были инопланетянами, пришельцами с планеты Плюк, которые в Липецке могли оказаться только вследствие поломки системы навигации в космическом корабле. И она-таки сломалась.
Клан против клана мы стояли и напряженно всматривались в фигуры чужаков. Первых высоких нот волынки хватило на пол оборота головы случайного прохожего. А потом началось что-то дикое, неистовое, почти первобытное. Ритм барабанов то бил частыми выстрелами в глаза и сердце, то поднимался глубинным, утробным ворчанием, так разговаривают горы в стылую ночь. Странная музыка легко, как меч из ножен, вытащила из глубины родовой памяти что-то горячее и пульсирующее, распрямляющее плечи, заставляющее дышать, а не просто гонять воздух. Это была песня битвы и те, которые на сцене, показывали, как должно говорить со смертью.
Дальнейшее истерлось, стало неясным, как узор на старом ковре. Дорога до какого-то районного ДК, концерт в зале с малиновыми шторами, водка «Волшебная», солнце, которое жарит и жарит. Дональд, напоминающий телосложением велосипед, терзает волынку, при этом шея у него страшно раздувается. Разговор с Джо и Ту-Бардом, по ходу которого удивительным образом стёрлись языковые барьеры.
Уже десять лет прошло. Чушь какая. Clann An Drumma давно играет без Ту-Барда Уилсена. У него своя группа. Джо МакКензи умер.
А в моей свернувшейся змеей памяти они до сих пор бьют в свои барабаны. Вместе. Жаль, ни одной такой записи найти не удалось.
Click to view