Тысячелетие вокруг Балтики (50)
50. Западные ветви на Подъеме
(начало, предыд.)
Мы уже провели параллель между реформами Максимилиана I и Петра I - это узлы 9/10 Инициации для германского и русского Подъемов, а также их западных ветвей. Ранее в 45 главе мы обосновали параллель между отменой унии Германии и Австрии при первых Габсбургах (1282, 5/6=С:3/4) и отменой фактической унии ВКЛ и ВКМ после смерти Витовта (1430, 5/6=С:3/4). Далее в главе 48 (таблица 24) мы наметили параллель между узлами 4-6 стадий русского и германского Подъема. Параллель между узлами 6/7 Перелома не столь очевидны, из-за соблазна сравнивать самодержавные реформы (1480-1505) Ивана III с имперскими реформами и «Золотой буллой» (1338-56) Карла IV. Да, это реформы в двух ведущих ветвях своих цивилизаций, но в западной цивилизации ведущая ветвь тоже западная - немецкая (германо-балтийская), а в северной русской цивилизации главная ветвь тоже северная, российская, а не русско-балтийская. Так что реформы Ивана III нужно сопоставить с самодержавными австрийскими «правилами Альбертинского дома», а политику Карла IV - с собиранием земель вокруг Польши в такую же рыхлую олигархическую монархию при Казимире IV и его сыновьях.
Попробуем дополнительно обосновать дальнейшие параллели и уточнить разметку двух осевых ветвей. Так, развод и новый брак Василия III с Е.Глинской (1526, 5.15/16) означало смену центра северо-западной ветви, и ее большую независимость за счет опоры на южные ветви и подветви. Одновременно за счет «южных» связей усилилась восточная подветвь (поволжская). В такой же фазе австро-венгерской ветви также усилилась восточная (венгерская) подветвь за счет «южных» связей с хорватами и Неаполем (1370, уния Венгрии с Польшей). И тогда же выросло влияние чешского центра западной подветви, тоже с опорой на «южные» связи.
Коронация Вацлава-Венцеля как короля Чехии и Германии (1378) соответствует временному усилению западной пролитовской подветви при регентше Е.Глинской (1533). Однако в обоих случаях - это стало стресс-тестом для политического центра и привело лишь к временному компромиссу (узел С:5.С.А). Смерть Е.Глинской (1538) и ослабление центра вели к размежеванию подветвей элит, поискам более устойчивой политической конфигурации. И такое же ослабление центра имело место при разделе Австрии, как и польских и венгерских владений между наследницами Лайоша-Людовика (1379).
На 5 стадии российской истории 16 века роль концептуального модератора в спорах высшей элиты при учреждении царской власти (1547, С:5.С) досталась митрополиту Макарию. На той же стадии австро-венгерской истории при таком же внешнем давлении «юго-восточных» конкурентов за контроль Адриатики и дунайского пути объективным союзником, заинтересованным в укреплении австро-венгерской опоры, был папа Урбан V в условиях Великого западного раскола. Поэтому точно не без влияния церкви происходит временное объединение разделенной Австрии, и такая же условная передача венгерской королевской власти в руки будущего императора Сигизмунда (1387).
При Сигизмунде, как и при Иване или в иных случаях начала становления централизованной монархии поначалу формируется только освященный церковью титул, символический капитал. Королевский или царский домен укрепляется сначала брачной связью с не самыми сильными родами олигархии из торгово-политической ветви элит. Для Сигизмунда - это союз с ослабленной ветвью Анжуйской династии, для Ивана - с боярами Захарьиными. Это позволяет, как минимум, расколоть торгово-политическую ветвь элит и получить стартовый капитал для формирования своего войска и аппарата из худородных дворян на принципе службы монарху, а не боярского местничества.
Мы уже упоминали параллель между опричниной Ивана Грозного и орденом Дракона Сигизмунда. Однако следует уточнить, что официальное учреждение ордена (1408) стало признанием со стороны Рима его реальной военно-политической силы, равной старой баронской элите. А до этого будущий орден уже сложился в ходе неудачного крестового похода против турок (1395) и после доказал свою стойкость как сторона внутренней феодальной войны. Именно этот период борьбы между старыми родами бояр и новыми выдвиженцами после неудач на внешних фронтах и смерти Марии Анжуйской является аналогом периода опричнины в Московском царстве (1565-72, С5.19), тоже после ливонских и крымских походов и смерти царицы Анастасии.
Можно напомнить также, что в той же фазе общерусского процесса (стадия 5.19) имела место Великая замятня, кризис ханкой власти в Орде. И также острая конкуренция между старой ордынской элитой и худородным Мамаем, опиравшимся на литовских и русских князей, как Сигизмунд - на соратников из соседних «иноземцев» или Иван Грозный на татарских и ногайских союзников. Феодальные войны активной четверти Надлома никуда не исчезли, но в конструктивной 5 стадии они принимают иные формы - конкуренции за влияние при дворе, взаимных подстав под репрессии, чтобы вынужденным решением монарха легитимизировать набеги и экспроприацию земель.
Одной из главных форм феодальных гибридных войн было провоцирование внешних войн, чтобы опять же подставить внутренних конкурентов под удары теневых союзников и под репрессии за провалы, явные или мнимые сговоры с внешними врагами, одновременно бывшими теневыми союзниками внутренних коалиций. Так, опричная часть элиты с сильным татарским влиянием вполне могла подставить Шуйских и прочих соперников под удар крымского хана, спалившего Москву в 1571 году. Шуйские в свою очередь могли перед этим вынудить царя Ивана покинуть Москву и напасть на слабое новгородское звено торгово-политической ветви элит. И ровно такие же процессы могли происходить параллельно в южной ветви русско-татарской цивилизации. И там тоже крымский хан Девлет-Гирей мог подставить ногайских союзников и турецких янычар под удар русских войск в битве под Молодями, чтобы ослабить османского родственника-сюзерена и укрепить свою власть.
Это более поздние историки имперского периода могли спроецировать понятия и представления о сильной монархической власти на времена Ивана Грозного, который был вынужден под страхом смерти балансировать между враждующими боярскими группировками, лишь постепенно выращивая свою опору преданных выдвиженцев, чья жизнь и властный статус зависели от укрепления центральной власти. При этом боярские коалиции так или иначе влияли и давили на все стороны молодой царской власти - от конъюнктурного выбора жен и их устранения до использования всех возможных наследников во взаимной борьбе и для угроз царю.
Для наглядного сравнения можно привести более понятный и современный пример такого же периода, когда учреждался институт президентской власти в России. Первый президент Б.Ельцин использовал авторитарные полномочия для легитимации решений, принимаемых под давлением внешних сил и внутренней олигархи, «семибанкирщины». Только очень поверхностный взгляд мог бы приписывать ему особое коварство и жестокость там, где имели место хитрость, изворотливость и слабость. И даже второй президент В.Путин после внутренней консолидации элит был вынужден лавировать между внешними и внутренними игроками. Как Иван Васильевич передавал на время символы власти Симеону Бекбулатовичу, так и Путин уступал кресло младшему союзнику. Так что созданный оппонентами образ И.Грозного как самодержавного тирана и самодура так же далек от реалий своего века, как образ Путина и российской власти, создаваемый западными СМИ и либеральной эмиграцией. Хотя, разумеется, взаимные подставы и репрессии боярских группировок при первом царе были намного жестче.
Внутриполитическая борьба за влияние и власть всегда взаимосвязана с внешними политическими силами и их конкуренцией. Для 5 стадии северорусского Подъема таким внешним контекстом были 7 и 8 стадии общерусского Подъема. Активно-конструктивная 5 стадия по характеру походит к конструктивно-активной 7 стадии, а после узла 5.С в своей конструктивной четверти - больше подходит к дважды конструктивной 8 стадии контекста, особенно в ее активной четверти. Хотя эти соображения схожести характера процессов не заменяют других необходимых признаков для более точной разметки. Узел 7/8 основного процесса является узлом С (16/17 Дно Надлома) внутри третьей четверти Подъема. Как и узлу С:5.С, узлу 7/8 тоже предшествует предварительная стадия 7/8, она же некий учредительный процесс, обеспечивающий разграничение власти между разными частями общей элиты (в данном случае - постордынской элиты всех четырех ветвей общей цивилизации).
Учредительный процесс уровня кремлевского дворца перед принятием титула царя в узле С:5.С был одновременно частью учредительного процесса уровнем выше - внутри 7 общерусской стадии. Учреждение института царя в северной ветви было одновременно и учреждением новой конфигурации взаимодействия между Москвой, Литвой, Крымом и восточными осколками Орды (узел 7.С). Сопряжение и синхронизация этих учредительных процессов определялось хотя бы решающим участием митрополита Макария как субъекта общерусской политики. Впрочем, участие влиятельных Рюриковичей, а равно Гедиминовичей и Чингизидов в учреждении Московского царства тоже обеспечивало взаимосвязи с внешним контекстом.
Формальная отмена опричнины (1572), как и формальное учреждение ордена Дракона, означало уравнивание статуса худородных опричников со старыми элитами на уровне политического центра, то есть похоже на узел внутренней консолидации (С:5.19.D) «государева двора». На уровне высшей феодальной элиты извилистый путь к консолидации продолжится, о чем говорит хотя бы назначение временным царем Симеона Бекбулатовича (1575). Тем не менее, значение отмены опричнины и битвы при Молодях (1572) внутренней консолидацией не исчерпывается. После разгрома янычар и ногайцев при попустительстве этому крымского хана - в общерусском контексте кроме снятия внешнего давления с юга произошло разграничение между ветвями элит - московской, польско-литовской, крымско-казацкой и поволжской татарской.
Смена династии и борьба за власть в польско-литовской унии - тоже часть переходного периода после общерусского узла 7/8 и завершение экспансии на северо-восток к началу 1580-х. Заметим, что избрание королем Стефана Батория (1575) имеет схожие причины турецко-татарского давления, как и назначение Симеона Бекбулатовича. Похожий переход к завершению экспансии правой германо-балтийской ветви случилось при Грюнвальде (1410) одновременно с переходом титула короля Германии Сигизмунду как союзнику римского папы. Турецкое давление тоже имело место, а влияние южной ветви проявилось в созыве Сигизмундом Констанцкого собора для завершения разграничения сфер влияния всех ветвей - тоже активная фаза конструктивной 8 стадии.
Кризис в Чехии после смерти короля Вацлава IV (1419) аналогичен кризису после смерти наследника Ивана Ивановича (1581) и без того двойственного новгородского центра (тоже, как и чешский, «западного» для «южной» торгово-политической подветви и «южного» для «западной» военно-политической подветви «северной» ветви). С этих событий стартует кризисный узел C:5.D, завершившийся консолидацией политического центра - через брак австрийского герцога с дочерью Сигизмунда (1421), а в российском случае - через воцарение Федора Иоанновича (1584), опирающегося на опричные кланы Годуновых и Бельских в альянсе с Романовыми-Захарьиными.
Параллель гуситских войн с феодальными распрями в новгородских землях и русско-шведской войной (1590-95) мы уже проводили. В связи с этим важно уточнить, что срочное направление бояр Нагих и младшего брата царя в Углич (еще до венчания Федора I на царство) имело стратегически оборонительное для московского центра значение, как и тверское княжение Симеона Бекбулатовича. Общий поволжский торговый интерес с Романовыми-Годуновыми-Шуйскими и близкие отношения Нагих с ногайскими князьями плюс перспектива возвышения были достаточной гарантией от происков прозападных новгородских или литовских конкурентов. А кроме того это останавливало от набегов и поддержки крымского хана самих ногайцев, но и выступить на стороне Нагих они бы не успевали.
Так что смерть царевича, если была не случайной, выгодна была не московским правителям, а западным или южным врагам Романовых-Годуновых-Нагих, желавшим перекрыть или стать самим на входах и выгодах с волго-балтийского пути. Смерть Дмитрия (1591) означала внутренний политический кризис, который ослабил московский центр, лишил его поддержки юго-восточных союзников-татар и создал условия для двух вторжений - шведского и крымского.
В параллельном австро-венгерском процессе схожий по структуре взаимодействия ветвей кризис связан с отказом венгров присоединиться к Франкфуртскому сейму (1427) для борьбы с гуситами. Формальным предлогом была турецкая угроза (аналог крымской для Москвы), однако речь скорее о недоверии немецким союзникам, угрожавшим отнять у Сигизмунда титул германского короля.
Кончина Федора Иоанновича (1598, 8.D + С5.22) означала для политического клана Романовых-Захарьиных в подчиненный статус к Годуновым. Не из-за отношений между ними, а из-за отношений всех остальных к ним. Для Годуновых достаточно высокий ресурс влияния Романовых оставался конкурентной угрозой, но и условной опорой. Достаточно заметить, что Ипатьевский монастырь в Костроме, где укрывался от польско-литовских «освободителей» будущий царь Михаил Романов, был старинной вотчиной Годуновых. Это общая закономерность - перед возвышением будущий новый центр оказывается в маргинальной тени под контролем и опекой ведущей, но расколовшейся третейской ветви. Унижению бояр Романовых соответствует разорение лишенного поддержки венгров Австрийского герцогства гуситами на рубеже 1430-х.
Смерти двух царей Годуновых и воцарению Лжедмитрия I (1605, 9.A + С5.23) в германской параллели соответствует вроде бы наоборот - коронация Сигизмунда имперской короной (1433). Хотя созванный им двумя годами ранее для примирения с гуситами Базельский собор стал, наоборот, эпицентром германской смуты и церковного раскола. Может быть, этот момент возвышения короля Венгрии, наконец-то, противоречит всей проведенной ранее параллели между северорусским и австро-венгерским Подъемами? Однако, можно заметить, что и собор, и коронация - это события общегерманского уровня, а не уровня «северной» ветви. На уровне австро-венгерской истории активное участие Сигизмунда в германской и церковной политике, наоборот, означало ослабление значения локального австрийского центра в Вене. Собственно, и воцарение польского ставленника в Кремле было тоже усилением «западной» ветви за счет ослабления «северной». И это так же не привело к завершению смуты и расколов.
Напомню, фазу исторического процесса можно определить по характерной для нее структуре взаимодействия контуров политического управления, опирающихся на свои ветви или подветви низовых движений на Подъеме. Сами корпоративные контуры - это сообщества в Надломе, и опираются они на низовые движения тоже через корпоративные «надломы» уровнем ниже. Есть у них и другая, консервативная опора в виде сообществ в фазе Гармонизации, уже прошедших свой Надлом. Однако в этой работе мы смотрим пока только на движения Подъема.
Узел С:5/6 расположен внутри второй, активной четверти Подъема (4-6 стадии). Как и в 14-16 стадиях Надлома доминирует представительный «левый» контур, с опорой на «южную» подветвь. Главным предметом политики является контроль торговых путей. Политический центр опирается на торгово-политическую сеть и структурирован в виде конкурирующих коалиций. В дважды активной 4 стадии эта борьба постоянно меняющих свои контуры коалиций имеет форму феодальной войны. На 5 стадии (активно-конструктивной) борьба коалиций происходит через лоббирование и интриги внутри созданного общего центра, с опорой внутридворцовых партий на разные коалиции и внешние силы.
По итогу кризисного узла 5/6 происходит «треглавая» централизация политики в рамках конкуренции трех тесно связанных лидеров и их окружения, за которыми стоят консолидированные контуры управления и крылья элиты, контролирующие подветви своего актива. Например, в начале 6 северорусской стадии такими тремя лидерами внутри новой царской семьи стали царь Михаил Федоровия как глава военно-политического крыла, его мать Ксения Иоанновна (великая старица Марфа) и его отец Федор Никитич (великий государь» патриарх Филарет). За каждым из них был свой двор и своя коалиция, хотя все противоречия разрешались в узком кругу внутрисемейных споров и интриг.
Как несложно заметить из титулов двух царствующих родителей-соперников, узел 5/6 (как и любой узел D внутри любого процесса) - это пик доминирования третейского крыла и контура управления, хотя и ценой его раскола (два сильных лидера в одной царской семье). Соответственно, противоположное «правое» крыло, военно-политическая элита максимально ослаблено и подчинено двум другим, что вытекает из малолетства царя и послушания родителям. Потому именно его и избрали делегаты Земского собора от влиятельных торговых и церковных кругов. А военно-политическое крыло, кроме внутреннего раскола, ослаблено как военными потерями, так и потерей западных земель и торговых форпостов.
Аналогично и в австро-венгерской параллели избрание герцога Австрии Альбрехта V королем Германии, Чехии и Венгрии после смерти тестя, императора Сигизмунда (1438) - обусловлено, скорее, военной слабостью самой Австрии, ее подчиненностью дунайскому торговому интересу, как и растущему влиянию римской церкви. Скорая смерть Альбрехта и регентство короля Германии Фридриха при герцоге-младенце и вовсе развела по разным королевствам сферы влияния прозападного дяди Фридриха, матери Елизаветы и папы Евгения IV, покровительствовавшего восточной венгерской подветви.
Можно сопоставить «северные» узлы С:5/6 и с узлами 5/6 основного процесса. Для общерусского Подъема это была смерть Витовта (1430), кризис и ослабление западной ветви, фатальные попытки Софьи Витовтовны во главе прозападной партии разрулить противоречия в северной ветви, усиление и раскол восточной, ордынской ветви. Аналогии этих событий с вокняжением герцога Австрии Альбрехта I, отменой унии с Германией - мы уже проводили.
Есть также смысл продолжить начатое в 48 главе сравнение событий второй четверти Подъема двух «северных» ветвей с такими же фазами развития двух «западных» ветвей. В тот раз мы как раз остановились на параллелях между узлами С:5/6 - смене династии в России (1613) и завершении Альбертинской линии в Австрии (1439). Чтобы надежнее определить такой же узел R:5/6 для правых (балтийских) ветвей попробуем тоже сначала пойти ретроспективно от узла 9/10 Инициации, когда и основной Подъем, и его западная ветвь совпадают по фазе.
Продолжение главы следует
(начало, предыд.)
Мы уже провели параллель между реформами Максимилиана I и Петра I - это узлы 9/10 Инициации для германского и русского Подъемов, а также их западных ветвей. Ранее в 45 главе мы обосновали параллель между отменой унии Германии и Австрии при первых Габсбургах (1282, 5/6=С:3/4) и отменой фактической унии ВКЛ и ВКМ после смерти Витовта (1430, 5/6=С:3/4). Далее в главе 48 (таблица 24) мы наметили параллель между узлами 4-6 стадий русского и германского Подъема. Параллель между узлами 6/7 Перелома не столь очевидны, из-за соблазна сравнивать самодержавные реформы (1480-1505) Ивана III с имперскими реформами и «Золотой буллой» (1338-56) Карла IV. Да, это реформы в двух ведущих ветвях своих цивилизаций, но в западной цивилизации ведущая ветвь тоже западная - немецкая (германо-балтийская), а в северной русской цивилизации главная ветвь тоже северная, российская, а не русско-балтийская. Так что реформы Ивана III нужно сопоставить с самодержавными австрийскими «правилами Альбертинского дома», а политику Карла IV - с собиранием земель вокруг Польши в такую же рыхлую олигархическую монархию при Казимире IV и его сыновьях.
Попробуем дополнительно обосновать дальнейшие параллели и уточнить разметку двух осевых ветвей. Так, развод и новый брак Василия III с Е.Глинской (1526, 5.15/16) означало смену центра северо-западной ветви, и ее большую независимость за счет опоры на южные ветви и подветви. Одновременно за счет «южных» связей усилилась восточная подветвь (поволжская). В такой же фазе австро-венгерской ветви также усилилась восточная (венгерская) подветвь за счет «южных» связей с хорватами и Неаполем (1370, уния Венгрии с Польшей). И тогда же выросло влияние чешского центра западной подветви, тоже с опорой на «южные» связи.
Коронация Вацлава-Венцеля как короля Чехии и Германии (1378) соответствует временному усилению западной пролитовской подветви при регентше Е.Глинской (1533). Однако в обоих случаях - это стало стресс-тестом для политического центра и привело лишь к временному компромиссу (узел С:5.С.А). Смерть Е.Глинской (1538) и ослабление центра вели к размежеванию подветвей элит, поискам более устойчивой политической конфигурации. И такое же ослабление центра имело место при разделе Австрии, как и польских и венгерских владений между наследницами Лайоша-Людовика (1379).
На 5 стадии российской истории 16 века роль концептуального модератора в спорах высшей элиты при учреждении царской власти (1547, С:5.С) досталась митрополиту Макарию. На той же стадии австро-венгерской истории при таком же внешнем давлении «юго-восточных» конкурентов за контроль Адриатики и дунайского пути объективным союзником, заинтересованным в укреплении австро-венгерской опоры, был папа Урбан V в условиях Великого западного раскола. Поэтому точно не без влияния церкви происходит временное объединение разделенной Австрии, и такая же условная передача венгерской королевской власти в руки будущего императора Сигизмунда (1387).
При Сигизмунде, как и при Иване или в иных случаях начала становления централизованной монархии поначалу формируется только освященный церковью титул, символический капитал. Королевский или царский домен укрепляется сначала брачной связью с не самыми сильными родами олигархии из торгово-политической ветви элит. Для Сигизмунда - это союз с ослабленной ветвью Анжуйской династии, для Ивана - с боярами Захарьиными. Это позволяет, как минимум, расколоть торгово-политическую ветвь элит и получить стартовый капитал для формирования своего войска и аппарата из худородных дворян на принципе службы монарху, а не боярского местничества.
Мы уже упоминали параллель между опричниной Ивана Грозного и орденом Дракона Сигизмунда. Однако следует уточнить, что официальное учреждение ордена (1408) стало признанием со стороны Рима его реальной военно-политической силы, равной старой баронской элите. А до этого будущий орден уже сложился в ходе неудачного крестового похода против турок (1395) и после доказал свою стойкость как сторона внутренней феодальной войны. Именно этот период борьбы между старыми родами бояр и новыми выдвиженцами после неудач на внешних фронтах и смерти Марии Анжуйской является аналогом периода опричнины в Московском царстве (1565-72, С5.19), тоже после ливонских и крымских походов и смерти царицы Анастасии.
Можно напомнить также, что в той же фазе общерусского процесса (стадия 5.19) имела место Великая замятня, кризис ханкой власти в Орде. И также острая конкуренция между старой ордынской элитой и худородным Мамаем, опиравшимся на литовских и русских князей, как Сигизмунд - на соратников из соседних «иноземцев» или Иван Грозный на татарских и ногайских союзников. Феодальные войны активной четверти Надлома никуда не исчезли, но в конструктивной 5 стадии они принимают иные формы - конкуренции за влияние при дворе, взаимных подстав под репрессии, чтобы вынужденным решением монарха легитимизировать набеги и экспроприацию земель.
Одной из главных форм феодальных гибридных войн было провоцирование внешних войн, чтобы опять же подставить внутренних конкурентов под удары теневых союзников и под репрессии за провалы, явные или мнимые сговоры с внешними врагами, одновременно бывшими теневыми союзниками внутренних коалиций. Так, опричная часть элиты с сильным татарским влиянием вполне могла подставить Шуйских и прочих соперников под удар крымского хана, спалившего Москву в 1571 году. Шуйские в свою очередь могли перед этим вынудить царя Ивана покинуть Москву и напасть на слабое новгородское звено торгово-политической ветви элит. И ровно такие же процессы могли происходить параллельно в южной ветви русско-татарской цивилизации. И там тоже крымский хан Девлет-Гирей мог подставить ногайских союзников и турецких янычар под удар русских войск в битве под Молодями, чтобы ослабить османского родственника-сюзерена и укрепить свою власть.
Это более поздние историки имперского периода могли спроецировать понятия и представления о сильной монархической власти на времена Ивана Грозного, который был вынужден под страхом смерти балансировать между враждующими боярскими группировками, лишь постепенно выращивая свою опору преданных выдвиженцев, чья жизнь и властный статус зависели от укрепления центральной власти. При этом боярские коалиции так или иначе влияли и давили на все стороны молодой царской власти - от конъюнктурного выбора жен и их устранения до использования всех возможных наследников во взаимной борьбе и для угроз царю.
Для наглядного сравнения можно привести более понятный и современный пример такого же периода, когда учреждался институт президентской власти в России. Первый президент Б.Ельцин использовал авторитарные полномочия для легитимации решений, принимаемых под давлением внешних сил и внутренней олигархи, «семибанкирщины». Только очень поверхностный взгляд мог бы приписывать ему особое коварство и жестокость там, где имели место хитрость, изворотливость и слабость. И даже второй президент В.Путин после внутренней консолидации элит был вынужден лавировать между внешними и внутренними игроками. Как Иван Васильевич передавал на время символы власти Симеону Бекбулатовичу, так и Путин уступал кресло младшему союзнику. Так что созданный оппонентами образ И.Грозного как самодержавного тирана и самодура так же далек от реалий своего века, как образ Путина и российской власти, создаваемый западными СМИ и либеральной эмиграцией. Хотя, разумеется, взаимные подставы и репрессии боярских группировок при первом царе были намного жестче.
Внутриполитическая борьба за влияние и власть всегда взаимосвязана с внешними политическими силами и их конкуренцией. Для 5 стадии северорусского Подъема таким внешним контекстом были 7 и 8 стадии общерусского Подъема. Активно-конструктивная 5 стадия по характеру походит к конструктивно-активной 7 стадии, а после узла 5.С в своей конструктивной четверти - больше подходит к дважды конструктивной 8 стадии контекста, особенно в ее активной четверти. Хотя эти соображения схожести характера процессов не заменяют других необходимых признаков для более точной разметки. Узел 7/8 основного процесса является узлом С (16/17 Дно Надлома) внутри третьей четверти Подъема. Как и узлу С:5.С, узлу 7/8 тоже предшествует предварительная стадия 7/8, она же некий учредительный процесс, обеспечивающий разграничение власти между разными частями общей элиты (в данном случае - постордынской элиты всех четырех ветвей общей цивилизации).
Учредительный процесс уровня кремлевского дворца перед принятием титула царя в узле С:5.С был одновременно частью учредительного процесса уровнем выше - внутри 7 общерусской стадии. Учреждение института царя в северной ветви было одновременно и учреждением новой конфигурации взаимодействия между Москвой, Литвой, Крымом и восточными осколками Орды (узел 7.С). Сопряжение и синхронизация этих учредительных процессов определялось хотя бы решающим участием митрополита Макария как субъекта общерусской политики. Впрочем, участие влиятельных Рюриковичей, а равно Гедиминовичей и Чингизидов в учреждении Московского царства тоже обеспечивало взаимосвязи с внешним контекстом.
Формальная отмена опричнины (1572), как и формальное учреждение ордена Дракона, означало уравнивание статуса худородных опричников со старыми элитами на уровне политического центра, то есть похоже на узел внутренней консолидации (С:5.19.D) «государева двора». На уровне высшей феодальной элиты извилистый путь к консолидации продолжится, о чем говорит хотя бы назначение временным царем Симеона Бекбулатовича (1575). Тем не менее, значение отмены опричнины и битвы при Молодях (1572) внутренней консолидацией не исчерпывается. После разгрома янычар и ногайцев при попустительстве этому крымского хана - в общерусском контексте кроме снятия внешнего давления с юга произошло разграничение между ветвями элит - московской, польско-литовской, крымско-казацкой и поволжской татарской.
Смена династии и борьба за власть в польско-литовской унии - тоже часть переходного периода после общерусского узла 7/8 и завершение экспансии на северо-восток к началу 1580-х. Заметим, что избрание королем Стефана Батория (1575) имеет схожие причины турецко-татарского давления, как и назначение Симеона Бекбулатовича. Похожий переход к завершению экспансии правой германо-балтийской ветви случилось при Грюнвальде (1410) одновременно с переходом титула короля Германии Сигизмунду как союзнику римского папы. Турецкое давление тоже имело место, а влияние южной ветви проявилось в созыве Сигизмундом Констанцкого собора для завершения разграничения сфер влияния всех ветвей - тоже активная фаза конструктивной 8 стадии.
Кризис в Чехии после смерти короля Вацлава IV (1419) аналогичен кризису после смерти наследника Ивана Ивановича (1581) и без того двойственного новгородского центра (тоже, как и чешский, «западного» для «южной» торгово-политической подветви и «южного» для «западной» военно-политической подветви «северной» ветви). С этих событий стартует кризисный узел C:5.D, завершившийся консолидацией политического центра - через брак австрийского герцога с дочерью Сигизмунда (1421), а в российском случае - через воцарение Федора Иоанновича (1584), опирающегося на опричные кланы Годуновых и Бельских в альянсе с Романовыми-Захарьиными.
Параллель гуситских войн с феодальными распрями в новгородских землях и русско-шведской войной (1590-95) мы уже проводили. В связи с этим важно уточнить, что срочное направление бояр Нагих и младшего брата царя в Углич (еще до венчания Федора I на царство) имело стратегически оборонительное для московского центра значение, как и тверское княжение Симеона Бекбулатовича. Общий поволжский торговый интерес с Романовыми-Годуновыми-Шуйскими и близкие отношения Нагих с ногайскими князьями плюс перспектива возвышения были достаточной гарантией от происков прозападных новгородских или литовских конкурентов. А кроме того это останавливало от набегов и поддержки крымского хана самих ногайцев, но и выступить на стороне Нагих они бы не успевали.
Так что смерть царевича, если была не случайной, выгодна была не московским правителям, а западным или южным врагам Романовых-Годуновых-Нагих, желавшим перекрыть или стать самим на входах и выгодах с волго-балтийского пути. Смерть Дмитрия (1591) означала внутренний политический кризис, который ослабил московский центр, лишил его поддержки юго-восточных союзников-татар и создал условия для двух вторжений - шведского и крымского.
В параллельном австро-венгерском процессе схожий по структуре взаимодействия ветвей кризис связан с отказом венгров присоединиться к Франкфуртскому сейму (1427) для борьбы с гуситами. Формальным предлогом была турецкая угроза (аналог крымской для Москвы), однако речь скорее о недоверии немецким союзникам, угрожавшим отнять у Сигизмунда титул германского короля.
Кончина Федора Иоанновича (1598, 8.D + С5.22) означала для политического клана Романовых-Захарьиных в подчиненный статус к Годуновым. Не из-за отношений между ними, а из-за отношений всех остальных к ним. Для Годуновых достаточно высокий ресурс влияния Романовых оставался конкурентной угрозой, но и условной опорой. Достаточно заметить, что Ипатьевский монастырь в Костроме, где укрывался от польско-литовских «освободителей» будущий царь Михаил Романов, был старинной вотчиной Годуновых. Это общая закономерность - перед возвышением будущий новый центр оказывается в маргинальной тени под контролем и опекой ведущей, но расколовшейся третейской ветви. Унижению бояр Романовых соответствует разорение лишенного поддержки венгров Австрийского герцогства гуситами на рубеже 1430-х.
Смерти двух царей Годуновых и воцарению Лжедмитрия I (1605, 9.A + С5.23) в германской параллели соответствует вроде бы наоборот - коронация Сигизмунда имперской короной (1433). Хотя созванный им двумя годами ранее для примирения с гуситами Базельский собор стал, наоборот, эпицентром германской смуты и церковного раскола. Может быть, этот момент возвышения короля Венгрии, наконец-то, противоречит всей проведенной ранее параллели между северорусским и австро-венгерским Подъемами? Однако, можно заметить, что и собор, и коронация - это события общегерманского уровня, а не уровня «северной» ветви. На уровне австро-венгерской истории активное участие Сигизмунда в германской и церковной политике, наоборот, означало ослабление значения локального австрийского центра в Вене. Собственно, и воцарение польского ставленника в Кремле было тоже усилением «западной» ветви за счет ослабления «северной». И это так же не привело к завершению смуты и расколов.
Напомню, фазу исторического процесса можно определить по характерной для нее структуре взаимодействия контуров политического управления, опирающихся на свои ветви или подветви низовых движений на Подъеме. Сами корпоративные контуры - это сообщества в Надломе, и опираются они на низовые движения тоже через корпоративные «надломы» уровнем ниже. Есть у них и другая, консервативная опора в виде сообществ в фазе Гармонизации, уже прошедших свой Надлом. Однако в этой работе мы смотрим пока только на движения Подъема.
Узел С:5/6 расположен внутри второй, активной четверти Подъема (4-6 стадии). Как и в 14-16 стадиях Надлома доминирует представительный «левый» контур, с опорой на «южную» подветвь. Главным предметом политики является контроль торговых путей. Политический центр опирается на торгово-политическую сеть и структурирован в виде конкурирующих коалиций. В дважды активной 4 стадии эта борьба постоянно меняющих свои контуры коалиций имеет форму феодальной войны. На 5 стадии (активно-конструктивной) борьба коалиций происходит через лоббирование и интриги внутри созданного общего центра, с опорой внутридворцовых партий на разные коалиции и внешние силы.
По итогу кризисного узла 5/6 происходит «треглавая» централизация политики в рамках конкуренции трех тесно связанных лидеров и их окружения, за которыми стоят консолидированные контуры управления и крылья элиты, контролирующие подветви своего актива. Например, в начале 6 северорусской стадии такими тремя лидерами внутри новой царской семьи стали царь Михаил Федоровия как глава военно-политического крыла, его мать Ксения Иоанновна (великая старица Марфа) и его отец Федор Никитич (великий государь» патриарх Филарет). За каждым из них был свой двор и своя коалиция, хотя все противоречия разрешались в узком кругу внутрисемейных споров и интриг.
Как несложно заметить из титулов двух царствующих родителей-соперников, узел 5/6 (как и любой узел D внутри любого процесса) - это пик доминирования третейского крыла и контура управления, хотя и ценой его раскола (два сильных лидера в одной царской семье). Соответственно, противоположное «правое» крыло, военно-политическая элита максимально ослаблено и подчинено двум другим, что вытекает из малолетства царя и послушания родителям. Потому именно его и избрали делегаты Земского собора от влиятельных торговых и церковных кругов. А военно-политическое крыло, кроме внутреннего раскола, ослаблено как военными потерями, так и потерей западных земель и торговых форпостов.
Аналогично и в австро-венгерской параллели избрание герцога Австрии Альбрехта V королем Германии, Чехии и Венгрии после смерти тестя, императора Сигизмунда (1438) - обусловлено, скорее, военной слабостью самой Австрии, ее подчиненностью дунайскому торговому интересу, как и растущему влиянию римской церкви. Скорая смерть Альбрехта и регентство короля Германии Фридриха при герцоге-младенце и вовсе развела по разным королевствам сферы влияния прозападного дяди Фридриха, матери Елизаветы и папы Евгения IV, покровительствовавшего восточной венгерской подветви.
Можно сопоставить «северные» узлы С:5/6 и с узлами 5/6 основного процесса. Для общерусского Подъема это была смерть Витовта (1430), кризис и ослабление западной ветви, фатальные попытки Софьи Витовтовны во главе прозападной партии разрулить противоречия в северной ветви, усиление и раскол восточной, ордынской ветви. Аналогии этих событий с вокняжением герцога Австрии Альбрехта I, отменой унии с Германией - мы уже проводили.
Есть также смысл продолжить начатое в 48 главе сравнение событий второй четверти Подъема двух «северных» ветвей с такими же фазами развития двух «западных» ветвей. В тот раз мы как раз остановились на параллелях между узлами С:5/6 - смене династии в России (1613) и завершении Альбертинской линии в Австрии (1439). Чтобы надежнее определить такой же узел R:5/6 для правых (балтийских) ветвей попробуем тоже сначала пойти ретроспективно от узла 9/10 Инициации, когда и основной Подъем, и его западная ветвь совпадают по фазе.
Продолжение главы следует