Воображение. Радио и декорации кино
ХХ-й был торжеством звука и тона и отчасти смысла речи.
Это было естественным явлением. Произошёл массовый выход (подъём) людей от секулярно заархаизированной и ставшей притворной декларации религиозного духа (вместо общего воспарения в духе) - в дух нового взаимочувствования между людьми в новом видении справедливости.
Потребность в достижении и упорядочивании нового состояния сообщественного духа при небывалом (по людской массовости и качественности) росте устремляющихся к совместной эмоциональной деятельности людских сообществ переходящих от провинциальности кланов семейств общин цехов к духовному взаимодействию и соединению сообществ в виде народа на пространствах и просторах стала - словно взревела сирена - необычайно острой. Острота определялась крайней неустойчивостью неожидаемых шевелений и движений необычайных образующих жизне явлений и жизне процессов. Это очень заботило тех кому хотелось выжить сохраняя своё преимущественное положение в жизнеустройстве уже по новому растущего человеческого мира.
.
.
К.Ф.Юон "Новая планета" 1921 год
.
.
.
.
Интуитивного образа будущего к чему надо было в этой новой среде сообществ стремиться в том или ином виде могло уже и хватать и хватало уже. Чтобы «идея становится материальной силой, когда она овладевает массами» исполнилось потребовалось помимо сарафанного радио и листовочного издательства - радио настоящее. Сначала было митинговое слово. Потом радио и кино слово. Кино слово диктора надиктовывало смысл под документальное изображение.
Кинематограф первой половины ХХ-го был лубком во всех ведущих культурах мира. Гротескные образы (жёсткие или мягкие) отделяли заэкранный мир от зрителей представляя образы добра и зла подобно ярмарочным вертепчикам. С задачей быстро поспешного «просвещения» публики. Поэтому оставались для неё неким несерьёзным поучающим пособием к которому можно было относиться и со снисходительным пониманием.
Было - кучка чудиков местечковых вымышлений - «революционных» «мелкобуржуазных» обывателей вовсе не обязательно («губермановского» типа) еврейского происхождения в России или неимоверные родственные идиотизму потуги вроде Бунюэля с Дали в Европе - да к тому ещё и воплощающиеся в немом кино. Последующие за ними звуковые игровые фильмы ограничивающиеся формами идущими от норм старой мертвеющей морали. Умные же тогда ещё только смотрели моргая во все стороны и тихохонько росли насколько могли и возможно было постепенно чувствуя и понимая непреодолимые для «самого из искусств» границы за которые сообщественный дух не достигаем из кино так как он к примеру частично достигаем из поэтической песни или хора.
До Рифеншталь с образом духа «человеческой массы» в кино вообще никто не работал и не видел такой возможности. После неё - тоже. Видимо она достигла предела возможного в «реалистичном» кинообразе.
.
Л.Рифеншталь "Триумф воли" 1934 год
.
В стремительно развивающихся что в американском что советском кинематографе не могли преодолеть уровень доверительной лирики которая в кинозале конечно захватывала зрителей вместе но больше бывала похожа на веселье на свадьбе или на поминки где руководит временно исполняющий обязанности коллективного духа тамада и которому в целом подыгрываются остальные - зрители.
В этом кинематографе не могло быть конфликта между зрителями зала. И не предполагалось. А значит и «мир» был миром единого сна а не жизни. Таков в целом жанр кино как коллективного. Это мир одной стороны (зрительской) где эта сторона то невольно даже сочувствует герою то его противогерою но всегда только одному из их. Это довольно забавно видеть коли когда так мотает единое чувство у целого зала. Но это уже детали.
Речь шедшая из радиоприёмников ли уличных громкоговорителей или от митинговых выступающих не требовала длительных художественных иносказаний и метафор требующих тишины восприятия. «Бряцанием боев она врывалась в стих». Кстати стих «о диалектике». На одном и том же митинге в частности речи могли биться друг с другом. В речи вождей народов они бились с другими народами и вождями.
Из репродуктора рождались легенды становящиеся живее личной жизни. Алхимия художников речи превратилась в величественность арий духа.
Далее..
.
Это было естественным явлением. Произошёл массовый выход (подъём) людей от секулярно заархаизированной и ставшей притворной декларации религиозного духа (вместо общего воспарения в духе) - в дух нового взаимочувствования между людьми в новом видении справедливости.
Потребность в достижении и упорядочивании нового состояния сообщественного духа при небывалом (по людской массовости и качественности) росте устремляющихся к совместной эмоциональной деятельности людских сообществ переходящих от провинциальности кланов семейств общин цехов к духовному взаимодействию и соединению сообществ в виде народа на пространствах и просторах стала - словно взревела сирена - необычайно острой. Острота определялась крайней неустойчивостью неожидаемых шевелений и движений необычайных образующих жизне явлений и жизне процессов. Это очень заботило тех кому хотелось выжить сохраняя своё преимущественное положение в жизнеустройстве уже по новому растущего человеческого мира.
.
.
К.Ф.Юон "Новая планета" 1921 год
.
.
.
.
Интуитивного образа будущего к чему надо было в этой новой среде сообществ стремиться в том или ином виде могло уже и хватать и хватало уже. Чтобы «идея становится материальной силой, когда она овладевает массами» исполнилось потребовалось помимо сарафанного радио и листовочного издательства - радио настоящее. Сначала было митинговое слово. Потом радио и кино слово. Кино слово диктора надиктовывало смысл под документальное изображение.
Кинематограф первой половины ХХ-го был лубком во всех ведущих культурах мира. Гротескные образы (жёсткие или мягкие) отделяли заэкранный мир от зрителей представляя образы добра и зла подобно ярмарочным вертепчикам. С задачей быстро поспешного «просвещения» публики. Поэтому оставались для неё неким несерьёзным поучающим пособием к которому можно было относиться и со снисходительным пониманием.
Было - кучка чудиков местечковых вымышлений - «революционных» «мелкобуржуазных» обывателей вовсе не обязательно («губермановского» типа) еврейского происхождения в России или неимоверные родственные идиотизму потуги вроде Бунюэля с Дали в Европе - да к тому ещё и воплощающиеся в немом кино. Последующие за ними звуковые игровые фильмы ограничивающиеся формами идущими от норм старой мертвеющей морали. Умные же тогда ещё только смотрели моргая во все стороны и тихохонько росли насколько могли и возможно было постепенно чувствуя и понимая непреодолимые для «самого из искусств» границы за которые сообщественный дух не достигаем из кино так как он к примеру частично достигаем из поэтической песни или хора.
До Рифеншталь с образом духа «человеческой массы» в кино вообще никто не работал и не видел такой возможности. После неё - тоже. Видимо она достигла предела возможного в «реалистичном» кинообразе.
.
Л.Рифеншталь "Триумф воли" 1934 год
.
В стремительно развивающихся что в американском что советском кинематографе не могли преодолеть уровень доверительной лирики которая в кинозале конечно захватывала зрителей вместе но больше бывала похожа на веселье на свадьбе или на поминки где руководит временно исполняющий обязанности коллективного духа тамада и которому в целом подыгрываются остальные - зрители.
В этом кинематографе не могло быть конфликта между зрителями зала. И не предполагалось. А значит и «мир» был миром единого сна а не жизни. Таков в целом жанр кино как коллективного. Это мир одной стороны (зрительской) где эта сторона то невольно даже сочувствует герою то его противогерою но всегда только одному из их. Это довольно забавно видеть коли когда так мотает единое чувство у целого зала. Но это уже детали.
Речь шедшая из радиоприёмников ли уличных громкоговорителей или от митинговых выступающих не требовала длительных художественных иносказаний и метафор требующих тишины восприятия. «Бряцанием боев она врывалась в стих». Кстати стих «о диалектике». На одном и том же митинге в частности речи могли биться друг с другом. В речи вождей народов они бились с другими народами и вождями.
Из репродуктора рождались легенды становящиеся живее личной жизни. Алхимия художников речи превратилась в величественность арий духа.
Далее..
.