Интеллигенция. Сomme ли она il faut?
Я, конечно, не могу похвастаться знаниями, как весьма уважаемый мною чиспа, или воображением, как сандра римская, или глубиной связей реальных знаний с подсознательными импульсами, как радмир кильматов, поскольку пользуюсь только районной библиотекой и пытаюсь навести порядок в своих разрозненных мыслях, что собственно мне советовал лечащий врач.
Все как-то навалилось на мой слабый ум и надо все перенести на бумагу или в данном случае на экран. Вот и пошли пальцы водить хоровод по клавам с своем танце и теперь остается надеятся, что его фигуры приведут к чему-то определенному как-то: хороший сон, снижение нервозности, подъем иммунитета.
Ну так вот, ребенок мне посоветовал послушать книжку Муравьевой «Как воспитывали русского дворянина» вроде бы как для того, чтобы применить в воспитании своего малолетнего родственника. Ну, и я как всегда последний это сделал. Все послушали, восхитились, а я все ищу закорючки, чтобы побыть пытливым искателем.
Вот до чего довело меня просвещение. Не буду повторять ход своих мыслей, а просто приведу ряд цитат и высказываний, чтобы , возможно, у вас что-то сложилось или нет, что тоже само по себе не плохо.
Вот, понимашь, откуда взялась интеллигенция ? Я не буду апеллировать к тому, что интелледженс сервис это типа разведслужба, просто пусть это будет где-то, ведь не в этом суть.
Для разгона слова почившего в бозе интеллигента-академика Лихачева
А вот что говорит вики:
Непосредственно латинское слово intellegentia включает в себя ряд психологических понятий[1]:
1) понимание, рассудок, познавательная сила, способность восприятия
2) понятие, представление, идея
3) восприятие, чувственное познание
4) умение, искусство
Как видно из выше изложенного, изначальный смысл понятия - функциональный. Речь идёт о деятельности сознания.
О каком таком сознании говориться вики? Она дает нам многосоложный и для моего трехизвилинного мозга заумный ответ, но, думаю, что они и сами-то не очень понимают...
Тем не менее, они кое что интересное сообщают:
Единого мнения о первом употреблении понятия в социальном значении не существует. Так, литературовед П. Н. Сакулин полагает, что термин «интеллигенция» был широко распространен в философской литературе Западной Европы уже в первой половине ХIХ века.
И
Слово употребляется во втором издании словаря В. Даля, как «разумная, образованная, умственно развитая часть жителей» (см. сл. Даля 1881, 2, с. 46).
Хотя вы все давно знаете, что и обезьяну можно научить играть на фортепиано, но продолжим
Журналист второй половины XIX века П. Боборыкин объявил себя первым, кто применил слово «интеллигенция» в социальном значении и утверждал, что заимствовал этот термин из немецкой культуры, где это слово использовалось для обозначения того слоя общества, представители которого занимаются интеллектуальной деятельностью. Объявляя себя «крестным отцом» нового понятия, Боборыкин настаивал на особом смысле, вложенном им в этот термин: он определял интеллигенцию как лиц «высокой умственной и этической культуры», а не как «работников умственного труда». По его мнению, интеллигенция в России - это чисто русский морально-этический феномен. К интеллигенции в этом понимании относятся люди разных профессиональных групп, принадлежащие к разным политическим движениям, но имеющие общую духовно-нравственную основу. Именно с этим особым смыслом слово «интеллигенция» вернулось затем обратно на Запад, где стало считаться специфически русским (intelligentsia).
Т.е получается, что раньше такого социального феномена не было и общество как-то обходилось без интеллигентов. Тем не менее, прогресс начал диктовать свои правила и об этом вики сообщает
Представители будущей интеллигенции выделялись из различных социальных групп Европейских стран: духовенства, дворянства, ремесленников. Возрастал спрос на профессиональных учителей и философов, естествоиспытателей и врачей, юристов и политиков, писателей и художников. Представители этих профессий и создали базовые предпосылки выделения интеллигенции в социальную группу в XIX веке.
В XIX веке основную массу этой социальной группы стали составлять выходцы уже из недворянских слоев общества («разночинцы»).
Ну, я тогда не жил и мне сложно судить о том, какие из себя были разночинцы, поскольку и про дворян все наши сведения «из слухов и голосов».
Опираться на некие исторические данные, зарекомендовавшие себя, как серьезные это значит залезть в ту матрицу, которые они поддерживают. Но мы можем позволить себе вольность замечать сведения косвенные, которые так или иначе сообщают нам о том, как появилась интеллигенция, чем дышала, как себя проявляла и что из себя представляла.
Что нам скажет, также почивший в бозе, Лотман за интеллигентов
А теперь вернусь к пусковому моменту моей невротизации - книге Муравьевой.
Из всей книги, не смотря на ее общий положительный смысл, мне приглянулась ее концовка.
Там эпиграфом в очередной главе стоит:
Того, что модой самовластной
В высоком лондонском кругу
Зовется vulgar
А. С. Пушкин. Евгений Онегин.
Далее ля ля ля, что Пушкин не мог на русский это слово перевести, но где Пушкин и где мы?
У нас и гугл и яндекс в помощь, которые любезно сообщают нам, что это
прил.
1. вульгарный, пошлый, простонародный, плебейский
(gross, trite, folksy, plebeian)
o vulgar latin - вульгарная латынь
o vulgar joke - пошлый анекдот
o vulgar tongue - простонародный язык
2. грубый(rude)
3. народный(folk)
4. родной(native)
5. сущ.
1. чернь(mob)
2. простонародье(common people)
3. вульгарность, пошлость(vulgarity)
4. пошляк (vulgarian)
Если бы в переводе было бы кроме всего прочего что-то вроде: достойный член общества или светоч разума, то я бы и не писал ничего, а тут такое.
Ибо сказано в Писании :
7:16. По плодам их узнаете их. Собирают ли с
терновника виноград, или с репейника смоквы?
7:17. Так всякое дерево доброе приносит и плоды
добрые, а худое дерево приносит и плоды худые.
Что в вольном переводе звучит как от осины не родятся апельсины". Вот опять демон многословия меня искушает. А в книжке, между тем написано:
Следовательно, вульгарность - это неуклюжее подражание, манерность и неестественность, противоположные благородной простоте и непринужденности аристократических манер.
К. С. Станиславский с возмущением писал о меломанах, которые «ввели у нас дурной шик приезжать в театр с большим опозданием, входить, усаживаться и шуметь в то время, как великие певцы оттачивают серебряные ноты или заставляют замирать дыхание напиано-пианиссимо. Такой плохой шик напоминает зазнавшуюся горничную, которая считает высшим тоном всем пренебрегать и на все фыркать.» Станиславский не употребляет слова «вульгарность», но его выражение «плохой шик» характеризует именно вульгарный стиль.
Или подобное же наблюдение из Щепкиной-Куперник
Обстановка в театре тоже была необычайная: никакой позолоты, мишуры. В том самом "Эрмитаже" (в Каретном ряду), где театр начинал свое существование и где раньше в фойе были поцарапанные зеркала и лихо торговавший буфет, воцарилось строгое, приглушенное освещение, спокойные тона, мягко раздвигавшийся серый занавес вместо подъемного и какая-то сосредоточенная тишина.
-- Точно монастырь какой-то! -- ворчали московские "саврасы без узды" и скандалили, что их "за свои деньги в зал не впускают", когда спектакль уже начался.
Но постепенно такая публика отхлынула от театра; своего зрителя театр дисциплинировал, а мало-помалу и другие театры стали подражать ему, и прекратилось это безобразное хождение по партеру, когда считалось шиком войти во время действия и наделать как можно больше шуму.
Я не разу не театрал, поскольку поддерживаю тов. Шарикова
Но, тем не менее, меня озадачил вопрос, а на кой такая вульгарность или дурной шик и откуда он мог появиться у аристократов, которые не интеллигенты или это не аристократическое порождение?
В той же книге сказано:
«Хорошее общество» было лишь малой частью русского общества, неизменно бурлящего в противоборстве различных идеологических и политических сил. Дворянская культура уже с начала 1830-х годов испытывает сильнейшее давление со стороны «демократической» культуры; иначе говоря, начинается напряженное соперничество между старым дворянством и все громче заявляющей о своих правах разночинной интеллигенцией. Если в 1830 - 40-е годы это соперничество открыто проявляется, в основном, в сфере литературной и журнальной полемики, то в 1860 - 70-е годы оно выливается в ожесточенную политическую борьбу, накладывающую свой отпечаток едва ли не на все сферы жизни общества, включая и быт, нормы поведения. При всем накале общественных страстей и болезненности конфликтов соперничество имело реальные шансы не вылиться в войну на уничтожение, хотя именно так интерпретировались события в радикальных кругах. Как мы уже говорили, «хорошее общество» охотно принимало в свой круг выходцев из «низших» слоев, если они были людьми одаренными и порядочными, а последние, в свою очередь, жадно впитывали в себя утонченную культуру дворянской элиты. Впоследствии многие русские интеллигенты по части «хорошего тона» не уступали урожденным князьям. Выигрывали от такого общения и аристократы: новые друзья вносили в их замкнутую размеренную жизнь свою энергию и энтузиазм, помогали им адаптироваться к неизбежным и необходимым переменам. Таким образом, своеобразное культурное сотрудничество, которое шло незаметно в дворянских гостиных, могло стать весьма плодотворным для русского общества; именно таким путем культурная элита могла бы постепенно расширять свой круг, укреплять свои позиции в обществе, не снижая при этом уровня требований.
Получается, что появились некие перемены в обществе, которые повысили авторитет и значимость разночинцев, которых пускали в приличное общество и те мимикрировали, при этом не имея внутреннего стержня, что по оценке цитаты из той же книги:
В романе Бульвера-Литтона леди Пелэм делится соображениями на этот счет со своим юным сыном: «Вот основная причина, что у нас манеры лучше, чем у этих людей; у нас они более естественны, потому что мы никому не подражаем; у них искусственны, потому что они силятся подражать нам; а все то, что явно заимствовано, становится вульгарным.»
И к чему все это так сказать привело?
И опять же на примере литературном:
Переживания Темы Карташева, героя трилогии Гарина-Михайловского, разрывающегося между своей семьей и своими товарищами по гимназии, очевидно, достаточно характерны для мальчика из дворянской семьи. Как многие мальчики, он хотел быть таким же, как все; а все - откровенно смеялись над теми правилами поведения, к которым приучали его дома. Дома же - мать и сестры обижались и возмущались, видя его пренебрежение к тому, что для них дорого. Тема чувствовал себя виноватым перед ними, но «вся сеть условных приличий» начинала его раздражать. «У тебя все принято, не принято, - горячо говорил он сестре, - точно мир от этого развалится, а все это ерунда, ерунда, ерунда… яйца выеденного не стоит.»
Мать настойчиво убеждала сына, что нельзя отрекаться от всего того, «что в тебя вложено поколениями.» - «Какими поколениями? Все от Адама…» - возражал Тема.
«- Нет, ты умышленно сам себя обманываешь; твои представления о чести тоньше, чем у Еремея. Для него недоступно то, что понятно тебе.
- Потому что я образованнее.
- Потому что ты воспитаннее… Образование одно, а воспитание другое.»
Что собой являет Шариков - пример грубого, народного, вульгарного воспитания. Такого индивида пустили за стол в более-менее приличное общество и он пытается его трансформировать под свое воспитание, а не перенять что-либо от его хозяев.
И что из этого следует
А вот интересный пример, показывающий справедливость приведенной выше цитаты из Писания:
Приведем в качестве примера одну маленькую историю, рассказанную автору этих очерков одним из очевидцев. Связана она с ситуацией более чем далекой от быта великосветских салонов.
В конце 1940-х годов на одной из постоянных баз геологических экспедиций был исключительно грязный общественный туалет. Но, разумеется, не это, привычное для всех, обстоятельство привлекало общее внимание, а то, что на базу, в составе одной из экспедиций, должен был приехать потомок древнего княжеского рода. «Мы-то, ладно, потерпим, - шутили геологи, - но что будет делать Его светлость?!» «Его светлость», приехав, сделал то, что многих обескуражило: спокойно взял ведро с водой, швабру и аккуратно вымыл загаженную уборную…
Это и был поступок истинного аристократа, твердо знающего, что убирать грязь - не стыдно, стыдно жить в грязи.
И ещё
В «Повести о Сонечке» М. Цветаевой студиец Володя А., рассуждая об уроках хорошего тона, которые давал Стахович, говорит: «И я уже много понял, Марина Ивановна, и скажу, что это меньше всего - форма, и больше всего - суть. Стахович нас учит быть. Это - уроки бытия. Ибо - простите за грубый пример - нельзя, так поклонившись, заехать друг другу в физиономию - и даже этих слов сказать нельзя, и даже их подумать нельзя, а если их подумать нельзя - я уже другой человек, поклон этот у меня уже внутри.»
Это я все к тому пишу, что мысль как-то изреченная ранее требовала некоего развития.
К тому, что уровень образованности стал обществом приемлем более, нежели уровень воспитанности и человечности. Отсюда и высказывание Раневской имеет вполне определенный смысл.
А мы можем иметь перед глазами примеры хорошего, которое было почерпнуто не у самих носителей этого блага, а у тех кто учился у тех, которые все это дело изводили т.е. уровень познаваемой достоверности ноль целых х…й десятых.
Если иметь ввиду некие глобальные геополитические перестановки 19 века, то кажется вероятным, что аристократы были олицетворение той части ушедшего мирового порядка, для которых и честь, совесть и верность данному слову были вполне конкретными вещами.
Все как-то навалилось на мой слабый ум и надо все перенести на бумагу или в данном случае на экран. Вот и пошли пальцы водить хоровод по клавам с своем танце и теперь остается надеятся, что его фигуры приведут к чему-то определенному как-то: хороший сон, снижение нервозности, подъем иммунитета.
Ну так вот, ребенок мне посоветовал послушать книжку Муравьевой «Как воспитывали русского дворянина» вроде бы как для того, чтобы применить в воспитании своего малолетнего родственника. Ну, и я как всегда последний это сделал. Все послушали, восхитились, а я все ищу закорючки, чтобы побыть пытливым искателем.
Вот до чего довело меня просвещение. Не буду повторять ход своих мыслей, а просто приведу ряд цитат и высказываний, чтобы , возможно, у вас что-то сложилось или нет, что тоже само по себе не плохо.
Вот, понимашь, откуда взялась интеллигенция ? Я не буду апеллировать к тому, что интелледженс сервис это типа разведслужба, просто пусть это будет где-то, ведь не в этом суть.
Для разгона слова почившего в бозе интеллигента-академика Лихачева
Click to viewА вот что говорит вики:
Непосредственно латинское слово intellegentia включает в себя ряд психологических понятий[1]:
1) понимание, рассудок, познавательная сила, способность восприятия
2) понятие, представление, идея
3) восприятие, чувственное познание
4) умение, искусство
Как видно из выше изложенного, изначальный смысл понятия - функциональный. Речь идёт о деятельности сознания.
О каком таком сознании говориться вики? Она дает нам многосоложный и для моего трехизвилинного мозга заумный ответ, но, думаю, что они и сами-то не очень понимают...
Тем не менее, они кое что интересное сообщают:
Единого мнения о первом употреблении понятия в социальном значении не существует. Так, литературовед П. Н. Сакулин полагает, что термин «интеллигенция» был широко распространен в философской литературе Западной Европы уже в первой половине ХIХ века.
И
Слово употребляется во втором издании словаря В. Даля, как «разумная, образованная, умственно развитая часть жителей» (см. сл. Даля 1881, 2, с. 46).
Хотя вы все давно знаете, что и обезьяну можно научить играть на фортепиано, но продолжим
Журналист второй половины XIX века П. Боборыкин объявил себя первым, кто применил слово «интеллигенция» в социальном значении и утверждал, что заимствовал этот термин из немецкой культуры, где это слово использовалось для обозначения того слоя общества, представители которого занимаются интеллектуальной деятельностью. Объявляя себя «крестным отцом» нового понятия, Боборыкин настаивал на особом смысле, вложенном им в этот термин: он определял интеллигенцию как лиц «высокой умственной и этической культуры», а не как «работников умственного труда». По его мнению, интеллигенция в России - это чисто русский морально-этический феномен. К интеллигенции в этом понимании относятся люди разных профессиональных групп, принадлежащие к разным политическим движениям, но имеющие общую духовно-нравственную основу. Именно с этим особым смыслом слово «интеллигенция» вернулось затем обратно на Запад, где стало считаться специфически русским (intelligentsia).
Т.е получается, что раньше такого социального феномена не было и общество как-то обходилось без интеллигентов. Тем не менее, прогресс начал диктовать свои правила и об этом вики сообщает
Представители будущей интеллигенции выделялись из различных социальных групп Европейских стран: духовенства, дворянства, ремесленников. Возрастал спрос на профессиональных учителей и философов, естествоиспытателей и врачей, юристов и политиков, писателей и художников. Представители этих профессий и создали базовые предпосылки выделения интеллигенции в социальную группу в XIX веке.
В XIX веке основную массу этой социальной группы стали составлять выходцы уже из недворянских слоев общества («разночинцы»).
Ну, я тогда не жил и мне сложно судить о том, какие из себя были разночинцы, поскольку и про дворян все наши сведения «из слухов и голосов».
Опираться на некие исторические данные, зарекомендовавшие себя, как серьезные это значит залезть в ту матрицу, которые они поддерживают. Но мы можем позволить себе вольность замечать сведения косвенные, которые так или иначе сообщают нам о том, как появилась интеллигенция, чем дышала, как себя проявляла и что из себя представляла.
Что нам скажет, также почивший в бозе, Лотман за интеллигентов
А теперь вернусь к пусковому моменту моей невротизации - книге Муравьевой.
Из всей книги, не смотря на ее общий положительный смысл, мне приглянулась ее концовка.
Там эпиграфом в очередной главе стоит:
Того, что модой самовластной
В высоком лондонском кругу
Зовется vulgar
А. С. Пушкин. Евгений Онегин.
Далее ля ля ля, что Пушкин не мог на русский это слово перевести, но где Пушкин и где мы?
У нас и гугл и яндекс в помощь, которые любезно сообщают нам, что это
прил.
1. вульгарный, пошлый, простонародный, плебейский
(gross, trite, folksy, plebeian)
o vulgar latin - вульгарная латынь
o vulgar joke - пошлый анекдот
o vulgar tongue - простонародный язык
2. грубый(rude)
3. народный(folk)
4. родной(native)
5. сущ.
1. чернь(mob)
2. простонародье(common people)
3. вульгарность, пошлость(vulgarity)
4. пошляк (vulgarian)
Если бы в переводе было бы кроме всего прочего что-то вроде: достойный член общества или светоч разума, то я бы и не писал ничего, а тут такое.
Ибо сказано в Писании :
7:16. По плодам их узнаете их. Собирают ли с
терновника виноград, или с репейника смоквы?
7:17. Так всякое дерево доброе приносит и плоды
добрые, а худое дерево приносит и плоды худые.
Что в вольном переводе звучит как от осины не родятся апельсины". Вот опять демон многословия меня искушает. А в книжке, между тем написано:
Следовательно, вульгарность - это неуклюжее подражание, манерность и неестественность, противоположные благородной простоте и непринужденности аристократических манер.
К. С. Станиславский с возмущением писал о меломанах, которые «ввели у нас дурной шик приезжать в театр с большим опозданием, входить, усаживаться и шуметь в то время, как великие певцы оттачивают серебряные ноты или заставляют замирать дыхание напиано-пианиссимо. Такой плохой шик напоминает зазнавшуюся горничную, которая считает высшим тоном всем пренебрегать и на все фыркать.» Станиславский не употребляет слова «вульгарность», но его выражение «плохой шик» характеризует именно вульгарный стиль.
Или подобное же наблюдение из Щепкиной-Куперник
Обстановка в театре тоже была необычайная: никакой позолоты, мишуры. В том самом "Эрмитаже" (в Каретном ряду), где театр начинал свое существование и где раньше в фойе были поцарапанные зеркала и лихо торговавший буфет, воцарилось строгое, приглушенное освещение, спокойные тона, мягко раздвигавшийся серый занавес вместо подъемного и какая-то сосредоточенная тишина.
-- Точно монастырь какой-то! -- ворчали московские "саврасы без узды" и скандалили, что их "за свои деньги в зал не впускают", когда спектакль уже начался.
Но постепенно такая публика отхлынула от театра; своего зрителя театр дисциплинировал, а мало-помалу и другие театры стали подражать ему, и прекратилось это безобразное хождение по партеру, когда считалось шиком войти во время действия и наделать как можно больше шуму.
Я не разу не театрал, поскольку поддерживаю тов. Шарикова
Но, тем не менее, меня озадачил вопрос, а на кой такая вульгарность или дурной шик и откуда он мог появиться у аристократов, которые не интеллигенты или это не аристократическое порождение?
В той же книге сказано:
«Хорошее общество» было лишь малой частью русского общества, неизменно бурлящего в противоборстве различных идеологических и политических сил. Дворянская культура уже с начала 1830-х годов испытывает сильнейшее давление со стороны «демократической» культуры; иначе говоря, начинается напряженное соперничество между старым дворянством и все громче заявляющей о своих правах разночинной интеллигенцией. Если в 1830 - 40-е годы это соперничество открыто проявляется, в основном, в сфере литературной и журнальной полемики, то в 1860 - 70-е годы оно выливается в ожесточенную политическую борьбу, накладывающую свой отпечаток едва ли не на все сферы жизни общества, включая и быт, нормы поведения. При всем накале общественных страстей и болезненности конфликтов соперничество имело реальные шансы не вылиться в войну на уничтожение, хотя именно так интерпретировались события в радикальных кругах. Как мы уже говорили, «хорошее общество» охотно принимало в свой круг выходцев из «низших» слоев, если они были людьми одаренными и порядочными, а последние, в свою очередь, жадно впитывали в себя утонченную культуру дворянской элиты. Впоследствии многие русские интеллигенты по части «хорошего тона» не уступали урожденным князьям. Выигрывали от такого общения и аристократы: новые друзья вносили в их замкнутую размеренную жизнь свою энергию и энтузиазм, помогали им адаптироваться к неизбежным и необходимым переменам. Таким образом, своеобразное культурное сотрудничество, которое шло незаметно в дворянских гостиных, могло стать весьма плодотворным для русского общества; именно таким путем культурная элита могла бы постепенно расширять свой круг, укреплять свои позиции в обществе, не снижая при этом уровня требований.
Получается, что появились некие перемены в обществе, которые повысили авторитет и значимость разночинцев, которых пускали в приличное общество и те мимикрировали, при этом не имея внутреннего стержня, что по оценке цитаты из той же книги:
В романе Бульвера-Литтона леди Пелэм делится соображениями на этот счет со своим юным сыном: «Вот основная причина, что у нас манеры лучше, чем у этих людей; у нас они более естественны, потому что мы никому не подражаем; у них искусственны, потому что они силятся подражать нам; а все то, что явно заимствовано, становится вульгарным.»
И к чему все это так сказать привело?
И опять же на примере литературном:
Переживания Темы Карташева, героя трилогии Гарина-Михайловского, разрывающегося между своей семьей и своими товарищами по гимназии, очевидно, достаточно характерны для мальчика из дворянской семьи. Как многие мальчики, он хотел быть таким же, как все; а все - откровенно смеялись над теми правилами поведения, к которым приучали его дома. Дома же - мать и сестры обижались и возмущались, видя его пренебрежение к тому, что для них дорого. Тема чувствовал себя виноватым перед ними, но «вся сеть условных приличий» начинала его раздражать. «У тебя все принято, не принято, - горячо говорил он сестре, - точно мир от этого развалится, а все это ерунда, ерунда, ерунда… яйца выеденного не стоит.»
Мать настойчиво убеждала сына, что нельзя отрекаться от всего того, «что в тебя вложено поколениями.» - «Какими поколениями? Все от Адама…» - возражал Тема.
«- Нет, ты умышленно сам себя обманываешь; твои представления о чести тоньше, чем у Еремея. Для него недоступно то, что понятно тебе.
- Потому что я образованнее.
- Потому что ты воспитаннее… Образование одно, а воспитание другое.»
Что собой являет Шариков - пример грубого, народного, вульгарного воспитания. Такого индивида пустили за стол в более-менее приличное общество и он пытается его трансформировать под свое воспитание, а не перенять что-либо от его хозяев.
И что из этого следует
А вот интересный пример, показывающий справедливость приведенной выше цитаты из Писания:
Приведем в качестве примера одну маленькую историю, рассказанную автору этих очерков одним из очевидцев. Связана она с ситуацией более чем далекой от быта великосветских салонов.
В конце 1940-х годов на одной из постоянных баз геологических экспедиций был исключительно грязный общественный туалет. Но, разумеется, не это, привычное для всех, обстоятельство привлекало общее внимание, а то, что на базу, в составе одной из экспедиций, должен был приехать потомок древнего княжеского рода. «Мы-то, ладно, потерпим, - шутили геологи, - но что будет делать Его светлость?!» «Его светлость», приехав, сделал то, что многих обескуражило: спокойно взял ведро с водой, швабру и аккуратно вымыл загаженную уборную…
Это и был поступок истинного аристократа, твердо знающего, что убирать грязь - не стыдно, стыдно жить в грязи.
И ещё
В «Повести о Сонечке» М. Цветаевой студиец Володя А., рассуждая об уроках хорошего тона, которые давал Стахович, говорит: «И я уже много понял, Марина Ивановна, и скажу, что это меньше всего - форма, и больше всего - суть. Стахович нас учит быть. Это - уроки бытия. Ибо - простите за грубый пример - нельзя, так поклонившись, заехать друг другу в физиономию - и даже этих слов сказать нельзя, и даже их подумать нельзя, а если их подумать нельзя - я уже другой человек, поклон этот у меня уже внутри.»
Это я все к тому пишу, что мысль как-то изреченная ранее требовала некоего развития.
К тому, что уровень образованности стал обществом приемлем более, нежели уровень воспитанности и человечности. Отсюда и высказывание Раневской имеет вполне определенный смысл.
А мы можем иметь перед глазами примеры хорошего, которое было почерпнуто не у самих носителей этого блага, а у тех кто учился у тех, которые все это дело изводили т.е. уровень познаваемой достоверности ноль целых х…й десятых.
Если иметь ввиду некие глобальные геополитические перестановки 19 века, то кажется вероятным, что аристократы были олицетворение той части ушедшего мирового порядка, для которых и честь, совесть и верность данному слову были вполне конкретными вещами.