Shit hits the fan.
Я понимаю, что концептуалист занят перемещением знаков, деструкцией. В том числе деструкцией сакрального, что стало актуальным в процессе разрушения советской идеологической структуры. Империя рухнула, поэтому приёмы деструкции, направленные на сакральное советское, перенаправились на сакральное церковное: в чём же ещё искать сакральное? Тем более, в церковном искусстве есть разработанная система медийных образов (советская агитационная система строилась по принципам церковной), в общем, непаханное поле для постсоветского художника-концептуалиста. Тем более, в церковь ходят Медведев и Путин, её поддерживают чиновники, ей прикрываются. И художник делает произведение, перемещая медийный знак из сакрального контекста, в профанный (например,голова Христа заменена головой Микки-Мауса).
В любом случае, получается активная работа с контекстом, выступающим в лице живых людей. Которые чувствуют себя оскорблёнными и могут отвечать. В том числе и агрессивно (преследования Тер-Оганьяна), и пытаться сопротивляться в правовом поле (несколько судебных процессов в Таганском суде). Особенность последнего дела ещё и в том, что оно не против художников, сделавших оскорбительные работы, а против организаторов. Вопрос художественной ценности выставленных там вещей всё время остаётся за скобками. (Хотя, признаюсь, из представленного мне очень нравится живопись Рогинского). Многое вообще, по-моему, не могло оскорбить никого (работы Сокова, Кабакова). Мерзкой мне кажется работа Сысоева.
Я не поленился, и посмотрел по "Культуре" передачу с Самодуровым, которую вёл Архангельский. После передачи у меня осталось впечатление, что выставка была сделана именно ради отстаивания своих прав на свободу высказывания. Тем более, что Ерофеева с Самодуровым уже судили за выставку "Осторожно, религия!". То есть эта последняя выставка на территории сахаровского центра изначально была в правовом поле. Думаю, эта выставка и шумиха вокруг неё, скорее, спровоцировали активность цензурной ревизии всего современного искусства. Зачем это было нужно организаторам, я не понимаю. Теперь этот диалог продолжается на политическом и судебном уровне. Об искусстве тут уже совсем нет речи.
Ерофеев и Самодуров с помощью кликуш - "борцов за права" заработают свои политические очки, или вообще, станут мучениками за искусство (после отсидки). С другой стороны - появится новый цензурный аппарат, вмешивающийся во всё, происходящее в современном искусстве.
Тем более не понимаю деятелей культуры, пишущих письма патриарху Кириллу с осуждением в адрес организаторов - это выглядит очень некрасиво, как попытка выслужиться.
Не понимаю Гора Чахала с попыткой "диалога" - это не нужно ни церкви, ни современному искусству. Со стороны церкви выставка выглядела вторжением на её священную территорию, со стороны многих других художников - предательством, попыткой подружиться с властной институцией.
Короче, к чему это я? К тому, что принципиально не поддерживаю никого в этом скандале. Потому что глупо драться за право оскорблять других. И глупо отвечать на оскорбление оскорблением.
Думаю, естественно, что верующий человек, для которого связь изображения на иконе и изображаемого очевидна, воспринимает все десакрализующие деконструкции концептуалиса как личное оскорбление. И с этим надо считаться.
P.S. По-моему, трезвый взгляд на ситуацию.
В любом случае, получается активная работа с контекстом, выступающим в лице живых людей. Которые чувствуют себя оскорблёнными и могут отвечать. В том числе и агрессивно (преследования Тер-Оганьяна), и пытаться сопротивляться в правовом поле (несколько судебных процессов в Таганском суде). Особенность последнего дела ещё и в том, что оно не против художников, сделавших оскорбительные работы, а против организаторов. Вопрос художественной ценности выставленных там вещей всё время остаётся за скобками. (Хотя, признаюсь, из представленного мне очень нравится живопись Рогинского). Многое вообще, по-моему, не могло оскорбить никого (работы Сокова, Кабакова). Мерзкой мне кажется работа Сысоева.
Я не поленился, и посмотрел по "Культуре" передачу с Самодуровым, которую вёл Архангельский. После передачи у меня осталось впечатление, что выставка была сделана именно ради отстаивания своих прав на свободу высказывания. Тем более, что Ерофеева с Самодуровым уже судили за выставку "Осторожно, религия!". То есть эта последняя выставка на территории сахаровского центра изначально была в правовом поле. Думаю, эта выставка и шумиха вокруг неё, скорее, спровоцировали активность цензурной ревизии всего современного искусства. Зачем это было нужно организаторам, я не понимаю. Теперь этот диалог продолжается на политическом и судебном уровне. Об искусстве тут уже совсем нет речи.
Ерофеев и Самодуров с помощью кликуш - "борцов за права" заработают свои политические очки, или вообще, станут мучениками за искусство (после отсидки). С другой стороны - появится новый цензурный аппарат, вмешивающийся во всё, происходящее в современном искусстве.
Тем более не понимаю деятелей культуры, пишущих письма патриарху Кириллу с осуждением в адрес организаторов - это выглядит очень некрасиво, как попытка выслужиться.
Не понимаю Гора Чахала с попыткой "диалога" - это не нужно ни церкви, ни современному искусству. Со стороны церкви выставка выглядела вторжением на её священную территорию, со стороны многих других художников - предательством, попыткой подружиться с властной институцией.
Короче, к чему это я? К тому, что принципиально не поддерживаю никого в этом скандале. Потому что глупо драться за право оскорблять других. И глупо отвечать на оскорбление оскорблением.
Думаю, естественно, что верующий человек, для которого связь изображения на иконе и изображаемого очевидна, воспринимает все десакрализующие деконструкции концептуалиса как личное оскорбление. И с этим надо считаться.
P.S. По-моему, трезвый взгляд на ситуацию.