Вертинский и чужие
Александр Вертинский использовал в своих песнях не только свои стихи ( Бориса Даева "о матросах" или, например, "балерину" Натальи Грушко).
Песня "Чужие города" положена на слова Раисы Блох (как и указано на пластинке), одна строфа из её стихотворения не используется. Несколько слов Вертинский заменил или переставил (так "залётная" перешла из первой строфы в последнюю), расширил ключевую фразу ("шумят чужие города" переходят в "живут чужие господа" и отражается в финальной строке "мы для них чужие навсегда").
![]()
![]()
рукописный текст Блох, 1932 год. Берлин.
Всё отталкивается от принесённых "милых" слов: Летний Сад, Фонтанка, Нева... Это уже Ленинград. "Не надо вспоминать" - те слова теперь, в Берлине, "не нужны". Почему? "Чтобы больно не было опять". "Рукавицу в маминой руке" Вертинский не пел, но "пусто и светло" оставил. Добавил "чужих господ" и убийственное "навсегда".
На пластинке (также как в песне о матросах) аккомпанирует Вертинскому пианист Михаил Брохес. Он познакомился с Вертинским в 1943 году и сотрудничал с ним до конца его жизни в 1957 году. Сам Брохес дожил до 1996 года и умер в Москве в возрасте 86 лет.
Песня "Чужие города" положена на слова Раисы Блох (как и указано на пластинке), одна строфа из её стихотворения не используется. Несколько слов Вертинский заменил или переставил (так "залётная" перешла из первой строфы в последнюю), расширил ключевую фразу ("шумят чужие города" переходят в "живут чужие господа" и отражается в финальной строке "мы для них чужие навсегда").
рукописный текст Блох, 1932 год. Берлин.
Всё отталкивается от принесённых "милых" слов: Летний Сад, Фонтанка, Нева... Это уже Ленинград. "Не надо вспоминать" - те слова теперь, в Берлине, "не нужны". Почему? "Чтобы больно не было опять". "Рукавицу в маминой руке" Вертинский не пел, но "пусто и светло" оставил. Добавил "чужих господ" и убийственное "навсегда".
Click to viewНа пластинке (также как в песне о матросах) аккомпанирует Вертинскому пианист Михаил Брохес. Он познакомился с Вертинским в 1943 году и сотрудничал с ним до конца его жизни в 1957 году. Сам Брохес дожил до 1996 года и умер в Москве в возрасте 86 лет.