Общевоинские уставы.
«Товарищи курсанты! - подполковник Пефтиев, преподаватель кафедры тактики морской пехоты, грозно всматривался в наши лица, - Уставы - закон жизни воина! А законы нужно знать и выполнять!» На его шишковатой голове фуражка всегда занимала какое-то удивительное положение, придавая ему вид угрожающий и лихой.
«Служи по уставу - завоюешь честь и славу!» - вторил ему начальник этой кафедры полковник Конопельченко, с наслаждением проговаривавший фрикативное «Г». Видимо, с таким же удовольствием некоторые училищные преподаватели грассировали.
«О, воин, службою живущий! Читай устав на сон грядущий…» - запомните на всю жизнь это суворовское стихотворение, товарищи курсанты,» - подполковник Жиляев, интеллигентного вида офицер в очёчках с тонкой золотой оправой, обладавший глоткой аки иерихонская труба и неисчерпаемым запасом окопных неологизмов.
Между прочим, Устав внутренней службы, Устав Гарнизонной и караульной службы и Дисциплинарный устав в советское время вводились Указами Президиума Верховного Совета СССР, а в нынешние редакции объявлены Указом Президента России. Среди общевоинских уставов только Строевой устав введён приказом Министра обороны.
И именно подполковник Жиляев объяснил мне-первокурснику, почему: «Первые три устава ограничивают права советского человека, предусмотренные Конституцией, вплоть до временного лишения его свободы без суда и следствия. Вот почему, товарищ курсант. Что строевой устав? А строевой устав - это приказ Министра обороны! И это больше, чем закон!»
Вспомнил этих людей, пересматривая училищные фотки, на которые они попали случайно, никто и никогда не хотел с ними фотографироваться - придиры и уставники: «как стоите», «поправьте головной убор», «бляха зеленью заросла»… Единственную свою четвёрку за всю учёбу я получил первокурсником - на экзаминированном зачёте по ТМП.
Уже на 4-м курсе меня вызвал к себе Кутафин: «Ты красный диплом-то получать собираешься? Всё равно? Тебе всё равно? А нам с твоим дедом вот не всё равно! Шагом марш к полковникам пересдавать, смотри, проверю!» Кутафин был замначфака по учебной части, имел прозвище Жаконя и переменчивый нрав. Один из его зятьёв был штурманом на лодке 641Б проекта 4 эскпл, он через 5 лет погибнет при столкновении её с торпедоловом.
Пересдавал я долго, но вывалившись с кафедры вдруг понял, что львиную долю времени заняла строевая тренировка - офицеры морской пехоты обрадовались добровольно пришедшему к ним курсанту четвертого курса с высочайшим самомнение и оттянулись на мне по полной: «выйдите, заправьтесь и снова войдите,» «кто вас учил так руку держать при отдании чести,» «а стриглись вы когда»… А учебных вопросов и не было, если не считать таковым требование перечислить последовательность воинских подразделений и частей от взвода до армии и ничего не пропустить.
И только на выпуске Жаконя мне сказал, что он к моему приходу уже договорился с «чёрными полковниками» обо всём…
Такие дела.
«Служи по уставу - завоюешь честь и славу!» - вторил ему начальник этой кафедры полковник Конопельченко, с наслаждением проговаривавший фрикативное «Г». Видимо, с таким же удовольствием некоторые училищные преподаватели грассировали.
«О, воин, службою живущий! Читай устав на сон грядущий…» - запомните на всю жизнь это суворовское стихотворение, товарищи курсанты,» - подполковник Жиляев, интеллигентного вида офицер в очёчках с тонкой золотой оправой, обладавший глоткой аки иерихонская труба и неисчерпаемым запасом окопных неологизмов.
Между прочим, Устав внутренней службы, Устав Гарнизонной и караульной службы и Дисциплинарный устав в советское время вводились Указами Президиума Верховного Совета СССР, а в нынешние редакции объявлены Указом Президента России. Среди общевоинских уставов только Строевой устав введён приказом Министра обороны.
И именно подполковник Жиляев объяснил мне-первокурснику, почему: «Первые три устава ограничивают права советского человека, предусмотренные Конституцией, вплоть до временного лишения его свободы без суда и следствия. Вот почему, товарищ курсант. Что строевой устав? А строевой устав - это приказ Министра обороны! И это больше, чем закон!»
Вспомнил этих людей, пересматривая училищные фотки, на которые они попали случайно, никто и никогда не хотел с ними фотографироваться - придиры и уставники: «как стоите», «поправьте головной убор», «бляха зеленью заросла»… Единственную свою четвёрку за всю учёбу я получил первокурсником - на экзаминированном зачёте по ТМП.
Уже на 4-м курсе меня вызвал к себе Кутафин: «Ты красный диплом-то получать собираешься? Всё равно? Тебе всё равно? А нам с твоим дедом вот не всё равно! Шагом марш к полковникам пересдавать, смотри, проверю!» Кутафин был замначфака по учебной части, имел прозвище Жаконя и переменчивый нрав. Один из его зятьёв был штурманом на лодке 641Б проекта 4 эскпл, он через 5 лет погибнет при столкновении её с торпедоловом.
Пересдавал я долго, но вывалившись с кафедры вдруг понял, что львиную долю времени заняла строевая тренировка - офицеры морской пехоты обрадовались добровольно пришедшему к ним курсанту четвертого курса с высочайшим самомнение и оттянулись на мне по полной: «выйдите, заправьтесь и снова войдите,» «кто вас учил так руку держать при отдании чести,» «а стриглись вы когда»… А учебных вопросов и не было, если не считать таковым требование перечислить последовательность воинских подразделений и частей от взвода до армии и ничего не пропустить.
И только на выпуске Жаконя мне сказал, что он к моему приходу уже договорился с «чёрными полковниками» обо всём…
Такие дела.