От океана до океана: пересекая Южную Америку (часть третья)
Монте Рил, журналист и автор нескольких книг, написал большую статью для The New York Times Magazine - о своей поездке по Южной Америке от побережья до побережья и о людях, которые встречались на его пути. Репортаж большой - поэтому я разделил его на 3 части.
На улице я волею случая столкнулся с таксистом, который возвращался в Пуэрто-Мальдонадо и намеревался подобрать пассажиров в pueblo de plástico - деревушках, получивших своё прозвище благодаря постройкам из пластика, которые служат домами. Эти поселения, возникшие в результате экономического подъёма, выстроены золотоискателями: те живут там, пока не вырубят лес и не просеют весь песок в округе - а затем бросают стоянку и отправляются искать новые места. Их лагеря привлекают prostibars - возведённые на скорую руку бордели, набитые проститутками - порою несовершеннолетними. Мне советовали не останавливаться в таком лагере - Лойа, эколог из Amazon Conservation Association, сказал, что это слишком опасно. Он бывал там дважды (один раз - на встрече с местными чиновниками) - и всякий раз его прогоняли, угрожая расправой. С белым человеком, предупреждал он, случится кое-что похуже.
автор снимка - David Guttenfelder/Associated Press, для The New York Times
Выйдя из такси, я прошёл по доскам через канаву на обочине. Под досками бежал ржавого цвета поток, расходясь по каналам позади палаток. Молодая девушка внесла в палатку с табличкой “Disco Fontana” ящик писко. Ещё одна девушка в туфлях на огромном каблуке подметала пол внутри. Между палатками прогуливались мужчины в майках, спортивных шортах и болотных сапогах. У колонки для мойки мотоциклов женщина обтирала мочалкой младенца.
Зайдя в лагерь, я едва сделал несколько шагов, направляясь к продуктовой лавке, как из-за стола поднялась встревоженная женщина. Ко мне направились двое парней, лицо одного скрывало тёмное стекло мотошлема. Женщина безошибочно дала понять, что мне тут не рады - знакомым жестом указательного пальца. Развернувшись, я ушёл.
Повороты-“шпильки”, визг шин, лобовые столкновения, кресты у обочин, сжимающееся от страха сердце - неотъемлемая часть атмосферы на участке Трансокеанского шоссе в Андах. В Пуэрто-Мальдонадо я сел на автобус и с помощью навигатора вычислил, насколько высоко мы забрались в горы - высшая точка оказалась на отметке в 15 579 футов. Временами казалось, что мы перенеслись в Средневековье - ютившиеся на выступах гор фермы, пасущиеся ламы и альпаки, глиняные хижины с соломенными крышами, каменные изгороди, окружавшие сады, и закутанные в пёстрые шерстяные платки campesinos (фермеры).
автор снимка - David Guttenfelder/Associated Press, для The New York Times
Переночевал в Оконгате, районе из 33 деревень - хижины сгрудились на склонах гор на высоте в 11 с половиной тысяч футов. Здесь мне попался первый мотель на андском отрезке шоссе - небольшое строение на берегах речушки Мапачо. Его в 2010 году выстроил ушедший на пенсию Рубен Сантандер - тренер собак, ищущих наркотики. Здесь частенько находят кров любители пеших походов, исследующие местность в окрестностях пика Аузангате. Через пару недель владелец ожидал группу из 25 путешественников из Германии, а вслед за ними - антропологов из университета Миннесоты. Пока что я был единственным постояльцем.
Сантандера, как и многих жителей Оконгате, представители Odebrecht обучили основам гостеприимства. В 2011 году компания дважды в месяц устраивала мастер-классы для всех местных жителей, кому ожидаемый рост туристов принесёт пользу - зеленщики, уличные торговцы, даже пастухи альпак, продающие шерсть. Однажды участников мастер-класса отвезли в пятизвёздочный отель в Куско - “чтобы мы увидели, как там чисто, - вспоминает Сантандер, - и какие услуги там предлагают”.
Сантандеру, который некоторое время назад помогал управлять отелем в Арекипе, - нечем упрекнуть организаторов. Однако Ангелино Флорес, владелец отеля в полумиле дальше по шоссе, сомневается, что местные жители усвоили урок. “Некоторые campesinos никогда не учились в школе, не сидели за партой, - замечает Ангелино. - Они как будто говорят на ином языке”.
Однажды вечером, в конце декабря 2012 года, трое туристов-американцев съехали с основной трассы и припарковали кемпер на небольшой просёлочной дороге в Оконгате. Если верить написанному в их блоге под заголовком “Перуанский кошмар”, едва туристы собрались расслабиться за пивом, как к ним подошли местные жители и потребовали паспорта. Однако американцы почти не говорили по-испански и, отказавшись сдать паспорта, попытались уехать. Местные принялись швырять камни, а гости взялись за газовые баллончики. “Спустя почти 11 часов - пережив нападение, преследование, избиение и дула пистолетов - мы вернулись к фургону, - написал один из туристов сразу после визита к доктору в Куско, в трёх часах езды от городка. - Все окна и лобовое стекло оказались разбиты, а дверь - взломана”.
По словам Сантандера, местными жителями, которые потребовали паспорта, оказались ronda campesina - члены андского добровольного полицейского отряда. А когда американцы ответили отказом, полиция приняла их за воров. После стычки местные власти созвали представителей ronda campesina и объяснили, что туристов нужно встречать радушно, а не прогонять. “Даже по телевидению рассказывали, как важно вежливо обращаться с гостями”, - добавляет Сантандер.
Большинство тех, с кем мне довелось поговорить, сообщили, что до сих пор ждут притока туристов, обещанного властями. Ближайшим вечером я прошёл пару миль вдоль трассы. Заметил женщину с огромным тюком в руках, который она разворачивала на усыпанной гравием обочине. Внутри свёртка обнаружилась охапка свежесобранной quinoa - женщина разложила её и стала ждать. Несколько минут - и рядом, со свистом рассекая воздух, затормозил бензовоз. Поднятый торможением ветер разметал кучу, отделив лёгкую шелуху от более тяжёлых зёрен. Фермеры Анд веками перебирали собранный урожай вручную с той же целью. Похоже, Трансокеанское шоссе способно послужить и местным.
Когда был основан Куско, колесо в Южной Америке было не просто идеей в головах инженеров. Инки называли город “пупом земли”, потому что от него во все стороны разбегалось около 25 тысяч миль троп. Сейчас он снова выступает узлом, где Трансокеанская трасса разветвляется на второстепенные шоссе, ведущие к Тихому океану. Хабер Энрике, продавец подержанных машин на автомобильной ярмарке - неформальной тусовке, которая проводится по утрам каждую субботу, - радовался росту своего бизнеса, возникшему благодаря трассе: “Всем хочется иметь автомобиль. Теперь можно объехать множество мест за один день. Это для нас в новинку”.
Энрике стоял у парочки просторных пикапов, которые он надеялся продать и наблюдал, как посетители один за другим проходят мимо. “Многие впервые покупают автомобиль, - пожаловался он, - и начинают с компактных, а уж потом пересаживаются на большие”.
Одним из покупателей первого в семье автомобиля стал сорокалетний Эд Айрампо, за ним по пятам следовали дети-подростки. Он быстро отыскал глазами Suzuki Alto, самую маленькую из машин на стоянке. Дети окружили отца. “Нам необходима машина, - заговорила его дочь. - Вдруг что-нибудь случится, и нам придётся ехать за помощью?” Её брат согласился и помял плечи отца, пытаясь сбить волнение. Эд пришёл к выводу, что с автомобилем семье будет удобнее выбираться из дома - и на улицах Куско появилась очередная машина.
Можно не соглашаться с тем, что покупатели автомобилей помогают связать части материка между собой. Как заметил Роберто Эспехо, 66-летний таксист: “Люди верят: если у тебя есть машина, ты принадлежишь к иному классу. Она автоматически возвышает тебя”. Волна протестов в Бразилии отражала не растущую пропасть между богатыми и бедными, как пишут некоторые эксперты; она отражала растущие надежды среднего класса. Официальные цифры гласят: за прошедшее десятилетие десятки миллионов бразильцев, расставшись с чертой бедности, присоединились к среднему классу. Это помогает объяснить, почему в 2012 году бразильцы приобрели 3,8 миллиона автомобилей, установив новый рекорд продаж за 8 лет. В том же году и в Перу продажи достигли невиданного прежде уровня в 165 427 единиц, обойдя предыдущий год на 28,4%. С 2007 по 2012 годы продажи автомашин в Перу выросли больше чем в четыре раза.
автор снимка - David Guttenfelder/Associated Press, для The New York Times
В автобусе, на который я сел в Куско, чтобы добраться до Тихого океана, имелись полностью откидывающиеся сиденья, мягкие подушки и экраны в спинках сидений с десятками фильмов на выбор. Рассчитывая наслаждаться лучшим участком путешествия во время 20-часовой поездки, я угнездился в кресле, однако повороты и перепады высот заставили забыть о сне. С задних сидений то и дело доносились стоны, а к рассвету туалет представлял собой жалкое зрелище. Пасмурным днём мы, наконец, въехали в Лиму и катили мимо католических церквей, жилых многоэтажек и роскошных отелей, а я видел перед глазами лишь одно - финишную линию.
Вот я и добрался до океана. В голове звенели строчки из американской патриотической песни о залитых солнцем берегах, что никак не укладывалось в голове. Отчасти потому, что к трассе, объединившей берега Америки, здесь всё ещё не привыкли. И во многом - потому, что небо над Лимой было однообразным: матово-серым, свинцовым - и никак не могло заливать берег солнечным светом.
Передо мной - тёмный каменистый пляж. Шестеро сёрферов в гидрокостюмах направились к воде и исчезли в дымке над водной гладью. Я смотрел на Тихий океан - а он был скрыт туманом. Ни единого намёка на горизонт, на который можно посмотреть. Единственное, что оставалось сделать - развернуться.
В первоначальных замыслах Трансокеанское шоссе рисовалось трассой, по которой товары из центральных областей Южной Америки потекут в мир. Однажды это наверняка произойдёт. А пока что путешественники поступают ровно наоборот - их манят места на собственной земле, в самом сердце материка.
Когда я вернулся к себе в номер, меня ждало письмо от Джозефа Силаса - одного из гаитян, встретившихся мне в лагере для мигрантов. Он писал, что получил бумаги, дающие разрешение на проживание, - и готовился отправиться в путь. Взглянув на дату, я пришёл к выводу, что он вот-вот прибудет в Сан-Паулу (или уже прибыл). Чувствуя каждую ямку, каждый поворот, Джозеф ехал по той самой трассе, которую преодолел и я, - только в противоположном направлении.
Часть первая
Часть вторая