Мамское
Миша из тех детей, что не любят говорить о своих чувствах. Ему проще сделать это косвенно - поэтому так часто приходится сочинять сказки про мальчика Мишу, который испытывает те или иные эмоции по разным поводам и просить его что-то прокомментировать.
Сегодня, когда мы уже усыплялись, я сказала ему, что нам с ним, конечно, обоим будет грустно увидеть в Крыму, куда мы собираемся, дом бабушки. Он подскочил на постели, встал на ноги и в страшном возмущении заявил мне, что он никогда не грустит - потому что "грустят только грустилки". Когда я попыталась сказать ему, что он ошибается - и что люди все грустят и обижаются, и что это нормально, он вдруг сказал мне по-английски "idiot, stupid idiot!" Это, конечно, у него цитата из мультика, однако я спросила - отчего он так рассердился.
- Это не я сержусь, это мое сердце злится на твое сердце, потому что ты так медленно разговариваешь.
- Медленно?
- Да, потому что ты говоришь мне о таких вещах, что можно грустить. Нет, это мой ангел злится на тебя.
- Ну хорошо, давай наши ангелы поговорят между собой. Мой ангел спрашивает, за что твой ангел злится.
- (за ангела) Потому что Миша расстраивается. (от себя, глядя вверх и возмущенно поднимая руки) Я никогда не расстраиваюсь, слышишь, ангел мой?! Ты по английски, кстати, будешь angel, ты видел, я нарисовал тебя в алфавите? А я никогда не обижаюсь! Только если меня ругают.
- Миш, ангелам иногда лучше видно. Ему кажется, ты иногда расстраиваешься, например, когда я ухожу на работу.
- Ангел, слышишь?! Мы все тут работаем! Все ходят на работу!
И так далее. С большим трудом удалось сойтись на том, что иногда можно грустить, и что это не страшно. Однако Миша долго не мог унять беспокойства и пыхтел в возмущении, накрывался с головой. Спросил, как по английски будет обниматься и сказал: "Не хочу to hug тебя". А потом, когда я спела ему несколько колыбельных, уже на грани сна, вдруг обмяк и долго чмокал мне в руку губами, не знал, как половчее прижаться, и уснул совсем каким-то младенчиком, доверчивый.
И глядя на него, я понимаю, как легко, будто ведро в колодец, можно упустить этот контакт, как просто человеку сложному, самолюбивому и ранимому потерять связь со своими самыми простыми чувствами.
Сегодня, когда мы уже усыплялись, я сказала ему, что нам с ним, конечно, обоим будет грустно увидеть в Крыму, куда мы собираемся, дом бабушки. Он подскочил на постели, встал на ноги и в страшном возмущении заявил мне, что он никогда не грустит - потому что "грустят только грустилки". Когда я попыталась сказать ему, что он ошибается - и что люди все грустят и обижаются, и что это нормально, он вдруг сказал мне по-английски "idiot, stupid idiot!" Это, конечно, у него цитата из мультика, однако я спросила - отчего он так рассердился.
- Это не я сержусь, это мое сердце злится на твое сердце, потому что ты так медленно разговариваешь.
- Медленно?
- Да, потому что ты говоришь мне о таких вещах, что можно грустить. Нет, это мой ангел злится на тебя.
- Ну хорошо, давай наши ангелы поговорят между собой. Мой ангел спрашивает, за что твой ангел злится.
- (за ангела) Потому что Миша расстраивается. (от себя, глядя вверх и возмущенно поднимая руки) Я никогда не расстраиваюсь, слышишь, ангел мой?! Ты по английски, кстати, будешь angel, ты видел, я нарисовал тебя в алфавите? А я никогда не обижаюсь! Только если меня ругают.
- Миш, ангелам иногда лучше видно. Ему кажется, ты иногда расстраиваешься, например, когда я ухожу на работу.
- Ангел, слышишь?! Мы все тут работаем! Все ходят на работу!
И так далее. С большим трудом удалось сойтись на том, что иногда можно грустить, и что это не страшно. Однако Миша долго не мог унять беспокойства и пыхтел в возмущении, накрывался с головой. Спросил, как по английски будет обниматься и сказал: "Не хочу to hug тебя". А потом, когда я спела ему несколько колыбельных, уже на грани сна, вдруг обмяк и долго чмокал мне в руку губами, не знал, как половчее прижаться, и уснул совсем каким-то младенчиком, доверчивый.
И глядя на него, я понимаю, как легко, будто ведро в колодец, можно упустить этот контакт, как просто человеку сложному, самолюбивому и ранимому потерять связь со своими самыми простыми чувствами.