От Фауста к Феде
Читала статью, где роман Пелевина "Тайные виды на гору Фудзи" назвают очередной версией гетевского Фауста.
Сартапер Демиан предлагает олигарху Федору не просто какую-то услугу, он предлагает ему купить счастье.
"Что сразу же бросается в глаза, так это тотальная демифологизация «соблазнителя»: он напрочь и абсолютно лишен каких бы то ни было демонических черт и свойств. Из сферы сверхъестественного он переброшен - о, времена, о нравы! - в сферу предоставления услуг. О его принадлежности к «мефистофельскому» роду говорит лишь его функциональная нагрузка, а именно соблазнение протагониста, имя (Демиан) и внезапность появления.
Посредством Демиана писатель, по сути, ставит знак равенства между злом, иначе страданием или Майей, если уж следовать буддийской мифологии, и мирским соблазном, сансарой, которая, по его мысли, не нуждается ни в какой демонизации.
Фауст пресыщен знанием, Федор - всем тем, что можно купить. Налицо торжество гедонистической парадигмы, торжество, граничащее с кощунством: на потребу финансовому истеблишменту идут древние религиозные практики. С одной единственной целью: развеять скуку. Говоря другими словами, сакральное не просто становится частью профанного, но некой услугой, предоставляемой за определенную плату. Становится одной из сфер рынка.
Использование сакральных техник не по назначению чревато. Спичками можно зажечь костер, дабы на нем поджарить сосиски, а можно и дом спалить - если разжечь этот самый костер прямо в нем. Это на себе в полной мире и испытывает Федор со своими друзьями-олигархами. По их совету, он начинает экспериментировать в джане, концентрируясь на различных вещах, что автоматически запускает механизмы просветления. А это Федору, как и его коллегам, очень не нравится, ибо истина заключается в том, что мало того, ничего нет вокруг, кроме иллюзии - так нет и того, кто эту иллюзию переживает! И вот эта потеря себя, личности пугает горемык-олигархов сильнее всего. Ибо если нет собственника, то кто будет владеть собственностью? Даже потеря всей собственности, всех активов не так уж и страшна - можно нагрести по новой, но как справится с тем, что исчезнет тот, кому все принадлежит, и кто, в случае чего, начнет свое восхождение по-новой? Определенно, здесь Пелевин говорит о том, что счастье - в его понимании - не является категорией этого мира, более того: счастье как цель и смысл противоположно всем установкам общества, ибо счастье - в интерпретации автора - есть истина, а истина миру не только не нужна, но опасна и противопоказана, ибо сам мир есть порождение Мары и все вокруг есть Майя. Поэтому, едва прикоснувшись к истине, наши гедонисты дают такого уморительного деру, что даже становится как-то стыдно за наших олигархов - этих ползающих перед Мамоной троглодитов."
Алексей Мошков
Сартапер Демиан предлагает олигарху Федору не просто какую-то услугу, он предлагает ему купить счастье.
"Что сразу же бросается в глаза, так это тотальная демифологизация «соблазнителя»: он напрочь и абсолютно лишен каких бы то ни было демонических черт и свойств. Из сферы сверхъестественного он переброшен - о, времена, о нравы! - в сферу предоставления услуг. О его принадлежности к «мефистофельскому» роду говорит лишь его функциональная нагрузка, а именно соблазнение протагониста, имя (Демиан) и внезапность появления.
Посредством Демиана писатель, по сути, ставит знак равенства между злом, иначе страданием или Майей, если уж следовать буддийской мифологии, и мирским соблазном, сансарой, которая, по его мысли, не нуждается ни в какой демонизации.
Фауст пресыщен знанием, Федор - всем тем, что можно купить. Налицо торжество гедонистической парадигмы, торжество, граничащее с кощунством: на потребу финансовому истеблишменту идут древние религиозные практики. С одной единственной целью: развеять скуку. Говоря другими словами, сакральное не просто становится частью профанного, но некой услугой, предоставляемой за определенную плату. Становится одной из сфер рынка.
Использование сакральных техник не по назначению чревато. Спичками можно зажечь костер, дабы на нем поджарить сосиски, а можно и дом спалить - если разжечь этот самый костер прямо в нем. Это на себе в полной мире и испытывает Федор со своими друзьями-олигархами. По их совету, он начинает экспериментировать в джане, концентрируясь на различных вещах, что автоматически запускает механизмы просветления. А это Федору, как и его коллегам, очень не нравится, ибо истина заключается в том, что мало того, ничего нет вокруг, кроме иллюзии - так нет и того, кто эту иллюзию переживает! И вот эта потеря себя, личности пугает горемык-олигархов сильнее всего. Ибо если нет собственника, то кто будет владеть собственностью? Даже потеря всей собственности, всех активов не так уж и страшна - можно нагрести по новой, но как справится с тем, что исчезнет тот, кому все принадлежит, и кто, в случае чего, начнет свое восхождение по-новой? Определенно, здесь Пелевин говорит о том, что счастье - в его понимании - не является категорией этого мира, более того: счастье как цель и смысл противоположно всем установкам общества, ибо счастье - в интерпретации автора - есть истина, а истина миру не только не нужна, но опасна и противопоказана, ибо сам мир есть порождение Мары и все вокруг есть Майя. Поэтому, едва прикоснувшись к истине, наши гедонисты дают такого уморительного деру, что даже становится как-то стыдно за наших олигархов - этих ползающих перед Мамоной троглодитов."
Алексей Мошков