Пролетая над гнездом...
Чтобы не бросать дворянскую тему, обратимся к творчеству И.С. Тургенева вообще и "Дворянскому гнезду" в частности.
Первое, впечатление от прочтения лично у меня ещё в школьные годы выражалось словами: "И это всё?" Действительно, из такого почти детективного сюжета, и тем более такого названия, казалось бы, можно вытянуть намного больше всего захватывающего и интригующего.
Вообще многие произведения Тургенева примечательны тем, что автор не особенно трудится над наращиванием "жира" над сюжетным "скелетом". Уж если Базарову суждено поссориться с Кирсановым, то они ссорятся с первой же встречи без всяких там прелюдий. Так и тут: в одну ночь Лаврецкий объясняется в любви Лизе, узнаёт об её взаимности, композитор-неудачник сочиняет великое произведения - но весь этот уже начавшийся подвиг, сулящий много всего доброго и прекрасного, разрушается как раз на следующее утро приездом внезапно "ожившей" жены Кирсанова.
До последней главы читателю совершенно не ясно, какое отношение все эти события имеют собственно к "дворянскому гнезду" Калитиных. Ибо у главных героев как раз ничего похожего на "гнездо" не получается. В итоге обитателями дома Калитиных становятся люди, никак не затронутые основным сюжетом произведения. В общем после первого прочтения кажется, что это не русский классический роман, а какой-то сумбур, какие-то недооформленные мысли автора, грубо нанизанные на оригинальный, но не выдающийся сюжет.
Однако, перечитывая произведение через 10-15 лет, я убедился, что, как ни странно, это одно из правдивейших, наиболее "жизненных" произведений русской классики. Что может быть более распространённого и трагичного, чем когда человек встречает наконец своё счастье, открывается необыкновенная удача, сулящая прекрасное будущее - как небо голубое внезапно открывается после дождя - но сам не веришь, что это возможно - и точно, в один миг вновь затворяются врата, небо затягивают тучи - и понимаешь, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Ни Лаврецкий, ни Лиза, ни немец-музыкант даже не думают начать хоть какую-то борьбу за своё счастье: куда-то бежать, кому-то писать, как-то действовать - ничего подобного: все принимают как должное то, что внезапное счастье - единственный шанс на всю жизнь - закрывается от них.
И в этой правдивой нелепости (а что может быть более реальным, жизненным, чем нелепость?) - начинается переход русской литературы от неумеренного романтизма (от лермонтовского Печорина, который больше всего замечателен своим нечеловеческим везением) к эпохе классического реализма Толстого и Чехова. И именно такая русская литература стала одной из высочайших вершин всей мировой литературы.
Так что "Дворянское гнездо", несомненно, полезно для чтения, перечтения и размышления над нелепостью простой человеческой судьбы.
Первое, впечатление от прочтения лично у меня ещё в школьные годы выражалось словами: "И это всё?" Действительно, из такого почти детективного сюжета, и тем более такого названия, казалось бы, можно вытянуть намного больше всего захватывающего и интригующего.
Вообще многие произведения Тургенева примечательны тем, что автор не особенно трудится над наращиванием "жира" над сюжетным "скелетом". Уж если Базарову суждено поссориться с Кирсановым, то они ссорятся с первой же встречи без всяких там прелюдий. Так и тут: в одну ночь Лаврецкий объясняется в любви Лизе, узнаёт об её взаимности, композитор-неудачник сочиняет великое произведения - но весь этот уже начавшийся подвиг, сулящий много всего доброго и прекрасного, разрушается как раз на следующее утро приездом внезапно "ожившей" жены Кирсанова.
До последней главы читателю совершенно не ясно, какое отношение все эти события имеют собственно к "дворянскому гнезду" Калитиных. Ибо у главных героев как раз ничего похожего на "гнездо" не получается. В итоге обитателями дома Калитиных становятся люди, никак не затронутые основным сюжетом произведения. В общем после первого прочтения кажется, что это не русский классический роман, а какой-то сумбур, какие-то недооформленные мысли автора, грубо нанизанные на оригинальный, но не выдающийся сюжет.
Однако, перечитывая произведение через 10-15 лет, я убедился, что, как ни странно, это одно из правдивейших, наиболее "жизненных" произведений русской классики. Что может быть более распространённого и трагичного, чем когда человек встречает наконец своё счастье, открывается необыкновенная удача, сулящая прекрасное будущее - как небо голубое внезапно открывается после дождя - но сам не веришь, что это возможно - и точно, в один миг вновь затворяются врата, небо затягивают тучи - и понимаешь, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Ни Лаврецкий, ни Лиза, ни немец-музыкант даже не думают начать хоть какую-то борьбу за своё счастье: куда-то бежать, кому-то писать, как-то действовать - ничего подобного: все принимают как должное то, что внезапное счастье - единственный шанс на всю жизнь - закрывается от них.
И в этой правдивой нелепости (а что может быть более реальным, жизненным, чем нелепость?) - начинается переход русской литературы от неумеренного романтизма (от лермонтовского Печорина, который больше всего замечателен своим нечеловеческим везением) к эпохе классического реализма Толстого и Чехова. И именно такая русская литература стала одной из высочайших вершин всей мировой литературы.
Так что "Дворянское гнездо", несомненно, полезно для чтения, перечтения и размышления над нелепостью простой человеческой судьбы.