Монголы и монгольский лук. Об одной причине монгольского блицкрига.
Еще раз вернемся к вопросу о том, почему же монгольские воины были столь сильны. Ответ достаточно прост - умелое использование своего оружия и отличная тактика, построенная на этом умении, и превосходная организация. И пока покоренные и соседние народы не научились с этим бороться, монгольская армия была практически непобедима.
Одним из пунктов псевдоисторических ревизионистов от так называемой "альтернативной истории", отрицающих реальность монгольского нашествия, являются нападки на монгольский лук.При этом они почему-то ссылаются, как на образец "ложности" истории, на автора школьного учебника сер. 90-х гг. С. А. Нефедова, который писал: "Главным оружием татар был монгольский лук, "саадак», - именно благодаря этому новому оружию монголы покорили большую часть обитаемого мира. Это была сложная машина убийства, склеенная из трех слоев дерева и кости и для защиты от влаги обмотанная сухожилиями; склеивание проводилось под прессом, а просушка продолжалась несколько лет - секрет изготовления этих луков хранился в тайне. Этот лук не уступал по мощи мушкету; стрела из него за 300 метров пробивала любой доспех, и все дело было в умении попасть в цель, ведь луки не имели прицела и стрельба из них требовала многолетней выучки". Вот над этими строками из школьного учебника альтернативщики глумятся, как могут, мол, историки придумали монголов, а чтобы объяснить их победы якобы и придумали супер-лук, пробивающий любой доспех с 300 метров. Не сложно понять, почему альтернативщики так прицепились к Нефедову - кроме него никто из историков такого не писал. Уж не знаю, что именно сподобило Нефедова написать такие строки, но думаю, он просто неправильно понял прочитанную информацию. Впрочем, в некоторых статьях можно прочитать, что прицельный выстрел монгольского лука равнялся 150-200 м. На самом деле, это не так. Тем не менее, монгольский лук стал именно тем оружием блицкрига, который обеспечил монголам триумфальные победы.
Что касается самого лука, то ничего волшебного и невероятного в монгольском луке не было. Это был самый обыкновенный композитный лук, распространенный по всей Евразии (на Руси в том числе). Этот лук известен кочевникам Центральной Азии еще со времен древних хуннов. Никаких волшебных наконечников для стрел монголы тоже не знали. Как показал С. Худяков и целый ряд других исследователей вооружения азиатских кочевников, монгольские наконечники - это традиционный набор наконечников, известный по всей Евразии. Монгольский лук изучен достаточно подробно. Длина - 150-170 см, сила натяжения - 80 кгс, начальная скорость стрелы 80 м/с, прицельный выстрел в современных соревнованиях по стрельбе из лука, распространенных в Монголии, - 60-75 м (а не 150-300 м, как пишут некоторые авторы), дальность полета стрелы - 250-300 м (есть исторические сведения о выстреле до 750 м, но это уже при особых условиях). Такими же композитными луками были вооружены не только монголы, но и их противники. Тем не менее, монголы сумели превратить на несколько десятилетий свой лук в оружие блицкрига, с которым они покорили могучие империи Китая, Средней Азии и Ближнего Востока, разгромили грозные армии Руси и Европы. Так почему же взошла звезда монгольского лука и почему к 1280-м гг. эта звезда закатилась?
Кочевники, со времен одомашнивания лошади, были всадниками. Лошадь стала для кочевника основным средством ведения войны. "Татары рождаются и вырастают в седле. Сами собой они выучиваются сражаться. С весны до зимы [они] каждый день гонятся и охотятся. [Это] и есть их средство к существованию. Поэтому [у них] нет пеших солдат, а все - конные воины", - пишет китайский чиновник в сочинении "Мэн-да бэй-лу". Лук был основным орудием пропитанием кочевников, у которых охота занимало не менее важное место, чем скотоводство.
"Они питаются мясом, а не хлебом. Они добывают на охоте зайцев, оленей, кабанов, сурков, диких баранов (из костей их позвоночника можно делать ложки), дзеренов (спины у них желтые, а хвост величиной с веер), диких лошадей (по виду они похожи на ослов) и рыбу из рек (ее можно ловить после наступления морозов)…
Их обычай - стрельба из лука и охота. Когда их правитель устраивает облавную охоту, всегда непременно собираются большие массы людей. [Они] выкапывают ямы и втыкают [в них] колья. [Последние] соединяются между собой волосяными веревками, а [к веревкам] привязываются [лоскутки] войлока и птичьи перья. [Это] как при ловле зайцев при помощи сети у китайцев.
[Веревки] тянутся [кругом] до 100-200 ли. Так как на ветру колышутся перья [и лоскутки войлока], то перепуганные звери не осмеливаются перебежать. После этого [люди] окружают [огороженный участок, постепенно] прижимая [зверей к середине круга], ловят и бьют [их]…
Облавные охоты [у черных татар ] начинаются с девятой луны и прекращаются во вторую луну. Так как во время охоты [люди] все время едят мясо, добытое ими на охоте, то [в это время] мало режут овец".
Сюй Тин, Пен Дая "Краткие сведения о черных татарах" (татарами китайские авторы называли монголов).
Плано Карпини подтверждает эти сведения о монголах (шире о кочевниках Центральной Азии):
"Мужчины ничего вовсе не делают, за исключением стрел, а также имеют отчасти попечение о стадах; но они охотятся и упражняются в стрельбе, ибо все они от мала до велика суть хорошие стрелки, и дети их, когда им два или три года от роду, сразу же начинают ездить верхом и управляют лошадьми и скачут на них, и им дается лук сообразно их возрасту, и они учатся пускать стрелы, ибо они очень ловки, а также смелы
Девушки и женщины ездят верхом и ловко скачут на конях, как мужчины. Мы также видели, как они носили колчаны и луки. И как мужчины, так и женщины могут ездить верхом долго и упорно. Стремена у них очень короткие, лошадей они очень берегут, мало того, они усиленно охраняют все имущество".
Плано Карпини "История монгалов", IV, 4, 2-3.
Грузинская "Столетняя летопись" сообщает о монголах:
"Вместе с тем обрели они мужество и были лучниками избранными, безупречно метавшими из своих тугих луков тяжелыми стрелами, удара которых не выдерживали никакие доспехи. Особенно ловки они были на лошадях, ибо на лошадях они вырастали, не знали доспехов, кроме лука и стрел".
"Картлис Цхоревба"
Таким образом, монголы с детства учились держать в руках лук и стрелять верхом на лошади. Попасть на скаку в убегающую дичь, вроде зайца, крайне сложно и требует длительной подготовки. У монгола такой подготовкой была вся их жизнь, начиная с детства, потому что от умения метко стрелять из лука зависело выживание его семьи.
Монгольские лучники ведут перестрелку с японскими самураями. "Мёко сюрай экотоба", XIII в..
Самым грозным оружием всадника стал лук. У кочевников имелось оружие ближнего боя, но против плотного построения пехоты оно было бессильно, особенно против фаланги, ощетинившейся копьями. Пехоты, как рода войск, у монголов не было - в степи от нее толку было немного, а крупных городских поселений, где пехота могла бы найти применение, у монголов так же не имелось. Однако пехота оказывалась бессильной против конницы, вооруженной луками. Правда, только на местности, где конница имела пространство для маневров. Для борьбы с плотным пехотным построением нужна была тяжелая латная конница, где всадник, а желательно и лошадь, были бы защищены крепкими доспехами. Однако, несмотря на умение добывать и обрабатывать железо, монголы испытывали огромный дефицит металла. Железа просто не хватало на доспехи. Мало того, железа не хватало на наконечники для стрел. Дефицит железа приходилось покрывать кожаными доспехами и костяными наконечниками для стрел (которые как раз и обмазывали ядом, о котором пишут средневековые авторы - железные наконечники в яде не нуждались). "Мэн-да бэй-лу" сообщает, что некоторые племена монголов железа не имели: "Так называемые дикие татары весьма бедны да еще примитивны и не обладают никакими способностями ... Те, которые дальше от китайских земель, называются дикими татарами. Они не имеют утвари и доспехов, а для стрел употребляют только костяные наконечники".
Из-за такого дефицита железа монгольские племена терпели жестокие поражения, а с сер. XII в. вообще стали легкой добычей работорговцев империи Цзинь, которая каждые три года высылала в степь карательные экспедиции против монголов.
"Когда татары находились [еще в пределах] своего собственного государства, [в период правления] Да-дин (1161 - 1189) цзиньских разбойников, в Яньцзине и киданьской земле распространялись слухи о том, что-де татары то и дело приходят и уходят и потеснят императора так, что [ему] будет некуда деваться. Главарь [государства] Гэ Юн стороной узнал об этом… и с тревогой сказал: “Татары непременно явятся бедствием для нашего государства!” И тогда отдал приказ срочно отправить войска в [их] жалкое захолустье и истребить их. [В дальнейшем] через каждые три года посылались войска на север для истребления и уничтожения [татар], и это называли “сокращением совершеннолетних” [у татар]. До сих пор китайцы все помнят это. [Они] говорят, что лет двадцать назад в Шаньдуне и Хэбэе, в чьем бы доме ни были татарские [дети], купленные и превращенные в маленьких рабов, - все они были захвачены и приведены войсками".
"Мэн-да бэй-лу"
Бурятский конный лучник, 1895 г.
Противопоставить латной коннице чжурчжэней монголы ничего не могли - железа на латную конницу у них не было. Закованные в металл монгольские воины, ставшие популярными с легкой руки исследователя М. Горелика, существуют только в пылких фантазиях художников-реконструкторов. На самом деле, монгольская армия доспехов фактически не имела. Плано Карпини пишет, что мечи и доспехи имели только знатные воины:
"Оружие же все, по меньшей мере, должны иметь такое: два или три лука, или по меньшей мере один хороший, и три больших колчана, полных стрелами, один топор и веревки, чтобы тянуть орудия. Богатые же имеют мечи, острые в конце, режущие только с одной стороны и несколько кривые; у них есть также вооруженная лошадь, прикрытия для голеней, шлемы и латы. Некоторые имеют латы, а также прикрытия для лошадей из кожи…
Шлем же сверху железный или медный, а то, что прикрывает кругом шею и горло, из кожи. И все эти куски из кожи составлены указанным выше способом".
Упоминание о медных шлемах действительно замечательно. Такие шлемы пришли из глубокой древности, однако недостаток железа не вытеснил их. Вместо блестящего, хорошо вооруженного войска монголов их противники на самом деле увидели армию вооруженных как попало бомжей. Грузинская "Столетняя хроника" пишет, что в 20-х гг. XIII в. монгольская армия не имела ни доспехов, ни мечей:
"И так, из-за грехов наших Господь предал страну нашу татарам, был он осилен сполна и изгнан. Узнав о бегстве и сокрытии его в крепостях, Чингиз-каэн отправил (в погоню) за ним двух предводителей - Иаму и Салпиана, коих грузины именуют Себа и Джебо. Велел им пройти земли Хорасана и Ирака и, покуда хватило бы сил, разведать те страны. Двинулись же они с двенадцатью тысячами всадников, без доспехов и снеди, но только с луками и без мечей".
"Картлис Цхоревба".
Германский император Фридрих II с горечью пишет, что монголы надели на себя трофейные европейские доспехи, а собственно монгольские ламеллярные доспехи считает устаревшими:
"Одеты они в невыделанные воловьи, ослиные или конские шкуры. Доспехи у них [сделаны] из нашитых [на кожу] железных пластин; ими они пользуются до сего времени. Но, о чем не без сожаления можем сказать, теперь-то они вооружились награбленным у побежденных христиан оружием, лучшим и более красивым, дабы, [по замыслу] разгневанного бога, мы были преданы более позорной и страшной смерти [нашим] собственным оружием".
Матфей Парижский "Великая хроника".
Монголы с луками, 1931-32 гг.
В другом месте Матфей отметил недостаток у монголов железа, но приписал это монгольской храбрости: "Дабы не обращаться в бегство, они хорошо защищены доспехами спереди, [а] не сзади", а так же "Со спины они не имеют доспехов, спереди, однако, доспехами защищены". На сообщения, средневековых авторов, что кожаные доспехи монголов ничем не пробивались, следует списать на страх, посеянный степными воинами. На самом деле у монголов просто не было металла на полноценный доспех. Даже после создания империи монголы так и не сумели пополнить недостаток железа для свой армии. Фламандский монах Г. де Рубрук, побывавший в Каракоруме в 1253-54 гг. пишет, что из двадцати монгольских воинов железные доспехи имели только двое и даже охрана хана была одета в грубые кожаные доспехи:
"Между морем и горами живут некие сарацины по имени лесги, горцы, которые также не покорены, так что татарам, жившим у подошвы гор аланов, надлежало дать нам 20 человек, чтобы проводить нас за Железные ворота. И я обрадовался этому, так как надеялся увидеть их вооруженными, ибо я никогда не мог увидать их оружия, хотя сильно интересовался этим. И когда мы добрались до опасного перехода, то из 20 у двоих оказались латы. Я спросил, откуда они к ним попали. Они сказали, что приобрели латы от вышеупомянутых аланов, которые умеют хорошо изготовлять их и являются отличными кузнецами. Отсюда, как я полагаю, татары сами имеют немного оружия, а именно только колчаны, луки и меховые панцири (pelliceas). Я видел, как им доставляли из Персии железные панцири (platas) и железные каски, а также видел двоих, которые представлялись Мангу вооруженными в выгнутые рубашки из твердой кожи, очень дурно сидящие и неудобные".
"Путешествие в восточные страны", гл. 50.
Таким образом, Чингизхан столкнулся с огромной проблемой вооружения армии. Если организовать армию он сумел, разбив ее на тактические единицы: "О разделении войск скажем таким образом: Чингис-кан приказал, чтобы во главе десяти человек был поставлен один (и он по-нашему называется десятником), а во главе десяти десятников был поставлен один, который называется сотником, а во главе десяти сотников был поставлен один, который называется тысячником, а во главе десяти тысячников был поставлен один, и это число называется у них тьма". Вооружить же эту армию для сражений с латной феодальной конницей и обученной пехотой было нечем.
Чингизхан нашел простой и эффективный выход из положения - массовое использование лука. Чингизхан оставил своим потомкам устное постановление, имевшее силу закона, билик, где требовал:
"Так же как и наши купцы [уртак] приходят с ткаными золотом одеждами и добрыми вещами [тангсук] и твердо уверены в получении барыша с этих материй и тканей, то и эмиры войска должны хорошенько обучить сыновей метанию стрел, верховой езде и единоборству и упражнять их в этих делах. И такими сделать [их] отважными и неустрашимыми, чтобы они были подобны настойчивым купцам по тем искусствам [изворотливости и предприимчивости], которые они знают".
Рашид ад-Дин "Собрание летописей".
Марко Поло описывает военную реформу Чингисхана так:
"Страною этот Чингисхан правил хорошо. Что же вам еще сказать? Удивительно даже, какое тут множество татар набралось. Увидел Чингисхан, что много у него народу, вооружил его луками и иным ихним оружием и пошел воевать чужие страны".
"Книга о разнообразии мира", LXV.
Таким образом, монголы имели огромную армию конных лучников. Эта армия была разделена на более мелкие единицы, вплоть до десятка, которые умели воевать как по отдельности, так и вместе. Этого монголы добились введением жестокой железной дисциплины и многолетним военным опытом. Ставка в бою была сделана на дальний бой. В ближний бой монголы старались не вступать.
"Надо знать, что всякий раз как они завидят врагов, они идут на них, и каждый бросает в своих противников три или четыре стрелы; и если они видят, что не могут их победить, то отступают вспять к своим; и это они делают ради обмана, чтобы враги преследовали их до тех мест; где они устроили засаду; и если их враги преследуют их до вышеупомянутой засады, они окружают их и таким образом ранят и убивают. Точно так же, если они видят, что против них имеется большое войско, они иногда отходят от него на один или два дня пути и тайно нападают .на другую часть земли и разграбляют ее; при этом они убивают людей и разрушают и опустошают землю. А если они видят, что не могут сделать и этого, то отступают назад на десять или на двенадцать дней пути. Иногда также они пребывают в безопасном месте, пока войско их врагов не разделится, и тогда они приходят украдкой и опустошают всю землю. Ибо в войнах они весьма хитры, так как сражались с другими народами уже сорок лет и даже более".
Плано Карпини "История монгалов", VI, 3, 3.
Монгольские наконечники стрел. Из коллекции Д. Симоняна.Таким образом были разбиты армии империи Цзинь, империи Сунн, Хорезма, княжеств Руси и другие противники монголов. Массовое применение лука, маневренная тактика выматывания противника, заманивания в засаду обманным отступлением, выбивание лошадей противника были долгое время залогом монгольских побед. Несмотря на свою эффективность, лук, тем не менее, не является неким супер-оружием. Иначе бы огнестрельное оружие никогда бы не вытеснило лук. Дело в том, что лук эффективен в бою только на близких расстояниях. Арабы определяли прицельный выстрел из лука в 60 м. Свыше этого расстояния пробивная сила лука резко падала, как и прицельность, - стрела просто отскакивала от доспехов, не причиняя вреда. Анна Комнина, описывая европейский арбалет, пишет: "Пущенная с огромной силой стрела, куда бы она не попала, никогда не отскакивает назад…", т. е. отскакивала стрела из лука, но не болт из арбалета. Альберт Аахенский описывает сражение крестоносцев с арабами в 1097 г., где стрелы противника практически не наносят урона из-за расстояния: "Время от времени, турки, в надежде на свою многочисленность, собрав силы, давали мужественный отпор и бросали в воздух стрелы, ниспадавшие частым градом. Но едва только эта туча стрел рассеивалась, как верные, сохраняя постоянно в руках копья, которыми они поражали неприятеля, бросались на него снова и, разнося смерть по его рядам, принудили, наконец, турок, побежденных и поставленных вне возможности защищаться, бежать над пропастями гор и спасаться по тропинкам, им одним известным". Хотя выше Альберт описывает страшный выстрел из лука с близкого расстояния: "Герард из Керизи, преследуя также неприятеля на прекрасном коне, завидел турка, остановившегося на вершине горы с уверенностью в собственные силы, и бросился отважно на него; но турок, пронзив стрелою его щит, поразил его между печенью и легкими и, опрокинув замертво на землю, увел с собою его лошадь".
Останки одной из жертв монгольского лучника. Найдена на месте Золоторевского побоища.
Монгольский лук мало, чем отличался от арабских и турецких луков того времени. Он был эффективен только с близкого расстояния. Но с какого же расстояния вели обстрел монголы? Ответ дает археология. Рашид ад-Дин пишет про дворец хана Угедея: "Каждая сторона того дворца была длиною в полет стрелы". Как показали археологические раскопки, дворец Угедея имел размеры 45 на 55 м, т. е. для монголов полет стрелы равнялся 45-55 м. Это расстояние прицельного выстрела, когда стрела сохраняет пробивную силу. С такого расстояния стрела могла пробить доспех XIII в. (Плано Карпини рекомендует использовать против монголов двойной доспех), пробить щит, оглушить ударом по шлему, попасть противнику в незащищенное место. Залп тумена в несколько тысяч стрел, произведенный с близкого расстояния, производил ошеломляющее воздействие на современников. Разделенный на сотни и десятки тумен монголов рассыпался, уходя преследующего противника, огрызаясь стрелами, поражавших вражеских лошадей, а при удачном моменте снова объединяющегося и обрушивающий на врага град стрел. Если противник бежал, то монголы преследовали его иногда по нескольку дней, убивая бегущих.
"Они же (татары), стоявшие лагерем на берегу Бердуджи, ныне называемой Сагимом, мигом оседлали коней и вступили в схватку. И разразилась битва жестокая. Половина татар бежала, а (другая) половина скрылась в засаде и нагрянула с тыла. И тут постиг нас гнев Всевышний за безверие и прегрешения наши, и бежали грузины и воины их, и сам царь Лаша, и погибло несметное число душ христианских".
"Столетняя летопись", "Картлис Цхоревба".
Такая тактика впечатлила современников, которые были просто напуганы монгольским луком. Некий европейский поэт в "Стихе о монгольском нашествии" так передал впечатление европейцев от лука монголов:
Лук натянет, рот оскалит,
Дальним выстрелом ужалит,
Трижды важного умалит,
Трижды стойкого повалит!
От стрелы его проклятой
Не спасут ни щит, ни латы;
Дик, неистов люд косматый,
Как бежать от супостата?
Их копья - просмоленные,
Огнем воспламененные,
Их стрелы пролетают вдаль,
Их стрелы пробивают сталь,
Их стрелы бьют, а наши нет,
И недруг, лют, за нами вслед,
Как барс на жертву, прядает,
Дождем каленым падает!
Арабский писатель Мухаммад ан-Насави описывает сражение у Исфагана (1227 г.), где левое крыло хорезмийского войска попала в засаду:
"Когда султан переправился и вышел на крутой берег, а солнце уже начало скрываться, спрятанные в засаде вышли из укрытий со стороны левого крыла [войск султана], как бушующий огонь, который не оставляет ничего. Они ударили по левому крылу и отбросили его к центру [султанских войск]. Это был только один удар, но настолько [сильный], что ноги оторвались от земли, а шеи от тел. Были повержены те, кто нес знамена, кровь застывала в жилах от ударов мечей, и забили фонтаны крови, как пучки искр, высекаемых из кремня. Но ханы и эмиры, командиры левого крыла, стояли твердо, оставаясь верными своей клятве до самой смерти.
Из них остались в живых только трое: Куч-Тегин-Пахлаван, хаджиб ал-хасс Ханберди и амир-ахур Одек. Ахаш-Малик сражался до тех пор, пока не пал, утыканный стрелами, словно ёж [иглами], и погиб за веру".
"Жизнеописание султана Джелал ад-Дина Манкбурны", гл. 61.
Магистр Рогерий описывает разгром монголами отряда калочского архиепископа:
"Калочский же архиепископ Угрин весьма тяжело переносил то, что они, словно грабители, столько добрых людей приводили в замешательство, и еще тяжелее, что король ему и его людям казался малодушным. Поэтому, выйдя вопреки повелению короля с немногими из своих людей наружу, он захотел сразиться с татарами. Но те, обратя спины, начали понемногу отступать. Архиепископ, увидев это, принялся во весь опор их преследовать. Достигнув болотистой местности, те ее быстро миновали. Архиепископ же, не сворачивая, ибо был он от них весьма близко, поспешно вошел в болото, и поскольку он со своими людьми тяжестью оружия давил на землю, перейти болото или же вернуться был уже не в состоянии. Татары, быстро возвратившись, окружили болото и, посылая в стрелы дождем, всех их там перебили".
"Горестная песнь о разорении венгерского королевства татарами", гл. 21.
Успешно сочетая массовое применение лука и маневренность конницы, монголы огнем и мечем, завоевали огромные территории, оставив после себя смерть и разрушения. Однако в ставке на лук была и слабость монголов. Будучи превосходными лучниками и всадниками, монголы оказались слабы в рукопашном бое. Отсутствие железных доспехов и слабая подготовка к рукопашному бою заканчивалось для монголов большими потерями в ближнем бою. Они не могли на равных тягаться с профессиональными феодальными армиями в ближнем бою. "Повесть о разорении Рязани Батыем" рассказывает о нападении отряда Евпатия Коловрата, навязавшего монголам ближний бой и нанесший им огромный урон:
"И помчались вслед за безбожным царем, и едва смогли догнать его в Суздальской земле. И внезапно напали на отдыхавшее войско Батыево, и начали сечь без милости, и внесли смятение во все полки татарские. Татары стали как пьяные или обезумевшие. Евпатий так бился беспощадно, что и мечи притупились, и выхватывал <он мечи> татарские, и рубился ими. Татары думали, что это мертвые воскресли! Евпатий на полном скаку сражался с сильными полками и бил их беспощадно. И сражался с войсками татарскими так храбро и мужественно, что и сам царь испугался…
И послал сына шурина своего - Хостоврула, против Евпатия, а с ним и много войск татарских. Хостоврул же похвастался царю, что живым Евпатия к царю приведет. И окружили всех большие силы татарские, желая захватить Евпатия живым. Хостоврул же вступил в единоборство с Евпатием. Евпатий, богатырь силою, рассек Хостоврула надвое до самого седла. И начал сечь войско татарское и многих известных богатырей Батыевых побил, одних надвое рассекая, а иных до седла раскроил.
Татары перепугались, видя, что Евпатий богатырь-исполин. И навели на него бесчисленное множество стенобитных орудий, и начали по нему бить из них, и с трудом убили его".
Немалые потери нанесли монголам жители Козельска, уничтожив в вылазке четыре тысячи монголов. Это кажется невероятным преувеличением, но эти описания находят подтверждения в иностранных источниках.
"И когда кто-то из татар по обыкновению приблизился к Пешту, он, вооружившись и сев на коня, вышел им навстречу. И когда они уже должны были сойтись, татары, как это было у них принято, показав спины, исчезли. Но герцог, пришпорив своего коня, нагнал одного из них и поразил его копьем так, что сломанное древко копья повергло татарина с коня на землю. Когда же другой из них - канезий, то есть старший, захотел прийти поверженному на помощь/ герцог, выхватив находившийся возле седла клинок, одним ударом отсек ему руку. Тот, выпав из седла, сразу же скончался. Прочие же татары, обратившись в бегство, подхватили упавшего и вместе с лошадьми привели его к своему войску".
Магистр Рогерий "Горестная песнь о разорении венгерского королевства татарами", гл. 23.
"Джалал ад-Дин встретил его с твердым намерением вести джихад и усердно защищать ислам. Он столкнулся с ним у Парвана с конницей, подобной горным потокам, и воинами, [храбрыми] как львы. Когда показались оба отряда, он сам ринулся на центр Толи-хана, расстроил его [боевой] порядок, бросил под копыта конницы его знамена, принудил его бежать и оставить свою позицию. И [тогда] обрушились на татар мечи мщения. Сидя в седле ненависти, Джалал ад-Дин отсекал мечами концы шейных вен, отделял плечи от мест, где они сходятся. А как же иначе? Ведь они причинили большие страдания ему, его братьям и отцу, его государству, его родне и приближенным, охранявшим его. Он остался без отца и потомства, без господина и без раба, несчастье забросило его в степи, а опасности завели в пустыни.
Толи-хан был убит в пылу сражения, в самом разгаре атаки. Было взято много пленных, так что слуги приводили захваченных ими людей к нему (Джалал ад-Дину) и вбивали им в уши колья, сводя с ними счеты".
Мухаммад ан-Насави "Жизнеописание султана Джелал ад-Дина Манкбурны", гл. 36.
Монгольские наконечники стрел.
В уже упомянутом сражении у Исфагана монголы понесли большие потери и отступили: "Что касается проклятых [татар], то они возвратились от Исфахана в страхе. Несмотря на то что они в конце дня победили, мечи отняли у них больше [людей], чем у мусульман, и они повернули вспять, побежденные" (М. ан-Насави).
Плано Карпини называет другой метод борьбы с монголами:
"Все же желающие сражаться с ними должны иметь следующее оружие: хорошие и крепкие луки, баллисты, которых они очень боятся, достаточное количество стрел, палицу (dolabrum) из хорошего железа, или секиру с длинной ручкой (острия стрел для лука или баллисты должны, как у Татар, когда они горячие, закаляться в воде, смешанной с солью, чтобы они имели силу пронзить их оружие), также мечи и копья с крючком, чтобы иметь возможность стаскивать их с седла, так как они весьма легко падают с него, ножики и двойные латы, так как стрелы их нелегко пронзают их, шлем и другое оружие для защиты тела и коня от оружия и стрел их".
Баллисты - это арбалеты, потому что вариант книги Карпини, записанной Ц. де Бридиа не оставляет в этом сомнений:
"А баллистарии, расположенные перед войском и расставленные по меньшей мере в три [ряда], должны метать стрелы, прежде чем они могут достичь боевого порядка тартар, [то есть] лучшим образом и своевременно, чтобы их собственные боевые ряды или побежали, или были приведены в замешательство. Если же враги обратятся в бегство, баллистарии с лучниками, а также те, кто находится в засаде, преследуют их, в то время как войско понемногу движется за ними".
В этом и заключалось лекарство от монгольского блицкрига - отогнать монголов далее расстояния 45-55 м, чтобы лишить их луки убойной мощности, а также сблизиться с монголами в ближнем бою, желательно лишив их конницу маневра. Как только противники монголов это поняли к 80-м гг. XIII в. успехи монголов закончились повсюду. Именно так был разбит Мамай нга Куликовом поле - на тесном поле, в ближнем бою, где лук стал бесполезен. Монголы еще могли удерживать завоеванное, но совершать новые завоевания уже не имели сил. Звезда монгольских империй в XIV в. начала закатываться, и порабощенные народы получили шанс на реванш, от которого никакой лук уже не спасал.
Автор - KAMAS
Одним из пунктов псевдоисторических ревизионистов от так называемой "альтернативной истории", отрицающих реальность монгольского нашествия, являются нападки на монгольский лук.При этом они почему-то ссылаются, как на образец "ложности" истории, на автора школьного учебника сер. 90-х гг. С. А. Нефедова, который писал: "Главным оружием татар был монгольский лук, "саадак», - именно благодаря этому новому оружию монголы покорили большую часть обитаемого мира. Это была сложная машина убийства, склеенная из трех слоев дерева и кости и для защиты от влаги обмотанная сухожилиями; склеивание проводилось под прессом, а просушка продолжалась несколько лет - секрет изготовления этих луков хранился в тайне. Этот лук не уступал по мощи мушкету; стрела из него за 300 метров пробивала любой доспех, и все дело было в умении попасть в цель, ведь луки не имели прицела и стрельба из них требовала многолетней выучки". Вот над этими строками из школьного учебника альтернативщики глумятся, как могут, мол, историки придумали монголов, а чтобы объяснить их победы якобы и придумали супер-лук, пробивающий любой доспех с 300 метров. Не сложно понять, почему альтернативщики так прицепились к Нефедову - кроме него никто из историков такого не писал. Уж не знаю, что именно сподобило Нефедова написать такие строки, но думаю, он просто неправильно понял прочитанную информацию. Впрочем, в некоторых статьях можно прочитать, что прицельный выстрел монгольского лука равнялся 150-200 м. На самом деле, это не так. Тем не менее, монгольский лук стал именно тем оружием блицкрига, который обеспечил монголам триумфальные победы.
Что касается самого лука, то ничего волшебного и невероятного в монгольском луке не было. Это был самый обыкновенный композитный лук, распространенный по всей Евразии (на Руси в том числе). Этот лук известен кочевникам Центральной Азии еще со времен древних хуннов. Никаких волшебных наконечников для стрел монголы тоже не знали. Как показал С. Худяков и целый ряд других исследователей вооружения азиатских кочевников, монгольские наконечники - это традиционный набор наконечников, известный по всей Евразии. Монгольский лук изучен достаточно подробно. Длина - 150-170 см, сила натяжения - 80 кгс, начальная скорость стрелы 80 м/с, прицельный выстрел в современных соревнованиях по стрельбе из лука, распространенных в Монголии, - 60-75 м (а не 150-300 м, как пишут некоторые авторы), дальность полета стрелы - 250-300 м (есть исторические сведения о выстреле до 750 м, но это уже при особых условиях). Такими же композитными луками были вооружены не только монголы, но и их противники. Тем не менее, монголы сумели превратить на несколько десятилетий свой лук в оружие блицкрига, с которым они покорили могучие империи Китая, Средней Азии и Ближнего Востока, разгромили грозные армии Руси и Европы. Так почему же взошла звезда монгольского лука и почему к 1280-м гг. эта звезда закатилась?
Кочевники, со времен одомашнивания лошади, были всадниками. Лошадь стала для кочевника основным средством ведения войны. "Татары рождаются и вырастают в седле. Сами собой они выучиваются сражаться. С весны до зимы [они] каждый день гонятся и охотятся. [Это] и есть их средство к существованию. Поэтому [у них] нет пеших солдат, а все - конные воины", - пишет китайский чиновник в сочинении "Мэн-да бэй-лу". Лук был основным орудием пропитанием кочевников, у которых охота занимало не менее важное место, чем скотоводство.
"Они питаются мясом, а не хлебом. Они добывают на охоте зайцев, оленей, кабанов, сурков, диких баранов (из костей их позвоночника можно делать ложки), дзеренов (спины у них желтые, а хвост величиной с веер), диких лошадей (по виду они похожи на ослов) и рыбу из рек (ее можно ловить после наступления морозов)…
Их обычай - стрельба из лука и охота. Когда их правитель устраивает облавную охоту, всегда непременно собираются большие массы людей. [Они] выкапывают ямы и втыкают [в них] колья. [Последние] соединяются между собой волосяными веревками, а [к веревкам] привязываются [лоскутки] войлока и птичьи перья. [Это] как при ловле зайцев при помощи сети у китайцев.
[Веревки] тянутся [кругом] до 100-200 ли. Так как на ветру колышутся перья [и лоскутки войлока], то перепуганные звери не осмеливаются перебежать. После этого [люди] окружают [огороженный участок, постепенно] прижимая [зверей к середине круга], ловят и бьют [их]…
Облавные охоты [у черных татар ] начинаются с девятой луны и прекращаются во вторую луну. Так как во время охоты [люди] все время едят мясо, добытое ими на охоте, то [в это время] мало режут овец".
Сюй Тин, Пен Дая "Краткие сведения о черных татарах" (татарами китайские авторы называли монголов).
Плано Карпини подтверждает эти сведения о монголах (шире о кочевниках Центральной Азии):
"Мужчины ничего вовсе не делают, за исключением стрел, а также имеют отчасти попечение о стадах; но они охотятся и упражняются в стрельбе, ибо все они от мала до велика суть хорошие стрелки, и дети их, когда им два или три года от роду, сразу же начинают ездить верхом и управляют лошадьми и скачут на них, и им дается лук сообразно их возрасту, и они учатся пускать стрелы, ибо они очень ловки, а также смелы
Девушки и женщины ездят верхом и ловко скачут на конях, как мужчины. Мы также видели, как они носили колчаны и луки. И как мужчины, так и женщины могут ездить верхом долго и упорно. Стремена у них очень короткие, лошадей они очень берегут, мало того, они усиленно охраняют все имущество".
Плано Карпини "История монгалов", IV, 4, 2-3.
Грузинская "Столетняя летопись" сообщает о монголах:
"Вместе с тем обрели они мужество и были лучниками избранными, безупречно метавшими из своих тугих луков тяжелыми стрелами, удара которых не выдерживали никакие доспехи. Особенно ловки они были на лошадях, ибо на лошадях они вырастали, не знали доспехов, кроме лука и стрел".
"Картлис Цхоревба"
Таким образом, монголы с детства учились держать в руках лук и стрелять верхом на лошади. Попасть на скаку в убегающую дичь, вроде зайца, крайне сложно и требует длительной подготовки. У монгола такой подготовкой была вся их жизнь, начиная с детства, потому что от умения метко стрелять из лука зависело выживание его семьи.
Монгольские лучники ведут перестрелку с японскими самураями. "Мёко сюрай экотоба", XIII в..
Самым грозным оружием всадника стал лук. У кочевников имелось оружие ближнего боя, но против плотного построения пехоты оно было бессильно, особенно против фаланги, ощетинившейся копьями. Пехоты, как рода войск, у монголов не было - в степи от нее толку было немного, а крупных городских поселений, где пехота могла бы найти применение, у монголов так же не имелось. Однако пехота оказывалась бессильной против конницы, вооруженной луками. Правда, только на местности, где конница имела пространство для маневров. Для борьбы с плотным пехотным построением нужна была тяжелая латная конница, где всадник, а желательно и лошадь, были бы защищены крепкими доспехами. Однако, несмотря на умение добывать и обрабатывать железо, монголы испытывали огромный дефицит металла. Железа просто не хватало на доспехи. Мало того, железа не хватало на наконечники для стрел. Дефицит железа приходилось покрывать кожаными доспехами и костяными наконечниками для стрел (которые как раз и обмазывали ядом, о котором пишут средневековые авторы - железные наконечники в яде не нуждались). "Мэн-да бэй-лу" сообщает, что некоторые племена монголов железа не имели: "Так называемые дикие татары весьма бедны да еще примитивны и не обладают никакими способностями ... Те, которые дальше от китайских земель, называются дикими татарами. Они не имеют утвари и доспехов, а для стрел употребляют только костяные наконечники".
Из-за такого дефицита железа монгольские племена терпели жестокие поражения, а с сер. XII в. вообще стали легкой добычей работорговцев империи Цзинь, которая каждые три года высылала в степь карательные экспедиции против монголов.
"Когда татары находились [еще в пределах] своего собственного государства, [в период правления] Да-дин (1161 - 1189) цзиньских разбойников, в Яньцзине и киданьской земле распространялись слухи о том, что-де татары то и дело приходят и уходят и потеснят императора так, что [ему] будет некуда деваться. Главарь [государства] Гэ Юн стороной узнал об этом… и с тревогой сказал: “Татары непременно явятся бедствием для нашего государства!” И тогда отдал приказ срочно отправить войска в [их] жалкое захолустье и истребить их. [В дальнейшем] через каждые три года посылались войска на север для истребления и уничтожения [татар], и это называли “сокращением совершеннолетних” [у татар]. До сих пор китайцы все помнят это. [Они] говорят, что лет двадцать назад в Шаньдуне и Хэбэе, в чьем бы доме ни были татарские [дети], купленные и превращенные в маленьких рабов, - все они были захвачены и приведены войсками".
"Мэн-да бэй-лу"
Бурятский конный лучник, 1895 г.
Противопоставить латной коннице чжурчжэней монголы ничего не могли - железа на латную конницу у них не было. Закованные в металл монгольские воины, ставшие популярными с легкой руки исследователя М. Горелика, существуют только в пылких фантазиях художников-реконструкторов. На самом деле, монгольская армия доспехов фактически не имела. Плано Карпини пишет, что мечи и доспехи имели только знатные воины:
"Оружие же все, по меньшей мере, должны иметь такое: два или три лука, или по меньшей мере один хороший, и три больших колчана, полных стрелами, один топор и веревки, чтобы тянуть орудия. Богатые же имеют мечи, острые в конце, режущие только с одной стороны и несколько кривые; у них есть также вооруженная лошадь, прикрытия для голеней, шлемы и латы. Некоторые имеют латы, а также прикрытия для лошадей из кожи…
Шлем же сверху железный или медный, а то, что прикрывает кругом шею и горло, из кожи. И все эти куски из кожи составлены указанным выше способом".
Упоминание о медных шлемах действительно замечательно. Такие шлемы пришли из глубокой древности, однако недостаток железа не вытеснил их. Вместо блестящего, хорошо вооруженного войска монголов их противники на самом деле увидели армию вооруженных как попало бомжей. Грузинская "Столетняя хроника" пишет, что в 20-х гг. XIII в. монгольская армия не имела ни доспехов, ни мечей:
"И так, из-за грехов наших Господь предал страну нашу татарам, был он осилен сполна и изгнан. Узнав о бегстве и сокрытии его в крепостях, Чингиз-каэн отправил (в погоню) за ним двух предводителей - Иаму и Салпиана, коих грузины именуют Себа и Джебо. Велел им пройти земли Хорасана и Ирака и, покуда хватило бы сил, разведать те страны. Двинулись же они с двенадцатью тысячами всадников, без доспехов и снеди, но только с луками и без мечей".
"Картлис Цхоревба".
Германский император Фридрих II с горечью пишет, что монголы надели на себя трофейные европейские доспехи, а собственно монгольские ламеллярные доспехи считает устаревшими:
"Одеты они в невыделанные воловьи, ослиные или конские шкуры. Доспехи у них [сделаны] из нашитых [на кожу] железных пластин; ими они пользуются до сего времени. Но, о чем не без сожаления можем сказать, теперь-то они вооружились награбленным у побежденных христиан оружием, лучшим и более красивым, дабы, [по замыслу] разгневанного бога, мы были преданы более позорной и страшной смерти [нашим] собственным оружием".
Матфей Парижский "Великая хроника".
Монголы с луками, 1931-32 гг.
В другом месте Матфей отметил недостаток у монголов железа, но приписал это монгольской храбрости: "Дабы не обращаться в бегство, они хорошо защищены доспехами спереди, [а] не сзади", а так же "Со спины они не имеют доспехов, спереди, однако, доспехами защищены". На сообщения, средневековых авторов, что кожаные доспехи монголов ничем не пробивались, следует списать на страх, посеянный степными воинами. На самом деле у монголов просто не было металла на полноценный доспех. Даже после создания империи монголы так и не сумели пополнить недостаток железа для свой армии. Фламандский монах Г. де Рубрук, побывавший в Каракоруме в 1253-54 гг. пишет, что из двадцати монгольских воинов железные доспехи имели только двое и даже охрана хана была одета в грубые кожаные доспехи:
"Между морем и горами живут некие сарацины по имени лесги, горцы, которые также не покорены, так что татарам, жившим у подошвы гор аланов, надлежало дать нам 20 человек, чтобы проводить нас за Железные ворота. И я обрадовался этому, так как надеялся увидеть их вооруженными, ибо я никогда не мог увидать их оружия, хотя сильно интересовался этим. И когда мы добрались до опасного перехода, то из 20 у двоих оказались латы. Я спросил, откуда они к ним попали. Они сказали, что приобрели латы от вышеупомянутых аланов, которые умеют хорошо изготовлять их и являются отличными кузнецами. Отсюда, как я полагаю, татары сами имеют немного оружия, а именно только колчаны, луки и меховые панцири (pelliceas). Я видел, как им доставляли из Персии железные панцири (platas) и железные каски, а также видел двоих, которые представлялись Мангу вооруженными в выгнутые рубашки из твердой кожи, очень дурно сидящие и неудобные".
"Путешествие в восточные страны", гл. 50.
Таким образом, Чингизхан столкнулся с огромной проблемой вооружения армии. Если организовать армию он сумел, разбив ее на тактические единицы: "О разделении войск скажем таким образом: Чингис-кан приказал, чтобы во главе десяти человек был поставлен один (и он по-нашему называется десятником), а во главе десяти десятников был поставлен один, который называется сотником, а во главе десяти сотников был поставлен один, который называется тысячником, а во главе десяти тысячников был поставлен один, и это число называется у них тьма". Вооружить же эту армию для сражений с латной феодальной конницей и обученной пехотой было нечем.
Чингизхан нашел простой и эффективный выход из положения - массовое использование лука. Чингизхан оставил своим потомкам устное постановление, имевшее силу закона, билик, где требовал:
"Так же как и наши купцы [уртак] приходят с ткаными золотом одеждами и добрыми вещами [тангсук] и твердо уверены в получении барыша с этих материй и тканей, то и эмиры войска должны хорошенько обучить сыновей метанию стрел, верховой езде и единоборству и упражнять их в этих делах. И такими сделать [их] отважными и неустрашимыми, чтобы они были подобны настойчивым купцам по тем искусствам [изворотливости и предприимчивости], которые они знают".
Рашид ад-Дин "Собрание летописей".
Марко Поло описывает военную реформу Чингисхана так:
"Страною этот Чингисхан правил хорошо. Что же вам еще сказать? Удивительно даже, какое тут множество татар набралось. Увидел Чингисхан, что много у него народу, вооружил его луками и иным ихним оружием и пошел воевать чужие страны".
"Книга о разнообразии мира", LXV.
Таким образом, монголы имели огромную армию конных лучников. Эта армия была разделена на более мелкие единицы, вплоть до десятка, которые умели воевать как по отдельности, так и вместе. Этого монголы добились введением жестокой железной дисциплины и многолетним военным опытом. Ставка в бою была сделана на дальний бой. В ближний бой монголы старались не вступать.
"Надо знать, что всякий раз как они завидят врагов, они идут на них, и каждый бросает в своих противников три или четыре стрелы; и если они видят, что не могут их победить, то отступают вспять к своим; и это они делают ради обмана, чтобы враги преследовали их до тех мест; где они устроили засаду; и если их враги преследуют их до вышеупомянутой засады, они окружают их и таким образом ранят и убивают. Точно так же, если они видят, что против них имеется большое войско, они иногда отходят от него на один или два дня пути и тайно нападают .на другую часть земли и разграбляют ее; при этом они убивают людей и разрушают и опустошают землю. А если они видят, что не могут сделать и этого, то отступают назад на десять или на двенадцать дней пути. Иногда также они пребывают в безопасном месте, пока войско их врагов не разделится, и тогда они приходят украдкой и опустошают всю землю. Ибо в войнах они весьма хитры, так как сражались с другими народами уже сорок лет и даже более".
Плано Карпини "История монгалов", VI, 3, 3.
Монгольские наконечники стрел. Из коллекции Д. Симоняна.Таким образом были разбиты армии империи Цзинь, империи Сунн, Хорезма, княжеств Руси и другие противники монголов. Массовое применение лука, маневренная тактика выматывания противника, заманивания в засаду обманным отступлением, выбивание лошадей противника были долгое время залогом монгольских побед. Несмотря на свою эффективность, лук, тем не менее, не является неким супер-оружием. Иначе бы огнестрельное оружие никогда бы не вытеснило лук. Дело в том, что лук эффективен в бою только на близких расстояниях. Арабы определяли прицельный выстрел из лука в 60 м. Свыше этого расстояния пробивная сила лука резко падала, как и прицельность, - стрела просто отскакивала от доспехов, не причиняя вреда. Анна Комнина, описывая европейский арбалет, пишет: "Пущенная с огромной силой стрела, куда бы она не попала, никогда не отскакивает назад…", т. е. отскакивала стрела из лука, но не болт из арбалета. Альберт Аахенский описывает сражение крестоносцев с арабами в 1097 г., где стрелы противника практически не наносят урона из-за расстояния: "Время от времени, турки, в надежде на свою многочисленность, собрав силы, давали мужественный отпор и бросали в воздух стрелы, ниспадавшие частым градом. Но едва только эта туча стрел рассеивалась, как верные, сохраняя постоянно в руках копья, которыми они поражали неприятеля, бросались на него снова и, разнося смерть по его рядам, принудили, наконец, турок, побежденных и поставленных вне возможности защищаться, бежать над пропастями гор и спасаться по тропинкам, им одним известным". Хотя выше Альберт описывает страшный выстрел из лука с близкого расстояния: "Герард из Керизи, преследуя также неприятеля на прекрасном коне, завидел турка, остановившегося на вершине горы с уверенностью в собственные силы, и бросился отважно на него; но турок, пронзив стрелою его щит, поразил его между печенью и легкими и, опрокинув замертво на землю, увел с собою его лошадь".
Останки одной из жертв монгольского лучника. Найдена на месте Золоторевского побоища.
Монгольский лук мало, чем отличался от арабских и турецких луков того времени. Он был эффективен только с близкого расстояния. Но с какого же расстояния вели обстрел монголы? Ответ дает археология. Рашид ад-Дин пишет про дворец хана Угедея: "Каждая сторона того дворца была длиною в полет стрелы". Как показали археологические раскопки, дворец Угедея имел размеры 45 на 55 м, т. е. для монголов полет стрелы равнялся 45-55 м. Это расстояние прицельного выстрела, когда стрела сохраняет пробивную силу. С такого расстояния стрела могла пробить доспех XIII в. (Плано Карпини рекомендует использовать против монголов двойной доспех), пробить щит, оглушить ударом по шлему, попасть противнику в незащищенное место. Залп тумена в несколько тысяч стрел, произведенный с близкого расстояния, производил ошеломляющее воздействие на современников. Разделенный на сотни и десятки тумен монголов рассыпался, уходя преследующего противника, огрызаясь стрелами, поражавших вражеских лошадей, а при удачном моменте снова объединяющегося и обрушивающий на врага град стрел. Если противник бежал, то монголы преследовали его иногда по нескольку дней, убивая бегущих.
"Они же (татары), стоявшие лагерем на берегу Бердуджи, ныне называемой Сагимом, мигом оседлали коней и вступили в схватку. И разразилась битва жестокая. Половина татар бежала, а (другая) половина скрылась в засаде и нагрянула с тыла. И тут постиг нас гнев Всевышний за безверие и прегрешения наши, и бежали грузины и воины их, и сам царь Лаша, и погибло несметное число душ христианских".
"Столетняя летопись", "Картлис Цхоревба".
Такая тактика впечатлила современников, которые были просто напуганы монгольским луком. Некий европейский поэт в "Стихе о монгольском нашествии" так передал впечатление европейцев от лука монголов:
Лук натянет, рот оскалит,
Дальним выстрелом ужалит,
Трижды важного умалит,
Трижды стойкого повалит!
От стрелы его проклятой
Не спасут ни щит, ни латы;
Дик, неистов люд косматый,
Как бежать от супостата?
Их копья - просмоленные,
Огнем воспламененные,
Их стрелы пролетают вдаль,
Их стрелы пробивают сталь,
Их стрелы бьют, а наши нет,
И недруг, лют, за нами вслед,
Как барс на жертву, прядает,
Дождем каленым падает!
Арабский писатель Мухаммад ан-Насави описывает сражение у Исфагана (1227 г.), где левое крыло хорезмийского войска попала в засаду:
"Когда султан переправился и вышел на крутой берег, а солнце уже начало скрываться, спрятанные в засаде вышли из укрытий со стороны левого крыла [войск султана], как бушующий огонь, который не оставляет ничего. Они ударили по левому крылу и отбросили его к центру [султанских войск]. Это был только один удар, но настолько [сильный], что ноги оторвались от земли, а шеи от тел. Были повержены те, кто нес знамена, кровь застывала в жилах от ударов мечей, и забили фонтаны крови, как пучки искр, высекаемых из кремня. Но ханы и эмиры, командиры левого крыла, стояли твердо, оставаясь верными своей клятве до самой смерти.
Из них остались в живых только трое: Куч-Тегин-Пахлаван, хаджиб ал-хасс Ханберди и амир-ахур Одек. Ахаш-Малик сражался до тех пор, пока не пал, утыканный стрелами, словно ёж [иглами], и погиб за веру".
"Жизнеописание султана Джелал ад-Дина Манкбурны", гл. 61.
Магистр Рогерий описывает разгром монголами отряда калочского архиепископа:
"Калочский же архиепископ Угрин весьма тяжело переносил то, что они, словно грабители, столько добрых людей приводили в замешательство, и еще тяжелее, что король ему и его людям казался малодушным. Поэтому, выйдя вопреки повелению короля с немногими из своих людей наружу, он захотел сразиться с татарами. Но те, обратя спины, начали понемногу отступать. Архиепископ, увидев это, принялся во весь опор их преследовать. Достигнув болотистой местности, те ее быстро миновали. Архиепископ же, не сворачивая, ибо был он от них весьма близко, поспешно вошел в болото, и поскольку он со своими людьми тяжестью оружия давил на землю, перейти болото или же вернуться был уже не в состоянии. Татары, быстро возвратившись, окружили болото и, посылая в стрелы дождем, всех их там перебили".
"Горестная песнь о разорении венгерского королевства татарами", гл. 21.
Успешно сочетая массовое применение лука и маневренность конницы, монголы огнем и мечем, завоевали огромные территории, оставив после себя смерть и разрушения. Однако в ставке на лук была и слабость монголов. Будучи превосходными лучниками и всадниками, монголы оказались слабы в рукопашном бое. Отсутствие железных доспехов и слабая подготовка к рукопашному бою заканчивалось для монголов большими потерями в ближнем бою. Они не могли на равных тягаться с профессиональными феодальными армиями в ближнем бою. "Повесть о разорении Рязани Батыем" рассказывает о нападении отряда Евпатия Коловрата, навязавшего монголам ближний бой и нанесший им огромный урон:
"И помчались вслед за безбожным царем, и едва смогли догнать его в Суздальской земле. И внезапно напали на отдыхавшее войско Батыево, и начали сечь без милости, и внесли смятение во все полки татарские. Татары стали как пьяные или обезумевшие. Евпатий так бился беспощадно, что и мечи притупились, и выхватывал <он мечи> татарские, и рубился ими. Татары думали, что это мертвые воскресли! Евпатий на полном скаку сражался с сильными полками и бил их беспощадно. И сражался с войсками татарскими так храбро и мужественно, что и сам царь испугался…
И послал сына шурина своего - Хостоврула, против Евпатия, а с ним и много войск татарских. Хостоврул же похвастался царю, что живым Евпатия к царю приведет. И окружили всех большие силы татарские, желая захватить Евпатия живым. Хостоврул же вступил в единоборство с Евпатием. Евпатий, богатырь силою, рассек Хостоврула надвое до самого седла. И начал сечь войско татарское и многих известных богатырей Батыевых побил, одних надвое рассекая, а иных до седла раскроил.
Татары перепугались, видя, что Евпатий богатырь-исполин. И навели на него бесчисленное множество стенобитных орудий, и начали по нему бить из них, и с трудом убили его".
Немалые потери нанесли монголам жители Козельска, уничтожив в вылазке четыре тысячи монголов. Это кажется невероятным преувеличением, но эти описания находят подтверждения в иностранных источниках.
"И когда кто-то из татар по обыкновению приблизился к Пешту, он, вооружившись и сев на коня, вышел им навстречу. И когда они уже должны были сойтись, татары, как это было у них принято, показав спины, исчезли. Но герцог, пришпорив своего коня, нагнал одного из них и поразил его копьем так, что сломанное древко копья повергло татарина с коня на землю. Когда же другой из них - канезий, то есть старший, захотел прийти поверженному на помощь/ герцог, выхватив находившийся возле седла клинок, одним ударом отсек ему руку. Тот, выпав из седла, сразу же скончался. Прочие же татары, обратившись в бегство, подхватили упавшего и вместе с лошадьми привели его к своему войску".
Магистр Рогерий "Горестная песнь о разорении венгерского королевства татарами", гл. 23.
"Джалал ад-Дин встретил его с твердым намерением вести джихад и усердно защищать ислам. Он столкнулся с ним у Парвана с конницей, подобной горным потокам, и воинами, [храбрыми] как львы. Когда показались оба отряда, он сам ринулся на центр Толи-хана, расстроил его [боевой] порядок, бросил под копыта конницы его знамена, принудил его бежать и оставить свою позицию. И [тогда] обрушились на татар мечи мщения. Сидя в седле ненависти, Джалал ад-Дин отсекал мечами концы шейных вен, отделял плечи от мест, где они сходятся. А как же иначе? Ведь они причинили большие страдания ему, его братьям и отцу, его государству, его родне и приближенным, охранявшим его. Он остался без отца и потомства, без господина и без раба, несчастье забросило его в степи, а опасности завели в пустыни.
Толи-хан был убит в пылу сражения, в самом разгаре атаки. Было взято много пленных, так что слуги приводили захваченных ими людей к нему (Джалал ад-Дину) и вбивали им в уши колья, сводя с ними счеты".
Мухаммад ан-Насави "Жизнеописание султана Джелал ад-Дина Манкбурны", гл. 36.
Монгольские наконечники стрел.
В уже упомянутом сражении у Исфагана монголы понесли большие потери и отступили: "Что касается проклятых [татар], то они возвратились от Исфахана в страхе. Несмотря на то что они в конце дня победили, мечи отняли у них больше [людей], чем у мусульман, и они повернули вспять, побежденные" (М. ан-Насави).
Плано Карпини называет другой метод борьбы с монголами:
"Все же желающие сражаться с ними должны иметь следующее оружие: хорошие и крепкие луки, баллисты, которых они очень боятся, достаточное количество стрел, палицу (dolabrum) из хорошего железа, или секиру с длинной ручкой (острия стрел для лука или баллисты должны, как у Татар, когда они горячие, закаляться в воде, смешанной с солью, чтобы они имели силу пронзить их оружие), также мечи и копья с крючком, чтобы иметь возможность стаскивать их с седла, так как они весьма легко падают с него, ножики и двойные латы, так как стрелы их нелегко пронзают их, шлем и другое оружие для защиты тела и коня от оружия и стрел их".
Баллисты - это арбалеты, потому что вариант книги Карпини, записанной Ц. де Бридиа не оставляет в этом сомнений:
"А баллистарии, расположенные перед войском и расставленные по меньшей мере в три [ряда], должны метать стрелы, прежде чем они могут достичь боевого порядка тартар, [то есть] лучшим образом и своевременно, чтобы их собственные боевые ряды или побежали, или были приведены в замешательство. Если же враги обратятся в бегство, баллистарии с лучниками, а также те, кто находится в засаде, преследуют их, в то время как войско понемногу движется за ними".
В этом и заключалось лекарство от монгольского блицкрига - отогнать монголов далее расстояния 45-55 м, чтобы лишить их луки убойной мощности, а также сблизиться с монголами в ближнем бою, желательно лишив их конницу маневра. Как только противники монголов это поняли к 80-м гг. XIII в. успехи монголов закончились повсюду. Именно так был разбит Мамай нга Куликовом поле - на тесном поле, в ближнем бою, где лук стал бесполезен. Монголы еще могли удерживать завоеванное, но совершать новые завоевания уже не имели сил. Звезда монгольских империй в XIV в. начала закатываться, и порабощенные народы получили шанс на реванш, от которого никакой лук уже не спасал.
Автор - KAMAS