О языке социологии
Неожиданно снова столкнулся с социологами. На этот раз мы по разные стороны стола, но все происходящее дает мне шанс сформулировать то, о чем я думал некоторое время назад, когда варился внутри социологии. В нескольких словах суть встречи такова: нам делают подробное исследование аудитории. Работа большая, масштабная, этапов масса, заходов куча и тому подобное. Я смотрел на жанрово-тематически-региональную классификацию того, что читают потребители наших интернет-продуктов. На первый взгляд, шаблоны для классификации такие добротные и логичные. Но если начинаешь распихивать конкретные результаты статьи+данные счетчиков - быстро понимаешь, что выпадает несколько ключевых моментов. А кое-какие кусочки в модельке - абсолютно чрезмерны или просто дублируются. Социологи, подумал я, ну почему вы, гады, поленились заранее придти на полдня и попробовать с нами все это на реальном материале?
В общем, мои наблюдения приводят к парадоксальному выводу. Социологи - крайне антисоциальные персонажи. По всей видимости, выбор этой работы (в данном случае, я имею ввиду именно выбор социологии как профессии, а не полусознательный детский выбор факультета) обуславливается особыми настройками коммуникативного аппарата человека, тех механизмов, с помощью которых человек познает мир и общается с ним. Социологи, в основном, - любопытные люди, у которых традиционный аппарат коммуникации так или иначе поломан. С одной стороны, им хочется (и им надо) общаться с людьми, с другой стороны, - по каким-то причинам просто не очень получается. Поэтому мир они постигают посредством разного рода заковыристых методологий, которые помогают им обходиться без одного из самых традиционных способов - говорить с людьми, подробно проговаривать то, что тебя инетерсует или представляет проблему. Методология - это вспомогательные инструментарий. Для многих, это, если угодно, такой коммуникативный протез. Социология, несмотря на то, что это сравнительно точная наука, производит мега-терра-байты несусветного абсурда, только потому что эти протезы уже довольно долгое время делаются такими же протезированными конечностями.
Когда я сам изучал социологию, самым занятным преподавателем на курсе был Даниэль Берто (Daniel Bertaux). Если другие профессора могли хвастаться только увесистыми титулами и редакторством толстых безвкусно оформленных журналов, то про Берто говорили, что он чуть ли не основатель целой социологической школы. Речь идет о биографической социологии. Чуть позже я понял, что именно покорило всех социологов в методе Берто и его исследовании. Даже не погружаясь в детали того, что и как изучал профессор со своими очаровательными ассистентками (а занимались они всего навсего пекарнями и семьями французских булочников в 70-е годы), в глаза бросается тот факт, что в данном случае социологи неожиданно много и подробно беседовали со своими объектами. Они банально недели напролет лопали круассаны и дули кофе, болтая с булочниками об их увлекательной, прости господи, жизни жаворонков. Конечно, это должно было удивить среднестатистического социолога, который придумывает на основании тысяч страниц других среднестатистических социологов правильные вопросы, а потом, делая над собой нечеловеческое усилие, задает их в течение разумного (методологически верно рассчитанного) времени очередному плохо понимающему происходящее участнику исследования. Все, абсолютно все, хорошие и интересные исследования были сделаны социологами, которые не боялись подолгу говорить с людьми.
В общем, мои наблюдения приводят к парадоксальному выводу. Социологи - крайне антисоциальные персонажи. По всей видимости, выбор этой работы (в данном случае, я имею ввиду именно выбор социологии как профессии, а не полусознательный детский выбор факультета) обуславливается особыми настройками коммуникативного аппарата человека, тех механизмов, с помощью которых человек познает мир и общается с ним. Социологи, в основном, - любопытные люди, у которых традиционный аппарат коммуникации так или иначе поломан. С одной стороны, им хочется (и им надо) общаться с людьми, с другой стороны, - по каким-то причинам просто не очень получается. Поэтому мир они постигают посредством разного рода заковыристых методологий, которые помогают им обходиться без одного из самых традиционных способов - говорить с людьми, подробно проговаривать то, что тебя инетерсует или представляет проблему. Методология - это вспомогательные инструментарий. Для многих, это, если угодно, такой коммуникативный протез. Социология, несмотря на то, что это сравнительно точная наука, производит мега-терра-байты несусветного абсурда, только потому что эти протезы уже довольно долгое время делаются такими же протезированными конечностями.
Когда я сам изучал социологию, самым занятным преподавателем на курсе был Даниэль Берто (Daniel Bertaux). Если другие профессора могли хвастаться только увесистыми титулами и редакторством толстых безвкусно оформленных журналов, то про Берто говорили, что он чуть ли не основатель целой социологической школы. Речь идет о биографической социологии. Чуть позже я понял, что именно покорило всех социологов в методе Берто и его исследовании. Даже не погружаясь в детали того, что и как изучал профессор со своими очаровательными ассистентками (а занимались они всего навсего пекарнями и семьями французских булочников в 70-е годы), в глаза бросается тот факт, что в данном случае социологи неожиданно много и подробно беседовали со своими объектами. Они банально недели напролет лопали круассаны и дули кофе, болтая с булочниками об их увлекательной, прости господи, жизни жаворонков. Конечно, это должно было удивить среднестатистического социолога, который придумывает на основании тысяч страниц других среднестатистических социологов правильные вопросы, а потом, делая над собой нечеловеческое усилие, задает их в течение разумного (методологически верно рассчитанного) времени очередному плохо понимающему происходящее участнику исследования. Все, абсолютно все, хорошие и интересные исследования были сделаны социологами, которые не боялись подолгу говорить с людьми.