Вопросы философии и психологии. Под ред. Н. Я. Грота и Л. М. Лопатина Год 6. Книга 27 (2). 1895 г.

[papalagi]

Теория искусства с точки зрения Тейхмюллера. О понятии искусства. Умозрительно-психологическое исследование Евгения Боброва. Юрьев. 1894. - Козлов Алексей Александрович (1830-1901)...Обыкновенно, «интенсивность сознания функционного и сознания субстанционного обратно пропорциональны: чем сильнее сознание функций (чувства, желания, образа, мысли,

Comments

[01a2c4d6]

Вот опять явное ощущение, что как-то иначе понимаю "Я". Что люди другое вкладывают в это слово. А для того, что мне нужно нет обозначения. "Квалиа" тоже не годится - это ведь ощущения, а не ощущающий. "Я" для меня не "сознание" или "самосознание" (то есть буквально осознание себя), не то, что осознаётся, но само осознающее. А у них "я" - этот как нос, порой попадающий в поле зрения. Если так понимать я, то действительно: когда мы сильно увлечены объектом внешнего мира, про нос как-то забываем, перестаём его замечать. А когда таких объектов нет, можно и на нос пялиться, на руки-ноги, в зеркале себя разглядывать - заниматься "самоанализом". Моё же "Я" сильнее всего как раз тогда, когда о "себе" не думаешь, весь обращён вовне. В такие моменты и чувствуешь наиболее сильно, что существуешь. Но, конечно, можно таким "внешним объектом" стать и самому для себя - первое "сам" здесь будет "я" в обычном смысле; второе - в моём. Нужно какое-то новое слово для обозначения этого

[papalagi]

Вот как раз Астафьев пишет об активности и усилии, как основном содержании субъекта.
Я - тогда только есть, когда я решаю, решаюсь, бьюсь, иначе как действую.
Об чем собственно вы и пишете.

=Моё же "Я" сильнее всего как раз тогда, когда о "себе" не думаешь, весь обращён вовне.

"вовне" здесь может быть и собственная личность, когда ее приходится преодолевать, трансформировать

я - есть то живое что иной раз и будить опасно)

И - это вечная история - все описывают одно и то же только исходя из своих понятий и опыта своих понятийных полей

[papalagi]

В этих темах очень важно избежать ловушек мышления.
И одна из них - грамматическая, семантическая, привычка деления всех понятий на глаголы, наречия, существительные и пр. Объективирование происходящего.
А это вот я - это не слово, не объект, не нечто, что можно определять и улавливать.
Момент силы - и воспоминание его - и прочее всякое разное что можно с этим воспоминанием вытворять. В том числе и бояться и стыдиться и сожалеть. И вот эта вся куча наворотов вокруг этого отсвета - и считается обыденно за это вот я.
Ну и потом уже специалисты начинают это окаменевшее разбирать и наклеивать обозначения.

[01a2c4d6]

Ловушки языка, я бы сказал. Им уже до тебя так попользовались, так разносили под себя, что трудно к себе приспособить.
Да, Я это не объект, не то, что можно определять и улавливать. Во всяком случае с помощью существующего языка. Но мне кажется, что без слов я его улавливаю. Порой очень чётко. И ещё я всегда считал себя не тем человеком, для которого если нет слова, то нет и понятия, объекта опыта, просто объекта. Говорят, люди не знакомые с названием некоторых цветов, их не видят. Но это уже друга тема.