Дон Джованни в Пермской опере
Дон Джованни
Пермская опера
Дирижер - Теодор Курентзис
Режиссер - Валентина Карраско
Дон Джованни - Симоне Альбергини
Донна Эльвира - Наталья Кириллова
донна Анна - Надежда Павлова
Лепорелло - Гвидо Локонсоло
Церлина - Фани Антонелу
Мазетто - Юрий Кисин
Командор - Мика Карес
Последнее время учусь идти в театр без ожиданий, ну чтобы потом не разочароваться. Во многих случаях это спасало вечер. Но поездка в пермскую оперу всегда сопровождается завышенными ожиданиями. И как я рада, что они оправдались, они опять сделали чудо. Там, в уральской провинции, Курентзису вопреки всему и всем удается из года в год создавать новый, качественный и уникальный продукт. Он не идет на поводу у публики, не делает популистских шагов, он планомерно движется намеченным курсом культурного развития, а мы, кажется, просто по счастливой случайности оказываемся рядом в нужный момент, в момент представлений.
21 сентября, в первый день премьеры оперы "Дон Джованни", завершающей трилогию опер Моцарта на либретто Да Понте, мы оказались рядом. Я не знаю где Курентзис находит этих режиссеров, но как и Питер Селларс в прошлогодней "Королеве индейцев", так и аргентинка испанского происхождения Валентина Карраско взрывают все шаблоны. Но делают это зрело, ненатянуто, их постановки выношены "полный срок" и готовы к выходу в свет. Сложно описать то, что не поддается описанию. Это неблагодарный труд - описывать эмоции, которые вызывает у тебя спектакль, так же как пытаться описать северное сияние или закат над океаном. Слова не адекватны событию. Шаблонно скажу, что это нужно видеть, это нужно слышать, это нужно пропустить через себя и почувствовать до покалывания кончиков пальцев.
Музыка... на исторических барочных инструментах создает такую тонкую атмосферу, что пение и действо вплетается в нее как легкое кружево в канву. Мощное начало увертюры сразу же поражает своей торжественной мрачностью, предвещая неизбежный конец Дона Джованни. Но и в силу камерности зала и более мягкого и глубокого звучания исторических инструментов звук не ошеломляет нас, не забивает нас гвоздем в стул, а как-будто окружает со всех сторон, всеобъемлет и поглащает тебя с первой нотой и держит в напряжении до самого конца. Моцарт Курентзиса и оркестра Musicaeterna не течет привычными убаюкивающими трелями, он пульсирует и несет интригу начиная уже с оркестровой ямы. Находясь в первом ряду мы могли близко наблюдать работу дирижера и оркестра, что с первых же минут показалось неуместным, как-будто ты вдруг попал в сокровенную внутреннюю комнату человека, где он творит что-то новое, чудное, чего еще не видел свет. Наше присутствие и наблюдение за этим процессом в такой непосредственной осязаемой близости показалось не совсем приличным ))) Хотя энергетика и положительный посыл, исходившие от маэстро во время спектакля случайно перепали и на нашу долю.
Если говорить о режиссерском решении и сценографии, то не обошлось, конечно, без смелых, порой эпатажных решений. Но почему-то все эти манекены, люди в бандажах, банкет странной разношерстной публики в доме Дона Джованни - все это разум принял, и не отторгал. Хождение в народ? Заигрывание с публикой? Хмм, возможно. Но если в результате этого нашу Риту забрали с первого ряда и вывели танцевать на сцену в толпе гостей пира Дона Джованни, то я скажу да такому популистскому шагу))) Это конец первого акта, а напряжение было наработано за его время такое, что ощутимо трясло к антракту и пошатывающейся походкой мы выбрались в фойе из интоксикирующего ареола Тео. Там мы сразу же столкнулись с самой режиссером оперы, Валентиной Карраско, которая пребывала в эйфорически радостном настроении, и открыто с нами им поделилась. Здорово, что именно в этом театре всегда получаются такие замечательные встречи в фойе. В прошлом году мы так же столкнулись с Питером Селларсом, в этом году не только с Валентиной, но и с другими давними и новыми знакомыми.
А что касается расшифровки замысла режиссера, то расшифровать его, к счастью, несложно - все люди, кроме Дона Джованни, зажаты, ограничены в своих решениях, они "несвободны". Визуально это представлено разными бандажами и корсетами, как для людей с переломами или нарушением осанки. Эти внешние "корсеты" и задают и диапазон и направление из движений, решений, жизни. Один Дон Джованни лишен этих внешних рамок, ограничений, лишь он один истинно свободен, и освобождает от этих пут всех, кто встречается с ним. Верно ли он пользуется этой свободой, не становится ли она губительной для него? Что в конце концов является причиной гибели Дона Джованни - желание толпы загнать его в рамки, в клетку, приручить или его собственные саморазрушительные действия, его гордость, его упертость и нежелание меняться? Вопрос открыт.
Так вот, если первый акт по нарастающей закручивался во все более невероятный сценический гротеск, оставляя слушателя в полном замешательстве на время антракта, то второй акт стал более отрезвляющим. Все здесь планируют месть, и она направлена на одного человека, Дона Джованни. Совершенно волшебная Церлина, представленная здесь сильной и цветущей, и зажигательный Лепорелло, как и более холодные, но не менее мстительные Донна Анна и Донна Эльвира, все мечутся между желанием жестоко отомстить Дону Джованни и желанием заполучить его себе обратно в безраздельное пользование. Комический дуэт Церлины и Лепорелло заканчивается для последнего связыванием скотчем в ашановской тележке. Но вендетта достигает и хозяина, когда он протягивает таки руку Командору, руку своей сметри, ведь он же не трус))) Далее его то ли черти утаскивают в ад, то ли его раздирает безличная толпа в бандажах... А оставшиеся жить "долго и счастливо" одевают на себя еще больше "брони" и "радостно" поют о свершенном отмщении и "так и надо мерзавцу"... но как жить дальше? Они не знают, однажды вкусив свободы, они не видят счастья в освобождении от Дона Джованни, погас их свет в конце тонеля.
Вот такие впечатления от очередного обыкновенного пермского чуда. Ездить в Пермь, безусловно, тяжеловато, особенно когда дома тебя ждет семья, но какой это одновременно и эмоциональный отдых и подъем! Как хочется заполучить этого Дона Джованни обратно в безраздельное Новосибирское пользование, чтобы никуда не ездить уже :)
Пермская опера
Дирижер - Теодор Курентзис
Режиссер - Валентина Карраско
Дон Джованни - Симоне Альбергини
Донна Эльвира - Наталья Кириллова
донна Анна - Надежда Павлова
Лепорелло - Гвидо Локонсоло
Церлина - Фани Антонелу
Мазетто - Юрий Кисин
Командор - Мика Карес
Последнее время учусь идти в театр без ожиданий, ну чтобы потом не разочароваться. Во многих случаях это спасало вечер. Но поездка в пермскую оперу всегда сопровождается завышенными ожиданиями. И как я рада, что они оправдались, они опять сделали чудо. Там, в уральской провинции, Курентзису вопреки всему и всем удается из года в год создавать новый, качественный и уникальный продукт. Он не идет на поводу у публики, не делает популистских шагов, он планомерно движется намеченным курсом культурного развития, а мы, кажется, просто по счастливой случайности оказываемся рядом в нужный момент, в момент представлений.
21 сентября, в первый день премьеры оперы "Дон Джованни", завершающей трилогию опер Моцарта на либретто Да Понте, мы оказались рядом. Я не знаю где Курентзис находит этих режиссеров, но как и Питер Селларс в прошлогодней "Королеве индейцев", так и аргентинка испанского происхождения Валентина Карраско взрывают все шаблоны. Но делают это зрело, ненатянуто, их постановки выношены "полный срок" и готовы к выходу в свет. Сложно описать то, что не поддается описанию. Это неблагодарный труд - описывать эмоции, которые вызывает у тебя спектакль, так же как пытаться описать северное сияние или закат над океаном. Слова не адекватны событию. Шаблонно скажу, что это нужно видеть, это нужно слышать, это нужно пропустить через себя и почувствовать до покалывания кончиков пальцев.
Музыка... на исторических барочных инструментах создает такую тонкую атмосферу, что пение и действо вплетается в нее как легкое кружево в канву. Мощное начало увертюры сразу же поражает своей торжественной мрачностью, предвещая неизбежный конец Дона Джованни. Но и в силу камерности зала и более мягкого и глубокого звучания исторических инструментов звук не ошеломляет нас, не забивает нас гвоздем в стул, а как-будто окружает со всех сторон, всеобъемлет и поглащает тебя с первой нотой и держит в напряжении до самого конца. Моцарт Курентзиса и оркестра Musicaeterna не течет привычными убаюкивающими трелями, он пульсирует и несет интригу начиная уже с оркестровой ямы. Находясь в первом ряду мы могли близко наблюдать работу дирижера и оркестра, что с первых же минут показалось неуместным, как-будто ты вдруг попал в сокровенную внутреннюю комнату человека, где он творит что-то новое, чудное, чего еще не видел свет. Наше присутствие и наблюдение за этим процессом в такой непосредственной осязаемой близости показалось не совсем приличным ))) Хотя энергетика и положительный посыл, исходившие от маэстро во время спектакля случайно перепали и на нашу долю.
Если говорить о режиссерском решении и сценографии, то не обошлось, конечно, без смелых, порой эпатажных решений. Но почему-то все эти манекены, люди в бандажах, банкет странной разношерстной публики в доме Дона Джованни - все это разум принял, и не отторгал. Хождение в народ? Заигрывание с публикой? Хмм, возможно. Но если в результате этого нашу Риту забрали с первого ряда и вывели танцевать на сцену в толпе гостей пира Дона Джованни, то я скажу да такому популистскому шагу))) Это конец первого акта, а напряжение было наработано за его время такое, что ощутимо трясло к антракту и пошатывающейся походкой мы выбрались в фойе из интоксикирующего ареола Тео. Там мы сразу же столкнулись с самой режиссером оперы, Валентиной Карраско, которая пребывала в эйфорически радостном настроении, и открыто с нами им поделилась. Здорово, что именно в этом театре всегда получаются такие замечательные встречи в фойе. В прошлом году мы так же столкнулись с Питером Селларсом, в этом году не только с Валентиной, но и с другими давними и новыми знакомыми.
А что касается расшифровки замысла режиссера, то расшифровать его, к счастью, несложно - все люди, кроме Дона Джованни, зажаты, ограничены в своих решениях, они "несвободны". Визуально это представлено разными бандажами и корсетами, как для людей с переломами или нарушением осанки. Эти внешние "корсеты" и задают и диапазон и направление из движений, решений, жизни. Один Дон Джованни лишен этих внешних рамок, ограничений, лишь он один истинно свободен, и освобождает от этих пут всех, кто встречается с ним. Верно ли он пользуется этой свободой, не становится ли она губительной для него? Что в конце концов является причиной гибели Дона Джованни - желание толпы загнать его в рамки, в клетку, приручить или его собственные саморазрушительные действия, его гордость, его упертость и нежелание меняться? Вопрос открыт.
Так вот, если первый акт по нарастающей закручивался во все более невероятный сценический гротеск, оставляя слушателя в полном замешательстве на время антракта, то второй акт стал более отрезвляющим. Все здесь планируют месть, и она направлена на одного человека, Дона Джованни. Совершенно волшебная Церлина, представленная здесь сильной и цветущей, и зажигательный Лепорелло, как и более холодные, но не менее мстительные Донна Анна и Донна Эльвира, все мечутся между желанием жестоко отомстить Дону Джованни и желанием заполучить его себе обратно в безраздельное пользование. Комический дуэт Церлины и Лепорелло заканчивается для последнего связыванием скотчем в ашановской тележке. Но вендетта достигает и хозяина, когда он протягивает таки руку Командору, руку своей сметри, ведь он же не трус))) Далее его то ли черти утаскивают в ад, то ли его раздирает безличная толпа в бандажах... А оставшиеся жить "долго и счастливо" одевают на себя еще больше "брони" и "радостно" поют о свершенном отмщении и "так и надо мерзавцу"... но как жить дальше? Они не знают, однажды вкусив свободы, они не видят счастья в освобождении от Дона Джованни, погас их свет в конце тонеля.
Вот такие впечатления от очередного обыкновенного пермского чуда. Ездить в Пермь, безусловно, тяжеловато, особенно когда дома тебя ждет семья, но какой это одновременно и эмоциональный отдых и подъем! Как хочется заполучить этого Дона Джованни обратно в безраздельное Новосибирское пользование, чтобы никуда не ездить уже :)