Сто дней благодарности. День тридцать пятый
День тридцать пятый
Никогда не видела Вас воочию, но уверена, что мы бы нашли о чем поговорить, правда? О Виннице, какой Вы ее помните, и какой она у меня в смутной, детской памяти. Я так люблю зачитываться Вашими рассказами о том городе, где еще не было меня, зато жили мои мама и папа.
У меня есть дом-мечта, еще в детстве я приходила и читала табличку, написанную на нем, фамилию Фа-бри-ци-ус, я считала чем-то сродни заклинанию. Когда я вырасту, мечтала я, я буду жить в этом доме.Теперь я знаю, что в этом доме, когда он еще был гостиницей для НКВДистов жила со своей семьей первая жена моего отца, с которой я познакомилась уже после его смерти. Жили он в гостинице недолго, на папу ее, офицера спецслужбы тогдашнего СССР, кто-то написал донос, его расстреляли, а семью сослали в Казахстан, где она вышла замуж за моего отца.
В этом городе возможно все - быть родственницей себе самой во всех коленах одновременно. Выныривать из двора века прошлого или даже позапрошлого на Иерусалимке в то будущее, которое вот-вот наступит.
Я думаю иногда, перечитывая Ваши рассказы - скучаете ли Вы по этом городу сейчас? И если бы приехали, то о чем бы написали теперь? И кто бы стал героем Ваших рассказов и повестей о нынешней Виннице?
Давайте мы что-то придумаем, и Вы приедете! Подпишите сотни автографов и снова придете в прохладную темень школы номер два. И кто-то из давних друзей, кто еще остался здесь назначит Вам свидание "у Шумахера". Ирина, спасибо за "Пальто мадам Гройсман", за безумно смешную "Перекличку", за Ваших трогательных библиотекарш, за тетю Риточку и ее парик, доводивший не одну мою знакомую до икоты от смеха. Приезжайте, я готова тысячи раз сказать Вам то, что изложила выше, и мы непременно выпьем чаю в старом вечном меняющемся и вечно неизменном Чайнике.
"После их переезда Шумахерскую сторожку разобрали, двор заасфальтировали.
Место, где стояла сторожка у глухой стены, стало главным местом свиданий. "Встретимся на большой у Шумахера." - уговаривались мы. И со звонком на большую перемену бежали к заветной стенке. Сколько парочек впервые поцеловались "у Шумахера"!
Жизнь продолжалась..." Ирина Нисина, Витька Повалин и старый Шумахер
Кто еще не читал, непременно прочтите, это целая эпоха в прекрасной прозе.
Никогда не видела Вас воочию, но уверена, что мы бы нашли о чем поговорить, правда? О Виннице, какой Вы ее помните, и какой она у меня в смутной, детской памяти. Я так люблю зачитываться Вашими рассказами о том городе, где еще не было меня, зато жили мои мама и папа.
У меня есть дом-мечта, еще в детстве я приходила и читала табличку, написанную на нем, фамилию Фа-бри-ци-ус, я считала чем-то сродни заклинанию. Когда я вырасту, мечтала я, я буду жить в этом доме.Теперь я знаю, что в этом доме, когда он еще был гостиницей для НКВДистов жила со своей семьей первая жена моего отца, с которой я познакомилась уже после его смерти. Жили он в гостинице недолго, на папу ее, офицера спецслужбы тогдашнего СССР, кто-то написал донос, его расстреляли, а семью сослали в Казахстан, где она вышла замуж за моего отца.
В этом городе возможно все - быть родственницей себе самой во всех коленах одновременно. Выныривать из двора века прошлого или даже позапрошлого на Иерусалимке в то будущее, которое вот-вот наступит.
Я думаю иногда, перечитывая Ваши рассказы - скучаете ли Вы по этом городу сейчас? И если бы приехали, то о чем бы написали теперь? И кто бы стал героем Ваших рассказов и повестей о нынешней Виннице?
Давайте мы что-то придумаем, и Вы приедете! Подпишите сотни автографов и снова придете в прохладную темень школы номер два. И кто-то из давних друзей, кто еще остался здесь назначит Вам свидание "у Шумахера". Ирина, спасибо за "Пальто мадам Гройсман", за безумно смешную "Перекличку", за Ваших трогательных библиотекарш, за тетю Риточку и ее парик, доводивший не одну мою знакомую до икоты от смеха. Приезжайте, я готова тысячи раз сказать Вам то, что изложила выше, и мы непременно выпьем чаю в старом вечном меняющемся и вечно неизменном Чайнике.
"После их переезда Шумахерскую сторожку разобрали, двор заасфальтировали.
Место, где стояла сторожка у глухой стены, стало главным местом свиданий. "Встретимся на большой у Шумахера." - уговаривались мы. И со звонком на большую перемену бежали к заветной стенке. Сколько парочек впервые поцеловались "у Шумахера"!
Жизнь продолжалась..." Ирина Нисина, Витька Повалин и старый Шумахер
Кто еще не читал, непременно прочтите, это целая эпоха в прекрасной прозе.