Рикардо Гуиральдес
Из книги «Мистические стихотворения» (1928)
***
24 декабря 1926 года.
Сегодня 1926 лет, как Ты родился.
Иначе говоря, сегодня человечество пробудилось для Тебя.
Ибо нужно было, чтобы ты родился в определенный момент, ты, рожденный в начале начал!
Ты пришел в страдающем теле, подобном нашему, чтобы быть еще более явным, в крови и страдании.
И тело Твое тогда было таким маленьким, что нельзя было узнать о Тебе ничего, только - о приказе удостоить Тебя нести освобождающий крест.
Сегодня Ты родился, и это оставило огромный след Света на мире.
Этот день - благо для нас, и мы чувствуем, что что-то вроде божественного импульса зажглось и трепещет в нем.
Сегодня все лучше.
И мы чувствуем, как Ты приходишь в сегодняшний мир шагами, отдаленными течением лет, и эта даль возвращает Тебя к нашему чувству, еще большим ребенком и еще более - нашим.
1926 лет с того момента, как мир обрел непередаваемое счастье знать Тебя.
***
Единицы сопровождали Тебя в Твоих страстях.
Маленький Иерусалим, кишащий тряпками и спорами, продолжал разжевывать крохи своих мыслей и ничего не знал о вечности, чтобы прийти, не знал о Твоем превращении в человека.
Маленький Иерусалим, беспокойный, как сыпь, и жалкий, и грязный, разлегся своими улицами.
- Я дам тебе три за двадцать.
- Нет, я тебе дам двадцать за четыре.
- Ты разоряешь меня!
- Ты обкрадываешь меня!
Твое спокойствие даже не касалось куполов его храмов.
Так ты прошел по нему и пришел к нам.
***
Ты держал руки раскрытыми, и в груди Твоей был заключен весь мир.
Звезды все-таки зажигались, несмотря на тяжесть Твоих страданий, уменьшенных до человеческого роста.
И Слово было повсюду. И те вокруг, кто не понимали Тебя, были лишь ничтожным обрамлением незнающей и эгоистичной плоти.
В конце Ты в последний раз раскрыл объятья, чтобы пролететь над своим человеческим образом.
И темно-темной думой были исполнены вещи, и люди боялись.
Три дня Ты ждал, чтобы явить себя.
***
Мое тело знает боль от ран и боль от наслаждений.
Мое сердце знает свои обманы и бессилие других.
Мой разум падал столько раз, что предпочитает стоять на коленях.
Я обнажен, как существо, страдающее от того, что обнаружило себя беззащитно связанным с жизнью.
Путь мои воздетые руки станут могучей молитвой, что возносит просящего!
Пусть на мое одиночество упадет осколок просветления, как на поле падает луч благородной зари!
***
Вера
Я потерял себя.
Порой я с нежностью беру в руки воспоминания и долго ищу мое детство, мою веру, мою силу. Я вижу их там, за непроходимой прозрачностью лет, отмечая с презрением мое нынешнее состояние и удивляясь его постоянству, подобному постоянству компаса.
Я потерял себя, когда искал себя в глубине, словно вместо того, чтобы жить, я умер.
Я протягиваю руки вперед, и все - впереди. Как знать?
Я надеюсь.
Громкий голос однажды мне скажет: Иди!
И после того я с открытым лицом поползу на коленях по полю ран, неся в горле глоток
Победы.
И прекращение мук предварит серп моей смерти приветствием, которым колосья пшеницы вместе встречают жницу.
Я потерял себя, но я надеюсь.
Господи, я вздымаю к Тебе руки.
Стыд человеческий терзает мою плоть.
Мне кажется, что слова вражды, слова, причиняющие боль, были сказаны при моем соучастии.
Вина каждого - наша общая вина. Как же можно не мучиться ею? Мне нужно научиться:
Сопротивлению страданиям, что даны мне Твоей рукой.
Непобедимому спокойствию перед тем, что меня принижает.
И вместо того, чтобы судить других, очищать себя от собственных нечистот.
И если я вздымаю к Тебе руки, а сам творю низменные дела, то пусть вовеки я буду предан забвенью.
***
Бесконечность
Господи, я пишу под Твоею защитой.
Уста мои столь ничтожны, что в них умаляется Твоя любовь к творениям, что пребывают в Тебе, не умаляя Тебя.
Твое слово во мне уменьшается, а я благодаря Тебе возрастаю.
Бедное творение Твое, я страдаю, пытаясь превзойти самого себя, и душа моя бредет среди слов, как слепой, исполненный света.
Дай мне заповеди Твои, чтобы душа моя росла, пока не заслужит право по имени называть Тебя.