Фракийцы к северу от Дуная. Наследие фракийцев в Северной и Восточной Европе. Окончание.
Даки знали, что Траян покинул регион и не ожидали, что он успеет так быстро вернуться с подкреплениями, а дакийские гарнизоны были скованы даками и не могли помочь Мезии. К тому же была зима и трансильванские перевалы засыпало снегом. Поэтому переброска Траяном подкреплений стала для даков полной неожиданностью. Вспомогательные части с ходу вступили в бой и обратили противника в бегство. Тыл дакам прикрывали роксоланы. Вероятно, они понесли большие потери, так как больше их участие в войне не отмечено.
Преследуя даков, Траян заставлял делать переходы даже по ночам. В одну из таких ночей легионы неожиданно столкнулись с противником. Последовала жестокая сеча, в которой римляне одержали победу лишь благодаря дисциплине и личному участию императора. Однако потери были столь велики, что не хватало даже перевязочного материала.
На следующий день сеча продолжилась. Несмотря на то, что даки получили подкрепление, победа склонялась на сторону римлян. Они были на своей территории, к тому же битва происходила на равнине и в мире не было армии, способной нанести им поражение в таких условиях. Даки не успели вовремя отступить и потерпели крах. Это была катастрофа. Войско было поголовно вырезано, множество знати попало в плен. Римляне одержали безоговорочную победу. В награду вспомогательные части - оксилларии - получили высшую награду, предусмотренную для них - римское гражданство. На месте победы был воздвигнут воинский мемориал Трофеум Траяна.
Установив порядок в Мезии, Траян с армией возвратился в Понтес. Хотя даки были серьезно ослаблены поражением, война была далека от завершения. Однако теперь римляне знали, что существует другой путь к Сармизагетузе, так как большие соединения даков не могли пройти в Мезию ущельями Западной Дакии, запертыми римскими гарнизонами.
Вылазка даков подсказала Траяну решение проблемы. Кроме того, теперь у него было много пленных из числа дакийской знати. Кто-то из них мог стать проводником. Император перевел из Верхней Германии в Дакию легион I Minerva и в мае 102 года перешел через Дунай, направляясь на восток вдоль его течения. Он искал проход по которому пришла армия даков. Скорее всего легионы воспользовались ущельем реки Олт (Alutus). Здесь обнаружены места стоянок легионов, осталось много следов инженерной деятельности римлян. Однако есть основания считать, что часть войска продолжила движение на восток вдоль стен гор в поисках резервного пути наверх.
Основные силы римлян, прокладывая дорогу в дремучих лесах, начали продвижение по Олту. Скоро стало ясно, что армия находится на верном пути. От Децебала прибыло посольство с предложением о перемирии. Траян отверг его и продолжил движение легионов. Он требовал капитуляции. Путь в 70-80 км по непроходимой местности был непростым испытанием, но столкновений с даками, судя по Колонне не происходило. В то время как легионы прорубались сквозь олтские леса, даки укрепляли завалами из деревьев крепость, защищавшую перевал. Археологи нашли эти завалы на перевале Турну Розу, что доказывает, что Траян проник на дакийское плоскогорье вдоль ущелья Олта.
Римлянам удалось вновь застать даков врасплох. Последовала атака и многие даки пали, пытаясь скрыться в крепости. Тем не менее, защитники успели закрыть ворота. Картины Колонны показывают нам, что легионерам удалось пробить разлом в стене и построившись в «черепаху» они устремились туда. Этот момент особенно ярко показывает уровень подготовки римских солдат: строй «черепахи» трудно удержать и на равнине, а здесь легионеры ведут осаду горной крепости! Это были опытнейшие ветераны, обученные воевать в горных условиях и вымуштрованные императором. Интересно, что согласно композиции Колонны римляне наступают с востока. Можно предположить, что это подошла к крепости вторая часть армии, которая нашла путь наверх где-то восточнее Олта. Тогда становится понятно, как римлянам удалось незаметно подкрасться к крепости, готовящейся к бою. Даки просто не ожидали удара с востока. Удар был неожиданен и фатален для даков. Римляне заняли перевал. Осуществить такую операцию без помощи людей хорошо знающих регион было не возможно. Такими проводниками могли быть только дакийские аристократы, захваченные в плен в Мезии.
Сразу вслед за этим следует ключевое сражение всей кампании. Произошло оно, как считается около крепости Костешти или Хульпе, расположенных к северо-востоку от Сармизагетузы. Положение даков было критическим. Вся их система обороны в горах сломана, так как римляне вышли на плоскогорье. Обе стороны понимали, что конец войны близок, именно поэтому эта битва была крайне жестокой. В сражении легион XXXI Rapax был обращен в бегство, за что после был расформирован, но легион XXX Ulpia сумел исправить опасную ситуацию и завоевал титул «Victrix». Неоценимую роль сыграли части германцев - оксиллариев, сражающихся на самом острие атаки (обнаженная фигура на Колонне). В конце концов легионеры одержали победу, а воля даков была окончательно подавлена. Децебал прислал парламентеров и объявил о сдаче оружия. Траян не противился этому. На тот момент у римлян не было планов по захвату Дакии и созданию новой провинции.
Цель войны - сокрушение боевой мощи Дакии и установление контроля над ней - была достигнута. Огромные потери понесенные в Мезии, на перевале Турну Розу и в последующем сражении не позолили дакам продолжать сопротивление. Они решили сдать столицу без борьбы. Согласно мирному договору Децебал обязался сдать все тяжелое и среднее оружие, срыть все крепости на подступах к горам, срыть все крепостные стены вокруг городов, выдать римлянам всех предателей и беглецов, что годами убегали за границы Империи. Условия были выполнены, но лишь частично.
Даки отнеслись к договору, как к военной хитрости. Они пообещали выполнить все обязательства и признать свое полу-вассальное положение. Отныне в Риме решалось в какой войне дакам участвовать и против какого противника. Однако действия их были скорее имитацией выполнения условий перемирия, чем их реальная и дотошная реализация. Большая часть оружия была спрятана в лесах на севере Дакии, куда римляне во время первой кампании не пошли, там же скрылись инсургенты, выдачу которых требовало римское правительство. Укрепления были срыты лишь те, которые были на виду, но и они могли быть легко восстановлены. Любые просьбы римлян принимались с вежливыми улыбками, но выполнять их никто не спешил, наоборот - все римские начинания настойчиво саботировались. В Риме часто случались моменты внутреннего кризиса и ослабления и даки ждали такого момента.
Римляне, несомненно, понимали, что происходят и со своей стороны готовили ответ: строились первоклассные дороги, развивалась сеть укреплений и крепостей, на месте понтонного моста у Дробеты гениальный грек Аполлодорий возводил каменный мост - шедевр античного зодчества. Римляне улыбались дакам в ответ и готовились к войне по своим правилам, а в том, что война скоро начнется, римляне с их трехвековым опытом завоеваний и управления не сомневались. Инженерное обустройство территории - вот была главная стратегическая цель легионов. По замыслу императора такое обустройство навсегда должно было решить проблему безопасности на Дунае.
Присоединение Дакии по-прежнему не планировалось. Римлянам был нужен новый буфер между дунайскими провинциями и задунайскими варварами взамен Царства Ванния и «Звенигородского царства», которые себя не оправдали. Однако, сам человеческий материал был не готов или скорее не был способен к такому сценарию. Римляне столкнулись в Дакии с теми же проблемами, что и во Фракии за 80 лет до этого. Наследники Тереса, Ситалка и Буребисты не были галлами. Психология «княжеского племени» не принимала идею подчинения, ни в какой форме. И события стали развиваться по другому сценарию, включающему зачистку территории от местного населения (геноцид) и заселение ее лояльными народами и ветеранами кампании. Этот вариант потребовал от Рима больше затрат и, если заглянуть в будущее, не решил проблему безопасности. Промежуточного буфера между северными варварами и римлянами не получилось - просто граница между ними передвинулась о Дуная на север. Но появление римского бастиона в Карпатах почти на 150 лет замирило весь регион и позволило расцвести как правобережным провинциям на Дунае, так и вновь образованной Дакии.
Как ни странно, начало войны застало Траяна там, где он и должен был находиться - во главе легионов на Дунае. Как мы видим на Колонне, римляне всецело перекладывали вину за развязывание войны на плечи даков. Однако сама ситуация, в которой даки «неожиданно» ударили по римлянам именно в тот момент, когда Траян проводил инспекцию в провинциях Иллирия, Мезия и Паннония выглядит подозрительно, особенно зная с какой тщательностью Децебал готовил свои операции.
В декабре 105 года Траян покинул в Рим и направился на восток - с инспекцией придунайских провинций. В это время сооружение каменного моста уже близилось к завершению. Весьма сомнительно, что Децебал строил иллюзии по поводу того, что римляне уйдут из Дакии сами. После двухвековой экспансии в заальпийские земли, у тогдашних европейцев, будь то британцы, полудикие германцы или даки не возникало уже подобных иллюзий. После катастрофы в Мезии дакам просто было необходимо время на восстановление сил. Очень сложно представить, что царю даков изменило самообладание и он решает действовать наобум, не зная, что Траян поблизости, при том, что император в каких-то 100-200 км от места боевых действий. Вероятнее всего на него давило окружение. Как и в других «варварских царствах» во все времена царь оставался царем, только пока находил поддержку у своего народа. Воинственные даки тяжело переносили присутствие римлян на своей земле, а строительство моста наверняка нервировало их еще больше: они ясно понимали, что окончание его положило бы конец независимости Дакии и дакам тогда оставалось либо покориться, либо покинуть Родину, либо умереть в бою. Потомки гетов - «самых храбрых и честных среди фракийцев» (Геродот) - выбрали смерть в бою.
Царь даков скрытно от римлян собрал силы в кулак и атаковал форт охраны моста Аполлодория со стороны Дакии, то есть Дробету. Колонна рассказывает нам, что удар даков был неожиданным. Мы видим три стены защиты - такой важный объект и не мог охраняться менее тщательно. В каше сражения две стены уже пали, оставшиеся островки легионеров еще сражаются в круговой обороне, но даки уже повсюду. Последняя перед мостом линия защиты с трудом отбивается. Над почти готовым чудо - мостом нависла смертельная угроза. Очевидно, что Децебал правильно рассчитал направление удара, сумел скрытно собрать все свои силы и атаковать в нужное время. Это еще раз подтверждает, что он был опасный противник. Цель его атаки очевидна - захватить мост и разрушить его. О критичности положения говорит участие легионеров с шанцевым инструментом в руках - очевидно атака застала их в работе.
Атака Децебала по-видимому застала Траяна в Сирмии или Виминации. Между ними и мостом Аполлодория проходил горный хребет, и быстрая переброска войск была невозможна, но Траяна, в который уже раз выручила выбитая в скале вдоль Дуная дорога. Во главе как минимум трех кавалерийских ал Траян мчится к Дробете. Он появился на мосту в самый критический момент. Заметив его, даки очевидно отступили. Началась вторая дакийская кампания.
Колонна показывает, что большой войне предшествовала встреча Траяна с делегацией дакийских народов. Среди изображенных 16 или около того фигур, как правило исследователи с легкостью выделяют три этнические группы - гето-даков с характерными головными уборами - фригийскими колпаками; роксаланов в длинных кафтанах; германцев с узами волос на правом виске. Среди остальных вероятно присутствовали бастарны, может быть анарты и тевриски с северо-запада страны, костобоки с севера, геты - карпы с востока. Траян добился невмешательства этих народов в предстоящей войне. Даки остались одни.
Зимняя вылазка даков не оставляла Траяну выбора. Весной 106 года он ввел легионы в Дакию. Император разделил свои силы на две колонны - одна из них шла к Сармизагетузе с запада, через Тапы, а другая - с востока, по реке Олт. Сам Траян возглавлял восточную армию. Этот план принес успех первой кампании, он же лег в основу новой войны. Конечная задача, поставленная легионам, ставилась более масштабная - разрушить все оборонительные центры даков, поймать Децебала и широкими упредительными ударами на север и восток отбить охоту у варваров затевать что-либо против Империи и поддерживать даков. Впрочем, Дакия уже осталась без поддержки, судя по тому, что Траян уже принимал у себя делегацию от народов, ранее союзных Децебалу. Весьма показательно, что среди послов присутствовали и дакийские аристократы. Царя предали все. Именно поэтому, кстати, конечная форма провинции Дакия имела такую странную баллоно-образную форму.
Скорее всего, в марте, когда горные перевалы стали проходимыми, легионы покинули Дробету и направились к Сармизагетузе. Хотя серьезных столкновений с даками не было, войска двигались очень медленно. Лишь в середине лета (июль или август?) западная армия вышла к столице. Взять ее с ходу не удалось, началась осада.
Между тем, с востока подошел сам Траян с основными силами. Началась общая атака всеми силами, но несмотря на то, что осадные орудия проделали бреши в стене, взять город с ходу снова не удалось. Лишь третья атака увенчалась успехом. Начали сдаваться простолюдины. Защитникам столицы стало ясно, что все кончено. Подобно тому, как 80 лет назад в неизвестной фракийской крепости разделились мнения ее последних защитников: часть командования решила прорываться из города и продолжить сопротивление в лесах, другая - достойно покончить с собой и приняла яд. К чести даков надо отметить, что среди них не было тех, для кого жизнь оказалась дороже чести, подобно фракийцу Динису. В июле или ав густе 106 года Сармизагетуза пала. Легионеры провозгласили Траяна императором в пятый раз.
Среди пленных аристократов - «пилеатов» оказались некто Бикилис и Робиндарий, которые знал, где находится казна Децебала. Они открыли Траяну местоположение тайника и план Децебала: укрыть в крепости свое войско, а самому незаметно уйти и привести другое войско. Аристократия встала на сторону Рима. Собранные за три сотни лет богатства были спрятаны в тайнике на дне реки Саргетиас. Пленные римляне, занятые в работах, были умерщвлены. Есть данные, что царь собирался устранить и пилеатов, руководивших работами, что подтолкнуло тех к предательству. Казна в золотом эквиваленте составляла порядка 10 000 тонн золота. При этом одного серебра хватило на 30 лет безбедной жизни Империи. Дакийские деньги оплатили блистательные завоевания Траяна в Месопотамии и Аравии.
После взятия Сармизагетузы последовал трехсоткилометровый марш на север. Были взяты Апулий, Напока, Поролиссум. При переправе через реку Марисус разыгралось одно из последних сражений этой войны. У переправы остался небольшой лагерь. Атаку на него организует сам Децебал. Он уже растерял все свои основные силы, потерял казну, но продолжал сражаться, твердо решив сражаться до конца. Очевидно, что у него осталась лишь небольшая дружина самых преданных воинов. Этих сил не хватило даже на то, чтобы захватить небольшой римский лагерь. Эта последняя битва дала понять Децебалу, что все кончено. Он обратился с речью к своим воинам, которая не дошла до нас, но легко догадаться о чем говорил последний царь Дакии. После нее часть воинов сдалась в плен римлянам, а часть бросилась на свои мечи. Сам царь бежал на восток, вероятно надеясь скрыться в степях Сарматии или оттуда перебраться в Парфию, с которой перед войной установил дипломатические отношения.
Траян узнал куда бежал его противник. За ним в погоню был отправлен отряд кавалеристов. Децебала настигли далеко на востоке, где-то в междуречье Прута и Днестра. Поняв, что ему не уйти последний царь Дакии покончил с собой, пронзив себя кинжалом. Голова и правая рука Децебала были отсечены, доставлены Траяну и представлены на всеобщее обозрение.
В 1965 году в Македонии был найден надгробный памятник римскому офицеру Тиберию Клавдию Максимусу. На камне описана достойная для офицера карьера: он участвовал во всех дакийских войнах при Домициане и Траяне в кавалерийских частях. Начинал службу в VII Клавдиевом легионе, потом при Траяне был переведен во II Паннонскую алу. Еще во время первой войны он был отобран в особые подразделения эксплораторов, горного спецназа, созданного специально для боевых действий в условиях Карпат. Очевидно именно эти части лучших воинов Империи штурмовали перевал Турну Розу в бронированной римской «черепахи». Именно Максимус, дослужившийся до звания декуриона, дважды получавший из рук императора награду «donna militera» получил приказ поймать Децебала.
После уничтожения Дакийского царства легионы прошли рейдом по землям восточных и западных соседей даков. Никогда ранее здесь не ступала нога римлян. Легионеры прошли по Восточной Европе огнем и мечом и отступили. Из независимых источников мы знаем, что в 107 году наследник Траяна Адриан был откомандирован с заданием провести ряд акций против сарматов.
Война была закончена. Дакия раздавлена. Население ее обращено в рабство или перебито. Лишь малая часть даков сумела скрыться на севере или востоке. Критон беспристрастно сообщает, что только в рабство было продано около полумиллиона человек. Становится понятно, почему легионы двигались так медленно. Они медленно, но верно зачищали лежащие на их пути территории. Самый последний кадр Колонны (ныне утерянный) однозначно говорит, что произошло - в результате этнических чисток территория Дакии была зачищена и заселена лояльным населением из соседних римских провинций и ветеранами кампании. Даки покидают родину, с тоской оглядываясь назад. Их место занимают римские колонисты. С этого момента начинается новая история Дакии - история DACIA AVGUSTA PROVINCIA. Или, как говорили римляне DACIA FELIX.
Весьма спорный вопрос - границы провинции Дакия. Историк Феликс Колсон (Париж, 1962) пишет в своей книге «Дакия в сознании современного мира»: «Траян завоевал лишь один - единственный раз территорию, состоящую из 14 % всей территории гето-даков, а именно ту территорию южной зоны Карпат, которая и была зоной гетов - предателей, а остальные 86% территории даков не были завоеваны римлянами, чем и исключается влияние Римской империи на незавоеванную зону Дакии». Другая крайность - на исторических картах в школьных учебниках к провинции относятся практически все территории современной Румынии. Говоря о предательстве гетов, подразумевают что племя гетов предало племя даков, естественно разделяя их, однако Страбон писал, что народ, который греки называли гетами, римляне называли даками, то есть это один и тот же народ. Даки - ветвь гетов в Трансильвании, как карпы - восточная ветвь гетов, а тирагеты - геты на острове Тира в устье Днестра. Следовательно речь идет не о том, что геты предали даков, а о том, что часть поданных предали своего государя. Ситуацию проясняет Евтропий: «Децебал, царь, глава героичесуких оборонительных боев, умер в результате предательства гетов. Остались в живых часть гетов, которые путем измены подчинились добровольно победителю. Там проживали женщины, дети и подростки - молодые для того, чтобы взять оружие в руки и вступить в священный бой с захватчиками. Проживали пожилые люди, которые уже не могли физически противостоять». Каким образом «предательство» женщин, детей и стариков могло повлиять на исход войны непонятно. В окончательном падении даков были виновны лишь те немногие аристократы, попавшие в плен и присягнувшие новой власти. Основная часть взрослого мужского населения страны была уничтожена или продана в рабство. Остальные покинули родные земли. Были правда и такие, что не сложили оружие. Они укрылись в горах и постоянно совершали набеги на римские селения. Они назывались «Свободными даками». Например в 117 году, после смерти Траяна Свободные даки, при поддержки роксоланов попытались свергнуть римское господство. Только ценой огромного напряжения сил Империи удалось восстановить спокойствие на Дунае.
Вернемся к границам образованной провинции. Они определяются если выделить территорию находок многочисленных гражданских и военных поселений. Активность находок вне очерченной территории значительно падает. Вот эту территорию внутри характерного баллона и принято называть римской провинцией. Первое, что сразу же бросается в глаза - территория на 90% совпадает с границами горного массива Карпат. Дакия представляет из себя настоящую крепость, имеющую естественную защиту в виде гор. На западе она возвышается над степями языгов, зажатых между Паннонией, Дакией и германцами, а потому обреченных сотрудничать с Римом. На севере достаточно было перекрыть постами несколько перевалов, чтобы ликвидировать потенциальную угрозу. На востоке Карпаты возвышались сплошной стеной над долиной рек Прута и Днестра. При правильном устройстве лимеса и укрепленных рубежей, а римляне были мастерами на такие вещи, шансы взломать тут оборону у варваров были близки к нулю. Другое дело - дельта Дуная и дальше - полоска земли вдоль Черного моря, ведущая к Ольвии. Тут было самое слабое место римской обороны на Дунае. Именно этим можно объяснить ту неохоту, с которой Рим брал под свой протекторат Ольвию и ее окрестности. При первой реальной угрозе и возможности они эвакуировались оттуда. Вероятно, поэтому Траян отказался от мысли заселить левый берег Дуная римскими колонистами. Он отдал эти равнинные земли роксоланам, надо полагать в обмен на их нейтралитет во второй кампании. Будущее показало, что это было дальновидное решение - на Дунае выросли крупные города и этот народ был быстро вовлечен в культурную жизнь Империи.
Дакия поэтому и была «Феликс», что она имела абсолютную защиту. А раз так, то все обвинения историков в том, что «Траян, захватив Дакию, нагрузил Империю тяжелой ношей - защищать этот баллон, окруженный со всех сторон варварами» - безосновательны. Если до войны Дакия огромной враждебной крепостью возвышалась над равнинной Мезией, то после - уже римская провинция возвышается над варварами как неприступная крепость.
Падение Дакии и истребление самих даков в пределах новой провинции неизбежно должно было привести к новым переселениям гето-фракийских племен. Как уже говорилось выше, в первой половине II века фракийцы плотно населяли территории Галиции и Волыни, а также северную Молдавию и Подолию, потеснив отсюда бастарнов и сарматов. Фракийцам не повезло. За исключением разве что бессов обо всех без исключения племенах Закарпатья, известных нам благодаря карте Птолемея и некоторых других источников идут несконьчаемые споры относительно их происхождения. Как правило их относят к германцам, сарматам, славяноведы относят их к праславянам (должны же были проявлять себя предки огромного народа и до VI века!), однако совершенно упускается из виду факт практически поголовного переселения южно-фракийских племен в период II века до н.э. по I век н.э. Переселения происходили и позднее, как о том свидетельствует письмо жителей поселения Скаптопары, которые из-за притеснения чиновников и военных были вынуждены искать новой родины в Задунавье, о чем и предупреждают в письме императора Галлиена, прся его не чинить им препятствий. В связи с этим невозможно говорить о быстрой романизации и эллинизации фракийцев, скорее о заселении опустевших территорий романизированным и эллинизированным населением из других областей, главным образом малоазийских в провинции Фракия и латиноязычными ветеранами армии в Мезии и Дакии. Кроме того римское правительство стремилось привлечь в балканские провинции и задунайских варваров. Весьма показательно, что родителями императора Максимина Фракийца были гот и аланка! Население Балкан представляло собой совершеннейший интернационал. Коренное население сохранилось лишь в труднодоступных горных районах Родоп - пайоны в Македонии и сапы во Фракии. Потомки пеонов и сапеев дожили под своими племенами вплоть до эпохи Средневековья.
Помимо прочего, завоевание Дакии позволило римлянам намного лучше узнать Восточную Европу. До того римлянам были знакомы лишь причерноморские степи. Римский географ Птолемей проявляет познания в племенном мире Европейской Сарматии не меньшие, чем познания Тацита в германском мире. Как уже говорилось выше, Птолемей называет множество крупных гето-фракийских объединений в Приднестровье и на Волыни, где археологи выделяют Липицовскую археологическую культуру. К востоку от них в степной зоне липицовцы граничили с многочисленными сарматскими племенами, на севере и северо-востоке - с племенами зарубинецкой культуры, в которых большинство современных археологов (Щукин) видит бастарнов. За несколько десятилетий до дакийских войн Страбон называл три крупных объединений бастарнов: южных - певкинов - в междуречье Прута и Днестра, до устья Дуная, и северных - атмонов и сидонов. Во втором веке сарматский натиск с одной стороны и гетский с другой привел к тому, что певкины были вынуждены отступить к северу, а северные объединения и вовсе распались. Виной тому надо полагать было движение липицовцев в Галицию и на Волынь. На северо-западе соседями липицовцев были племена Пшеворской культуры, среди которых были вандалы, бургунды и лугии к западу от Вислы и венеды и другие предки славян в Восточной Польше.
Одним из самых значительных объединений липицовцев были костобоки. На карте Птолемея одни обозначены одновременно на севере Дакии и где то в волынских землях. Соответственно, сторонники версии фракийского происхождения костобоков упоминают только дакийский вариант, а сторонники праславянского, сарматского, германского или кельтского происхождения - только волынскую. Как вы уже поняли однозначного мнения об этнической принадлежности костобоков нет. Тем не менее, у нас есть точные археологические данные о культуре этого народа в Дакии и сведения о их царской династии. Археология однозначно свидетельствует, что костобокская культура ничем не отличалась от соседних гето-фракийских культур. Еще более фракийскую гипотезу подтверждают фракийские и гетские имена костобокских царей. Из этого следует, что костобоки - это потомки фракийцев, переселившихся на север от Дуная после римского завоевания. Не совсем ясно, были дакийские костобоки ветвью волынских или наоборот. Учитывая вышесказанное, уместнее предположить первый вариант. Расширение липицовцев на север происходило из-за натиска римлян. Во втором веке костобоки отличались большой активностью. Плиний Старший называет их рядом с сербами на Дону, что позволяют предположить, что костобоки совершали походы в Аланию. Ко временам Траяна относятся две латинские эпитафии из Рима с именами костобокских царей. Как уже говорилось, эти бесценные документы являются главным доказательством фракийского происхождения костобоков. Первое надгробие было установлено в честь Зиаис, жены костобокского царя Пиепора, ее внуками Натапором и Дригиссой. Зиаис была дакийкой, но все остальные приведенные имена - фракийские. Имя «Дригисса» засвидетельствовано на берегах Нижнего Дуная. Второй компонент в именах «Пиепор» и «Натапор» характерен для одрисского царского именослова : Кетри-пор-ис, Муко-пор-ис (известно также в Вифинии). Этот компонент позднее использовался во многих славянских именах. Весьма любопытно, что имя «Натапор» в форме «Ничипор» использовалось на Украине (знаменитый дед Ничипор из кинофильма «Свадьба в Малиновке»!), с этим же именем О.В. Кудрявцев и его предшественники связывали имя «Надбор», неоднократно засвидетельствованное в старопольском языке.
Вторая надпись называет нам Марка Ульпия Таркана и Ульпию Лупу - детей царя Сабитуя, дака по происхождению. Весьма показательно, что римляне отличали костобоков от даков. У них были собственные цари. Они упоминаются как союзники даков, а не дакийское племя.
Надгробия являются свидетелями некой борьбы за престол в Костобокском царстве. Царь Сабитуй - дак! - правил очевидно в годы Траяновых походов против Децебала. Скорее всего он был поставлен во главе костобоков Децебелом или его предшественником и был свергнут своими подданными после разгрома Дакии. Он нашел убежище в Риме, его дети были гражданами Рима и носили римские имена в честь правящего императора. Тогда Зиаис и ее внуки, носящие фракийские имена могли быть предшественниками Сабитуя, изгнанными даками. Теперь становится понятным, почему костобоки отказали Децебалу в поддержке во второй кампании. У даков с ними были весьма натянутые отношения.
К западу от костобоков в Дакии располагались бежавшие после римского завоевания из Паннонии кельтские племена анартов и теврисков, располагавшихся между языгами, провинцией Дакией и костобоками. На востоке соседями костобоков были карпы.
Карпы были восточной ветвью гетов. После ухода певкинов на север они заняли их старые земли в междуречье Прута и Днестра. С падением Дакии наступил период активного развития карпов. Они распространились до Дуная, заняли остров Тиру, где ранее жили их родичи тирагеты. Птолемей знает здесь тирагарпиев, в которых исследователи видят все тех же карпов. С карпами связывают археологическую культуру Поянешти - Выртешки. Весьма показательно, что после падения даков их соседи начинают бурно развиваться. Дело тут вероятно не в том, что они попали под влияние римлян, а в том, что исчезла воинственная держава даков, тормозившая их развитие. Вполне возможно, что карпы были потомками гетов царя Зиракса, изгнанного из Добруджи Крассом.
К северу от костобоков располагались основные земли липицовцев. Наиболее значительным племенем здесь были бессы. Они занимали Верхнее Приднестровье и окрестности Ужгорода. К западу от них располагались сабоки и пиенгеты. Последние никак не проявили себя в последующие века и, вероятно, скоро попали под власть одного из соседних сильных племен, скорее всего тех же бессов. Восточнее, в верхнем течении Южного Буга лежали земли амадоков, о которых уже говорилось выше.
Кажется довольно странным, что среди задунайских фракийцев е упоминаются кореллы. Еще во II веке до нашей эры они переселились в Задунавье, заняв южную Молдавию. В I веке до нашей эры они упоминаются среди союзников Митридата Евпатора, а в начале I века нашей эры их упоминает поэт Овидий, живший в ссылке в городе Томы, в устье Дуная. И вдруг они пропадают. Виновниками происшедшего были, скорее всего, воинственные скифы Фарзоя, изгнавшие северных соседей кореллов певкинов.
Среди народов Восточной Европы Птолемей называет также агафирсов, легендарный народ фракийского происхождения, который во времена Геродота проживал на территории лесостепной Молдавии. На протяжении почти полтысячелетия о них не было никаких известий. Они просто исчезли. Загадка решается благодаря Птолемею. Он помещает агафирсов где то в глубинах Восточной Европы. Агафирсы не исчезли, просто вероятно под давлением кельтов или бастарнов, а может быть и еще раньше они всем народом переселились дальше на восток, в земли неведомые грекам и римлянам.
В Дакии Римской и неосвоенных римлянами Карпатах сохранялось значительное дакийское население, которое римские авторы именуют «Свободными даками». Археологи связывают с ними культуру Карпатских курганов. Последние даки были серьезной военной силой и постоянной головной болью для римской администрации Дакии.
Несмотря на многочисленные войны с Империей, кельтами, скифами, сарматами и бастарнами фракийцы Восточной Европы не только уцелели, но и сумели отстоять независимость и восстановить свою государственность уже в новых условиях. Они широко освоили земли Галиции, Подолии, Волыни и Молдавии, сохранили часть дакийских территорий в Трансильвании и Валахии. А кроме того есть основания пологать, что часть фракийцев переселилась далеко на север - в Прибалтику, о чем будет подробный разговор во второй части.
После триумфальных завоеваний Траяна мир замер на пороге новой эпохи - начиналась эпоха Великих переселений народов, в которой фракийцев ждало немало новых подвигов и немало катастроф.
Преследуя даков, Траян заставлял делать переходы даже по ночам. В одну из таких ночей легионы неожиданно столкнулись с противником. Последовала жестокая сеча, в которой римляне одержали победу лишь благодаря дисциплине и личному участию императора. Однако потери были столь велики, что не хватало даже перевязочного материала.
На следующий день сеча продолжилась. Несмотря на то, что даки получили подкрепление, победа склонялась на сторону римлян. Они были на своей территории, к тому же битва происходила на равнине и в мире не было армии, способной нанести им поражение в таких условиях. Даки не успели вовремя отступить и потерпели крах. Это была катастрофа. Войско было поголовно вырезано, множество знати попало в плен. Римляне одержали безоговорочную победу. В награду вспомогательные части - оксилларии - получили высшую награду, предусмотренную для них - римское гражданство. На месте победы был воздвигнут воинский мемориал Трофеум Траяна.
Установив порядок в Мезии, Траян с армией возвратился в Понтес. Хотя даки были серьезно ослаблены поражением, война была далека от завершения. Однако теперь римляне знали, что существует другой путь к Сармизагетузе, так как большие соединения даков не могли пройти в Мезию ущельями Западной Дакии, запертыми римскими гарнизонами.
Вылазка даков подсказала Траяну решение проблемы. Кроме того, теперь у него было много пленных из числа дакийской знати. Кто-то из них мог стать проводником. Император перевел из Верхней Германии в Дакию легион I Minerva и в мае 102 года перешел через Дунай, направляясь на восток вдоль его течения. Он искал проход по которому пришла армия даков. Скорее всего легионы воспользовались ущельем реки Олт (Alutus). Здесь обнаружены места стоянок легионов, осталось много следов инженерной деятельности римлян. Однако есть основания считать, что часть войска продолжила движение на восток вдоль стен гор в поисках резервного пути наверх.
Основные силы римлян, прокладывая дорогу в дремучих лесах, начали продвижение по Олту. Скоро стало ясно, что армия находится на верном пути. От Децебала прибыло посольство с предложением о перемирии. Траян отверг его и продолжил движение легионов. Он требовал капитуляции. Путь в 70-80 км по непроходимой местности был непростым испытанием, но столкновений с даками, судя по Колонне не происходило. В то время как легионы прорубались сквозь олтские леса, даки укрепляли завалами из деревьев крепость, защищавшую перевал. Археологи нашли эти завалы на перевале Турну Розу, что доказывает, что Траян проник на дакийское плоскогорье вдоль ущелья Олта.
Римлянам удалось вновь застать даков врасплох. Последовала атака и многие даки пали, пытаясь скрыться в крепости. Тем не менее, защитники успели закрыть ворота. Картины Колонны показывают нам, что легионерам удалось пробить разлом в стене и построившись в «черепаху» они устремились туда. Этот момент особенно ярко показывает уровень подготовки римских солдат: строй «черепахи» трудно удержать и на равнине, а здесь легионеры ведут осаду горной крепости! Это были опытнейшие ветераны, обученные воевать в горных условиях и вымуштрованные императором. Интересно, что согласно композиции Колонны римляне наступают с востока. Можно предположить, что это подошла к крепости вторая часть армии, которая нашла путь наверх где-то восточнее Олта. Тогда становится понятно, как римлянам удалось незаметно подкрасться к крепости, готовящейся к бою. Даки просто не ожидали удара с востока. Удар был неожиданен и фатален для даков. Римляне заняли перевал. Осуществить такую операцию без помощи людей хорошо знающих регион было не возможно. Такими проводниками могли быть только дакийские аристократы, захваченные в плен в Мезии.
Сразу вслед за этим следует ключевое сражение всей кампании. Произошло оно, как считается около крепости Костешти или Хульпе, расположенных к северо-востоку от Сармизагетузы. Положение даков было критическим. Вся их система обороны в горах сломана, так как римляне вышли на плоскогорье. Обе стороны понимали, что конец войны близок, именно поэтому эта битва была крайне жестокой. В сражении легион XXXI Rapax был обращен в бегство, за что после был расформирован, но легион XXX Ulpia сумел исправить опасную ситуацию и завоевал титул «Victrix». Неоценимую роль сыграли части германцев - оксиллариев, сражающихся на самом острие атаки (обнаженная фигура на Колонне). В конце концов легионеры одержали победу, а воля даков была окончательно подавлена. Децебал прислал парламентеров и объявил о сдаче оружия. Траян не противился этому. На тот момент у римлян не было планов по захвату Дакии и созданию новой провинции.
Цель войны - сокрушение боевой мощи Дакии и установление контроля над ней - была достигнута. Огромные потери понесенные в Мезии, на перевале Турну Розу и в последующем сражении не позолили дакам продолжать сопротивление. Они решили сдать столицу без борьбы. Согласно мирному договору Децебал обязался сдать все тяжелое и среднее оружие, срыть все крепости на подступах к горам, срыть все крепостные стены вокруг городов, выдать римлянам всех предателей и беглецов, что годами убегали за границы Империи. Условия были выполнены, но лишь частично.
Даки отнеслись к договору, как к военной хитрости. Они пообещали выполнить все обязательства и признать свое полу-вассальное положение. Отныне в Риме решалось в какой войне дакам участвовать и против какого противника. Однако действия их были скорее имитацией выполнения условий перемирия, чем их реальная и дотошная реализация. Большая часть оружия была спрятана в лесах на севере Дакии, куда римляне во время первой кампании не пошли, там же скрылись инсургенты, выдачу которых требовало римское правительство. Укрепления были срыты лишь те, которые были на виду, но и они могли быть легко восстановлены. Любые просьбы римлян принимались с вежливыми улыбками, но выполнять их никто не спешил, наоборот - все римские начинания настойчиво саботировались. В Риме часто случались моменты внутреннего кризиса и ослабления и даки ждали такого момента.
Римляне, несомненно, понимали, что происходят и со своей стороны готовили ответ: строились первоклассные дороги, развивалась сеть укреплений и крепостей, на месте понтонного моста у Дробеты гениальный грек Аполлодорий возводил каменный мост - шедевр античного зодчества. Римляне улыбались дакам в ответ и готовились к войне по своим правилам, а в том, что война скоро начнется, римляне с их трехвековым опытом завоеваний и управления не сомневались. Инженерное обустройство территории - вот была главная стратегическая цель легионов. По замыслу императора такое обустройство навсегда должно было решить проблему безопасности на Дунае.
Присоединение Дакии по-прежнему не планировалось. Римлянам был нужен новый буфер между дунайскими провинциями и задунайскими варварами взамен Царства Ванния и «Звенигородского царства», которые себя не оправдали. Однако, сам человеческий материал был не готов или скорее не был способен к такому сценарию. Римляне столкнулись в Дакии с теми же проблемами, что и во Фракии за 80 лет до этого. Наследники Тереса, Ситалка и Буребисты не были галлами. Психология «княжеского племени» не принимала идею подчинения, ни в какой форме. И события стали развиваться по другому сценарию, включающему зачистку территории от местного населения (геноцид) и заселение ее лояльными народами и ветеранами кампании. Этот вариант потребовал от Рима больше затрат и, если заглянуть в будущее, не решил проблему безопасности. Промежуточного буфера между северными варварами и римлянами не получилось - просто граница между ними передвинулась о Дуная на север. Но появление римского бастиона в Карпатах почти на 150 лет замирило весь регион и позволило расцвести как правобережным провинциям на Дунае, так и вновь образованной Дакии.
Как ни странно, начало войны застало Траяна там, где он и должен был находиться - во главе легионов на Дунае. Как мы видим на Колонне, римляне всецело перекладывали вину за развязывание войны на плечи даков. Однако сама ситуация, в которой даки «неожиданно» ударили по римлянам именно в тот момент, когда Траян проводил инспекцию в провинциях Иллирия, Мезия и Паннония выглядит подозрительно, особенно зная с какой тщательностью Децебал готовил свои операции.
В декабре 105 года Траян покинул в Рим и направился на восток - с инспекцией придунайских провинций. В это время сооружение каменного моста уже близилось к завершению. Весьма сомнительно, что Децебал строил иллюзии по поводу того, что римляне уйдут из Дакии сами. После двухвековой экспансии в заальпийские земли, у тогдашних европейцев, будь то британцы, полудикие германцы или даки не возникало уже подобных иллюзий. После катастрофы в Мезии дакам просто было необходимо время на восстановление сил. Очень сложно представить, что царю даков изменило самообладание и он решает действовать наобум, не зная, что Траян поблизости, при том, что император в каких-то 100-200 км от места боевых действий. Вероятнее всего на него давило окружение. Как и в других «варварских царствах» во все времена царь оставался царем, только пока находил поддержку у своего народа. Воинственные даки тяжело переносили присутствие римлян на своей земле, а строительство моста наверняка нервировало их еще больше: они ясно понимали, что окончание его положило бы конец независимости Дакии и дакам тогда оставалось либо покориться, либо покинуть Родину, либо умереть в бою. Потомки гетов - «самых храбрых и честных среди фракийцев» (Геродот) - выбрали смерть в бою.
Царь даков скрытно от римлян собрал силы в кулак и атаковал форт охраны моста Аполлодория со стороны Дакии, то есть Дробету. Колонна рассказывает нам, что удар даков был неожиданным. Мы видим три стены защиты - такой важный объект и не мог охраняться менее тщательно. В каше сражения две стены уже пали, оставшиеся островки легионеров еще сражаются в круговой обороне, но даки уже повсюду. Последняя перед мостом линия защиты с трудом отбивается. Над почти готовым чудо - мостом нависла смертельная угроза. Очевидно, что Децебал правильно рассчитал направление удара, сумел скрытно собрать все свои силы и атаковать в нужное время. Это еще раз подтверждает, что он был опасный противник. Цель его атаки очевидна - захватить мост и разрушить его. О критичности положения говорит участие легионеров с шанцевым инструментом в руках - очевидно атака застала их в работе.
Атака Децебала по-видимому застала Траяна в Сирмии или Виминации. Между ними и мостом Аполлодория проходил горный хребет, и быстрая переброска войск была невозможна, но Траяна, в который уже раз выручила выбитая в скале вдоль Дуная дорога. Во главе как минимум трех кавалерийских ал Траян мчится к Дробете. Он появился на мосту в самый критический момент. Заметив его, даки очевидно отступили. Началась вторая дакийская кампания.
Колонна показывает, что большой войне предшествовала встреча Траяна с делегацией дакийских народов. Среди изображенных 16 или около того фигур, как правило исследователи с легкостью выделяют три этнические группы - гето-даков с характерными головными уборами - фригийскими колпаками; роксаланов в длинных кафтанах; германцев с узами волос на правом виске. Среди остальных вероятно присутствовали бастарны, может быть анарты и тевриски с северо-запада страны, костобоки с севера, геты - карпы с востока. Траян добился невмешательства этих народов в предстоящей войне. Даки остались одни.
Зимняя вылазка даков не оставляла Траяну выбора. Весной 106 года он ввел легионы в Дакию. Император разделил свои силы на две колонны - одна из них шла к Сармизагетузе с запада, через Тапы, а другая - с востока, по реке Олт. Сам Траян возглавлял восточную армию. Этот план принес успех первой кампании, он же лег в основу новой войны. Конечная задача, поставленная легионам, ставилась более масштабная - разрушить все оборонительные центры даков, поймать Децебала и широкими упредительными ударами на север и восток отбить охоту у варваров затевать что-либо против Империи и поддерживать даков. Впрочем, Дакия уже осталась без поддержки, судя по тому, что Траян уже принимал у себя делегацию от народов, ранее союзных Децебалу. Весьма показательно, что среди послов присутствовали и дакийские аристократы. Царя предали все. Именно поэтому, кстати, конечная форма провинции Дакия имела такую странную баллоно-образную форму.
Скорее всего, в марте, когда горные перевалы стали проходимыми, легионы покинули Дробету и направились к Сармизагетузе. Хотя серьезных столкновений с даками не было, войска двигались очень медленно. Лишь в середине лета (июль или август?) западная армия вышла к столице. Взять ее с ходу не удалось, началась осада.
Между тем, с востока подошел сам Траян с основными силами. Началась общая атака всеми силами, но несмотря на то, что осадные орудия проделали бреши в стене, взять город с ходу снова не удалось. Лишь третья атака увенчалась успехом. Начали сдаваться простолюдины. Защитникам столицы стало ясно, что все кончено. Подобно тому, как 80 лет назад в неизвестной фракийской крепости разделились мнения ее последних защитников: часть командования решила прорываться из города и продолжить сопротивление в лесах, другая - достойно покончить с собой и приняла яд. К чести даков надо отметить, что среди них не было тех, для кого жизнь оказалась дороже чести, подобно фракийцу Динису. В июле или ав густе 106 года Сармизагетуза пала. Легионеры провозгласили Траяна императором в пятый раз.
Среди пленных аристократов - «пилеатов» оказались некто Бикилис и Робиндарий, которые знал, где находится казна Децебала. Они открыли Траяну местоположение тайника и план Децебала: укрыть в крепости свое войско, а самому незаметно уйти и привести другое войско. Аристократия встала на сторону Рима. Собранные за три сотни лет богатства были спрятаны в тайнике на дне реки Саргетиас. Пленные римляне, занятые в работах, были умерщвлены. Есть данные, что царь собирался устранить и пилеатов, руководивших работами, что подтолкнуло тех к предательству. Казна в золотом эквиваленте составляла порядка 10 000 тонн золота. При этом одного серебра хватило на 30 лет безбедной жизни Империи. Дакийские деньги оплатили блистательные завоевания Траяна в Месопотамии и Аравии.
После взятия Сармизагетузы последовал трехсоткилометровый марш на север. Были взяты Апулий, Напока, Поролиссум. При переправе через реку Марисус разыгралось одно из последних сражений этой войны. У переправы остался небольшой лагерь. Атаку на него организует сам Децебал. Он уже растерял все свои основные силы, потерял казну, но продолжал сражаться, твердо решив сражаться до конца. Очевидно, что у него осталась лишь небольшая дружина самых преданных воинов. Этих сил не хватило даже на то, чтобы захватить небольшой римский лагерь. Эта последняя битва дала понять Децебалу, что все кончено. Он обратился с речью к своим воинам, которая не дошла до нас, но легко догадаться о чем говорил последний царь Дакии. После нее часть воинов сдалась в плен римлянам, а часть бросилась на свои мечи. Сам царь бежал на восток, вероятно надеясь скрыться в степях Сарматии или оттуда перебраться в Парфию, с которой перед войной установил дипломатические отношения.
Траян узнал куда бежал его противник. За ним в погоню был отправлен отряд кавалеристов. Децебала настигли далеко на востоке, где-то в междуречье Прута и Днестра. Поняв, что ему не уйти последний царь Дакии покончил с собой, пронзив себя кинжалом. Голова и правая рука Децебала были отсечены, доставлены Траяну и представлены на всеобщее обозрение.
В 1965 году в Македонии был найден надгробный памятник римскому офицеру Тиберию Клавдию Максимусу. На камне описана достойная для офицера карьера: он участвовал во всех дакийских войнах при Домициане и Траяне в кавалерийских частях. Начинал службу в VII Клавдиевом легионе, потом при Траяне был переведен во II Паннонскую алу. Еще во время первой войны он был отобран в особые подразделения эксплораторов, горного спецназа, созданного специально для боевых действий в условиях Карпат. Очевидно именно эти части лучших воинов Империи штурмовали перевал Турну Розу в бронированной римской «черепахи». Именно Максимус, дослужившийся до звания декуриона, дважды получавший из рук императора награду «donna militera» получил приказ поймать Децебала.
После уничтожения Дакийского царства легионы прошли рейдом по землям восточных и западных соседей даков. Никогда ранее здесь не ступала нога римлян. Легионеры прошли по Восточной Европе огнем и мечом и отступили. Из независимых источников мы знаем, что в 107 году наследник Траяна Адриан был откомандирован с заданием провести ряд акций против сарматов.
Война была закончена. Дакия раздавлена. Население ее обращено в рабство или перебито. Лишь малая часть даков сумела скрыться на севере или востоке. Критон беспристрастно сообщает, что только в рабство было продано около полумиллиона человек. Становится понятно, почему легионы двигались так медленно. Они медленно, но верно зачищали лежащие на их пути территории. Самый последний кадр Колонны (ныне утерянный) однозначно говорит, что произошло - в результате этнических чисток территория Дакии была зачищена и заселена лояльным населением из соседних римских провинций и ветеранами кампании. Даки покидают родину, с тоской оглядываясь назад. Их место занимают римские колонисты. С этого момента начинается новая история Дакии - история DACIA AVGUSTA PROVINCIA. Или, как говорили римляне DACIA FELIX.
Весьма спорный вопрос - границы провинции Дакия. Историк Феликс Колсон (Париж, 1962) пишет в своей книге «Дакия в сознании современного мира»: «Траян завоевал лишь один - единственный раз территорию, состоящую из 14 % всей территории гето-даков, а именно ту территорию южной зоны Карпат, которая и была зоной гетов - предателей, а остальные 86% территории даков не были завоеваны римлянами, чем и исключается влияние Римской империи на незавоеванную зону Дакии». Другая крайность - на исторических картах в школьных учебниках к провинции относятся практически все территории современной Румынии. Говоря о предательстве гетов, подразумевают что племя гетов предало племя даков, естественно разделяя их, однако Страбон писал, что народ, который греки называли гетами, римляне называли даками, то есть это один и тот же народ. Даки - ветвь гетов в Трансильвании, как карпы - восточная ветвь гетов, а тирагеты - геты на острове Тира в устье Днестра. Следовательно речь идет не о том, что геты предали даков, а о том, что часть поданных предали своего государя. Ситуацию проясняет Евтропий: «Децебал, царь, глава героичесуких оборонительных боев, умер в результате предательства гетов. Остались в живых часть гетов, которые путем измены подчинились добровольно победителю. Там проживали женщины, дети и подростки - молодые для того, чтобы взять оружие в руки и вступить в священный бой с захватчиками. Проживали пожилые люди, которые уже не могли физически противостоять». Каким образом «предательство» женщин, детей и стариков могло повлиять на исход войны непонятно. В окончательном падении даков были виновны лишь те немногие аристократы, попавшие в плен и присягнувшие новой власти. Основная часть взрослого мужского населения страны была уничтожена или продана в рабство. Остальные покинули родные земли. Были правда и такие, что не сложили оружие. Они укрылись в горах и постоянно совершали набеги на римские селения. Они назывались «Свободными даками». Например в 117 году, после смерти Траяна Свободные даки, при поддержки роксоланов попытались свергнуть римское господство. Только ценой огромного напряжения сил Империи удалось восстановить спокойствие на Дунае.
Вернемся к границам образованной провинции. Они определяются если выделить территорию находок многочисленных гражданских и военных поселений. Активность находок вне очерченной территории значительно падает. Вот эту территорию внутри характерного баллона и принято называть римской провинцией. Первое, что сразу же бросается в глаза - территория на 90% совпадает с границами горного массива Карпат. Дакия представляет из себя настоящую крепость, имеющую естественную защиту в виде гор. На западе она возвышается над степями языгов, зажатых между Паннонией, Дакией и германцами, а потому обреченных сотрудничать с Римом. На севере достаточно было перекрыть постами несколько перевалов, чтобы ликвидировать потенциальную угрозу. На востоке Карпаты возвышались сплошной стеной над долиной рек Прута и Днестра. При правильном устройстве лимеса и укрепленных рубежей, а римляне были мастерами на такие вещи, шансы взломать тут оборону у варваров были близки к нулю. Другое дело - дельта Дуная и дальше - полоска земли вдоль Черного моря, ведущая к Ольвии. Тут было самое слабое место римской обороны на Дунае. Именно этим можно объяснить ту неохоту, с которой Рим брал под свой протекторат Ольвию и ее окрестности. При первой реальной угрозе и возможности они эвакуировались оттуда. Вероятно, поэтому Траян отказался от мысли заселить левый берег Дуная римскими колонистами. Он отдал эти равнинные земли роксоланам, надо полагать в обмен на их нейтралитет во второй кампании. Будущее показало, что это было дальновидное решение - на Дунае выросли крупные города и этот народ был быстро вовлечен в культурную жизнь Империи.
Дакия поэтому и была «Феликс», что она имела абсолютную защиту. А раз так, то все обвинения историков в том, что «Траян, захватив Дакию, нагрузил Империю тяжелой ношей - защищать этот баллон, окруженный со всех сторон варварами» - безосновательны. Если до войны Дакия огромной враждебной крепостью возвышалась над равнинной Мезией, то после - уже римская провинция возвышается над варварами как неприступная крепость.
Падение Дакии и истребление самих даков в пределах новой провинции неизбежно должно было привести к новым переселениям гето-фракийских племен. Как уже говорилось выше, в первой половине II века фракийцы плотно населяли территории Галиции и Волыни, а также северную Молдавию и Подолию, потеснив отсюда бастарнов и сарматов. Фракийцам не повезло. За исключением разве что бессов обо всех без исключения племенах Закарпатья, известных нам благодаря карте Птолемея и некоторых других источников идут несконьчаемые споры относительно их происхождения. Как правило их относят к германцам, сарматам, славяноведы относят их к праславянам (должны же были проявлять себя предки огромного народа и до VI века!), однако совершенно упускается из виду факт практически поголовного переселения южно-фракийских племен в период II века до н.э. по I век н.э. Переселения происходили и позднее, как о том свидетельствует письмо жителей поселения Скаптопары, которые из-за притеснения чиновников и военных были вынуждены искать новой родины в Задунавье, о чем и предупреждают в письме императора Галлиена, прся его не чинить им препятствий. В связи с этим невозможно говорить о быстрой романизации и эллинизации фракийцев, скорее о заселении опустевших территорий романизированным и эллинизированным населением из других областей, главным образом малоазийских в провинции Фракия и латиноязычными ветеранами армии в Мезии и Дакии. Кроме того римское правительство стремилось привлечь в балканские провинции и задунайских варваров. Весьма показательно, что родителями императора Максимина Фракийца были гот и аланка! Население Балкан представляло собой совершеннейший интернационал. Коренное население сохранилось лишь в труднодоступных горных районах Родоп - пайоны в Македонии и сапы во Фракии. Потомки пеонов и сапеев дожили под своими племенами вплоть до эпохи Средневековья.
Помимо прочего, завоевание Дакии позволило римлянам намного лучше узнать Восточную Европу. До того римлянам были знакомы лишь причерноморские степи. Римский географ Птолемей проявляет познания в племенном мире Европейской Сарматии не меньшие, чем познания Тацита в германском мире. Как уже говорилось выше, Птолемей называет множество крупных гето-фракийских объединений в Приднестровье и на Волыни, где археологи выделяют Липицовскую археологическую культуру. К востоку от них в степной зоне липицовцы граничили с многочисленными сарматскими племенами, на севере и северо-востоке - с племенами зарубинецкой культуры, в которых большинство современных археологов (Щукин) видит бастарнов. За несколько десятилетий до дакийских войн Страбон называл три крупных объединений бастарнов: южных - певкинов - в междуречье Прута и Днестра, до устья Дуная, и северных - атмонов и сидонов. Во втором веке сарматский натиск с одной стороны и гетский с другой привел к тому, что певкины были вынуждены отступить к северу, а северные объединения и вовсе распались. Виной тому надо полагать было движение липицовцев в Галицию и на Волынь. На северо-западе соседями липицовцев были племена Пшеворской культуры, среди которых были вандалы, бургунды и лугии к западу от Вислы и венеды и другие предки славян в Восточной Польше.
Одним из самых значительных объединений липицовцев были костобоки. На карте Птолемея одни обозначены одновременно на севере Дакии и где то в волынских землях. Соответственно, сторонники версии фракийского происхождения костобоков упоминают только дакийский вариант, а сторонники праславянского, сарматского, германского или кельтского происхождения - только волынскую. Как вы уже поняли однозначного мнения об этнической принадлежности костобоков нет. Тем не менее, у нас есть точные археологические данные о культуре этого народа в Дакии и сведения о их царской династии. Археология однозначно свидетельствует, что костобокская культура ничем не отличалась от соседних гето-фракийских культур. Еще более фракийскую гипотезу подтверждают фракийские и гетские имена костобокских царей. Из этого следует, что костобоки - это потомки фракийцев, переселившихся на север от Дуная после римского завоевания. Не совсем ясно, были дакийские костобоки ветвью волынских или наоборот. Учитывая вышесказанное, уместнее предположить первый вариант. Расширение липицовцев на север происходило из-за натиска римлян. Во втором веке костобоки отличались большой активностью. Плиний Старший называет их рядом с сербами на Дону, что позволяют предположить, что костобоки совершали походы в Аланию. Ко временам Траяна относятся две латинские эпитафии из Рима с именами костобокских царей. Как уже говорилось, эти бесценные документы являются главным доказательством фракийского происхождения костобоков. Первое надгробие было установлено в честь Зиаис, жены костобокского царя Пиепора, ее внуками Натапором и Дригиссой. Зиаис была дакийкой, но все остальные приведенные имена - фракийские. Имя «Дригисса» засвидетельствовано на берегах Нижнего Дуная. Второй компонент в именах «Пиепор» и «Натапор» характерен для одрисского царского именослова : Кетри-пор-ис, Муко-пор-ис (известно также в Вифинии). Этот компонент позднее использовался во многих славянских именах. Весьма любопытно, что имя «Натапор» в форме «Ничипор» использовалось на Украине (знаменитый дед Ничипор из кинофильма «Свадьба в Малиновке»!), с этим же именем О.В. Кудрявцев и его предшественники связывали имя «Надбор», неоднократно засвидетельствованное в старопольском языке.
Вторая надпись называет нам Марка Ульпия Таркана и Ульпию Лупу - детей царя Сабитуя, дака по происхождению. Весьма показательно, что римляне отличали костобоков от даков. У них были собственные цари. Они упоминаются как союзники даков, а не дакийское племя.
Надгробия являются свидетелями некой борьбы за престол в Костобокском царстве. Царь Сабитуй - дак! - правил очевидно в годы Траяновых походов против Децебала. Скорее всего он был поставлен во главе костобоков Децебелом или его предшественником и был свергнут своими подданными после разгрома Дакии. Он нашел убежище в Риме, его дети были гражданами Рима и носили римские имена в честь правящего императора. Тогда Зиаис и ее внуки, носящие фракийские имена могли быть предшественниками Сабитуя, изгнанными даками. Теперь становится понятным, почему костобоки отказали Децебалу в поддержке во второй кампании. У даков с ними были весьма натянутые отношения.
К западу от костобоков в Дакии располагались бежавшие после римского завоевания из Паннонии кельтские племена анартов и теврисков, располагавшихся между языгами, провинцией Дакией и костобоками. На востоке соседями костобоков были карпы.
Карпы были восточной ветвью гетов. После ухода певкинов на север они заняли их старые земли в междуречье Прута и Днестра. С падением Дакии наступил период активного развития карпов. Они распространились до Дуная, заняли остров Тиру, где ранее жили их родичи тирагеты. Птолемей знает здесь тирагарпиев, в которых исследователи видят все тех же карпов. С карпами связывают археологическую культуру Поянешти - Выртешки. Весьма показательно, что после падения даков их соседи начинают бурно развиваться. Дело тут вероятно не в том, что они попали под влияние римлян, а в том, что исчезла воинственная держава даков, тормозившая их развитие. Вполне возможно, что карпы были потомками гетов царя Зиракса, изгнанного из Добруджи Крассом.
К северу от костобоков располагались основные земли липицовцев. Наиболее значительным племенем здесь были бессы. Они занимали Верхнее Приднестровье и окрестности Ужгорода. К западу от них располагались сабоки и пиенгеты. Последние никак не проявили себя в последующие века и, вероятно, скоро попали под власть одного из соседних сильных племен, скорее всего тех же бессов. Восточнее, в верхнем течении Южного Буга лежали земли амадоков, о которых уже говорилось выше.
Кажется довольно странным, что среди задунайских фракийцев е упоминаются кореллы. Еще во II веке до нашей эры они переселились в Задунавье, заняв южную Молдавию. В I веке до нашей эры они упоминаются среди союзников Митридата Евпатора, а в начале I века нашей эры их упоминает поэт Овидий, живший в ссылке в городе Томы, в устье Дуная. И вдруг они пропадают. Виновниками происшедшего были, скорее всего, воинственные скифы Фарзоя, изгнавшие северных соседей кореллов певкинов.
Среди народов Восточной Европы Птолемей называет также агафирсов, легендарный народ фракийского происхождения, который во времена Геродота проживал на территории лесостепной Молдавии. На протяжении почти полтысячелетия о них не было никаких известий. Они просто исчезли. Загадка решается благодаря Птолемею. Он помещает агафирсов где то в глубинах Восточной Европы. Агафирсы не исчезли, просто вероятно под давлением кельтов или бастарнов, а может быть и еще раньше они всем народом переселились дальше на восток, в земли неведомые грекам и римлянам.
В Дакии Римской и неосвоенных римлянами Карпатах сохранялось значительное дакийское население, которое римские авторы именуют «Свободными даками». Археологи связывают с ними культуру Карпатских курганов. Последние даки были серьезной военной силой и постоянной головной болью для римской администрации Дакии.
Несмотря на многочисленные войны с Империей, кельтами, скифами, сарматами и бастарнами фракийцы Восточной Европы не только уцелели, но и сумели отстоять независимость и восстановить свою государственность уже в новых условиях. Они широко освоили земли Галиции, Подолии, Волыни и Молдавии, сохранили часть дакийских территорий в Трансильвании и Валахии. А кроме того есть основания пологать, что часть фракийцев переселилась далеко на север - в Прибалтику, о чем будет подробный разговор во второй части.
После триумфальных завоеваний Траяна мир замер на пороге новой эпохи - начиналась эпоха Великих переселений народов, в которой фракийцев ждало немало новых подвигов и немало катастроф.