«Рожденные воевать». Часть 3. Под чужой властью (продолжение)
Агафирсы являются парадоксом истории и большой проблемой для археологов. Их невозможно связать ни с одной группой памятников, которые нам известны. Все они недостаточно круты для агафирсов. Лесостепные геты (с памятниками которых их отождествлял Б.А. Рыбаков) - скромные статисты истории (звездный час гетов еще впереди). Трансильванские «скифы» культуры Чиумбруд покинули свои земли еще в конце VI в. до н.э. (и не очень понятно куда они ушли - скорее всего на запад). Памятники Бырсешть-Фериджиле, в которых видел агафирсов В.П. Яйленко, подошли бы больше (в сочетании с лесостепной Гетикой), но есть проблема. Во 2й части мы видели, что эта культура фактически прекратила свое существование одновременно с Чиумбруд (быть может «скифы» Трансильвании увели их с собой?), а те люди, что хоронили своих покойников на могильнике Фериджиле в первой половине V в. до н.э. были их правнуками, вернувшимися из Добруджи, скорее всего убегая от персов. Кем бы ни были фериджилейцы VIII-VI вв. до н.э., их наследники, принесшие на родину предков традиции добруджанской Равны (если кто-то забыл, об этом тоже было во 2й части), едва ли были более многочисленными, чем геты, укрывавшиеся в молдавских лесах от скифов в те же годы.
Агафирсы остаются невидимками для археологов. Но, это объективная историческая реальность, с которой необходимо считаться. Они были достаточно могущественными, чтобы противостоять скифам: в 513 г. до н.э. они отказались вступить в антиперсидскую коалицию и выставили войско, чтобы остановить попытку скифов насильно втянуть их в войну, а позднее жертвой царя агафирсов Спаргапифа стал скифский царь Ариапиф (Ю.Г. Виноградов датировал это событие ок. 475-460 гг.). Они идеально подходят на роль той силы, за именем которой скрывались лесные геты.
То, что геты подчинялись агафирсам, помогает нам разобраться также с одной этнографической загадкой. Напомню, что предание, которое сохранил для нас Геродот, называет Агафирса братом Скифа, но при этом обычаи агафирсов не отличаются от фракийских. Если предположить, что господствующая группировка агафирсов принадлежала к кочевому миру и жила далеко от греческих информаторов Геродота, а их подданные - геты - напротив, жили относительно рядом и поддерживали с греческими колониями экономические связи. Осталось только откопать культуру этих «царских» агафирсов…
Мир и процветание в Северном Причерноморье продолжались относительно недолго. Около 450 г. до н.э. (это датировка Виноградова, у меня получилась близкая дата - около 447-445 гг.) в Скифии произошел переворот. Ариапифу наследовал его сын Скил. Грек по матери, воспитанный в любви к эллинской культуре, он продолжал политику отца на укрепление связей с полисами на Черном море, а через них - с Элладой. Если верить Геродоту, скифы узнали, что их царь тайно жил «по-эллински», когда отдыхал в своей резиденции в Ольвии, и справлял религиозные обряды в честь бога Диониса. Какой-то ольвийский гражданин стуканул, и понеслось. Против царя восстали. Движение восставил брат, а по совместительству сын одрисской царевны - Октамасад. Скил бежал во Фракию, а Октамасад отправился за ним в погоню со всей ордой. На дунайской границе последовали переговоры с великим одрисским царем (и дядей нового царя скифов) Ситалком. Скила выдали обратно, обменяв на такого же одрисского «диссидента» (брат Ситалка бежал от него в Скифию). Скила казнили на месте. Спустя две с половиной тысячи лет спустя его кольцо нашел при вспашке поля какой-то крестьянин.
(Есть мнение, что эта знаменитая композиция отражает сцену противостояния сыновей Ариапифа - эллинизированного Скила (в греческом шлеме и на коне), Октамасада и их брата (единственного чистокровного скифа, кстати) Орика или Ариха).
Возникает вопрос - к чему нам вспоминать отрубленную голову скифского филэллина? Ответ нам дал часто упоминаемый археолог из Молдовы А.Н. Левинский. Он отметил, что погоня всей орды «царских скифов» за Скилом едва ли обошлась без погромов. К этому времени (середина V в. до н.э.) относится единовременное исчезновение сельских поселений в округе греческих городов. Досталось и гетам - на левом берегу Дуная прекратило существование гетское поселение Ново-Некрасовка II. Суровый традиционалист, совсем не похожий ни на брата, ни на фракийских родственников (разве что, на своего воинственного деда Тереса), Октамасад стал выстраивать отношения с эллинами иначе. Скифы не позволили восстановить сельскохозяйственную хору полисов. Теперь они должны были играть роль пунктов, обеспечивающих транзитную торговлю. Лесостепные геты оказались в изоляции, продолжавшейся следующие полвека.
Окружающий гетов мир за это время сильно изменился. Если Геродот описывал процветающее кочевое сообщество, то следующий великий греческий историк Фукидид сообщает уже совсем иную картину. О скифах он упоминает мимоходом, описывая Одрисское царство в период его наивысшего расцвета, но это мимолетное упоминание стоит не меньше геродотовского «лонгрида» и стоит того, чтобы его процитировать: «И не только в Европе, но даже и в Азии нет народа, который сам по себе мог бы устоять против скифов, если бы они были едины. Впрочем, в отношении благоразумия и понимания жизненных потребностей скифы не поднимаются до уровня прочих народов» (Thuc. II. 97, 5). Мне приходилось писать, что приблизительно в последней четверти V века Скифия была охвачена войнами, что подтверждается многочисленными археологическими находками, резким увеличением захоронений со следами насильственной смерти. Итогом этих столкновений стало переселение орды царских скифов в Нижнее Подунавье, а агафирсов - на их земли в Приазовье. Причиной этих конфликтов может быть вторжение новой племенной группировки, которую археологи выводят из степей Юго-Восточного Казахстана и Северной Киргизии. С собой они принесли новый катакомбный обряд погребения.
Под натиском катакомбников часть скифского населения с правобережья Днепра (т.н. тясминская группировка) переместилась в междуречье Днестра и Дуная. Эта группа использовала обряды сожжения гробниц и погребений в ямах. На рубеже V-IV вв. тясминцы появляются на Днестре, в окрестностях Дубоссар, а часть из них переходит на правый берег реки, где обнаружены пять курганов этого времени в окрестностях села Коржево. Примерно в это же время или позже в Добрудже пытается закрепиться скифская орда царя Атея. Возможно, что тясминцы были его подданными. Вместе с тясминцами на запад перемещается также часть катакомбников. Я полагаю, что на запад сдвинулось несколько независимых скифских орд. Помимо скифов царя Атея, я отношу к скифам также загадочных «истриан», с которыми ему пришлось вести войну около 340 г. до н.э.
В то время как в Северном Причерноморье для царских скифов все складывалось не очень благополучно, во Фракии для Атея напротив открывались новые возможности. Со смертью царя Ситалка в 424 г. до н.э. во время похода на фракийско-иллирийское объединение трибаллов, Одрисское царство начало приходить в упадок. Подробностей этого процесса мы не знаем, однако в итоге из-под власти одрисов вышли многие фракийские племена. Не исключением были и геты. Более того, около 418-411 гг. до н.э. они из союзников превратились в противников одрисов, о чем сообщает поздний римский автор Полиэн.
Для лесных гетов хаос, охвативший причерноморские степи, стал не малым испытанием. Прервались только-только начавшие восстанавливаться отношения с Тирой и Никонием, над гетами, возможно оставшимися без покровительства агафирсов, нависла реальная опасность со стороны новых соседей. Они ответили на это строительством новых укреплений на своих поселениях. Если даже угрозу представляли не тясминцы, то изгнавшие их воинственные катакомбники. Не исключено, что упоминавшиеся погребения - катакомбы, которые появляются в Приднестровье, оставили не ушедшие с тясминцами, а нападавшие на них и гетов пришельцы. А.Н. Левинский отмечает следы скифских нападений на гетские поселения в лесостепи и погребения гетских защитников.
Приблизительно концом первой четверти IV в. до н.э. датируется курган №5 у Дубоссар. Традиционно считается, что здесь похоронен скифский вождь. Приблизительно к этому же времени относится приход к власти знаменитого античного долгожителя - царя Атея, сражавшегося против македонян в возрасте 90 лет. К этому времени относится очередная стабилизация положения в Северном Причерноморье, начинается один самых благоприятных для местных жителей периодов истории. Наблюдается резкое оживление экономики как скифских племен, так и греческих государств на побережье. Особенно ярко это видно на примере Ольвии, которая словно оживает. С уходом царских скифов ольвиополиты начинают возрождать свою сельскохозяйственную округу, появляются многочисленные поселения, город расцветает. В бывших землях царских скифов появляются роскошные курганы, наполненные золотом, резко отличающиеся от бедных скифских курганов 5-го столетия. Традиционно эту роскошь объясняли расцветом великого Скифского царства при Атее, но общий контекст истории скифов этому противоречит. В.П. Яйленко связывает их с агафирсами. К этому времени относится расцвет лесостепных племен Среднего Поднепровья (скифов-пахарей и других). Резко увеличивается количество греческого импорта на всех поселениях и погребениях. Не обошло это и лесных гетов - возобновляются их контакты с греческими полисами. В Пруто-Днестровское междуречье проникают амфоры. Эллада остро нуждалась в причерноморском хлебе после потрясений Пелопонесской войны и конфликтов начала IV в. до н.э., что стимулировало торговые контакты с варварским миром. В немалой степени этому должна была способствовать политика Атея. Увеличивается число поселений в низовьях Днестра, греки проникают в гетскую лесостепь, греческий эмпорий, скорее всего основанный выходцами из Тиры, появляется на месте гетского поселения Бутучены. Как считает А.Н. Левинский, главным товаром, который лесные геты могли предложить грекам, были мед и воск, пушнина и продукты животноводства, так как земледелие здесь не носило экспортного характера.
Скифские памятники концентрируются в это время в низовьях Днестра и у Днестровского лимана. От лесостепных поселений гетов их отделяла полоса Южно-Молдавской равнины. Период стабильно-мирных (насколько можно судить) отношений двух народов продолжался примерно полвека. Несколько иначе складывалась ситуация к югу от Дуная, где гетские земли превратились в арену борьбы могущественных сил - скифов, одрисов, трибаллов и Македонии.
Продолжение следует...
Агафирсы остаются невидимками для археологов. Но, это объективная историческая реальность, с которой необходимо считаться. Они были достаточно могущественными, чтобы противостоять скифам: в 513 г. до н.э. они отказались вступить в антиперсидскую коалицию и выставили войско, чтобы остановить попытку скифов насильно втянуть их в войну, а позднее жертвой царя агафирсов Спаргапифа стал скифский царь Ариапиф (Ю.Г. Виноградов датировал это событие ок. 475-460 гг.). Они идеально подходят на роль той силы, за именем которой скрывались лесные геты.
То, что геты подчинялись агафирсам, помогает нам разобраться также с одной этнографической загадкой. Напомню, что предание, которое сохранил для нас Геродот, называет Агафирса братом Скифа, но при этом обычаи агафирсов не отличаются от фракийских. Если предположить, что господствующая группировка агафирсов принадлежала к кочевому миру и жила далеко от греческих информаторов Геродота, а их подданные - геты - напротив, жили относительно рядом и поддерживали с греческими колониями экономические связи. Осталось только откопать культуру этих «царских» агафирсов…
Мир и процветание в Северном Причерноморье продолжались относительно недолго. Около 450 г. до н.э. (это датировка Виноградова, у меня получилась близкая дата - около 447-445 гг.) в Скифии произошел переворот. Ариапифу наследовал его сын Скил. Грек по матери, воспитанный в любви к эллинской культуре, он продолжал политику отца на укрепление связей с полисами на Черном море, а через них - с Элладой. Если верить Геродоту, скифы узнали, что их царь тайно жил «по-эллински», когда отдыхал в своей резиденции в Ольвии, и справлял религиозные обряды в честь бога Диониса. Какой-то ольвийский гражданин стуканул, и понеслось. Против царя восстали. Движение восставил брат, а по совместительству сын одрисской царевны - Октамасад. Скил бежал во Фракию, а Октамасад отправился за ним в погоню со всей ордой. На дунайской границе последовали переговоры с великим одрисским царем (и дядей нового царя скифов) Ситалком. Скила выдали обратно, обменяв на такого же одрисского «диссидента» (брат Ситалка бежал от него в Скифию). Скила казнили на месте. Спустя две с половиной тысячи лет спустя его кольцо нашел при вспашке поля какой-то крестьянин.
(Есть мнение, что эта знаменитая композиция отражает сцену противостояния сыновей Ариапифа - эллинизированного Скила (в греческом шлеме и на коне), Октамасада и их брата (единственного чистокровного скифа, кстати) Орика или Ариха).
Возникает вопрос - к чему нам вспоминать отрубленную голову скифского филэллина? Ответ нам дал часто упоминаемый археолог из Молдовы А.Н. Левинский. Он отметил, что погоня всей орды «царских скифов» за Скилом едва ли обошлась без погромов. К этому времени (середина V в. до н.э.) относится единовременное исчезновение сельских поселений в округе греческих городов. Досталось и гетам - на левом берегу Дуная прекратило существование гетское поселение Ново-Некрасовка II. Суровый традиционалист, совсем не похожий ни на брата, ни на фракийских родственников (разве что, на своего воинственного деда Тереса), Октамасад стал выстраивать отношения с эллинами иначе. Скифы не позволили восстановить сельскохозяйственную хору полисов. Теперь они должны были играть роль пунктов, обеспечивающих транзитную торговлю. Лесостепные геты оказались в изоляции, продолжавшейся следующие полвека.
Окружающий гетов мир за это время сильно изменился. Если Геродот описывал процветающее кочевое сообщество, то следующий великий греческий историк Фукидид сообщает уже совсем иную картину. О скифах он упоминает мимоходом, описывая Одрисское царство в период его наивысшего расцвета, но это мимолетное упоминание стоит не меньше геродотовского «лонгрида» и стоит того, чтобы его процитировать: «И не только в Европе, но даже и в Азии нет народа, который сам по себе мог бы устоять против скифов, если бы они были едины. Впрочем, в отношении благоразумия и понимания жизненных потребностей скифы не поднимаются до уровня прочих народов» (Thuc. II. 97, 5). Мне приходилось писать, что приблизительно в последней четверти V века Скифия была охвачена войнами, что подтверждается многочисленными археологическими находками, резким увеличением захоронений со следами насильственной смерти. Итогом этих столкновений стало переселение орды царских скифов в Нижнее Подунавье, а агафирсов - на их земли в Приазовье. Причиной этих конфликтов может быть вторжение новой племенной группировки, которую археологи выводят из степей Юго-Восточного Казахстана и Северной Киргизии. С собой они принесли новый катакомбный обряд погребения.
Под натиском катакомбников часть скифского населения с правобережья Днепра (т.н. тясминская группировка) переместилась в междуречье Днестра и Дуная. Эта группа использовала обряды сожжения гробниц и погребений в ямах. На рубеже V-IV вв. тясминцы появляются на Днестре, в окрестностях Дубоссар, а часть из них переходит на правый берег реки, где обнаружены пять курганов этого времени в окрестностях села Коржево. Примерно в это же время или позже в Добрудже пытается закрепиться скифская орда царя Атея. Возможно, что тясминцы были его подданными. Вместе с тясминцами на запад перемещается также часть катакомбников. Я полагаю, что на запад сдвинулось несколько независимых скифских орд. Помимо скифов царя Атея, я отношу к скифам также загадочных «истриан», с которыми ему пришлось вести войну около 340 г. до н.э.
В то время как в Северном Причерноморье для царских скифов все складывалось не очень благополучно, во Фракии для Атея напротив открывались новые возможности. Со смертью царя Ситалка в 424 г. до н.э. во время похода на фракийско-иллирийское объединение трибаллов, Одрисское царство начало приходить в упадок. Подробностей этого процесса мы не знаем, однако в итоге из-под власти одрисов вышли многие фракийские племена. Не исключением были и геты. Более того, около 418-411 гг. до н.э. они из союзников превратились в противников одрисов, о чем сообщает поздний римский автор Полиэн.
Для лесных гетов хаос, охвативший причерноморские степи, стал не малым испытанием. Прервались только-только начавшие восстанавливаться отношения с Тирой и Никонием, над гетами, возможно оставшимися без покровительства агафирсов, нависла реальная опасность со стороны новых соседей. Они ответили на это строительством новых укреплений на своих поселениях. Если даже угрозу представляли не тясминцы, то изгнавшие их воинственные катакомбники. Не исключено, что упоминавшиеся погребения - катакомбы, которые появляются в Приднестровье, оставили не ушедшие с тясминцами, а нападавшие на них и гетов пришельцы. А.Н. Левинский отмечает следы скифских нападений на гетские поселения в лесостепи и погребения гетских защитников.
Приблизительно концом первой четверти IV в. до н.э. датируется курган №5 у Дубоссар. Традиционно считается, что здесь похоронен скифский вождь. Приблизительно к этому же времени относится приход к власти знаменитого античного долгожителя - царя Атея, сражавшегося против македонян в возрасте 90 лет. К этому времени относится очередная стабилизация положения в Северном Причерноморье, начинается один самых благоприятных для местных жителей периодов истории. Наблюдается резкое оживление экономики как скифских племен, так и греческих государств на побережье. Особенно ярко это видно на примере Ольвии, которая словно оживает. С уходом царских скифов ольвиополиты начинают возрождать свою сельскохозяйственную округу, появляются многочисленные поселения, город расцветает. В бывших землях царских скифов появляются роскошные курганы, наполненные золотом, резко отличающиеся от бедных скифских курганов 5-го столетия. Традиционно эту роскошь объясняли расцветом великого Скифского царства при Атее, но общий контекст истории скифов этому противоречит. В.П. Яйленко связывает их с агафирсами. К этому времени относится расцвет лесостепных племен Среднего Поднепровья (скифов-пахарей и других). Резко увеличивается количество греческого импорта на всех поселениях и погребениях. Не обошло это и лесных гетов - возобновляются их контакты с греческими полисами. В Пруто-Днестровское междуречье проникают амфоры. Эллада остро нуждалась в причерноморском хлебе после потрясений Пелопонесской войны и конфликтов начала IV в. до н.э., что стимулировало торговые контакты с варварским миром. В немалой степени этому должна была способствовать политика Атея. Увеличивается число поселений в низовьях Днестра, греки проникают в гетскую лесостепь, греческий эмпорий, скорее всего основанный выходцами из Тиры, появляется на месте гетского поселения Бутучены. Как считает А.Н. Левинский, главным товаром, который лесные геты могли предложить грекам, были мед и воск, пушнина и продукты животноводства, так как земледелие здесь не носило экспортного характера.
Скифские памятники концентрируются в это время в низовьях Днестра и у Днестровского лимана. От лесостепных поселений гетов их отделяла полоса Южно-Молдавской равнины. Период стабильно-мирных (насколько можно судить) отношений двух народов продолжался примерно полвека. Несколько иначе складывалась ситуация к югу от Дуная, где гетские земли превратились в арену борьбы могущественных сил - скифов, одрисов, трибаллов и Македонии.
Продолжение следует...