Афины против Бенареса 10
Афины против Бенареса. Прикованные греки. Любопытный поэтический образ и сюжет, повторяющийся дважды в разном художественном обрамлении, может продемонстрировать некоторую особенность греческого раннефилософского сознания. Первый случай - Прометей, пожелавший дать людям огонь (свет знания). Трагическая фигура, показывающая противостояние высших сил и человека. За похищение огня Зевс распорядился приковать Прометея к скале. Второй случай - платоновская пещера, где люди прикованы к скале, к стенам пещеры. Рассказывается о возможности выйти из пещеры, увидеть свет (свет знания). И тоже трагедия - никто не поймет того, кто видел свет и вернулся в пещеру.
Нетрудно заметить, что оба случая: 1 - глубоко трагичны (через миф рассказывается о скованности, несвободе) , 2 - речь идет о знании вне (огонь, свет).
В чем суть трагедии? В принципиальной отделенности человека от света (огня) и в неизбежной трагичности пути познания.
Этого нельзя сказать об индийцах. Знание доступно (хотя и требует труда), никто не прикован, никто не наказан за знание - древнеиндийское сознание находится в гармонии с высшими силами, а со временем - в постоянно акцентируемом сущностном единстве с богами, знанием и светом. Знание индийца внутри, оно требует не похищения огня, не выхода из пещеры, оно требует самоуглубления.
Обратная сторона этой архетипической греческой трагедии - мистерии Диониса. Как пишет Лосев, "Экстаз и экзальтация поклонников Диониса создавали у греков иллюзию внутреннего единения с божеством и тем как бы уничтожали непроходимую пропасть между богами и людьми." Но что из этого происходит дальше? Лосев: "...возникшая также из культа Диониса комедия прямо приводила к резкой критике древних богов и к полному их попранию..." Вот это да! И снова ничего подобного мы не найдем у индийцев. Если древние божества и культы и пересматривались, то никак не в комедии, а в раннефилософском размышлении, что никак нельзя назвать попранием. Переосмысление и уход от прежних форм отношения с высшим - нечто совсем иное тому, что описывает Лосев.
Нетрудно заметить, что оба случая: 1 - глубоко трагичны (через миф рассказывается о скованности, несвободе) , 2 - речь идет о знании вне (огонь, свет).
В чем суть трагедии? В принципиальной отделенности человека от света (огня) и в неизбежной трагичности пути познания.
Этого нельзя сказать об индийцах. Знание доступно (хотя и требует труда), никто не прикован, никто не наказан за знание - древнеиндийское сознание находится в гармонии с высшими силами, а со временем - в постоянно акцентируемом сущностном единстве с богами, знанием и светом. Знание индийца внутри, оно требует не похищения огня, не выхода из пещеры, оно требует самоуглубления.
Обратная сторона этой архетипической греческой трагедии - мистерии Диониса. Как пишет Лосев, "Экстаз и экзальтация поклонников Диониса создавали у греков иллюзию внутреннего единения с божеством и тем как бы уничтожали непроходимую пропасть между богами и людьми." Но что из этого происходит дальше? Лосев: "...возникшая также из культа Диониса комедия прямо приводила к резкой критике древних богов и к полному их попранию..." Вот это да! И снова ничего подобного мы не найдем у индийцев. Если древние божества и культы и пересматривались, то никак не в комедии, а в раннефилософском размышлении, что никак нельзя назвать попранием. Переосмысление и уход от прежних форм отношения с высшим - нечто совсем иное тому, что описывает Лосев.