КРЕСТ - РУССКИХ ЛЕСОВ СЛАВА!
В Страстную Пятницу в Сомино мы встречали древний деревянный крест, который обрели еще прошлым летом. Наши глухие северные леса до сих пор хранят духовные сокровища, и в них можно обрести великие святыни.
На бескрайних просторах Вепсской возвышенности среди дремучих Радогощинских лесов стоит заброшенная деревня Остров близ одноименного озера Островское. Но Остров этот, к сожалению, уже много лет является необитаемым, - деревня нежилая. Говорят, только одна дачница изредка приезжает сюда в дом своих предков.
Эту деревню бесполезно искать на картах, она вычеркнута из топонимов Ленобласти. Найти ее на местности также не просто, а добраться до нее и вовсе не легко. Лесную дорогу, ведущую к ней, иначе как непроезжей не назовешь.
В этой-то нежилой местности сохранилась часовенка святых Флора и Лавра, а в ней - древняя икона и старинный поклонный крест.
Я о ней слышал давно от местного жителя Вячеслава Васильева. Но только в прошлым летом мы добрались до нее, правда, с другим Вячеславом - Топиным.
Когда мы в прошлом году летом на Казанскую ехали вместе с местным жителем из ближайшей деревни Петрово Сергеем в деревню Остров, я думал даже не о том, как мы доберемся, а о том, как же мы сможем вернуться по таким дорогам, потому что дорога была разбита, а мостки через речку, впадающую в озеро, представляли собой набросанные бревна и доски, которые грозили разойтись под колесами нашей старенькой «Нивы».
Когда же мы, преодолев все препятствия и ухабы, увидели часовню, сердце у меня сжалось.
Бедная часовня с двух сторон заросла кустарником и деревьями, покосилась вперед на крыльцо, часть крыши прогнила и протекала. Часовня стояла без креста, не зная, даже не подумаешь, что это - святое место.
Сопровождавший нас Сергей пояснил, что это часовня Флора и Лавра, народ приходил сюда 31 августа. Внутри часовни на удивление оказалось довольно чисто. Видно, что специально никто не осквернял святое место. Северная стена сруба заливалась водой и была покрыта плесенью.
На полке на восточной стене стояла икона Георгия Победоносца на коне с большими утратами красочного слоя.
А справа при входе огромный крест с написанным на нем распятием высотой почти в два метра. Он поразил своей сохранностью, удивительно сохранившейся живописью в реалистическом стиле.
Как же он мог здесь сохранился? Часовня была открыта всем ветрам. Как никто его не вывез отсюда? Как не поднялась рука кощунника в годы безбожия? Все это казалось невероятным после ста лет после революции. Но видимо, эта самая лесная глушь и непроходимость и сохранила обретенную святыню. А еще это говорит о богобоязненности местных жителей.
Крест поражал прежде всего своими размерами. Когда промеряли, оказалось, что его высота 190 см., выше среднего человеческого роста. Перед ним невольно чувствуешь трепет. Сложен он из соснового бруса, толщиной 20 см, поэтому второе впечатление от креста - какая-то богатырская сила и мощь. Обработан брус топором, поверхность креста с обеих сторон не ровная, какая-то живая, даже поперек он не отпилен, а срублен. Лесные знатоки потом мне пояснили, что именно такая обработка позволила дереву прекрасно сохраниться.
На нижней перекладине креста была видна подробная надпись с его историей. Без труда удалось прочитать дату - ”1775 год», то есть кресту было уже 241 год, почти четверть века. В том году правила еще совсем молодая императрица Екатерина II, а Петербург тогда только что отметил свое семидесятилетие. Моего храма в Сомино еще и в помине не было. Вот такая древность стояла перед нами.
Поражал тонко написанный лик Спасителя.
Мы помолились кресту, приложились к нему, с сердечной благодарностью, что он дождался нас.
Было ясно, что святыни нужно спасать, как крест с иконой, так и саму часовню.
Для кого? Кому нужна здесь часовня? Для Бога, для Флора и Лавра. Будет часовня, будут и люди приезжать.
Вячеслав Иванович Топин взялся за это дело. Решили завезти сюда кровельное железо, лес, и перекрыть крышу. Тогда часовня простоит еще много лет.
Когда ехали назад, действительно не смогли преодолеть так называемый мост с первой попытки, пришлось подкладывать доски, ехать с большой угрозой свалиться одним колесом в воду. Но с помощью Георгия Победоносца, икону которого мы взяли с собой из часовни, смогли преодолеть препятствия.
В ремонте часовни самое трудное было доставить туда на тракторе стройматериалы. Пришлось серьезно укреплять тот самый мост, перестилать его практически досками.
Вот что получилось, можете сравнить с тем, что было раньше.
«Люди не смогли, а Флор и Лавр починили...», - шутили местные жители.
За две недели трудов удалось перекрыть крышу, поменять стропила, укрепить покосившееся крыльцо. Это случилось 2 августа на Илью Пророка.
А 31 августа мы со священником из поселка Ефимовский отцом Михаилом отпраздновали престольный праздник в обновленной часовне. Правда, доехать даже по "отреставрированному" мосту к часовне не удалось, дожди заполнили глубокие колеи и нам скорее нужен был водный мотоцикл.
Последние километры после мостика пришлось идти пешком, препоясавшись собственными подризниками.
Когда после невольного лесного крестного хода я увидел часовню с новой блестящей металлом крышей, понял, что древняя часовня спасена, и наши потомки смогут в ней помолиться и за наши души. Заросли у часовни вырубили, так что мы даже по случаю престола смогли совершить крестный ход вокруг нее.
В этот праздник в часовне было всего четыре богомольца, зато половина из них были представители духовенства.
Крест после ремонте вывезли на буханочке в ближайшем действующий храм в Заборье, где его положили прямо на стол, чтобы краски в сухом помещении не осыпались.
Теперь нужно было найти реставратора. Я обзвонил знакомых реставраторов, в том числе и эрмитажных. Показал фотоснимки креста. Было ясно, что работа предстоит серьезная. Необходимо укрепление красочного слоя, площадь росписи большая. Потребуются кропотливые тонировки, восполнения красочного слоя. Были названы расценки, которые оказались для дальнего прихода неподъемными. Тогда я вспомнил об искусном и надежном реставраторе Алексее Черепанове, которому я доверял прежде реставрировать некоторые многие иконы, при этом он никогда не загибал цены. Но он оказался в Смоленске на реставрации иконостаса кафедрального собора, которая должна закончиться только к средине осени. Я решил подождать.
Крест пару месяцев находился в храме в Заборье. Мы регулярно служили перед ним. Молва об обретенной святыни стала расходиться по другим храмам. Увидеть и помолиться у креста приезжали из Подборовья и Сомино. Не успели мы еще отреставрировать крест, а он уже стал у нас почитаемой святыней.
Андрей Бобков рассказывал, что как в это время пробил гвоздем палец на руке и решил съездить помолиться у Фроловского креста. Он приложил травмированный палец ко кресту и так минут десять-пятнадцать просил помощи Божией. Палец зажил за несколько дней, буквально на глазах. После этого Андрей произнес фразу: "Батюшка, так нам к Годеновскому кресту можно не ездить, - свой есть!"
Реставратор Алексей вернулся из Смоленска в октябре месяце. Он высоко оценил находку. Очевидно, что это была ценность музейного уровня. Русский музей тут же бы отобрал в свою пользу. Договорились по цене. Где-то в ноябре крест с иконами привезли в Питер в мастерскую реставратора. Он сказал, что работа продлиться как минимум полгода.
Пока реставрировали лесной крест в моей жизни произошли большие изменения. По непонятным причинам я неожиданно был уволен из храма Леушинского подворья и переведен на дальний приход в Тихвинскую епархию. Обретение креста я стал воспринимать как символический знак и он стал мне еще дороже.
Периодически я позванивал Алексею, он присылал снимки креста в разных стадиях реставрации. Долго длился процесс проклейки и укрепления в силу технически причин. Необходимы глубокое проникновение в текстуру дерева и полное просыхание слоев осетрового клея, без чего невозможно начало восстановление красочного слоя.
Не скрою, у меня было желание встретить крест на Пасху, но я не торопил мастера и просил его действовать в интересах креста, не ориентируясь на даты.
Какова же была моя радость, когда накануне Страстной седмицы Алексей сообщил, работа подходит к концу и в средине седмицы можно будет получить крест. Мы стали искать транспорт. Нужна была машина с большим крытым фургоном. Привезти согласились знакомые Топина - Сергей и Иван. Но у них была единственная возможность приехать к нам в пятницу рано утром. И тут я поразился премудрости Промысла Божия: в тот день, когда Христос был распят на Кресте и это событие вспоминает вся Церковь, мы будем встречать древний крест с распятием Господа.
Крест привезли в Сомино в Страстную Пятницу около девяти утра, мы как раз в это время собрались с прихожанами в храме на служение так называемых Страстных Царских часов.
Мы всем приходом вышли навстречу святыне и торжественно с пением внесли крест в храм.
Крест установили посредине храма на возвышении. Удивительно, что он стоял сам, только под тяжестью своего веса. Перед нами предстал образ Голгофы с воздвигнутым крестом. Перед ним мы послужили Царские часы, на которых читаются Евангелия о страдании и распятии Христа. Все, что мы слышали в евангельских повествованиях, нам представлялось зримо на этом кресте.
Только тут я смог рассмотреть крест после реставрации. Если при первой встрече с ним меня поразили необыкновенно большие размеры, то сейчас я смотрел прежде всего на образ распятого Господа. Его Лик с утонченными благородными чертами, закрытыми глазами передавали величие Его страдания. Я удивился с какой любовью и верой был написан Лик Спасителя.
Потом соминские прихожане коленопреклоненно приложились ко кресту.
Предполагалось, что я оплачу водителям бензин, но увидев эту встречу, это поклонение кресту, поклонившись сами, они до конца осознали, какую святыню они привезли и отказались от какой-либо платы.
Я решил в этот день провезти крест по всем своим храмам.
Мы поехали в храм св.Иоанна Кронштадтского, где крест встретили далеко от церкви и пронесли по центральной улице села.
Здесь мы тоже читали перед крестом Страстные часы.
А затем в храм иконы Невской Скоропослушницы, где крест теперь будет храниться постоянно.
Такой Страстной пятницы у меня прежде не было. Наверно, более сильное впечатление было бы только в том случае, если бы я сподобился встречать этот день в Святой земле на Голгофе. Но это настоятелю дальнего сельского прихода, который служит в единственном числе и в буквальном смысле слова является незаменимым, никак не светит. Вот в этом-то и чудо: я никогда не смогу поехать в Страстную Пятницу в Святую Землю к Голгофскому кресту, но крест сам пришел в этот великий день к нам на дальний приход. Вспомнились слова Серафима Саровского: "Тут тебе и Киев, и Афон, и Иерусалим..." Не случайно Сомино находится на одном меридиане с Иерусалимом, а у нас наше село называют "Иеросомином".
На бескрайних просторах Вепсской возвышенности среди дремучих Радогощинских лесов стоит заброшенная деревня Остров близ одноименного озера Островское. Но Остров этот, к сожалению, уже много лет является необитаемым, - деревня нежилая. Говорят, только одна дачница изредка приезжает сюда в дом своих предков.
Эту деревню бесполезно искать на картах, она вычеркнута из топонимов Ленобласти. Найти ее на местности также не просто, а добраться до нее и вовсе не легко. Лесную дорогу, ведущую к ней, иначе как непроезжей не назовешь.
В этой-то нежилой местности сохранилась часовенка святых Флора и Лавра, а в ней - древняя икона и старинный поклонный крест.
Я о ней слышал давно от местного жителя Вячеслава Васильева. Но только в прошлым летом мы добрались до нее, правда, с другим Вячеславом - Топиным.
Когда мы в прошлом году летом на Казанскую ехали вместе с местным жителем из ближайшей деревни Петрово Сергеем в деревню Остров, я думал даже не о том, как мы доберемся, а о том, как же мы сможем вернуться по таким дорогам, потому что дорога была разбита, а мостки через речку, впадающую в озеро, представляли собой набросанные бревна и доски, которые грозили разойтись под колесами нашей старенькой «Нивы».
Когда же мы, преодолев все препятствия и ухабы, увидели часовню, сердце у меня сжалось.
Бедная часовня с двух сторон заросла кустарником и деревьями, покосилась вперед на крыльцо, часть крыши прогнила и протекала. Часовня стояла без креста, не зная, даже не подумаешь, что это - святое место.
Сопровождавший нас Сергей пояснил, что это часовня Флора и Лавра, народ приходил сюда 31 августа. Внутри часовни на удивление оказалось довольно чисто. Видно, что специально никто не осквернял святое место. Северная стена сруба заливалась водой и была покрыта плесенью.
На полке на восточной стене стояла икона Георгия Победоносца на коне с большими утратами красочного слоя.
А справа при входе огромный крест с написанным на нем распятием высотой почти в два метра. Он поразил своей сохранностью, удивительно сохранившейся живописью в реалистическом стиле.
Как же он мог здесь сохранился? Часовня была открыта всем ветрам. Как никто его не вывез отсюда? Как не поднялась рука кощунника в годы безбожия? Все это казалось невероятным после ста лет после революции. Но видимо, эта самая лесная глушь и непроходимость и сохранила обретенную святыню. А еще это говорит о богобоязненности местных жителей.
Крест поражал прежде всего своими размерами. Когда промеряли, оказалось, что его высота 190 см., выше среднего человеческого роста. Перед ним невольно чувствуешь трепет. Сложен он из соснового бруса, толщиной 20 см, поэтому второе впечатление от креста - какая-то богатырская сила и мощь. Обработан брус топором, поверхность креста с обеих сторон не ровная, какая-то живая, даже поперек он не отпилен, а срублен. Лесные знатоки потом мне пояснили, что именно такая обработка позволила дереву прекрасно сохраниться.
На нижней перекладине креста была видна подробная надпись с его историей. Без труда удалось прочитать дату - ”1775 год», то есть кресту было уже 241 год, почти четверть века. В том году правила еще совсем молодая императрица Екатерина II, а Петербург тогда только что отметил свое семидесятилетие. Моего храма в Сомино еще и в помине не было. Вот такая древность стояла перед нами.
Поражал тонко написанный лик Спасителя.
Мы помолились кресту, приложились к нему, с сердечной благодарностью, что он дождался нас.
Было ясно, что святыни нужно спасать, как крест с иконой, так и саму часовню.
Для кого? Кому нужна здесь часовня? Для Бога, для Флора и Лавра. Будет часовня, будут и люди приезжать.
Вячеслав Иванович Топин взялся за это дело. Решили завезти сюда кровельное железо, лес, и перекрыть крышу. Тогда часовня простоит еще много лет.
Когда ехали назад, действительно не смогли преодолеть так называемый мост с первой попытки, пришлось подкладывать доски, ехать с большой угрозой свалиться одним колесом в воду. Но с помощью Георгия Победоносца, икону которого мы взяли с собой из часовни, смогли преодолеть препятствия.
В ремонте часовни самое трудное было доставить туда на тракторе стройматериалы. Пришлось серьезно укреплять тот самый мост, перестилать его практически досками.
Вот что получилось, можете сравнить с тем, что было раньше.
«Люди не смогли, а Флор и Лавр починили...», - шутили местные жители.
За две недели трудов удалось перекрыть крышу, поменять стропила, укрепить покосившееся крыльцо. Это случилось 2 августа на Илью Пророка.
А 31 августа мы со священником из поселка Ефимовский отцом Михаилом отпраздновали престольный праздник в обновленной часовне. Правда, доехать даже по "отреставрированному" мосту к часовне не удалось, дожди заполнили глубокие колеи и нам скорее нужен был водный мотоцикл.
Последние километры после мостика пришлось идти пешком, препоясавшись собственными подризниками.
Когда после невольного лесного крестного хода я увидел часовню с новой блестящей металлом крышей, понял, что древняя часовня спасена, и наши потомки смогут в ней помолиться и за наши души. Заросли у часовни вырубили, так что мы даже по случаю престола смогли совершить крестный ход вокруг нее.
В этот праздник в часовне было всего четыре богомольца, зато половина из них были представители духовенства.
Крест после ремонте вывезли на буханочке в ближайшем действующий храм в Заборье, где его положили прямо на стол, чтобы краски в сухом помещении не осыпались.
Теперь нужно было найти реставратора. Я обзвонил знакомых реставраторов, в том числе и эрмитажных. Показал фотоснимки креста. Было ясно, что работа предстоит серьезная. Необходимо укрепление красочного слоя, площадь росписи большая. Потребуются кропотливые тонировки, восполнения красочного слоя. Были названы расценки, которые оказались для дальнего прихода неподъемными. Тогда я вспомнил об искусном и надежном реставраторе Алексее Черепанове, которому я доверял прежде реставрировать некоторые многие иконы, при этом он никогда не загибал цены. Но он оказался в Смоленске на реставрации иконостаса кафедрального собора, которая должна закончиться только к средине осени. Я решил подождать.
Крест пару месяцев находился в храме в Заборье. Мы регулярно служили перед ним. Молва об обретенной святыни стала расходиться по другим храмам. Увидеть и помолиться у креста приезжали из Подборовья и Сомино. Не успели мы еще отреставрировать крест, а он уже стал у нас почитаемой святыней.
Андрей Бобков рассказывал, что как в это время пробил гвоздем палец на руке и решил съездить помолиться у Фроловского креста. Он приложил травмированный палец ко кресту и так минут десять-пятнадцать просил помощи Божией. Палец зажил за несколько дней, буквально на глазах. После этого Андрей произнес фразу: "Батюшка, так нам к Годеновскому кресту можно не ездить, - свой есть!"
Реставратор Алексей вернулся из Смоленска в октябре месяце. Он высоко оценил находку. Очевидно, что это была ценность музейного уровня. Русский музей тут же бы отобрал в свою пользу. Договорились по цене. Где-то в ноябре крест с иконами привезли в Питер в мастерскую реставратора. Он сказал, что работа продлиться как минимум полгода.
Пока реставрировали лесной крест в моей жизни произошли большие изменения. По непонятным причинам я неожиданно был уволен из храма Леушинского подворья и переведен на дальний приход в Тихвинскую епархию. Обретение креста я стал воспринимать как символический знак и он стал мне еще дороже.
Периодически я позванивал Алексею, он присылал снимки креста в разных стадиях реставрации. Долго длился процесс проклейки и укрепления в силу технически причин. Необходимы глубокое проникновение в текстуру дерева и полное просыхание слоев осетрового клея, без чего невозможно начало восстановление красочного слоя.
Не скрою, у меня было желание встретить крест на Пасху, но я не торопил мастера и просил его действовать в интересах креста, не ориентируясь на даты.
Какова же была моя радость, когда накануне Страстной седмицы Алексей сообщил, работа подходит к концу и в средине седмицы можно будет получить крест. Мы стали искать транспорт. Нужна была машина с большим крытым фургоном. Привезти согласились знакомые Топина - Сергей и Иван. Но у них была единственная возможность приехать к нам в пятницу рано утром. И тут я поразился премудрости Промысла Божия: в тот день, когда Христос был распят на Кресте и это событие вспоминает вся Церковь, мы будем встречать древний крест с распятием Господа.
Крест привезли в Сомино в Страстную Пятницу около девяти утра, мы как раз в это время собрались с прихожанами в храме на служение так называемых Страстных Царских часов.
Мы всем приходом вышли навстречу святыне и торжественно с пением внесли крест в храм.
Крест установили посредине храма на возвышении. Удивительно, что он стоял сам, только под тяжестью своего веса. Перед нами предстал образ Голгофы с воздвигнутым крестом. Перед ним мы послужили Царские часы, на которых читаются Евангелия о страдании и распятии Христа. Все, что мы слышали в евангельских повествованиях, нам представлялось зримо на этом кресте.
Только тут я смог рассмотреть крест после реставрации. Если при первой встрече с ним меня поразили необыкновенно большие размеры, то сейчас я смотрел прежде всего на образ распятого Господа. Его Лик с утонченными благородными чертами, закрытыми глазами передавали величие Его страдания. Я удивился с какой любовью и верой был написан Лик Спасителя.
Потом соминские прихожане коленопреклоненно приложились ко кресту.
Предполагалось, что я оплачу водителям бензин, но увидев эту встречу, это поклонение кресту, поклонившись сами, они до конца осознали, какую святыню они привезли и отказались от какой-либо платы.
Я решил в этот день провезти крест по всем своим храмам.
Мы поехали в храм св.Иоанна Кронштадтского, где крест встретили далеко от церкви и пронесли по центральной улице села.
Здесь мы тоже читали перед крестом Страстные часы.
А затем в храм иконы Невской Скоропослушницы, где крест теперь будет храниться постоянно.
Такой Страстной пятницы у меня прежде не было. Наверно, более сильное впечатление было бы только в том случае, если бы я сподобился встречать этот день в Святой земле на Голгофе. Но это настоятелю дальнего сельского прихода, который служит в единственном числе и в буквальном смысле слова является незаменимым, никак не светит. Вот в этом-то и чудо: я никогда не смогу поехать в Страстную Пятницу в Святую Землю к Голгофскому кресту, но крест сам пришел в этот великий день к нам на дальний приход. Вспомнились слова Серафима Саровского: "Тут тебе и Киев, и Афон, и Иерусалим..." Не случайно Сомино находится на одном меридиане с Иерусалимом, а у нас наше село называют "Иеросомином".