(no subject)
„Человеческую жизнь нельзя, в сущности, назвать ни длинной, ни короткой, так как, в сущности, она именно и служит масштабом, которым мы измеряем все остальные сроки.“ - Артур Шопенгауэр
Пришло такое время, когда все чаще вспоминаешь наиболее яркие, значимые моменты давно прошедшего. Сегодня вспоминал стародавний разговор с давно покойным другом. Разговор знаменательно состоялся на нескончаемом поле картошки, куда нас ежегодно отправляли помогать безнадежному советскому сельскому хозяйству. Разумеется, для сельского хозяйства от нас пользы не было никакой, но себя мы развлекали как умели. В тот раз разговор зашел о нравственном выборе. Тогда я совсем не сознавал, что аргумент почти в точности повторил спор между Кантом и Шопенгауэром. Я бы тогда сильно удивился, что попал в компанию автора «Критики чистого разума». Сегодня я уже не смог бы быть таким опредленным и уверенным, как в те молодые годы. Мне очевидно лишь, что к концу жизни сторону в философском споре выбирать все труднее, если вообще возможно.
Пришло такое время, когда все чаще вспоминаешь наиболее яркие, значимые моменты давно прошедшего. Сегодня вспоминал стародавний разговор с давно покойным другом. Разговор знаменательно состоялся на нескончаемом поле картошки, куда нас ежегодно отправляли помогать безнадежному советскому сельскому хозяйству. Разумеется, для сельского хозяйства от нас пользы не было никакой, но себя мы развлекали как умели. В тот раз разговор зашел о нравственном выборе. Тогда я совсем не сознавал, что аргумент почти в точности повторил спор между Кантом и Шопенгауэром. Я бы тогда сильно удивился, что попал в компанию автора «Критики чистого разума». Сегодня я уже не смог бы быть таким опредленным и уверенным, как в те молодые годы. Мне очевидно лишь, что к концу жизни сторону в философском споре выбирать все труднее, если вообще возможно.