На воздушном шаре
Я обожала и по сей день обожаю воздушные шары. Каждый день поднималась в воздух в привязном аэростате господина Жиффара. Подобное усердие удивило ученого, и как-то раз он пришел ко мне вместе с нашим общим другом.
- Ах, господин Жиффар, - вскричала я, - как бы мне хотелось совершить настоящий полет на воздушном шаре!
- Ну что же, мадемуазель, это нетрудно устроить, - отвечал любезный ученый.
Я готова была лететь сию же минуту, но Жиффар сказал, что должен сначала снарядить воздушный шар, ведь на нем лежит вся ответственность за безопасность путешествия.
Восемь дней спустя симпатичный воздушный шар оранжевого цвета, снаряженный специально для меня, был готов…
…как счастлива я была в тот миг, когда ощутила невыразимую радость полета…
У меня сжалось сердце, когда после возгласа "Пуск!" мы в один миг поднялись на высоту пятьдесят метров.
Затем - тишина… тишина… Под нами - земля, над нами - небо. Неожиданно мы врезались в облака. Я оставила Париж в тумане, а здесь было голубое небо, лучезарное солнце. Вокруг вздымались густые облачные горы с радужными вершинами.
Наша корзина окунулась в теплый от солнца молочный пар. Изумительно! Восхитительно! Ни звука, ни дуновения! Шар почти не двигался. Лишь часам к шести мы ощутили, как воздушное течение подталкивает нас в спину, и полетели в восточном направлении.
На высоте 1700 метров мы увидели сказочное зрелище: толстые белые барашки облаков расстилались под нами ковром, тяжелые оранжевые портьеры с фиолетовой бахромой свешивались с солнца, теряясь в складках нашего облачного ковра…
Пока мы болтали, ночь накинула себе на плечи тяжелое бурое манто, и стало очень холодно. Аэростат поднялся уже на 2600 метров от земли…
Ночь размывала очертания предметов.
Мы плавно приземлились, избежав встрясок и острых ощущений, которые рисовались в моем воображении. Земля встретила нас проливным дождем.
(из мемуаров Сары Бернар "Моя двойная жизнь")
- Ах, господин Жиффар, - вскричала я, - как бы мне хотелось совершить настоящий полет на воздушном шаре!
- Ну что же, мадемуазель, это нетрудно устроить, - отвечал любезный ученый.
Я готова была лететь сию же минуту, но Жиффар сказал, что должен сначала снарядить воздушный шар, ведь на нем лежит вся ответственность за безопасность путешествия.
Восемь дней спустя симпатичный воздушный шар оранжевого цвета, снаряженный специально для меня, был готов…
…как счастлива я была в тот миг, когда ощутила невыразимую радость полета…
У меня сжалось сердце, когда после возгласа "Пуск!" мы в один миг поднялись на высоту пятьдесят метров.
Затем - тишина… тишина… Под нами - земля, над нами - небо. Неожиданно мы врезались в облака. Я оставила Париж в тумане, а здесь было голубое небо, лучезарное солнце. Вокруг вздымались густые облачные горы с радужными вершинами.
Наша корзина окунулась в теплый от солнца молочный пар. Изумительно! Восхитительно! Ни звука, ни дуновения! Шар почти не двигался. Лишь часам к шести мы ощутили, как воздушное течение подталкивает нас в спину, и полетели в восточном направлении.
На высоте 1700 метров мы увидели сказочное зрелище: толстые белые барашки облаков расстилались под нами ковром, тяжелые оранжевые портьеры с фиолетовой бахромой свешивались с солнца, теряясь в складках нашего облачного ковра…
Пока мы болтали, ночь накинула себе на плечи тяжелое бурое манто, и стало очень холодно. Аэростат поднялся уже на 2600 метров от земли…
Ночь размывала очертания предметов.
Мы плавно приземлились, избежав встрясок и острых ощущений, которые рисовались в моем воображении. Земля встретила нас проливным дождем.
(из мемуаров Сары Бернар "Моя двойная жизнь")