Моцарт с котлеткой. Кто же иначе думает
(читающим держаться - будет перебор против стандартной длины и кудрявости
не все доплывут до середины но и в этом случае приглашаются
потом на последующий за этим пост)
В свободной жж беседе с одним серьёзно иронично весёлым человеком как то заявил что для большего удовлетворения равновесием требуется просто поставить «пластинку» с Моцартом и с котлеткой его и слушать.
.
.
.
.
.
.
Не всех надо сказать привлекает слушание/интересуют/есть вообще время слушать музыкальные произведения невообразимыми/непомерными штабелями записей (ещё и в многих исполнениях) накопившиеся в эпоху периода отличной звукозаписи отличных исполнительских музколлективов ХХго века. ХХ век был временем отхода от настороженно боязливого отношения к знаменитым партитурам которые до того чуть не с опаской музицировались/исследовались исполнителями-современниками (при жизни) авторов этих произведений. Авторов в основном творивших в XIX веке и чуть - в начале ХХго. То есть во времена когда произведения могли быть представлены самими авторами (хоть и Бахом или Чайковским) и яркое авторское звучание их просто почти идентично с восторгом перевоспроизводилось современниками а и затем ещё следующими поколениями исполнителей. Молитвенное отношение не только к сути а и к педантичным формам воспроизведения преобладало и консервировало большие произведения от случайных и тем более конъюнктурных экспериментов. Это пожалуй и хорошо. Хорошо как замаринованый в формалине насекомый бывает зверь интересен любознательности приходящих после.
А ХХй век убил. Убил великое композиторство в смысле самостоятельного музыкального мышления «духом» (правда) подобного настрою переуверенных в себе до крикливой самонадеянности деятелей/двигателей «Просвещения». Но композиторство в отличие от «просветителей» светило такие глубины и такими глубинами состояний человека как покуда никто до него. Композиторы начиная от спеси своей духа (просвещество как форма отношений с миром и у них не выветривалось вот так сразу) выражались поначалу (то есть в смысле эволюционном) нотно представленным почти литературным и чуть ни надменном «речетативством» которым попридавивши поначалу чудесность музыки. Однако постепенно уходили от (примитива) плоской повествовательности менторской «балладности» (за которой чувствовалась/вылезала интонация речи/«песни» или даже целые схематичные «балетообразные» балаганы) и переходили к неожиданному изложению чувственного порыва и возгорания а и пикирования жизни.
Не сказать что композиторство от литературнообразного изложения всё полностью ушло (и же не могло уйти!) но уже сильно отмежёвывалось через попытки откровения. А духу «энциклопедизма»/просвещенческой «целостности»/снобизму самоуверенной личности (вдруг) пришёл конец с началом по людски страшной мировой войны 14го года. Это случилсь и с литературой и с музыкой. Философия просто чокнулась как сугубо нетрансцендентная реальность глупого интеллекта а литература и композиторство личности опешили и потерялись с началом ХХго века. И так и не поднялись далее хотя этому их приобретению бедномго статуса бывших ветров в парусах общественного духа сопутствовали и вполне неконспирологические мероприятия антихристианского сговора (против христианской человечьей простоты) вполне известных «по своёмски духовных» коллективных персонажей.
Итогом - музыка личности (рождающая общее чудо) застыла/заморозилась как мамонты в Восточной Сибири на потенциальном переходе к тем же одомашненным слонам с включившимся (пусть даж и как у достоевской лошади/толстовской собаки/есенинской коровы) чувстве душевного сродства с личностью человеческого хозяина.
По какой нибудь удивительной причине просто наугад включив какого произведения/исполнения например Франца Шуберта и менее несколько - этако ловкого Вольфганга Моцарта - можно чувствовать непроизносимую образность настроения смежившуюся с учительствующим изложением педанта «знающего об всё». Соответственно потому заедая котлеткой «моцартовскую» музЫку можно ослабить педантизм её музыкальных поучительных изложений («когда я ем я глух..») и с другой стороны (пускай гастрономическим образом) пускай немного усилить чувственную яркость организма человеческой души. Да и благополучно не впадая при этом в обморок от иногда излишнего переизбытка некоторых авторских эмоций (последнее может быть близко к сумасшествию что совсем не полезно). Кстати произведения Шуберта заедать котлеткой не стоит. Он более человечен и не сноб головы как это бывает с моцартами. (Чтобы быть точными можно отметить что и для музыки вряд ли возможно полное освобождение в «чувстве» от последовательного интеллектуально образного ряда в ней - это показали ляпсусы «экспрессионизма» шёнбергов и других помельче. Однако же смещение «точки упора» существенно ближе звукам общей для людей взаимной души в музыке возможно. Как и в настоящей литературе и не только в самосебестатусной поэзии)
Вот такая сущность человеческая на примере музыкальных проявлений человека.
О чём собственно хотелось. Личностная и индивидуальная эмоции несоединимо различаются иногда сваливаясь в тяжёлое трагичное смешение. Индивидуум вынужден постоянно отмежёвываться/противопоставлять себя личностной (сообщественной) своей стороне определённой происхождением/возникновением/выживанием вообще человеческого индивидуума как человека. Отдвигаясь от своей личностной стороны индивидуум теряет глубину эмоционального чувства служащего для человека основным способом существования в живой природной среде (главной и родственной ему). Основным способом существования в противовес конструкторно интеллектуальному существованию в всегда принципиально прозреваемой/наблюдаемой искусственной (можно сказать плоской пускай хотя и слоистой) среде знания. Такой индивидуум (как и целый такой «народ») по этой причине отсекается от чувства добра и зла (в том числе от их разделения) не имея измерения их в себе самом. Что ж - страшен. И другим и себе.
.