Нѣскольно словъ о книгѣ «Пѣснь пѣсней».
Вы, которые, по совѣту Паνла, какъ нечи́стаго како́го одѣя́нія, совлекли́сь ве́тхаго человѣ́ка съ дѣя́нми и по́хотями его́ (Кол. 3:9) и чистото́ю жизни возложили на себя свѣтлыя одежды Господа, какіе показалъ Онъ на Горѣ́ Преображе́нія, лучше же сказа́ть, облечены́ въ Самаго́ Господа нашего Іисуса Хріста, въ Его ризу - любовь, и сообразуетесь Ему въ безстрастіи и во всемъ Божественномъ, вы́слушайте тайну Пѣсни пѣсней, войди́те во вну́тренность чистаго бра́чнаго черто́га, убѣле́нные чистыми и нескверными мыслями, чтобы кому-либо, привле́кши за собою стра́стный и пло́тскій по́мыслъ, и не имѣя на себѣ одѣя́нія совѣсти, приличнаго Божественному браку, не быть свя́заннымъ со́бственными своими по́мыслами, и чистые гла́сы Жениха и невѣсты низведя́ до ско́тскихъ и неразу́мныхъ страсте́й, а чрезъ нихъ, покрывъ себя срамны́ми представле́ніями, не бы́ть изве́рженнымъ изъ
со́нма веселя́щихся на бра́кѣ, радость брачнаго черто́га обмѣня́въ на скре́жетъ зубовъ и на плачъ.
О семъ свидѣте́льствую, намѣ́реваясь коснуться таи́нственнаго торжества, изображеннаго въ Пѣсни пѣсней. И́бо опи́санными здѣсь дѣ́йствіями душа нѣ́которымъ о́бразомъ уготовля́ется въ невѣсты для безплотнаго, духовнаго и невещественнаго сочетанія съ Богомъ. И́же всѣмъ хо́щетъ спасти́ся и въ ра́зумъ и́стины пріити́ (1 Тим. 2:4), указу́етъ здѣсь са́мый соверше́нный и блаже́нный способъ спасенія, именно посре́дствомъ любви́. И́бо инымъ бываетъ спасеніе и посре́дствомъ страха, когда удаля́емся отъ зла, взира́я на угрозы наказаніемъ въ гее́ннѣ, а ины́е преуспѣва́ютъ въ добродѣ́тели по упованію награды, предоста́вленному жи́вшимъ благочести́во, пріобрѣта́я доброе, не по любви, но по ожиданію воздаянія. Но кто стремится душею къ совершенству, тотъ го́нитъ отъ себя страхъ, потому что такое расположе́ніе - не по любви оставаться при господинѣ, но не бѣжать отъ него по страху биче́й - сво́йственно рабу; сей же презираетъ и самыя́ награды, чтобы не показалось, будто бы наградѣ отдаетъ предпочтеніе предъ Сами́мъ Да́рующимъ пользу, напро́тивъ того́, отъ всего сердца, отъ всей души́ и силы лю́битъ не другое что́ изъ подава́емаго Имъ, а Его Самаго́, то есть, самы́й источникъ благъ.
Потому сіе́-то расположеніе душа́мъ слушающихъ поставляетъ въ законъ Призывающій насъ къ общенію съ Собою, а утверждаетъ сіе́ узаконе́ніе Соломонъ, мудрость Котораго, по Божественному свидѣтельству, не имѣ́етъ мѣ́ры, бу́дучи ра́вно несравни́ма и не примѣни́ма ко всѣмъ, и до Него бы́вшимъ, и по Немъ бу́дущимъ, отъ Котораго не сокры́то ничто су́щее. Не думаешь ли ты, что симъ именемъ называю Соломона, рожденнаго Вирса́віею, принесшаго въ жертву на горѣ́ тысячу воло́въ, воспо́льзовавшагося на грѣхъ Сидо́нскою совѣ́тницею? Друго́й означа́ется имъ Соломонъ: Который и Самъ отъ сѣ́мени Дави́дова происходитъ по пло́ти, Которому имя: Миръ, Истинный Царь Израилевъ, Создатель Божія Храма, объя́вшій въ Себѣ вѣ́дѣніе всего́, Премудрость Котораго безпредѣ́льна, лучше же сказать, бытіе́ Котораго есть Премудрость, и Истина, и вся́кое боголѣ́пное и высокое именова́ніе, и поня́тіе. Онъ-то, сего́ Соломона употребивъ въ ору́діе, чрезъ него бесѣдуетъ съ нами, сперва́ въ При́тчахъ, потомъ въ Екклесіа́сте, а послѣ сего - въ предлагаемомъ любому́дріи Пѣсни пѣсней, постепенно и въ порядкѣ указу́я словомъ восхожде́ніе къ совершенству. Святи́тель Григо́рій Ни́сскій. «Изъясне́ніе Пѣсни пѣсней Соломона».
Канони́ческія книги Ветхаго Завѣта: І́овъ, Псалты́рь, При́тчи Соломо́на, Екклесіа́стъ и Пѣ́снь пѣ́сней - называются кни́гами учи́тельными, т.-е. руководи́тельными къ благочестію, - въ разныхъ состояніяхъ жизни человѣческой. І́овъ представляетъ руководство въ скорби, въ страданіи; Псалти́рь есть руководство къ молитвѣ; въ При́тчахъ открывается тайна успѣха вся́каго дѣла; въ Екклесіа́стѣ рѣшается вопросъ о счастіи; наконецъ Пѣ́снь пѣ́сней возно́сится до высоча́йшаго искусства жизни - совершенной любви къ Богу.
Изъ этихъ пяти книгъ первая и послѣдняя - І́овъ и Пѣ́снь пѣ́сней представляются въ нѣ́которомъ, особенно тѣ́сномъ, внутреннемъ сро́дствѣ. І́овъ - это изображеніе души вѣрной, искуша́емой ско́рбію страданій, но торжествующей оружіемъ Вѣры. Невѣста Пѣ́сни пѣ́сней - изображеніе тойже вѣрности, искушаемой прима́нками чу́вственнаго блаженства, и торжествующей и́скренностію любви. І́овъ и Пѣ́снь пѣ́сней - книги, взаи́мно восполняющія одна другую.
По единодушному свидѣтельству дре́вности и указа́нію само́й книги, писатель Пѣ́сни пѣ́сней есть Соломо́нъ. Въ 3-й книгѣ Царствъ упоминается, что Соломо́нъ составилъ три тысячи при́тчей и сложи́лъ тысячу пять пѣсней (4:32). Пѣ́снь пѣ́сней - это превосхо́днѣйшая, возвы́шеннѣйшая изъ пѣсней Соломо́на и вмѣстѣ - глубоча́йшая при́тча. Такою почита́ли эту книгу и толкователи іудейскіе и хрістіанскіе.
При́точный характеръ Пѣсни пѣ́сней ска́зывается цѣлымъ ея́ стро́емъ, возвы́шенность котораго превышаетъ всякую мѣру обыкновеннаго чувства, - существомъ самы́хъ о́бразовъ и особенно ду́хомъ назида́нія, столь свойственнаго священнымъ при́тчамъ; въ послѣдней главѣ́ этотъ характеръ уже наглядно выступаетъ въ послѣдовательномъ ря́дѣ рѣшительныхъ при́тчей, которыя представляютъ какъ бы сокращеніе всей книги, объясня́я ее и объясня́ясь е́ю взаимно. Таковы́ при́тчи о яблонѣ (ст. 5), о малолѣтней сестрѣ (ст. 8-10), наконецъ о двухъ виноградникахъ (ст. 11-12). На́добно внимательно читать эту главу, чтобъ видѣть, какъ неосновательно нѣ́которые изъ новыхъ, не церковныхъ впрочемъ толкователей думали лишить книгу со́бственнаго ей, таи́нственнаго смысла (Ренанъ).
Іудейскіе и хрістіанскіе толкователи въ Пѣсни пѣсней Соломона согла́сно видятъ изображеніе союза Бога и Его и́збраннаго народа; это толкованіе утверждается на весьма про́чномъ основаніи, - на томъ, что во всей Библіи союзъ Бога и Его народа, или союзъ Хріста и Его Церкви представляется въ томъ же духѣ и въ тѣхъ же са́мыхъ о́бразахъ, какъ и въ Пѣсни пѣсней. Такъ въ псалмѣ 44 чита́ется: Слы́ши дщи́ и виждь и приклони́ у́хо твое́, и забу́ди лю́ди твоя́ и домъ отца́ твоего́; и возжела́етъ Царь добро́ты твоея́: зане́ То́й есть Госпо́дь тво́й. - У Пророка Исаіи въ 62 главѣ: какъ ю́ноша сочетава́ется съ дѣ́вою, такъ съ тобо́ю сыны́ твои́ сочета́ются; и какъ жени́хъ ра́дуется о невѣ́стѣ, такъ бу́детъ ра́доваться о тебѣ́ Богъ тво́й. Изъ Новаго Завѣта примѣчательно схо́дныя съ Пѣснію пѣсней мѣста́ мы имѣемъ въ Апока́липсисѣ: возра́дуемся и возвесели́мся, и воздади́мъ Ему́ сла́ву; и́бо наступи́лъ бракъ А́гнца, и жена́ Его́ угото́вала себя́; и дано́ е́й облещи́сь въ вνссо́нъ чи́стый и свѣ́тлый, - вνссо́нъ же есть пра́ведность святы́хъ (19:7-8). - Еще: я Іоа́ннъ ви́дѣлъ святы́й Гра́дъ, Іерусали́мъ Но́вый, сходя́щій отъ Бо́га съ Не́ба, угото́ванный какъ невѣ́ста, укра́шенная для му́жа своего́ (21:2) [См. также: Іерем. 2:2; 3:1; Іезек. 16:10, 13; Осіи 2:14-23; Матѳ. 9:15; 22:2, 24:1-11; Іоан. 3:29; 2 Кор. 11:2; Ефес. 5:23-27; Апок. 22:17].
Главныя, ви́димо дѣ́йствующія ли́ца въ Пѣсни пѣсней: Царь Соломонъ и одна изъ женъ Израильскихъ, именемъ Сулами́та [У седми́десяти: Σουλαμίτης; въ славянскомъ текстѣ: Суламити́на (7:1)]. Царь въ своихъ пѣсняхь къ ней называетъ ее «возлюбленною» или «сестрою-невѣстою». - Невѣста, въ своихъ пѣсняхъ обращается къ «Возлюбленному». Но кто сей «Возлюбленный»? Онъ и Соломонъ одно ли и тоже лице? Ви́димо, это - такъ; почему Соломонъ и обознача́ется у толкова́телей именемъ «жениха». Третьяго ви́димо-прису́тствующаго лица́ между Царемъ и Сулами́тою, къ которому бы обращалась ея́ пѣснь, нѣтъ. Но не Соломонъ ея́ «Женихъ». Она поетъ предъ Соломономъ, но не къ Соломону [Единственное мѣсто, гдѣ Сулами́та обращается къ Соломону будетъ пока́зано и объяснено ни́же]. «Здѣсь - больше Соломона!»
Это ясно съ са́мой первой пѣсни, которую Сулами́та начинаетъ обращеніемъ къ «Возлюбленному», какъ лицу́ отсу́тствующему: О е́слибы Онъ лобза́лъ меня́ тепе́рь лобза́ніями устъ Свои́хъ!
и оканчиваетъ мольбою къ Нему: О Ты, Кото́раго лю́битъ душа́ моя́, возвѣсти́ мнѣ, Гдѣ Ты пасе́шь? Гдѣ упокоива́ешь ове́цъ Твои́хъ въ по́лдень?..
Это ясно и изъ начала второй ея́ пѣсни, гдѣ она прямо различаетъ между Царемъ и «Возлюбленнымъ»: Пока́ Царь возлежи́тъ за столо́мъ свои́мъ, - Возлю́бленный мо́й у меня́, какъ пуче́къ сми́рны, среди́ сосце́въ мои́хъ бу́детъ поко́иться, - Возлю́бленный мо́й у меня́, какъ кисть кипе́ра въ сада́хъ Энге́дскихъ (1:12-14).
Это ясно изъ вопросовъ дще́рей Іерусалима, окружа́вшихъ Сулами́ту во дворцѣ Соломона, и предъ лицемъ его: Чѣмъ Возлю́бленный тво́й отли́чнѣе вся́каго возлю́бленнаго?.. Куда́ поше́лъ Возлю́бленный тво́й?.. Куда́ Возлю́бленный твой устремля́лъ взо́ры? И мы пои́щемъ Его́ съ тобо́ю (5:9; 6:1).
И такъ далѣе, - разли́чіе Царя и «Возлюбленнаго» доступно примѣча́нію по всей книгѣ. Въ послѣдней же главѣ Сулами́та рѣшительнымъ сло́вомъ о своей любви къ «Возлюбленному» какъ бы заключа́етъ уста́ Царя, жа́ждавшаго внушить ей любовь къ себѣ. Она уже видитъ себя какъ бы облада́ющею своимъ «Возлюбленнымъ»: Кто сія́ восходя́щая отъ пусты́ни, опира́ющаяся на Возлю́бленнаго своего́?. - и воспѣва́я предъ Нимъ полноту́ и непоколеби́мость своей любви, говоритъ: ...Е́сли бы кто дава́лъ все бога́тство до́му своего́ за любо́вь, его́ отве́ргли бы съ презрѣ́ніемъ (ст. 6-7).
Кто же сей «Возлюбленный»? - Это - не Соломонъ и уже безъ сомнѣ́нія никто́ другой, кто «меньше Соломона». Однако это и не произведе́ніе воображенія. Это - дѣйстви-тельное Лице́, но вы́сшее ви́димой дѣйстви́тельности. Оно обладаетъ всѣми совершенствами, какими не обладаетъ ни одинъ человѣкъ: совершенной красотой (5:10-16), совершенной свободой (2:8-17), совершенной безгрѣшностію (5:5-6), безконечной мудростію (8:2). Это - Лице́ Ожидаемое Израилемъ; Его и Его Царство воспѣлъ также Соломонъ въ псалмѣ 71-мъ. Это Мессíя, Который еще не приходилъ, но Которому надлежа́ло придти́. Возлюбленный Сулами́ты - Пастырь, пасу́щій Свое стадо на гора́хъ благово́ніи, т.-е. въ стра́нахъ вы́сшихъ, незри́мыхъ для сего́ міра, гдѣ заключена́ Сулами́та; отъ времени до времени Онъ схо́дитъ съ этихъ высот́ъ, - неожиданно, днемъ и ночью, является ей, говоритъ ея́ сердцу, и отходитъ и снова является, возбуждая и ободряя ея́ ду́шу. По видимому, удивительно, что въ Пѣсни пѣсней ниразу не встрѣчается имени Бога, Іеговы. Но на уста́хъ Сулами́ты непрестанно имя «Возлюбленнаго» на Котораго упова́ла, Котораго искала душа ея́, Который есть Сынъ Возлюбленный Бога.
Понятно теперь, какъ въ присутствіи Сего́ «Возлюбленнаго», - предъ лице́мъ славы Божіей, Соломонъ могъ воспѣвать свое уничиже́ніе уста́ми Сулами́ты. Онъ жа́ждалъ этого уничиже́нія, и съ восторгомъ пѣлъ о немъ, изображая въ возвы́шеннѣйшей Пѣсни не свое величіе, не свое совершенство, не свою мудрость, которою наполнялся міръ и которой послушать приходила изъ да́льнихъ странъ Царица Са́вская, но изображая совершенство Того еди́нственнаго Израильтя́нина, Которому надлежа́ло еще придти и Который послѣ наконецъ пришелъ въ міръ съ высо́тъ надмíрныхъ и Самъ о Себѣ засвидѣ́тельствовалъ: се бо́лѣ Соломо́на здѣ́ (Матѳ. 13:42).
Однако и Соломонъ дѣ́йствующее лицо въ Пѣсни. Въ чемъ состоитъ его дѣйствіе, что изображаетъ онъ своимъ лице́мъ?
Въ лицѣ Соломона Царство Изра́илево достигло высшей степени славы: исполнились желанія народа, искавшаго себѣ спасенія въ земномъ Царѣ; вотъ онъ не только имѣетъ Царя, какъ и прочіе народы, но еще такого Царя, котораго имя просла́вилось между са́мими Царями и Царицами въ са́мыхъ далекихъ стра́нахъ. Казалось, Израиль дѣйствительно достигъ своего спасенія, - продолжительнаго мира и внѣ́шняго спокойствія... Посему́ имя Соломона сдѣлалось сν́мволомъ народной славы, на всѣ вѣ́ки, даже и для колѣнъ отдѣлившихся потомъ отъ дома Соломонова!.. Соломонъ - это слава, это сила Царства Израилева - надежда его спасенія! Но, на эту ли славу надлежа́ло возлагать надежды Израилю? Въ этой ли силѣ надлежа́ло ему искать спасенія?... Обману́лся Израиль въ своихъ надеждахъ, но и при всемъ томъ не оставилъ ихъ: до конца онъ ждалъ себѣ славнаго земнаго Царя отъ до́му Дави́дова и возстановленія своего внѣ́шнаго могущества!
Духомъ Божіей премудрости прови́дѣлъ Соломонъ тщету́ и па́губу такихъ надеждъ. Онъ видѣлъ, что взоры народа обращены только на него, какъ бы на спасителя, и какъ посему́ далекъ становится народъ отъ Іе́говы, отъ и́стиннаго своего Спасителя. Да́бы обратить взоры народа къ Іе́говѣ, Соломонъ стро́итъ Храмъ Господу, превосходя́щій велелѣ́піемъ всѣ ца́рскіе дворцы (3 Цар. 3:2: оба́че лю́діе бя́ху жру́ще на высо́кихъ, я́ко не бѣ со́зданъ домъ Го́сподеви да́же до дне Соломо́на). Но взоры народа не укло́нно устремлены́ на дворецъ Соломона. - Соломонъ возбужда́ется Ду́хомъ Божіимъ и слага́етъ Израилю возвы́шеннѣйшую Пѣснь, чтобы предостеречь его отъ опасности его положенія, чтобы, такъ сказать освободить его помыслы отъ себя, Соломона, отъ обая́нія этого ви́димаго Царства, и напомнить ему наконецъ о Томъ, Кого́ бы ему надлежа́ло любить всѣ́ми силами, къ Кому неукло́нно обращать свои взоры, отъ Кого ждать и́стиннаго спасенія, - напомнить ему объ и́стинномъ его «Возлюбленномъ».
Дворецъ Соломона, который въ Пѣсни изображается въ противупоставле́ніи съ обита́ніемъ Возлюбленнаго, дѣйствительно означа́етъ дворецъ сего́ Царя, расположенный на холмѣ́ Сіо́на въ виду́ Храма и Горы́ Моріа́. Этотъ дворецъ и этотъ Храмъ дѣйствительно суть сν́мволы двухъ соревну́ющихъ Царствъ во Израилѣ; и при семъ - легко объяснить смыслъ выраженія Пѣсни: гóры раздѣле́нія (2:17). Гора́ Сіо́нъ и Гора́ Моріа́ гора дворца и Гора́ Храма - вотъ Го́ры раздѣле́нія, раздѣле́нныя и внѣ́шнимъ положеніемъ и духо́вно, нравственно; на одной-то изъ нихъ Сулами́та, заключенная во дворцѣ Соломона, томи́тся ожида́ніемъ возвраще́нія своего «Жениха»: Пока́ еще́ день ды́шетъ прохла́дою, и ложа́тся дли́нныя тѣ́ни, возврати́ся, Возлю́бленный мо́й, подо́бно се́рнѣ, и́ли молодо́му оле́ню, по гора́мъ раздѣле́нія.
Обратимся теперь къ Сулами́тѣ. - Надѣемся, изъ предыдущаго уже поня́тно, что Сулами́та есть изображеніе ма́лаго числа́ и́збраннныхъ во Израилѣ, пра́ведныхъ Самуи́ловъ предостерега́вшихъ народъ отъ поклоненія царскому могуществу, - Проро́ковъ ука́зывавшихъ ему спасеніе въ Іе́говѣ, - всѣхъ полага́вшихъ свои надежды не на Го́ру Сіо́на, но на Го́ру Храма, и туда стремившихся всѣмъ своимъ сердцемъ и оттуда ожидавшихъ «Изба́вителя». Впрочемъ самое́ имя Сулами́ты представляетъ дово́льное указа́ніе къ уразумѣ́нію ея́ лица́. Въ по́длинномъ текстѣ рѣзко представляется близкое соотвѣстіе имени Сулами́ты съ именемъ Соломо́на. Соломонъ съ еврейскаго собственно значитъ: счастли́вый, соверше́нный. Сулами́та: счастли́вая, соверше́нная*. И такъ Сулами́та, это соверше́нный Израиль; это - образе́цъ, который Соломонъ предлагаетъ своему народу для подражанія, олицетвореніе вѣ́рнаго Іе́говѣ Израиля, какимъ былъ и самъ писатель Пѣсни въ лучшія минуты своей жизни. Въ са́момъ дѣлѣ замѣчательно, что Сулами́та получаетъ два видѣ́нія (2:7 и слѣд.; 5:2 и слѣд.) и одно дѣйстви́тельное явле́ніе «Возлюбленнаго» (8). Соломонъ, какъ извѣстно изъ исторіи, также имѣлъ два видѣ́нія Іе́говы, одно въ началѣ своего царствованія (3 Цар. 3:5), другое спустя́ нѣ́сколько лѣтъ (3 Цар. 9:1 и слѣд.), и удосто́ился однажды ощутительнаго знаме́нія присутствія Іе́говы при освященіи Храма (3 Цар. 8). О двухъ видѣ́ніяхъ Бо́жіихъ Соломону вырази́тельно упомя́нуто въ Библіи, какъ о событіяхъ чрезвыча́йнной важности въ жизни сего́ Царя: ...я́ко уклони́ се́рдце свое́ отъ Го́спода Бо́га Изра́илева, я́влшагося е́му два́жды (3 Цар. 11:9).
Безъ сомнѣнія въ эти минуты Бо́жіихъ явле́ній, са́мымъ сильнымъ огнемъ любви Божественной горѣла душа Соломона; чѣ́мъ онъ былъ тогда, чего́ онъ жела́лъ тогда, къ чему́ стремился тогда, тѣ́мъ онъ жела́лъ сдѣлать и народъ свой, - Сулами́тою, которая бы не смотря́ на всѣ обая́нія ви́димаго ца́рственнаго могу́щества, внѣ́шняго благосостоя́нія и блаженства, неуста́нно устремляла свои взоры съ Горы́ Сіо́нъ на Го́ру Храма, съ и́скреннею пѣ́снію любви къ своему «Возлюбленному», - доброму, кроткому Пастырю, въ Которомъ и́стинное ея́ спасеніе.
Удивительны ли при семъ сила духа, который ды́шетъ въ Пѣсни Соломона, сила и безмѣрность о́бразовъ, въ какіе облека́ется его вдохновеніе? Здѣсь Соломонъ не только въ своемъ лицѣ́, но какъ бы въ лицѣ́ всѣхъ представи́телей земнаго Царства Израилева свободно отрека́ется отъ искуси́тельнаго своего величія и славы, проро́чествуя о духо́вномъ Царствіи Незема́го Царя Израилева, имѣющаго придти «Возлюбленнаго».
Итакъ смыслъ Пѣсни пѣсней для народа Израильскаго, наско́лько онъ открывается въ хара́ктерѣ и дѣ́йствіи трехъ главныхъ лицъ, мы можемъ выразить въ слѣдующихъ короткихъ слова́хъ: это - изображеніе борьбы въ сердцѣ Израиля, борьбы двухъ противоположныхъ стремленій: стремленія къ спасенію, - силою могу́щества земнаго Царя, чтó въ послѣ́дствіи со всею гибелью для народа раскрылось въ ожиданіи имъ такого Мессíи, такого Спасителя, котораго могу́щество возстанови́ло бы и даже превзошло́ бы бы́вшее ви́димое могущество Соломона [«Мы хоти́мъ та́кого Царя́, какъ Ке́сарь», - вотъ какой смыслъ слы́шится въ слова́хъ: не и́мамы Царя́, то́кмо Ке́саря, - шу́мно ска́занныхъ нѣ́когда толпою народа іудейскаго предъ суди́лищемъ Пила́та], и - другаго стремленія къ спасенію, силою духо́вною, нра́вственною, Божественною благода́тію, которая дѣйстви́тельно наконецъ явилась, въ лицѣ́ и́стиннаго Мессíи, спасительною для и́збранныхъ во Израилѣ, иска́вшихъ славы, которая происходитъ отъ Еди́наго Бога, и имѣ́вшихъ въ себѣ любовь Божію (Іоан. 5:42-44).
Въ са́момъ дѣлѣ, ви́димое Царство для Израильтянъ, своимъ величіемъ закрыва́я отъ ихъ взоровъ Царя невидимаго и представля́ясь са́мымъ сподручнымъ и осязательнымъ удовлетвореніемъ ихъ надеждъ, какъ бы укрѣпля́ло естественную ихъ склонность къ идолослуженію, съ забвеніемъ Іе́говы и Его спасенія. Извѣстно даже, что бо́льшая часть Царей іудейскихъ и израильскихъ положи́тельно были обольсти́телями въ отношеніи къ народу Божію; они сами ставили народу ло́жныхъ бого́въ на всѣхъ высо́тахъ, они язы́чествовали даже на Холмѣ Храма. И эта-то и́стина предста́влена въ поразительныхъ о́бразахъ отношеній Соломона, какъ Царя, къ Сулами́тѣ [Посему́, можетъ быть, приличнѣе было бы всю́ду, гдѣ въ переводѣ дѣлается указа́ніе: женихъ, вмѣсто сего́ сдѣлать указа́ніе: Царь, - кромѣ послѣ́дняго указа́нія въ послѣ́дней главѣ́, гдѣ дѣйстви́тельно представляется яви́вшимся и кро́тко говоря́щимъ Истинный Женихъ: Жи́тельница садо́въ! Сотова́рищи внима́ютъ гла́су твоему́, позво́ль и Мнѣ послу́шать (ст. 13)].
Опасность этого обольще́нія и горькія плоды́ его я́сно изображены́ въ Пѣсни пѣсней въ ли́цахъ дще́рей іерусалимскихъ, подру́гъ Сулами́ты. Эти ю́ныя израильтя́нки вообража́ютъ себя блаженными въ дворцѣ Соломона, и наслажда́ясь его благоскло́нностію, которую отве́ргла Сулами́та, славятъ его (3:6-13), благовѣ́ютъ предъ нимъ и не знаютъ никого выше его (5:9). Это дѣйстви́тельный Израиль, какимъ видѣлъ его Соломонъ у подно́жія своего Престола, - Израиль боготворя́щій земное Царство, непонима́ющій воздыха́ній Сулами́ты, - изумля́ющійся, ка́къ это она не только не ищетъ въ Соломонѣ, но даже отвергаетъ всѣ съ его стороны́ иска́нія, хвалы́, ла́ски, обѣща́нія, даже предложе́ніе Царскаго Величія (3:6; 5). Народъ Израильскій и дѣйствительно считалъ себя Царемъ-народомъ, и ожидалъ для себя видимаго владычества надъ всѣми народами.
Такимъ о́бразомъ надѣемся, мы показа́ли, что таи́нственный смыслъ Пѣсни пѣсней - не то, чтобъ требовался только чу́вствомъ благоче́стія, перелага́ющаго чу́вственныя о́бразы въ нра́вственныя иде́и, подъ единственнымъ впечатлѣніемъ сходства этихъ о́бразовъ съ подо́бными, неоднократно встрѣча́ющимися въ другихъ мѣста́хъ Библіи и въ нихъ объясня́емыми, - мало этого. Таи́нственный смыслъ этой книги имѣетъ своимъ основа́ніемъ живую исторію народа Божія, которая въ дѣйстви́тельныхъ событіяхъ выражаетъ тѣ же самыя идеи, какія предста́влены въ вели́чественныхъ о́бразахъ Пѣсни Соломоновой. Прито́мъ, не можемъ здѣсь не замѣтить, какъ ярко изображе́ніе отношеній Сулами́ты и «Возлюбленнаго» освѣщаетъ намъ самую́ исторію внутренней жизни и́стиннаго Израиля, который во всѣ времена имѣлъ только небольшое число представителей. Воздыха́нія Сулами́ты, видѣ́нія Сулами́ты, которыми еще больше возбужда́лись ея́ воздыха́нія, и которыя прекраща́лись между тѣмъ, казалось, въ минуту готовившагося удовлетворе́нія [Го́лосъ Возлю́бленнаго моего́… стучи́тся: Отвори́ мнѣ, сестра́ моя́... Отвори́ла я Возлю́бленному Моему́. Но Возлю́бленный мо́й ускользну́лъ, уше́лъ (5:2-7)], это - воздыханія, видѣ́нія Пророковъ Израиля, въ которыхъ Іе́говѣ угодно было открыва́ться Святы́мъ Свои́мъ, но всегда въ такой сте́пени, что она только ихъ заставляла съ бо́льшимъ жаромъ жела́ть этихъ откровеній. Какъ жи́во представляется здѣсь состояніе Пророковъ Ветхаго Завѣта, о которомъ пото́мъ возвѣстилъ прише́дшій Мессíя, что они ра́ды были бы видѣть день Господень, и - не видѣли!
Вначалѣ мы сказа́ли, что послѣдняя глава́ Пѣсни пѣсней представляетъ какъ бы сокращеніе всей книги - развязку Пѣсни въ послѣ́довательномъ ря́дѣ при́тчей, которыя, объясняя ее, объясня́ются е́ю взаи́мно. Таки́мъ о́бразомъ изъясненіе этой главы́ са́мой трудной въ книгѣ, можетъ служить также надежнымъ испытаніемъ для всего вышесказаннаго о смы́слѣ Пѣсни пѣсней.
Прежде всего здѣсь представля́ется при́тча о я́блонѣ, - при́чта съ которою обращается Сулами́та ко «Возлюбленному»: Я подъ э́тою я́блонью разбуди́ла Тебя́; тамъ родила́ Тебя́ Ма́терь Твоя́, тамъ болѣ́зновала Роди́тельница Твоя́.
Что это значитъ, что Сулами́та представляетъ рожденіе Возлюбленнаго подъ яблоней и въ скорби? - Я́блонь у всѣхъ народовъ осталась сν́мволомъ Рая. Но не подъ дерева́ми ли Рая не среди́ ли у́жасовъ паде́нія, дано́ обѣща́ніе о Томъ, Кто долженъ придти, - не тамъ ли образова́лась Вѣра въ Мессíю въ сердцѣ жены́, отъ потомства которой надлежа́ло родиться Спасителю человѣчества? - Новые толкователи рѣшительно не могутъ объяснить этой при́тчи; они говорятъ только: «я́блонь есть сν́мволъ любви». Что дается этимъ объясненіемъ, кромѣ отвлеченнаго, осно́ваннаго на фантазіи представленія о значеніи сло́ва?
Далѣе представля́ется при́тча о младшей сестрѣ́. Братья Сулами́ты разсуждаютъ о ея́ воспитаніи, говорятъ, что она еще не пришла въ возрастъ и недоумѣваютъ о ея́ будущемъ: Сестра́ у насъ мала́, и сосце́въ еще́ нѣтъ у не́й. Что намъ бу́детъ дѣ́лать съ сестро́ю на́шею, въ тотъ день, когда́ пойде́тъ о не́й рѣчь?
Если Сулами́та представляетъ и́збранныхъ во Израилѣ, вѣрныхъ Іе́говѣ, то младшая сестра, еще несовершеннолѣтняя не означа́етъ ли и́збранныхъ въ остальномъ человѣчествѣ, которое еще не вѣ́дало Іе́говы, не зна́ло Его откровеній, не знало потому и борьбы́ искушенія, но которому тоже предстояла такая борьба выбора между Іе́говою и славою Кесаря или славою человѣческою? Такъ пророческое вдохновеніе въ Пѣсни пѣсней, какъ и во всей Библіи, каса́ясь непосредственно судьбы́ Израиля, незабываетъ и остальнаго человѣчества: и́бо обѣщаніе Спасителя дано́ цѣлому человѣчеству. Если для дще́рей Сіо́на про́чіе народы и были какъ бы отверженными, то для Сулами́ты и ея́ братьевъ - Богови́дцевъ и Пророковъ Израиля, строгихъ воспита́телей Сулами́ты (1:6), - и эти народы составляли предметъ поси́льныхъ заботъ и братскаго попеченія. Напрасно говорятъ, что такое представленіе слишкомь преждевременно въ эпоху Соломона. Псалмы Давида, молитва самого Соломона при освяще́ніи Храма (3 Цар. 8:41-43) совершенно разрушаютъ такое возраженіе. Но здѣсь мы можемъ еще указать на одно особенно близкое событіе. Какое впечатлѣніе должно́ было произвести на душу Соломона посѣщеніе Царицы Са́вской, пришедшей изъ да́льнихъ предѣловъ язы́ческаго міра искать просвѣще́нія Іе́говы? И́бо ска́зано, что она пришла́, услы́ша имя Соломона и имя Господне (3 Цар. 10:1)! Не представилась ли она ему, какъ о́бразъ языческаго человѣчества? Не могъ ли онъ тогда поня́ть, даже не видѣлъ ли онъ тогда, какое великое нравственное искушеніе предстоитъ этой младшей, запозда́лой во́зрастомъ сестрѣ́ Израиля, при слы́шаніи и́мени Господня? Не въ такомъ ли положеніи изобрази́лъ пото́мъ Самъ Спаситель Царицу Ю́жскую? Въ отвѣтъ на недоумѣніе своихъ братьевъ и въ утѣше́ніе имъ Сулами́та сама́ себя́ представляетъ образце́мъ и какъ бы залогомъ побѣды для всего человѣчества. Она говоритъ: смотрите, я побѣдила, и вотъ я спасена: Я стѣна́, и сосцы́ мои́ какъ ба́шни. Таки́мъ о́бразомъ я ста́ла въ оча́хъ Его́, какъ наше́дшая миръ.
Наконецъ Сулами́та обращается съ рѣчью и къ самому́ Соломону, о взаи́мномъ ихъ будущемъ: Виногра́дникъ есть у Соломо́на въ Баа́лъ-Гамо́нѣ.
Во всемъ Ветхомъ Завѣтѣ нигдѣ, кромѣ Пѣсни пѣсней, не упоминается о Баа́лъ-Гамо́нѣ. Это и не географическое названіе, но сνмволи́ческое; оно зна́читъ: владѣ́тель мно́жества наро́довъ. Извѣстно, что владычество Соломона простиралось на всѣ окружающіе народы, - на Востокъ до Евфра́та, на Югъ до Чермна́го моря, на Западъ до Средизе́мнаго, на Сѣверъ до Лива́на, и, по словамъ Іо́сифа Фла́вія, Соломонъ содержа́лъ въ этихъ зе́мляхъ вели́кія полки́. Вотъ виноградникъ Соломона въ Баа́лъ-Гамо́нѣ: это - зе́мли языческихъ народовъ, которыми владѣлъ Соломонъ, - Едомитя́нъ, Моавитя́нъ, Аммонитя́нъ, Филистимля́нъ и проч. Каждый изъ нихъ платилъ Соломону тысячу си́клей* (8:11). - Здѣсь до́лжно замѣтить, что Ханаа́нъ, земля Израиля, не считалась и не была́ собственностію Царя; Святая Земля дана́ была Іе́говою въ полную собственность его народа еще тогда, когда онъ и не думалъ о Царѣ; и эта собственность Израиля была не отчужда́ема: извѣ́стенъ законъ юбилейнаго года. Итакъ въ противоположность съ владѣ́ніями Соломона, Израиль могъ называть Ханаа́нскую землю своимъ виноградникомъ (1:6; 8:12): Виногра́дникъ есть у Соломо́на въ Баа́лъ-Гамо́нѣ. Онъ ввѣ́рилъ се́й виногра́дникъ стра́жамъ; ка́ждый до́лженъ за плоды́ его́ доставля́ть ты́сячу сре́бренниковъ. Виногра́дникъ мо́й, како́й есть у меня́, - пре́до мно́ю.
Несмотря́ на то, поели́ку Израиль свободно и настойчиво сдѣлалъ ошибку: отвергъ непосре́дственное надъ собо́ю Царство Божіе, - возжелалъ имѣть и поставилъ себѣ земнаго Царя, то онъ долженъ принять на себя и терпѣливо нести́ всѣ послѣдствія своего поступка. Посему́ Сулами́та обя́зывается платить дань Соломону, какъ и чу́ждые подвластные ему народы: ты́сячу сре́бренниковъ Соломо́ну, и све́рхъ того́ двѣ́стѣ стра́жамъ (разумѣ́ются священники и леви́ты) своего́ виногра́дника: Тебѣ́ Соломо́нъ ты́сячу; и двѣ́сти стрегу́щимъ плоды́ моего́ виногра́дника.
Итакъ Израиль долженъ остаться вѣрнымъ своимъ обязанностямъ въ отношеніи къ Царству, которое онъ самъ себѣ устроилъ; онъ будетъ воздава́ть не только Бо́жіе Бо́гу, но и Ке́сарю ке́сарево. Таковъ смы́слъ при́тчи.
Мы не имѣли намѣ́ренія написать полное изслѣдованіе о книгѣ Пѣснь пѣсней, мы желали представить нѣ́которыя необходимыя свѣ́денія, которыя послужили бы руководствомъ къ чтенію книги. Мы надѣемся, что ска́заннаго нами достаточно особенно для того, чтобъ видѣть въ ней канони́ческую Свяще́нную Книгу Ветхаго Завѣта: и́бо надѣемся, читателю представля́ется ясно, что Пѣснь пѣсней не только вся проникнута высокимъ библе́йскимъ ду́хомъ, но представляетъ въ себѣ какъ бы су́шность всего Ветхаго Завѣта, - изображеніе путе́й Божіихъ и въ отношеніи къ Израилю и къ прочему человѣчеству.
Если же Ветхій Завѣтъ есть руководство къ Новому, если о́бразы того́ Завѣта имѣютъ свой предметъ въ э́томъ Завѣтѣ: то понятно, почему Хрістіанскіе толкова́тели ука́зываютъ въ Пѣсни пѣсней не только о́бразъ союза Іе́говы и его народа, но и самы́й союзъ Хріста и Его Церкви Вселенской. И дѣйствительно, положеніе Хрістіанской Церкви подобно положенію Израиля, - въ томъ даже, что Израиль воздыха́лъ о Мессíи имѣ́ющемъ придти, и хрістіанинъ ожида́етъ Втораго Пришествія Спасителя. А до того времени вся́кая вѣрная хрістіанская душа, хотя́ и одушевле́нная благодатію Духа Божія и явля́ющая въ себѣ жизнь силы и внутренней свободы, остается однако въ томле́ніи, въ искуше́ніи среди́ этого міра, который бываетъ для нея либо соблазни́тельными черто́гами какъ для Сулами́ты, ли́бо даже до смерти искушающимъ гно́ищемъ какъ для І́ова. Только Хрістіанской Церкви бо́лѣе открыто, чѣмъ Израилю… Здѣсь мы можемъ сдѣлать слѣдующее замѣчаніе: нельзя ли видѣть соотвѣтствія между Пѣснію пѣсней въ Ветхомъ Завѣтѣ и - Апока́липсисомъ въ Новомъ? Тамъ невѣста борется, ищетъ отрѣши́ться отъ неи́стиннаго жениха и воздыха́етъ о соединеніи съ своимъ «Возлюбленнымъ». Здѣсь самъ «Возлюбленный» защищаетъ невѣсту Своимъ Ски́петромъ отъ послѣдняго ея́ обольстителя, противника Хріста. Пѣснь пѣсней оканчивается призы́вомъ невѣсты: Скорѣ́е, Возлю́бленный мо́й! Апока́липсисъ - обѣща́ніемъ Господа Іисуса: Е́й, гряду́ ско́ро!
Источникъ: Свящ. Н. Сергіе́вскій. «Нѣ́скольно словъ о книгѣ Пѣснь пѣсней». // Журналъ «Православное обозрѣнiе». - М.: Въ Университе́тской тνпографіи. - 1863 г. - Томъ X. - С. 1-17.