Nov 18, 2008 11:34
Корпус подарил неожиданный маркер несоветскости текста -- слово бергамот.
До семнадцатого года употребляется достаточно стабильно и, главное, регулярно, начиная с самых ранних текстов 18 века, отметившись у Тургенева, Лескова, Аксакова и проч. и благополучно перекочевав от летописцев дворянского быта к томным модернистам.
Потом -- как отрезало. Только один раз всплывает в тексте 1929 г. -- до великого перелома ещё, видно, помнили, что это такое. Да и то сказать, автор текста -- Мичурин :) А дальше?
Ни в тридцатые...
Ни в сороковые...
Ни в пятидесятые...
Ни в шестидесятые...
Ни в семидесятые (ну, это уже и сам могу подтвердить: я такого слова в детстве и ранней юности не знал)...
Ни в восьмидесятые...
Ни одного примера!
(У эмигрантов -- попадается, да. Но редко.)
А в девяностые -- как прорвало. Чай с бергамотом. Духи с бергамотом. Крем с бергамотом. Гламурные журналы. Форумы. Проза подтянулась, конечно. Первый раз появляется у нас в корпусе -- в репортаже Кати Метелицы. Сейчас -- вообще немеряно, просто тошнит уже от этого бергамота.
То, что советский период в целом -- время внезапных и необъяснимых исчезновений, знают, собственно, все. Но скромный аполитичный бергамот как-то уж очень показателен.
И всё-таки хорошо, что он воскрес. Правда, всё хорошо в меру, но пусть уж лучше будут проблемы с вкусом и чувством меры, чем с этой тоталитарной минималистской программой эстетикой...
verba,
vita