Архиепископ Серафим (Соболев) о сергианстве. Глава III.
Глава III.
Свидетельства Священного Писания и св. отцов в пользу правового жизнепонимания, или доброделания из-за наград.
Учение архим. Сергия, не допускающее возможности правовых отношений между Богом и людьми.
Несостоятельность ссылки на текст из книги Иова для доказательства этого неправильного мнения.
Сущность ошибки архим. Сергия в его отрицании правового Доброделания заключается в том, что он расходится здесь с Богооткровенным и святоотеческим учением. Учение о нравственной деятельности из-за наград и наказаний, как условий достижения нами спасения, мы, прежде всего, находим в словах Христа. Все Его заповеди блаженства в Нагорной проповеди представляют собою призыв к христианскому доброделанию с обещанием наград не только небесных, но и земных.
Св. Иоанн Златоуст в своем толковании Евангелия Ап. Матфея и, в частности, Нагорной проповеди, говорит; "Христос не поощряет их (слушателей) будущими только благами, но и настоящими".(1). Однако, по толкованию Златоуста, Господь показывает в Своих заповедях блаженства, что самою главною наградою для нас, в сравнении с скоро преходящими земными благами, является небесное Царство. Только оно, а не земные блага, может сделать человека блаженным. И это Царство обещает Он нам за исполнение заповедей блаженства. Вот почему при каждой из них Господь упомянул о блаженстве. Этим Он заставляет нас всецело стремиться к небесному Царству. В нем Он полагает в данном случае и главное побуждение к нашей христианской деятельности.(2)
Эту истину свидетельствует Господь и в Своих притчах.(3) Здесь небесное Царство с его блаженством также указывается Господом, как главная награда и цель всего нашего доброделания, и одновременно как побуждение к последнему.
Весьма наглядно показывает Господь все спасительное для нас значение небесного Царства, как награды за наше доброделание, в изображении Своего страшного суда. Кто исполняет Божественныя заповеди в земной жизни, тот получит от Него блаженство в небесном Царстве; а кто не исполняет этих заповедей, тот будет осужден на вечную муку.
Таким образом, в учении Христа мы находим ясное и неопровержимое доказательство истины, что в деле нашего спасения нельзя отвергать правовой точки зрения. Блаженство Царства небесного есть награда за нашу христианскую нравственную деятельность, или за исполнение нами Божественных заповедей, а вечная адская мука есть наказание за нарушение нами этих спасительных заповедей: каждый получит то, что он заслужил. Вот почему Господь сказал: В нюже меру мерите, возмерится вам. (4) Прийти бо имать Сын Человеческий во славе Отца Своего, со Ангелы Своими; и тогда воздаст комуждо по деянием его.(5)
Такое же соотношение между нашею нравственною деятельностью, с одной стороны, и наградами и наказаниями - с другой, - мы находим и в учении св. Апостолов. Не весте ли, говорит Ап. Павел в 1-ом послании к Коринфянам, яко текущие в позорищи вси убо текут, воин же приемлет почесть (награду). Тако тецыте, да постигнете. Всяк же подвизаяйся от всех воздержится: и они убо да истленен венец поиимут, мы же неистленен.(6) Пасите еже в вас стадо Божие, увещевает пастырей Ап. Петр, посещающе не нуждою, но волею и по Бозе... И явльшуся Пастыреначальнику, приимете неувядаемый славы венец. (7) Подвигом добрым подвизался, пишет Ап. Павел Тимофею, течение скончах, веру соблюдох: прочее убо соблюдается мне венец правды, егоже воздаст ми Господь в день он, праведный Судия: не токмо же мне, но и всем возлюбльшим явление Его.(8)
В апостольском учении, как и у Христа Спасителя, мы находим свидетельства, что награды и наказания на Страшном суде будут точно соответствовать делам человека или добрым, или худым. Вот почему тот же Ап. Павел говорит: Собираеши себе гнев в день гнева и откровения праведного суда Божия, Иже воздаст коемуждо по делом его: овым убо, по терпению дела благого, славы и чести и нетления ищущым, живот вечный; а иже по рвению противляются убо истине, повинуются же неправде, ярость и гнев.(9) Всем бо явитися нам подобает пред судищем Христовым, да приимет кийждо, яже с телом содела, или блага, или зла.(10) Ведяще, яко кийждо, еже аще сотворит благое, сие приимет от Господа. (11)
Точно так же учили и св. отцы Церкви о значении наград и наказаний - как побуждений к христианскому доброделанию в целях достижения нами спасения.
"Подвизайтесь, говорит св. Ефрем Сирин, в этот единодесятый час; спешите, чтобы не остаться вне затворенных дверей. Вечер близок и Мздовоздаятель идет с великою славою воздать каждому по делам его. Покаемся братие, пока есть время... Каждый пожнет, что посеял... мы ублажаем святых и желаем себе их венцов, но не хотим подражать их подвигам. Или думаете, что они удостоились венцов даром, без трудов и скорбей? Угодно ли послушать, какое упокоение имели святые в жизни сей? Избиени быша... лишени, скорбяще, озлоблени... и проч. (Евр. 11, 35-38). Хочешь вместе с ними вечно царствовать? - Иди путем их".(12)
"Мы не проливаем, как мученики, кровь, поучает иноков св. Феодор Студит, членов наших не отсекают, костей не сокрушают; но если мы прилагаем к своим... немногим трудам отречение от своей воли, с желанием Богу угодить... то чрез это делаемся подобными многострадальным мученикам, и даже Самому Господу... Благодушествуете же, трудясь! Вас ждут венцы мученические".(13) "С трудами каждого соразмеряет Господь и воздаяние; и на долю каждого из трудящихся облагаются венцы каждодневно".(14) "Без всякого прикрытия предстанем мы тогда пред лице праведного Судии, чтобы дать отчет о делах своих, после чего приимет нас или Царство небесное, если мы добре действовали, или огнь неугасимый, если пребывали в грехах".(15)
"Господь нам не сказал, говорит св. Антоний Великий, что здесь будет воздаяние; но что здесь будут искушения, нужды и скорби, а там воздаяние".(16)
По учению св. Симеона Нового Богослова, "вера во Христа... рождает желание вечных благ и страхе мучений; желание же сих благ и страхе мук приводят к строгому исполнению заповедей".(17)
Все это архим. Сергию известно. Он сам приводит почти те же самые свидетельства из Свящ. Писания, какие указаны нами, которые говорят о небесном Царстве, как награде за наши добрые дела. Приведено им о том же немало святоотеческих свидетельств, подобных тем, которые указаны нами. Он даже видит в этих Богооткровенных и святоотеческих свидетельствах "многочисленные следы правового жизнепонимания".(18) Несмотря на это, архим. Сергий заявляет, что "признать это жизнепонимание действительным отеческим или библейским жизнепониманием нельзя, или можно в том лишь случае, если мы будем пользоваться Свящ. Писанием или Преданием только, как сборником бессвязных изречений, а не как единым словом Божиим, не как выражением единого и цельного мировоззрения. Все эти следы, говорит он, необходимо сопоставить с длинным рядом мыслей, которые тоже были постоянно на устах священных писателей и отцов Церкви, и которые, тем не менее, прямо отрицают правовое жизнепонимание.
"Прежде всего, спрашивает архим. Сергий, возможны ли правовые отношения между Богом и человеком? На основании Свящ. Писания и Предания говорим, что невозможны.-В самом деле, если известное отношение хотят представить отношением правовым, то должны от него требовать полного соответствия понятию правового отношения...
"Теперь правовой союз в основе своей имеет себялюбивое желание собственного благополучия и выражается во взаимном самоограничении нескольких себялюбие, чтобы каждому из них в возможно большей мере благоденствовать. Приложима ли эта мерка к отношениям Бога к человеку? Думать так не только нечестиво, но и безумно".(19)
По поводу изложенных здесь воззрений архим. Сергия следует прежде всего заметить, что в Свящ. Писании и святоотеческих творениях, как мы видели, содержатся не следы правового жизнепонимания, но определенное учение о правовых отношениях между Богом и людьми. Как возможно это отрицать, когда в словах Христа, Его Апостолов и св. отцов не иносказательно, а с положительной ясностью утверждается истина, что Господь за худые дела наказывает, а за добрые награждает. Эти Богооткровенные и святоотеческие свидетельства устанавливают не всецело для земной, но непременно для будущей жизни, строгое и точное соответствие между нашими делами и отношением к ним Бога, как наказывающего или награждающего Судии, в силу чего оно является в своей сущности ничем иным, как правовым.
Поэтому нас удивляет, каким образом архим. Сергий находит для себя возможным отрицать существование между Богом и людьми правового отношения на том основании, что тогда от него мы будто бы должны требовать "полного соответствия понятию правового отношения, какое наблюдается в правовом союзе между людьми". Само собою разумеется, никто никогда не будет доказывать, что между Богом и людьми возможно во всей полноте то правовое отношение, какое бывает между людьми и которое не может не отражать их тварной ограниченности, со всеми присущими им недостатками, исходящими из немощей и страстей наших. Бог, как Существо неограниченное и абсолютно святое, Даже в сознании язычников, не может быть равною стороною в правовом Своем отношении к людям. Но отсюда вовсе не следует заключать, что правовое отношение между Богом и людьми невозможно. Для наличия этого отношения, главным образом, требуется, чтобы в основе его было Божественное правосудие и соответственные ему Божественные заповеди, или Божественный закон. Эта основа и определяет отношение, как правовое. Когда мы исполняем спасительные заповеди, тогда Господь, как праведный Судия, награждает нас. Когда же мы эти заповеди нарушаем, то Господь опять, как праведный Судия, наказывает нас. При таком взаимном между Богом и людьми отношении, последнее, в силу своей основы, является правовым. Это такая истина, которая не требует доказательств, ибо она взята из Богооткровенного и святоотеческого учения.
Отрицание возможности правовых отношений между Богом и людьми равносильно отрицанию действия Божественного правосудия в деле нашего спасения.
Поэтому нам кажется еще более удивительным заявление архим. Сергия, будто в этом учении можно указать длинный ряд мыслей священных (богооткровенных) писателей и отцов Церкви, которые прямо отрицают правовое жизнепонимание. Делать такое заявление, это значит, утверждать, что в Свящ. Писании и в святоотеческих творениях находятся мысли, или, как выражается архим. Сергий, "следы" правового жизнепонимания, и в то же время здесь находятся свидетельства, отрицающие это жизнепонимание. Иначе сказать, это заявление архим. Сергия говорит нам о наличии в Божественном Откровении и в учении св. отцов Церкви противоречия по данному вопросу.
Отсюда у читателей его книги могут возникнуть неясность и путаница в их богословском мышлении с ощущением мучительной сердечной тяжести. И это понятно. Сознание православно-верующих людей не допускает противоречий в богодухновенных писаниях и в основанном на них учении св. отцов Церкви. Об этих противоречиях можно говорить, или в силу желания подорвать авторитет Свящ. Писания и святоотеческого богословия, или вследствие заблуждения. Мы полагаем, что архим. Сергию присуще последнее, т.е. заблуждение, и притом в немалой степени.
Так, вместо длинного ряда свидетельств из Свящ. Писания, будто отрицающих правовое жизнепонимание, архим. Сергий мог указать только на одно и притом весьма неудачное место, а именно: на слова старшего из друзей Иова многострадального, обращенные к последнему: Разве может человек доставлять пользу Богу? Разумный доставляет пользу себе самому. Что за удовольствие Вседержителю, что ты праведен? И будет ли Ему выгода от того, что ты содержишь пути свои в непорочности? (Иов. XXII, 2-3). (20)
Чтобы правильно оценить слова Елифаза, надо иметь в виду, что он и другие два его друга Валдат и Софар посетили Иова с целью утешения. Вместо этого, в своих речах к нему, (21) они оказались безжалостными и жестокими его обличителями. Выражая мысль, что Иов тяжко наказан Богом будто за свои великие грехи и, в особенности, за грехе гордыни, эти речи были в то же время выражением протеста против речей Иова, (22) проникнутых истиною и правильным познанием о Боге. Следовательно, будучи опровержением речей Иова, речи друзей его были пагубным заблуждением.
Этим последним отличается, как своим существенным признаком, и та выдержка из речи Елифаза, которую приводит архим. Сергий в защиту своего отрицания правового отношения между Богом и людьми.(23)
Из этого одного уже явствует, какую ценность представляет собою ссылка на слова Елифаза. Эти слова суть ничто иное, как протест против истины, исходившей из уст праведного Иова.
Впрочем, обратимся к самому содержанию данных слов Елифаза. Они сказаны были по поводу слов Иова, что здесь, на земле, не может быть всецелаго воздаяния людям по их нравственному достоинству, почему нередко благочестивые терпят бедствия, а нечестивые благоденствуют.(24)
В ответ на это Елифаз спрашивает: Разве может человек доставлять пользу Богу? и: Что за удовольствие Вседержителю, что ты праведен? (25) В славянском тексте последний стихе приведен так: Ибо кое попечение Господу, аще ты был еси делы непорочен?
Что касается первого вопроса, то человек, находящийся в здравом уме, никогда не будет думать, что мы, ограниченные и немощные, можем доставлять пользу или выгоду Богу, Существу абсолютному, ни в пользе, ни в выгоде от нас не нуждающемуся. Относительно же второго вопроса следует сказать, что, если под словом "удовольствие" разуметь радость, а иначе и быт не может, то никакого неправильного представления о Боге мы здесь иметь не будем. В Своей притче о пропавшей овце Господь говорит: Кий человек от вас, имый сто овец, и погубль едину от них, не оставит ли девятидесяти и девяти в пустыни, и идет в след погибшие, дондеже обрящет ю? И обрет возлагает на раме свои радуяся. И пришед в дом, созывает други и соседы, глаголя им: радуйтеся со мною, яко обретох овцу мою погибшую. Глаголю вам: яко тако радость будет на небеси о единем грешнице кающемся, нежели о девятидесятих и девяти праведник, иже не требуют покаяния. (26) О той же Божественной радости по поводу нашего обращения от порочности к святой жизни говорит Господь и в притче о женщине, потерявшей и нашедшей драхму,(27) и в притче о блудном сыне.(28)
Ясно, что Бог не может не радоваться о нашей непорочности. И говорить: "что за удовольствие Вседержителю, что ты праведен?" это значит, искажать правильное представление о Боге и думать, что Ему наше спасение безразлично.
Если же данный вопрос мы будем читать в славянском переводе, то указанная несообразность в представлении Елифаза о Боге нам покажется еще более резкой. Ведь все Божественное домостроительство есть ничто иное, как попечение, забота Господа о нашем спасении, точнее, о нашей непорочности и святости, в целях стяжания нами вечного райского блаженства. Следовательно, говорить: кое попечение Господу, аще ты был еси делы непорочен? это значит, вопреки Божественному Писанию, отвергать учение о Боге, как о Промыслителе и Спасителе.
Так велико и, вместе с тем, пагубно заблуждение, высказанное в словах Елифаза. Отсюда становится вполне понятным тот Божественный гнев на Елифаза, как самого сильного противника речам Иова. Вот что об этом говорится в заключении книги Иова: рече Господь ко Елифазу Фиманитину: согрешил еси ты, и оба друг твои: не глаголасте бо предо Мною ничтоже истине, якоже раб Мой Иов. Ныне же возмите седмь телцев, и седмь овнов, и идите к рабу Моему Иову, и сотворит жертву о вас: Иов же раб Мой помолится о вас, понеже точию лице его прииму: аще бо не его ради, погубил бых убо вас: не глаголасте бо истины на раба Моего Иова. (29)
Таким образом, хотя бы и не во всем их объеме, речи Елифаза, этого сильнейшего противника Иова, как и приведенные слова его, до такой глубокой степени были исполнены заблуждения в представлении о Боге, что заслужили самого тяжкого наказания, т.е. отвержения от Бога. И только молитвы праведного Иова спасли Елифаза и его друзей от гибели.
Можно ли после этого данные слова Елифаза делать предметом ссылки со стороны православного богослова, и притом в учении о спасении, которое именуется им православным?!
Делая эту ссылку, архим. Сергий сам оказывается в положении Елифаза. Последний, опровергая богодухновенные слова Иова о том, что в земной жизни не всегда наблюдается всецелое соответствие между воздаянием Божественного правосудия и нашими делами, в качестве доказательства, приводит весьма неправильное свое суждение, благодаря чему впадает в сугубое заблуждение. Так и архим. Сергий, отрицая богооткровенные и святоотеческие свидетельства о наличии правового отношения между Богом и людьми, в качестве доказательства, приводит в высшей степени неправильные и пагубные речи Елифаза о Боге, чем лишь увеличивает несостоятельность своего отрицания.
1) Творения св Иоанна Златоуста, т. VII, кн. I, стр. 152-153. СПБ. 1911.
2) ibid., стр. 155.
3) Мф. 13, 1-50; 18, 23-35; 20, 1-16; 22, 2-14; 25, 1-30; Мрк. 12, 1-9: Лук. 14, 16-24; 16, 19-31.
4) Мрк. 4, 24.
5) Мф. 16, 27.
6) 1 Кор. 9, 24-25.
7) 1 Петр. 5, 2. 4.
8) 2 Тим. 4, 7-8. Конечно, под венцом славы в словах трех указанных апостольских текстов надо разуметь блаженство небесного Царства Христова.
9) Римл. 2, 5-8.
10) 2 Кор. 5, 10; сравни: 1 Кор. 4, 5; Апок. 2, 23.
11) Еф. 6, 8.
12) Добротлюбие, т. II, стр. 311, 315.
13) іbid., т. IV, стр. 27.
14) іbid., т. IV, стр. 28.
15) іbid., т. IV, стр 30.
16) іbid., т. I, стр. 57.
17) іbid., т. V, стр. 9.
18) „Правосл. учение о спасении", стр. 66.
19). Правосл. учение о спасении", стр. 66-67.
20) „Правосл. учение о спасении" стр. 67; данный текст из кн. Иова приводится А. Сергеем в русском переводе.
21) Иов. гл. гл.: 4-5; 8; 11; 15; 18; 20; 22; 25.
22) Иов. гл. гл.: 3; 6-7; 9-10; 12-14; 16-17; 19; 21; 23-24; 26 31.
23) «Правосл. учение о спасении", стр. 67.
24) Иов. 21, 3-34.
25) Иов. 22, 2-3.
26) Лук. 15, 3-7.
27) Лук. 15, 8-10.
28) Лук. 15, 11-32.
29) Иов. 42, 7-8.