1917 год: революция внутри Церкви
Русская (антирусская) революция -- очень сложная и многослойная тема, в которой легко запутаться, и ещё более легко запутать. И самый запутанный "доброжелателями" вопрос -- роль и место Русской церкви в этой самоубийственной революции.
Как теперь становится понятно, активная подготовка к революции шла у нас с середины 1860-х годов, когда Александр II завёл себе любовницу из Долгоруковых, тем самым открыв французским "бесам" Достоевского лазейку внутрь России. Сам Александр поплатился за это жизнью, став в 1881 году первой жертвой антирусской революции. Без него дело революции быстро пошло в гору....
Многослойность революции делает задачу её осмысления необыкновенно сложной. Один слой революционного движения противоречит другому. Тема революции напоминает мне "вложенные сны", из которых никак не удаётся вырваться: пытаясь проснуться, ты лишь переходишь из одного сна в другой. Восставая против "английского" кошмара 1930-х годов, люди попадают в объятия "австрийского" кошмара Октября 1917 года, а пытаясь вырваться из него -- во "французский" кошмар Февраля того же года. Но и на этом кошмары, судя по всему, не заканчиваются, уводя нас в глубь времен, к "русским" истокам революции, во времена Ивана Грозного (См. заметки Пожалуй, русские и Грозный демон русской истории).
Но сейчас я хочу обратить внимание дорогого читателя на один "срез" этой запутанной истории: роль и место русской церкви в антирусской революции.
Эту важнейшую тему я уже подымал в страницах своего ЖЖ. В заметке Церковь и свержение монархии в России я цитирую рассуждения Михаила Бабкина о роли революционного (собственно, дореволюционного) Синода в разрушении русской государственности. Эти рассуждения лежат в русле идей Галковского, которые я позволил себе чуть-чуть подкорректировать в заметке Православие как политическая сила.
И Бабкин, и Галковский добавляют в бочку очень правильных мыслей небольшую ложечку французского революционного дёгтя. Бабкин, как человек простой, достаточно быстро скатывается с антиреволюционных позиций на революционные (см. заметку Вера Бабкина). Галковский остаётся на высоте, настолько аккуратно перекладывая с больной французской головы на здоровую русскую, что возразить ему можно, лишь углубившись в детали.
К счастью, вчера мне предоставилась возможность чуть лучше понять некоторые важные детали тех давних событий. Один из главных тезисов ДЕГа -- что избрание патриарха церковным Собором 1918 года является частью революционного процесса. В самом деле, это кажется очень логичным: попы предали Царя и избрали на его место своего Патриарха. Только вот это неправда!
Оказывается, сама эта идея -- противопоставление царской власти и "свободы церкви" --является частью "французского" революционного дискурса, который всеми правдами и неправдами насаждался у нас, начиная с 1881 года. И главное: революционные попы ставили своей целью отнюдь не избрание патриарха, но совершенно противоположную задачу!
Чтобы понять логику происшедшего, надо задаться вопросом о дальнейшей судьбе этих "революционных попов". Что с ними стало после избрания Патриарха? Недостаточно знакомый с темой читатель, скорее всего, предполагает, что они естественно влились в ряды нынешней РПЦ?
Нет! Революционные попы стали обновленцами. И достаточно быстро "ссучились", получили "прописку" в СССР и организационную поддержку со стороны ЧК/ГПУ
В истории русской Церкви есть очень важный контрреволюционный поворот, о котором умалчивает Галковский. И чтобы понять логику случившегося, надо прежде всего ввести в дискурс это понятие, новое для большинства светских людей, размышляющих на эту тему: ОБНОВЛЕНЧЕСТВО. Так называемая "Живая церковь".
Галковский предпочитает помалкивать об обновленцах, намеренно смешивая и отождествляя их с теми православными, которые стали непримиримыми противниками и обновленчества, и Советской власти в целом. Почему? Да потому, что обновленцы в значительной части своей были "французами" (февралистами), как и сам Галковский. Обновленческая "Живая церковь" несомненно было креатурой иностранцев, организовавших и проплативших революционную катастрофу. Корни "Живой церкви" надо искать где-то в эпохе царствования Александра III. Но 20-е годы её возглавили, конечно, "австрийцы", которым тогда достался СССР.
Но важно понимать, что среди русского священства нашлось некоторое (увы, не слишком большое!) небольшое число противников обновленчества, большевизма и революции в целом.
Забегая вперёд, скажу, что первой их акцией и стало избрание патриарха вопреки намерениям будущих обновленцев.
Именно этих-то непримиримых противников большевизма и возглавил столь нелюбезный ДЕГу патриарх Тихон, которого чекисты отравили в 1925 году, после чего русская Церковь оставалась без патриарха вплоть до 1943 года, когда англикане, ликвидировав в 30-е годы чуждое им, англичанам, обновленчество, взяли недобитую русскую церковную иерархию под свой контроль.
Тут всё было сделано по принципу "не можешь подавить -- возглавь", потому что на протяжении предыдущих 20 лет Советская власть именно что давила, била консервативную Церковь, используя обновленцев в качестве ударного инструмента. Потому часть обновленцев "влили" в ряды нашего духовенства, почему нынешняя РПЦ это некий фантастический "кентавр", соединяющий в себе несовместимые вообще-то вещи: обновленчество и контрреволюцию. (С слову, Андрей Кураев, как легко догадаться -- обновленец.) Понятное дело, что это противоестественное соединение не может продолжаться бесконечно долго, и наверняка завершится очередным церковным расколом. Так что знать и понимать то, о чём я сейчас говорю, весьма полезно для понимания логики происходящего в Церкви сегодня.
Я же воспользуюсь случаем изложить дорогому читателю некоторые подробности о деятельности Собора 1918 года, зная которые он лучше поймёт, чем Обновленчество отличается от Православия. Вчера в facebook я поучаствовал в обсуждении этой темы на страничке Игумена Виталия Уткина, который написал пост следующего содержания:
...Был единый, но многоэтапный революционный процесс. Духовенство, наряду с буржуазией было революционной силой. Главная цель белого духовенства - получение в свои руки финансового контроля над приходом (до революции бОльшая часть средств через епархиальные свечные заводы изымалась немецкой монополией, остатки шли на духовные семинарии). Полвека развивался русский церковный либерализм под девизом "соборности", выдуманной в 20е годы 19 века немецким католическим теологом Иоганном Мёллером. Впрочем, в большинстве случаев сам термин "соборность" не употреблялся. В 1916 году Прогрессивный блок, главное революционное объединение в Думе, разработал приходскую реформу. В 1917 году сразу после февральского переворота прошла череда епархиальных революций, попы изгнали с кафедр больше 20 архиереев. Затем Временное правительство собрало их и деморализованных, затравленных архиереев на церковное учредительное собрание под названием Поместного собора. Его цель - полное всевластие приходского духовенства, избрание епископата и демократических общецерковных координирующих органов. Против Патриаршества, не вписывающегося в эту схему, было большинство собора. Но большевики спутали все карты. Когда они из тяжелых орудий расстреляли Кремль, собор избрал Патриарха. Тот уже в 1920 году фактически отказался следовать решениям собора и новый собор собирать не стал. Тогда духовенство реализовало, наконец, свою схему. В 1923 году 80 епархий демократически сформировали новый собор, в котором принимало участие с полсотни архиереев дореволюционного поставления. Он-то и реализовал всю мечту о церковном демократизме, только теперь это называлось обновленчество. Перед нами единый полувековой процесс эмансипации русских попов". Понятно, что предельно схематично, грубо, всё сложнее и т.д. Святые. Многолетняя дореволюционная подготовка. Напряженные и, как любят отмечать, компетентные дискуссии. Но основа, как убежден, именно такова. Борьба белого духовенства за полный контроль финансов прихода, стремление к избавлению от власти епископата, полная выборность всех. Кстати, кроме приходского священника. Это и есть обновленчество. Ведь обновленцы, вопреки мифам, на русском языке не служили, на новый стиль перешли вместе с греками в 1923 году (Патриарх Тихон тоже успел послужить по новому стилю, правда, всего полгода). Единственное антиканоническое установление собора 1923 года, навязанное ГПУ - женатый епископат. Да, это выводило обновленчество за каноническое поле. Но сами богослужения, не считая нового стиля, не отличались.
И ещё:
Идея крепостной зависимости прихожан от священников не нова. В наиболее ярком виде она выражена в совершенно диком, на мой взгляд, приходском уставе, принятом Поместным собором в 1918 году. В том уставе прихожане были поставлены в полную зависимость от своего прихода, были обязаны, нести денежные и натуральные «повинности» (так и говорилось) в пользу прихода. А священник был несменяемым. Он и группа самых богатых и влиятельных прихожан (на селе - кулаков) контролировали приход. Причащаться прихожанину в другом приходе без справки из своего было нельзя. Устав 1918 года стал почти что вершиной (настоящая вершина - идеи «Живой церкви» 1922-1923 годов) борьбы белого духовенства за свои права. Когда священник - как бы хозяин средств производства в лице храма. А эти средства производства (символического) нужны для поддержания материального достатка священника и его семьи. Так прихожане оказываются крепостными, несущими оброк и отрабатывающими барщину на священника. Именно такова исторически идея приписки прихожан к храмам - ради материального достатка священнослужителей. То есть, получается, Церковь существует для попов.
Maksim Soloĥin задал ему следующий вопрос:
В какой мере собор 1918 года оказался подготовкой Обновленчества?
Игумен Виталий Уткин:
На мой взгляд, в идейном плане - в прямой. Он собирался как церковное учредительное собрание под надзором революционного Временного правительства и развивал идеи русского церковного либерализма предшествующего столетия. Демократизм, доминирование белого духовенства, выборность епископата. Сплошные выборы пронизывали Церковь снизу доверху (кроме несменяемых самих пресвитеров из числа белого духовенства). Уже в 1920-м году, когда закончились сроки выборных Синода и Высшего Церковного совета, Патриарх Тихон отказался собирать новый собор. Его, как известно, собрали в 1923 году - и он стал обновленческим. Кадрово составы двух соборов 1917/18 и 1923 - не во всем совпадают, слишком большие потрясения претерпела страна. Но идейно - совпадают. Однако, у собора 1917/1918 года есть очень важное отличие. Несмотря на обстоятельства и либерально-демократический характер он промыслительно оказался самовыражением Русской Церкви, избравшей Патриарха. Это - важнейший результат, перевешивающий весь либерализм.
Maksim Soloĥin
Осложняет дело мысль, что устранение царя и избрание патриарха логически связаны между собою.
Игумен Виталий Уткин
Эта мысль является продолжением политического дискурса 1905 -1916 годов, когда идея избрания Патриарха противопоставлялась царской власти. Однако, в реальности Патриарх был избран не благодаря русскому церковному либерализму, а вопреки ему. На мой взгляд, русский церковный либерализм основывается на идее полного всевластия белого духовенства, являющегося хозяевами храмов как средств символического производства и выбирающего епископов и временные общецерковные координирующие органы. В этой системе места для Патриарха не было. Он избирается вопреки основному революционному тренду. Недаром потом собор 1923 года, являющийся высшим развитием идей церковного либерализма, ликвидировал Патриаршество.
Maksim Soloĥin
Ага! Это меняет дело. Эту тонкость я не улавливал.
Кстати, если на то пошло, в идее всевластия белого духовенства (как и вообще кого бы то ни было) нет места Иисусу Христу.
Игумен Виталий Уткин
Потому, что белое духовенство лишь часть Церкви. И если часть становится целым - последствия понятны.
Думается, нужно учитывать еще и тот факт, что часть наиболее активных и церковно-образованных мирян на соборе составляла профессура духовных академий, по своему происхождению - представители того же белого духовенства. Вполне себе классовый интерес.
То есть, обобщая: именно Церковь была первой в России крупной организацией, которая начала контрреволюцию. И первым актом контрреволюции стало как раз избрание патриарха. Как это могло получиться?
Горьким "лекарством" собравшемуся на Собор священству послужили послужили ужасы Октябрьского переворота (расстрел Кремля). Они заставили будущих обновленцев на время присмиреть и проголосовать за избрание патриарха, которого они сами же затем (1925) сведут в могилу руками агентов ГПУ.
Отец Дмитрий Фетисов
Да, как-то не обращаем внимание на такие моменты, а они очень важны для понимания того, почему же народ во многом оставался расхристанным...
Игумен Виталий Уткин
Отче, дорогой. Это не "моменты". Это целые пласты церковной истории, совершенно выдавленные из нашего сознания.
Отец Дмитрий Фетисов
В своё время очень смутился прочитав в одной книге, что сословность духовенства - зло. Теперь согласен примерно на 80%
Игумен Виталий Уткин
Духовное сословие с семьями насчитывало до революции несколько сотен тысяч человек. В базе данных Свято-Тихоновского университета пострадавших священников и активных мирян - 10 тысяч. Прославлено - чуть больше тысячи. При этом многие из прославленных - пришли в Церковь уже в 20-е годы. В том числе - из других сословий. Цифры говорят сами за себя.
Обратите внимание на эти цифры! Получается, большинство духовенства, отравленное революционной пропагандой, приняло революцию, и лишь десятая часть из них заняла правильную, здоровую, контрреволюционную позицию во внутрицерковных вопросах! Именно их-то и возглавил Патриах Тихон! И именно они-то и составили духовный костяк нынешней РПЦ, куда англичане, не сумев добить Церковь в 1937-1938 годах (когда шли самые массовые расстрелы духовенства!) затем впрыснули остатки "живоцерковников", отравив ими церковный организм, вследствие чего РПЦ и сегодня испытывает тяжелый токсикоз.
И ещё:
Юрий Московский:
А какую роль эта ситуация сыграла в последующем массовом закрытии храмов из-за отсутствия прихожан?
Игумен Виталий Уткин
Многолетний эгоизм духовного сословия, материальная эксплуатация прихожан уже весной-летом 1917 года привела к тому, что крестьянские сходы стали отказываться содержать духовные учебные заведения, существовавшие ради получения детьми духовенства образования. Эти же сходы устанавливали минимальную плату за требы или изгоняли священнослужителей. К лету 1917 года многие изгнанные священники уже работали на светской работе - бухгалтерами и т.д. В 20-е годы состав духовенства существенно меняется.
Юрий Московский:
Весна-лето 1917...
Игумен Виталий Уткин
Да, совершенно неизвестные нам страницы церковной истории. Дикий позор, который постарались не знать, забыть, сделать не бывшим. Так называемые епархиальные революции, когда взбесившиеся революционные попы изгнали более 20 архиереев с кафедр, включая священномученика Серафима (Чичагова). Но их самих начали изгонять прихожане. По воспоминаниям известного рязанского церковного деятеля Стефана Яхонтова из здания местного епархиального женского училища после епархиального съезда выгребали гору пустых бутылок (в условиях еще как бы действующего "сухого закона"). Это был результат спаивания статусными пресвитерами диаконов и пономарей из числа депутатов - ради правильного голосования. В Рязани потом год не могли избрать епископа - из-за столкновения внутриепархиальных партий.
Гор Чахал
Кто сжигал иконы, большевики? «Масса народная, как священнослужители, так и миряне, пытались представить себе в реальных формах церковную революцию. Прежде всего ждали обнаружения её в изменении богослужения - ломают иконостасы, разрушают престолы, сочиняют новую литургию, создают новый богослужебный чин, вводят новую службу. Во вторых, чувствуя связь основоположений самодержавия с догматами православия, ждали разрушения основных истин вероучения - отвержения учения о Божественной природе Христа Спасителя, отвержения верования в Приснодевство Божией Матери, отвержения таинств церкви и вообще изменения православно-христианского вероучения.
Нужно было показать всей церковной массе церковную революцию в церковных формах, нужно было объединить и организовать носителей церковно-революционной идеи во всероссийском церковном масштабе, нужно было доказать, что церковная революция вполне приемлема для широких масс верующего народа.
И это великое историческое дело совершила группа православного белого, преимущественно сельского духовенства и трудовых слоев общества «Живая Церковь».
Игумен Виталий Уткин
Обновленцы не ломали иконостасы. Это миф. Были два примера вынесения престола на середину храма. Первый пример - известный "миссионер" Егоров в Петрограде. Он умер и до самого обновленчества не дожил. Второй - больной на голову Антонин Грановский, перессорившийся со всеми, разорвавший с обновленческим Синодом. Синодальная церковь после 1923 года максимально стремилась ради сохранения прихожан сохранять традиционные формы. Кроме нового стиля, переход на него вместе с греками в 1923 году - тайна мировой политики. Так что мифы про сломанные иконостасы и русский язык - вообще ничего не объясняют.
"Живая церковь" Красницкого - наиболее циничная и наиболее практичная часть поповства. Желавшая избавиться от епископа, жениться много раз и принципиально не желавшая терять прихожан. Никакого русского языка. Сам Красницкий до революции был членом "Союза русского народа".
("Союз русского народа" по-видимому, чисто французская организация. См. Вы и убили-с (о русском национализме))
Гор Чахал
Игумен Виталий Уткин Спасибо. Хотя было бы логично. Реформация.
Игумен Виталий Уткин
Пресвитерианство.
При этом - практически полное сохранение внешнего.
Документы обновленческого собора 1923 года общедоступны.
(На этом соборе обновленцы патриаршество отменили.)
Резюмирую:
Люди, собравшие собор 1918 года, действительно были революционерами. Только вот они ставили перед собой не задачу "заменить царя патриархом". Их задача была диаметрально противоположной. Они были намерены провести "демократизацию" системы управления церковью.
Причем в качестве "демоса" мыслились приходские священники, епископат становился выборным, а прихожане вообще никем, крепостными: они прикреплялись каждый к своему приходу.
Прямым продолжением идей собора 1918 года было Обновленчество, а отнюдь не нынешняя РПЦ.
Как теперь становится понятно, активная подготовка к революции шла у нас с середины 1860-х годов, когда Александр II завёл себе любовницу из Долгоруковых, тем самым открыв французским "бесам" Достоевского лазейку внутрь России. Сам Александр поплатился за это жизнью, став в 1881 году первой жертвой антирусской революции. Без него дело революции быстро пошло в гору....
Многослойность революции делает задачу её осмысления необыкновенно сложной. Один слой революционного движения противоречит другому. Тема революции напоминает мне "вложенные сны", из которых никак не удаётся вырваться: пытаясь проснуться, ты лишь переходишь из одного сна в другой. Восставая против "английского" кошмара 1930-х годов, люди попадают в объятия "австрийского" кошмара Октября 1917 года, а пытаясь вырваться из него -- во "французский" кошмар Февраля того же года. Но и на этом кошмары, судя по всему, не заканчиваются, уводя нас в глубь времен, к "русским" истокам революции, во времена Ивана Грозного (См. заметки Пожалуй, русские и Грозный демон русской истории).
Но сейчас я хочу обратить внимание дорогого читателя на один "срез" этой запутанной истории: роль и место русской церкви в антирусской революции.
Эту важнейшую тему я уже подымал в страницах своего ЖЖ. В заметке Церковь и свержение монархии в России я цитирую рассуждения Михаила Бабкина о роли революционного (собственно, дореволюционного) Синода в разрушении русской государственности. Эти рассуждения лежат в русле идей Галковского, которые я позволил себе чуть-чуть подкорректировать в заметке Православие как политическая сила.
И Бабкин, и Галковский добавляют в бочку очень правильных мыслей небольшую ложечку французского революционного дёгтя. Бабкин, как человек простой, достаточно быстро скатывается с антиреволюционных позиций на революционные (см. заметку Вера Бабкина). Галковский остаётся на высоте, настолько аккуратно перекладывая с больной французской головы на здоровую русскую, что возразить ему можно, лишь углубившись в детали.
К счастью, вчера мне предоставилась возможность чуть лучше понять некоторые важные детали тех давних событий. Один из главных тезисов ДЕГа -- что избрание патриарха церковным Собором 1918 года является частью революционного процесса. В самом деле, это кажется очень логичным: попы предали Царя и избрали на его место своего Патриарха. Только вот это неправда!
Оказывается, сама эта идея -- противопоставление царской власти и "свободы церкви" --является частью "французского" революционного дискурса, который всеми правдами и неправдами насаждался у нас, начиная с 1881 года. И главное: революционные попы ставили своей целью отнюдь не избрание патриарха, но совершенно противоположную задачу!
Чтобы понять логику происшедшего, надо задаться вопросом о дальнейшей судьбе этих "революционных попов". Что с ними стало после избрания Патриарха? Недостаточно знакомый с темой читатель, скорее всего, предполагает, что они естественно влились в ряды нынешней РПЦ?
Нет! Революционные попы стали обновленцами. И достаточно быстро "ссучились", получили "прописку" в СССР и организационную поддержку со стороны ЧК/ГПУ
В истории русской Церкви есть очень важный контрреволюционный поворот, о котором умалчивает Галковский. И чтобы понять логику случившегося, надо прежде всего ввести в дискурс это понятие, новое для большинства светских людей, размышляющих на эту тему: ОБНОВЛЕНЧЕСТВО. Так называемая "Живая церковь".
Галковский предпочитает помалкивать об обновленцах, намеренно смешивая и отождествляя их с теми православными, которые стали непримиримыми противниками и обновленчества, и Советской власти в целом. Почему? Да потому, что обновленцы в значительной части своей были "французами" (февралистами), как и сам Галковский. Обновленческая "Живая церковь" несомненно было креатурой иностранцев, организовавших и проплативших революционную катастрофу. Корни "Живой церкви" надо искать где-то в эпохе царствования Александра III. Но 20-е годы её возглавили, конечно, "австрийцы", которым тогда достался СССР.
Но важно понимать, что среди русского священства нашлось некоторое (увы, не слишком большое!) небольшое число противников обновленчества, большевизма и революции в целом.
Забегая вперёд, скажу, что первой их акцией и стало избрание патриарха вопреки намерениям будущих обновленцев.
Именно этих-то непримиримых противников большевизма и возглавил столь нелюбезный ДЕГу патриарх Тихон, которого чекисты отравили в 1925 году, после чего русская Церковь оставалась без патриарха вплоть до 1943 года, когда англикане, ликвидировав в 30-е годы чуждое им, англичанам, обновленчество, взяли недобитую русскую церковную иерархию под свой контроль.
Тут всё было сделано по принципу "не можешь подавить -- возглавь", потому что на протяжении предыдущих 20 лет Советская власть именно что давила, била консервативную Церковь, используя обновленцев в качестве ударного инструмента. Потому часть обновленцев "влили" в ряды нашего духовенства, почему нынешняя РПЦ это некий фантастический "кентавр", соединяющий в себе несовместимые вообще-то вещи: обновленчество и контрреволюцию. (С слову, Андрей Кураев, как легко догадаться -- обновленец.) Понятное дело, что это противоестественное соединение не может продолжаться бесконечно долго, и наверняка завершится очередным церковным расколом. Так что знать и понимать то, о чём я сейчас говорю, весьма полезно для понимания логики происходящего в Церкви сегодня.
Я же воспользуюсь случаем изложить дорогому читателю некоторые подробности о деятельности Собора 1918 года, зная которые он лучше поймёт, чем Обновленчество отличается от Православия. Вчера в facebook я поучаствовал в обсуждении этой темы на страничке Игумена Виталия Уткина, который написал пост следующего содержания:
...Был единый, но многоэтапный революционный процесс. Духовенство, наряду с буржуазией было революционной силой. Главная цель белого духовенства - получение в свои руки финансового контроля над приходом (до революции бОльшая часть средств через епархиальные свечные заводы изымалась немецкой монополией, остатки шли на духовные семинарии). Полвека развивался русский церковный либерализм под девизом "соборности", выдуманной в 20е годы 19 века немецким католическим теологом Иоганном Мёллером. Впрочем, в большинстве случаев сам термин "соборность" не употреблялся. В 1916 году Прогрессивный блок, главное революционное объединение в Думе, разработал приходскую реформу. В 1917 году сразу после февральского переворота прошла череда епархиальных революций, попы изгнали с кафедр больше 20 архиереев. Затем Временное правительство собрало их и деморализованных, затравленных архиереев на церковное учредительное собрание под названием Поместного собора. Его цель - полное всевластие приходского духовенства, избрание епископата и демократических общецерковных координирующих органов. Против Патриаршества, не вписывающегося в эту схему, было большинство собора. Но большевики спутали все карты. Когда они из тяжелых орудий расстреляли Кремль, собор избрал Патриарха. Тот уже в 1920 году фактически отказался следовать решениям собора и новый собор собирать не стал. Тогда духовенство реализовало, наконец, свою схему. В 1923 году 80 епархий демократически сформировали новый собор, в котором принимало участие с полсотни архиереев дореволюционного поставления. Он-то и реализовал всю мечту о церковном демократизме, только теперь это называлось обновленчество. Перед нами единый полувековой процесс эмансипации русских попов". Понятно, что предельно схематично, грубо, всё сложнее и т.д. Святые. Многолетняя дореволюционная подготовка. Напряженные и, как любят отмечать, компетентные дискуссии. Но основа, как убежден, именно такова. Борьба белого духовенства за полный контроль финансов прихода, стремление к избавлению от власти епископата, полная выборность всех. Кстати, кроме приходского священника. Это и есть обновленчество. Ведь обновленцы, вопреки мифам, на русском языке не служили, на новый стиль перешли вместе с греками в 1923 году (Патриарх Тихон тоже успел послужить по новому стилю, правда, всего полгода). Единственное антиканоническое установление собора 1923 года, навязанное ГПУ - женатый епископат. Да, это выводило обновленчество за каноническое поле. Но сами богослужения, не считая нового стиля, не отличались.
И ещё:
Идея крепостной зависимости прихожан от священников не нова. В наиболее ярком виде она выражена в совершенно диком, на мой взгляд, приходском уставе, принятом Поместным собором в 1918 году. В том уставе прихожане были поставлены в полную зависимость от своего прихода, были обязаны, нести денежные и натуральные «повинности» (так и говорилось) в пользу прихода. А священник был несменяемым. Он и группа самых богатых и влиятельных прихожан (на селе - кулаков) контролировали приход. Причащаться прихожанину в другом приходе без справки из своего было нельзя. Устав 1918 года стал почти что вершиной (настоящая вершина - идеи «Живой церкви» 1922-1923 годов) борьбы белого духовенства за свои права. Когда священник - как бы хозяин средств производства в лице храма. А эти средства производства (символического) нужны для поддержания материального достатка священника и его семьи. Так прихожане оказываются крепостными, несущими оброк и отрабатывающими барщину на священника. Именно такова исторически идея приписки прихожан к храмам - ради материального достатка священнослужителей. То есть, получается, Церковь существует для попов.
Maksim Soloĥin задал ему следующий вопрос:
В какой мере собор 1918 года оказался подготовкой Обновленчества?
Игумен Виталий Уткин:
На мой взгляд, в идейном плане - в прямой. Он собирался как церковное учредительное собрание под надзором революционного Временного правительства и развивал идеи русского церковного либерализма предшествующего столетия. Демократизм, доминирование белого духовенства, выборность епископата. Сплошные выборы пронизывали Церковь снизу доверху (кроме несменяемых самих пресвитеров из числа белого духовенства). Уже в 1920-м году, когда закончились сроки выборных Синода и Высшего Церковного совета, Патриарх Тихон отказался собирать новый собор. Его, как известно, собрали в 1923 году - и он стал обновленческим. Кадрово составы двух соборов 1917/18 и 1923 - не во всем совпадают, слишком большие потрясения претерпела страна. Но идейно - совпадают. Однако, у собора 1917/1918 года есть очень важное отличие. Несмотря на обстоятельства и либерально-демократический характер он промыслительно оказался самовыражением Русской Церкви, избравшей Патриарха. Это - важнейший результат, перевешивающий весь либерализм.
Maksim Soloĥin
Осложняет дело мысль, что устранение царя и избрание патриарха логически связаны между собою.
Игумен Виталий Уткин
Эта мысль является продолжением политического дискурса 1905 -1916 годов, когда идея избрания Патриарха противопоставлялась царской власти. Однако, в реальности Патриарх был избран не благодаря русскому церковному либерализму, а вопреки ему. На мой взгляд, русский церковный либерализм основывается на идее полного всевластия белого духовенства, являющегося хозяевами храмов как средств символического производства и выбирающего епископов и временные общецерковные координирующие органы. В этой системе места для Патриарха не было. Он избирается вопреки основному революционному тренду. Недаром потом собор 1923 года, являющийся высшим развитием идей церковного либерализма, ликвидировал Патриаршество.
Maksim Soloĥin
Ага! Это меняет дело. Эту тонкость я не улавливал.
Кстати, если на то пошло, в идее всевластия белого духовенства (как и вообще кого бы то ни было) нет места Иисусу Христу.
Игумен Виталий Уткин
Потому, что белое духовенство лишь часть Церкви. И если часть становится целым - последствия понятны.
Думается, нужно учитывать еще и тот факт, что часть наиболее активных и церковно-образованных мирян на соборе составляла профессура духовных академий, по своему происхождению - представители того же белого духовенства. Вполне себе классовый интерес.
То есть, обобщая: именно Церковь была первой в России крупной организацией, которая начала контрреволюцию. И первым актом контрреволюции стало как раз избрание патриарха. Как это могло получиться?
Горьким "лекарством" собравшемуся на Собор священству послужили послужили ужасы Октябрьского переворота (расстрел Кремля). Они заставили будущих обновленцев на время присмиреть и проголосовать за избрание патриарха, которого они сами же затем (1925) сведут в могилу руками агентов ГПУ.
Отец Дмитрий Фетисов
Да, как-то не обращаем внимание на такие моменты, а они очень важны для понимания того, почему же народ во многом оставался расхристанным...
Игумен Виталий Уткин
Отче, дорогой. Это не "моменты". Это целые пласты церковной истории, совершенно выдавленные из нашего сознания.
Отец Дмитрий Фетисов
В своё время очень смутился прочитав в одной книге, что сословность духовенства - зло. Теперь согласен примерно на 80%
Игумен Виталий Уткин
Духовное сословие с семьями насчитывало до революции несколько сотен тысяч человек. В базе данных Свято-Тихоновского университета пострадавших священников и активных мирян - 10 тысяч. Прославлено - чуть больше тысячи. При этом многие из прославленных - пришли в Церковь уже в 20-е годы. В том числе - из других сословий. Цифры говорят сами за себя.
Обратите внимание на эти цифры! Получается, большинство духовенства, отравленное революционной пропагандой, приняло революцию, и лишь десятая часть из них заняла правильную, здоровую, контрреволюционную позицию во внутрицерковных вопросах! Именно их-то и возглавил Патриах Тихон! И именно они-то и составили духовный костяк нынешней РПЦ, куда англичане, не сумев добить Церковь в 1937-1938 годах (когда шли самые массовые расстрелы духовенства!) затем впрыснули остатки "живоцерковников", отравив ими церковный организм, вследствие чего РПЦ и сегодня испытывает тяжелый токсикоз.
И ещё:
Юрий Московский:
А какую роль эта ситуация сыграла в последующем массовом закрытии храмов из-за отсутствия прихожан?
Игумен Виталий Уткин
Многолетний эгоизм духовного сословия, материальная эксплуатация прихожан уже весной-летом 1917 года привела к тому, что крестьянские сходы стали отказываться содержать духовные учебные заведения, существовавшие ради получения детьми духовенства образования. Эти же сходы устанавливали минимальную плату за требы или изгоняли священнослужителей. К лету 1917 года многие изгнанные священники уже работали на светской работе - бухгалтерами и т.д. В 20-е годы состав духовенства существенно меняется.
Юрий Московский:
Весна-лето 1917...
Игумен Виталий Уткин
Да, совершенно неизвестные нам страницы церковной истории. Дикий позор, который постарались не знать, забыть, сделать не бывшим. Так называемые епархиальные революции, когда взбесившиеся революционные попы изгнали более 20 архиереев с кафедр, включая священномученика Серафима (Чичагова). Но их самих начали изгонять прихожане. По воспоминаниям известного рязанского церковного деятеля Стефана Яхонтова из здания местного епархиального женского училища после епархиального съезда выгребали гору пустых бутылок (в условиях еще как бы действующего "сухого закона"). Это был результат спаивания статусными пресвитерами диаконов и пономарей из числа депутатов - ради правильного голосования. В Рязани потом год не могли избрать епископа - из-за столкновения внутриепархиальных партий.
Гор Чахал
Кто сжигал иконы, большевики? «Масса народная, как священнослужители, так и миряне, пытались представить себе в реальных формах церковную революцию. Прежде всего ждали обнаружения её в изменении богослужения - ломают иконостасы, разрушают престолы, сочиняют новую литургию, создают новый богослужебный чин, вводят новую службу. Во вторых, чувствуя связь основоположений самодержавия с догматами православия, ждали разрушения основных истин вероучения - отвержения учения о Божественной природе Христа Спасителя, отвержения верования в Приснодевство Божией Матери, отвержения таинств церкви и вообще изменения православно-христианского вероучения.
Нужно было показать всей церковной массе церковную революцию в церковных формах, нужно было объединить и организовать носителей церковно-революционной идеи во всероссийском церковном масштабе, нужно было доказать, что церковная революция вполне приемлема для широких масс верующего народа.
И это великое историческое дело совершила группа православного белого, преимущественно сельского духовенства и трудовых слоев общества «Живая Церковь».
Игумен Виталий Уткин
Обновленцы не ломали иконостасы. Это миф. Были два примера вынесения престола на середину храма. Первый пример - известный "миссионер" Егоров в Петрограде. Он умер и до самого обновленчества не дожил. Второй - больной на голову Антонин Грановский, перессорившийся со всеми, разорвавший с обновленческим Синодом. Синодальная церковь после 1923 года максимально стремилась ради сохранения прихожан сохранять традиционные формы. Кроме нового стиля, переход на него вместе с греками в 1923 году - тайна мировой политики. Так что мифы про сломанные иконостасы и русский язык - вообще ничего не объясняют.
"Живая церковь" Красницкого - наиболее циничная и наиболее практичная часть поповства. Желавшая избавиться от епископа, жениться много раз и принципиально не желавшая терять прихожан. Никакого русского языка. Сам Красницкий до революции был членом "Союза русского народа".
("Союз русского народа" по-видимому, чисто французская организация. См. Вы и убили-с (о русском национализме))
Гор Чахал
Игумен Виталий Уткин Спасибо. Хотя было бы логично. Реформация.
Игумен Виталий Уткин
Пресвитерианство.
При этом - практически полное сохранение внешнего.
Документы обновленческого собора 1923 года общедоступны.
(На этом соборе обновленцы патриаршество отменили.)
Резюмирую:
Люди, собравшие собор 1918 года, действительно были революционерами. Только вот они ставили перед собой не задачу "заменить царя патриархом". Их задача была диаметрально противоположной. Они были намерены провести "демократизацию" системы управления церковью.
Причем в качестве "демоса" мыслились приходские священники, епископат становился выборным, а прихожане вообще никем, крепостными: они прикреплялись каждый к своему приходу.
Прямым продолжением идей собора 1918 года было Обновленчество, а отнюдь не нынешняя РПЦ.