Корни и крона психологии (19)
19. Эстраверт экстраверту ‑ рознь
(начало, предыд.)
Без понятия о необходимости управляющей сети (матрицы), сотканной из тонких энергий и несущей долговременную, в том числе наследуемую память, нельзя подойти к лучшему пониманию эмпирических характеристик экстравертности / интровертности. Этот параметр (или пара) входит практически во все системы описания психотипов. При этом, судя по таблице 16.1, имеется заметная корреляция измерений с другой шкалой: рациональность (суждение) / иррациональность (восприятие).
И в самом деле, ведущая рациональная функция (мыслительная или чувствующая по Юнгу) вроде бы имеет своим предметом, а значит и фокусом внимания, направлением движения «либидо» объекты или социальные связи внешнего мира. Тем не менее, общая структура соподчиненности психических функций и ипостасей (автономных комплексов или контуров управления) не всегда совпадает с их энергетическим наполнением. Можно иллюстрировать это так: мощный и энергоемкий мотор автомобиля не всегда имеет столь же мощный разум водителя или сбалансированную мощность тормозов, хотя структурное подчинение есть. И наоборот ‑ весьма средний по мощности мотор и хорошие тормоза могут управляться водителем с наилучшей интуицией и памятью, чтобы в конечном итоге обогнать первого на сложной трассе.
Для начала можно заметить, что интроверт Юнг придал понятию «либидо», как и выявленным признакам экстраверсии/интроверсии ‑ смысл направления потока тонкой энергии. Как это обычно бывает с эмпирическими системами, экстравертные коллеги и последователи работают больше с систематизацией внешних признаков и представлений для сформулированных Юнгом эмпирических понятий. Поэтому по ходу обсуждений и споров понятия экстраверсии/интроверсии получили несколько иные интерпретации.
Так, Ханс Айзенк, автор «трехфакторной системы личности», увел обсуждение в сторону нейрофизиологии. Рефлексы по Павлову, возбуждение и торможение нервной системы изучать легче. Так что психотипы по Айзенку, по сути, вернулись к античным образцам измерения темпераментов, была произведена частичная подмена психологии физиологией. Хотя для науки любой «кристалл» эмпирической теории важен и интересен, поскольку дополняет картину новыми фактами и связями, пусть даже описанными не в самой удачной системе координат.
Другая «экстравертная» интерпретация эстраверсии/интроверсии основана на опыте и методах медицинской науки, психиатрии ‑ это концепция акцентуированных личностей. Карл Леонгард описал экстравертов и интровертов как подчиненных чужой воле и, наоборот, волевых личностей. Впрочем, психологи и до него описывали понятие «локус контроля», внешнего или внутреннего, когда тестируемые личности сами определяют внешние или внутренние влияния как определяющие для них. А что касается крайних проявлений интроверсии в форме аутизма, то они описаны еще до Юнга Э.Блейлером.
Разница между интуитивным интровертом Юнгом и его более рациональными коллегами в том, что он внешние проявления психики пациентов не проецирует на некую рациональную шкалу оценок, а видит их на фоне своей интуитивной модели психики. Для иллюстрации ‑ это как если бы карта пути проецировалась на лобовое стекло, а не нужно было постоянно сравнивать показания спидометра и компаса и вычислять координаты. А потом еще сравнивать с вычислениями коллег, но по другим параметрам. Тем не менее, явная корреляция психологических тестов на экстраверсию/интраверсию с измерениями психофизиологов и психиатров дает пищу для размышлений и новых обобщений.
Попробуем произвести «интерпретацию интерпретаторов», вернуть факты и связи, обнаруженные и описанные «смежниками», в систему координат «интровертной» аналитической психологии. Только для этого сделать ее «амбивертной», рационально размеченной структурой психики. Можно воспользоваться универсальной адаптивно-кибернетической моделью из моей работы «Государство и Традиция». А можно и без неё обратиться от ветвей юнгианской части «кроны» к духовным корням антропологии апостола Павла из Тарса. Не только творческая ипостась личности является «автономным комплексом» по Юнгу, но и три другие личные ипостаси тоже. И каждый из четырех автономных комплексов повторяет эту четырехчастную фрактальную структуру. Причем наполнение тех или иных частей (линий развития) духовной энергией зависит и от типа личности (врожденной конфигурации), и от внутренних психических факторов (наследуемый коллективный опыт и архетипы как основа понятий), и от внешней среды.
Главный критерий адекватности такой модели ‑ возможность не только описать, но и рационально объяснить на ее основе результаты эмпирических измерений, особенно такие, что содержат в себе внутренние противоречия. Скажем, «суждения» являются, по MTBI, признаком рациональных психотипов (мыслительных и чувствующих). Однако, сам механизм суждения заключается в рациональном выборе из вариантов ответа, то есть предполагает в рамках внешней активности личности (материально-деятельной или социально-побуждающей) некую подфазу торможения, восприятия, внутреннего спора и его разрешения некой третейской инстанцией. Если каждая из четырех ипостасей имеет свою внутреннюю структуру автономного комплекса, включая третейский контур, тогда все встает на месте.
Рациональное суждение может быть ориентировочным для ипостаси «плоти» (исполнительного комплекса) или оценочным, рейтинговым для ипостаси «души» (представительного комплекса). Иррациональные типы (ощущающие и интуитивные) используют внешние образы, впечатления не для продвижения во внешней материальной среде, а для своей внутренней работы с долговременной личной или даже с надличной памятью. Ощущающий тип с ведущей ипостасью «духа» тоже осуществит внутреннее суждение о том, подходит или нет новая информация для его внутренней работы. На какую из специализированных «полочек» памяти эту информацию или образ положить, или вовсе отбросить. Интуитивный тип и вовсе уйдет в себя, а его творческая ипостась будет судить, достаточно ли яркое это переживание, чтобы тратить энергию на поиски глубинных образов. В обоих случаях внутренние суждения о предметах никак не отразятся на внешней активности и в рациональных формах сознания, потому и называются «восприятиями».
Аналогично можно и нужно интерпретировать эмпирическое понятие личной воли, используемое для оценки экстравертности/интравертности. Интуитивно понятно, что воля как раз и связана со способностями к суждению, и как два ‑ с желанием и готовностью это свое личное суждение воплотить в личное действие. Когда мы говорим о чужой воле, внешнем влиянии на экстравертную личность, это подразумевает недостаток энергии для своего суждение, торможение на соответствующей подфазе. Такой недостаточно волевой личности намного легче и комфортнее переложить требующее работы мысли решение на других. Даже при одинаковом дауншифтинге «локус контроля», структура и энергетика связи между деятельной или иной ведущей ипостасью и творческой как волевым центром могут быть разными. Классический психологический тест по этому поводу описывает, что в одном случае не сделавший задание школьник винит внешнюю среду, помешавшую ему своими соблазнами, а в другом ‑ самого себя, свой недостаток воли.
Скорее всего, при эмпирическом описании экстраверсии психологи, как обычно, смешивают разные причины внешне сходных феноменов, особенно экстраверсии. В одном случае это ‑ врожденный психотип, конфигурация связей между ипостасями личности. В другом случае ‑ общий недостаток внутренней духовной энергии. Особенно если учесть, что первоначально и экстраверсия (как безволие), и интроверсия (как аутизм) обнаружились и изучались в своих крайних, патологических формах. И лишь позднее эти крайние точки измерений были соединены непрерывной шкалой и применены к типированию нормы. Тот же Юнг согласился, что большинство людей является амбивертами: «Нормальный человек, по определению, испытывает влияние как снаружи, так и изнутри». Тем не менее эта «обширная средняя группа» также делится примерно пополам на более экстравертных, и более интровертных.
Патологическая ситуация, когда личность по тем или иным медицинским или социо-культурным причинам лишена притока духовной энергии, в общем понятна и для наших целей «ощупывания» нормального «слона» психики не очень даже интересна. Это вообще другой психический феномен ‑ «патологическая экстраверсия» с отключением волевого центра по сравнению с нормальной экстраверсией как вариантом амбиверсии. Для иллюстрации возьмем классический литературный пример, тем не менее вполне психологически достоверный.
Как говорил незабвенный Портос: «Я дерусь, потому что я дерусь». Что означает полную отдачу инициативы начальству или друзьям в части любого повода или более весомой причины к драке. Портос ‑ типичный экстраверт, не тратящий своей внутренней энергии на выработку решений, рациональных суждений, надо или не надо драться в данный конкретный момент. Если друзья или капитан де Тревиль сказали, что пока не надо, то можно заняться другим не менее увлекательным для деятельного Достигателя занятием ‑ стяжанием услуг и наград от мадам Конкнар, вполне заменяющей опекающее начальство в мирное время.
Видимое отсутствие собственной воли Портоса в обыденное, мирное время вовсе не означает полного отсутствия таковой. Как только труба пропела к бою, волевое начало Портоса немедленно и надолго включается в деятельную разведку, ориентировку и оценку оперативной обстановки, диктует инициативу в рукопашной схватке. Впрочем, позже, двадцать лет спустя, волевое начало нашего Достигателя точно так же будет проявляться в неуемном стяжании материальных благ в своем поместье. Экстравертность Портоса - это не безволие, а именно что постоянная готовность к драке, равно как и стяжанию благ, и как обратная сторона медали ‑ полное безразличие к прочим социальным обстоятельствам и перекладывание обоснования драки на других. Однако попробовали бы эти другие оказать внешнее влияние на Портоса в иную, миролюбивую сторону. Тут же наткнулись бы на непонимание и упрямство, как проявление узконаправленной внутренней воли.
Сотни поколений кельтских, романских и германских предков Портоса, как и многих других рядовых дворян, всю жизнь занимались этим военным промыслом. Любовь к оружию и боевым схваткам, умение не размышлять о приказах и поддерживать боевое братство ‑ это и есть прошитая в коллективном опыте программа жизни бедного рыцаря, мечтающего выжить и в конце пути стать богатым отставником. И только совпадение внешних обстоятельств с внутренним образом действий наполняет душу рыцаря духовной энергией, воодушевляет его на бравые дела. Можно, конечно, сказать, что это внешние обстоятельства так влияют на экстраверта, но и внутренние факторы, его личная воля в не меньшей степени влияет и влечет, заводит нашего Портоса в приключения. Поэтому и он тоже нормальный человек, по определению Юнга. Другое дело, что воля этого амбиверта направлена строго на экспансию в материальном мире, потому психотип оценивается как экстравертный даже при самой сильной личной воле с кем-нибудь подраться.
Противоположный пример личности, которую из-за слабой воли легко втянуть в ненужные и гибельные для нее экспансивные приключения? Такими примерами полна криминальная хроника, и чаще всего они не интересны. Наиболее известным можно назвать образ типичного представителя киевского майдана ‑ не только из сел Галиции, но из местной свидомой интеллигенции. Во всех названных случаях речь идет о личностях, принадлежащих к «субпассионарным субэтносам», пережившим свое историческое время. Внутренние образы действий давно не соответствуют актуальным внешним реалиям. Поэтому разве что литургия в сельской церкви или крестный ход, да еще сельская песенная самодеятельность являются ключом к остаточным запасам духовной энергии. Все остальные внешние обстоятельства, особенно городские, ведут к растрате и без того не высокого уровня внутренней психической энергии. Поэтому на «диаграмме Гумилева» справа внизу пикирующим пунктиром нарисована вероятность быстрого разрушения таких субэтносов в фазе обскурации, если внешняя воля втянет их в некую архаичную экспансивность по типу «майдана». Такая активность продиктована примитивным материальным интересом и влиянием внешней воли, но архаичные предпочтения ослабленной воли и здесь приходится учитывать для массового манипулирования.
Можно привести и конкретный пример из криминальной хроники, но только ради экспертного комментария из сборника В.Маркина о расследованиях громких дел, в главе «Домохозяйка ‑ оборотень» о серийной убийце пенсионерок: «…анализ психологического развития красноуфимской убийцы, выросшей в малокультурной семье с Урала, может дать ключ к причинам массовых преступлений, имевших места в предгорьях Карпат. В таких горных районах оседали... семьи и целые роды людей с низким потенциалом духовной энергии. Этой внутренней энергии хватало лишь на поддержание самого примитивного хозяйства и архаичной аграрной культуры. У себя в горах они приветливы и представляют лишь этнографический интерес, а в городах становятся рефлекторными разрушителями.
В ХХ веке во времена всеобщей индустриализации и военных мобилизаций, произошло перемещение таких семей в города, как правило, не крупные. Потому что жизнь в крупных городах для них слишком сложна. И даже в малых городах работа на фабрике полностью съедала весь запас энергии, на детей не оставалось внимания. Так и возникали целые династии людей черствых, без сочувствия и жалости к другим, даже к детям и старушкам.»
Даже из этих типичных примеров можно сделать некоторые обобщающие выводы:
1) нормальная экстравертность есть вариант амбивертности психотипа с более выраженными рациональными психическими функциями;
2) интенсивность наполнения тех или иных функций и ипостасей личности зависит не только от их взаимной конфигурации (психотипа), но от совпадения образов и сюжетов внешней социальной среды и внутренних образов коллективной памяти;
3) патологическая экстравертность есть нарушение нормальной амбивертности из-за несовпадения, нестыковки внешних и внутренних факторов развития личности, что ведет к низкому уровню психической энергии и частичному разрушению личности;
4) «личная воля» или то, что так принято называть, является проявлением совпадения двух надличных факторов ‑ внешнего и внутреннего: семейно-социального контекста развития и образов наследуемой памяти коллективного бессознательного.
Продолжение следует
(начало, предыд.)
Без понятия о необходимости управляющей сети (матрицы), сотканной из тонких энергий и несущей долговременную, в том числе наследуемую память, нельзя подойти к лучшему пониманию эмпирических характеристик экстравертности / интровертности. Этот параметр (или пара) входит практически во все системы описания психотипов. При этом, судя по таблице 16.1, имеется заметная корреляция измерений с другой шкалой: рациональность (суждение) / иррациональность (восприятие).
И в самом деле, ведущая рациональная функция (мыслительная или чувствующая по Юнгу) вроде бы имеет своим предметом, а значит и фокусом внимания, направлением движения «либидо» объекты или социальные связи внешнего мира. Тем не менее, общая структура соподчиненности психических функций и ипостасей (автономных комплексов или контуров управления) не всегда совпадает с их энергетическим наполнением. Можно иллюстрировать это так: мощный и энергоемкий мотор автомобиля не всегда имеет столь же мощный разум водителя или сбалансированную мощность тормозов, хотя структурное подчинение есть. И наоборот ‑ весьма средний по мощности мотор и хорошие тормоза могут управляться водителем с наилучшей интуицией и памятью, чтобы в конечном итоге обогнать первого на сложной трассе.
Для начала можно заметить, что интроверт Юнг придал понятию «либидо», как и выявленным признакам экстраверсии/интроверсии ‑ смысл направления потока тонкой энергии. Как это обычно бывает с эмпирическими системами, экстравертные коллеги и последователи работают больше с систематизацией внешних признаков и представлений для сформулированных Юнгом эмпирических понятий. Поэтому по ходу обсуждений и споров понятия экстраверсии/интроверсии получили несколько иные интерпретации.
Так, Ханс Айзенк, автор «трехфакторной системы личности», увел обсуждение в сторону нейрофизиологии. Рефлексы по Павлову, возбуждение и торможение нервной системы изучать легче. Так что психотипы по Айзенку, по сути, вернулись к античным образцам измерения темпераментов, была произведена частичная подмена психологии физиологией. Хотя для науки любой «кристалл» эмпирической теории важен и интересен, поскольку дополняет картину новыми фактами и связями, пусть даже описанными не в самой удачной системе координат.
Другая «экстравертная» интерпретация эстраверсии/интроверсии основана на опыте и методах медицинской науки, психиатрии ‑ это концепция акцентуированных личностей. Карл Леонгард описал экстравертов и интровертов как подчиненных чужой воле и, наоборот, волевых личностей. Впрочем, психологи и до него описывали понятие «локус контроля», внешнего или внутреннего, когда тестируемые личности сами определяют внешние или внутренние влияния как определяющие для них. А что касается крайних проявлений интроверсии в форме аутизма, то они описаны еще до Юнга Э.Блейлером.
Разница между интуитивным интровертом Юнгом и его более рациональными коллегами в том, что он внешние проявления психики пациентов не проецирует на некую рациональную шкалу оценок, а видит их на фоне своей интуитивной модели психики. Для иллюстрации ‑ это как если бы карта пути проецировалась на лобовое стекло, а не нужно было постоянно сравнивать показания спидометра и компаса и вычислять координаты. А потом еще сравнивать с вычислениями коллег, но по другим параметрам. Тем не менее, явная корреляция психологических тестов на экстраверсию/интраверсию с измерениями психофизиологов и психиатров дает пищу для размышлений и новых обобщений.
Попробуем произвести «интерпретацию интерпретаторов», вернуть факты и связи, обнаруженные и описанные «смежниками», в систему координат «интровертной» аналитической психологии. Только для этого сделать ее «амбивертной», рационально размеченной структурой психики. Можно воспользоваться универсальной адаптивно-кибернетической моделью из моей работы «Государство и Традиция». А можно и без неё обратиться от ветвей юнгианской части «кроны» к духовным корням антропологии апостола Павла из Тарса. Не только творческая ипостась личности является «автономным комплексом» по Юнгу, но и три другие личные ипостаси тоже. И каждый из четырех автономных комплексов повторяет эту четырехчастную фрактальную структуру. Причем наполнение тех или иных частей (линий развития) духовной энергией зависит и от типа личности (врожденной конфигурации), и от внутренних психических факторов (наследуемый коллективный опыт и архетипы как основа понятий), и от внешней среды.
Главный критерий адекватности такой модели ‑ возможность не только описать, но и рационально объяснить на ее основе результаты эмпирических измерений, особенно такие, что содержат в себе внутренние противоречия. Скажем, «суждения» являются, по MTBI, признаком рациональных психотипов (мыслительных и чувствующих). Однако, сам механизм суждения заключается в рациональном выборе из вариантов ответа, то есть предполагает в рамках внешней активности личности (материально-деятельной или социально-побуждающей) некую подфазу торможения, восприятия, внутреннего спора и его разрешения некой третейской инстанцией. Если каждая из четырех ипостасей имеет свою внутреннюю структуру автономного комплекса, включая третейский контур, тогда все встает на месте.
Рациональное суждение может быть ориентировочным для ипостаси «плоти» (исполнительного комплекса) или оценочным, рейтинговым для ипостаси «души» (представительного комплекса). Иррациональные типы (ощущающие и интуитивные) используют внешние образы, впечатления не для продвижения во внешней материальной среде, а для своей внутренней работы с долговременной личной или даже с надличной памятью. Ощущающий тип с ведущей ипостасью «духа» тоже осуществит внутреннее суждение о том, подходит или нет новая информация для его внутренней работы. На какую из специализированных «полочек» памяти эту информацию или образ положить, или вовсе отбросить. Интуитивный тип и вовсе уйдет в себя, а его творческая ипостась будет судить, достаточно ли яркое это переживание, чтобы тратить энергию на поиски глубинных образов. В обоих случаях внутренние суждения о предметах никак не отразятся на внешней активности и в рациональных формах сознания, потому и называются «восприятиями».
Аналогично можно и нужно интерпретировать эмпирическое понятие личной воли, используемое для оценки экстравертности/интравертности. Интуитивно понятно, что воля как раз и связана со способностями к суждению, и как два ‑ с желанием и готовностью это свое личное суждение воплотить в личное действие. Когда мы говорим о чужой воле, внешнем влиянии на экстравертную личность, это подразумевает недостаток энергии для своего суждение, торможение на соответствующей подфазе. Такой недостаточно волевой личности намного легче и комфортнее переложить требующее работы мысли решение на других. Даже при одинаковом дауншифтинге «локус контроля», структура и энергетика связи между деятельной или иной ведущей ипостасью и творческой как волевым центром могут быть разными. Классический психологический тест по этому поводу описывает, что в одном случае не сделавший задание школьник винит внешнюю среду, помешавшую ему своими соблазнами, а в другом ‑ самого себя, свой недостаток воли.
Скорее всего, при эмпирическом описании экстраверсии психологи, как обычно, смешивают разные причины внешне сходных феноменов, особенно экстраверсии. В одном случае это ‑ врожденный психотип, конфигурация связей между ипостасями личности. В другом случае ‑ общий недостаток внутренней духовной энергии. Особенно если учесть, что первоначально и экстраверсия (как безволие), и интроверсия (как аутизм) обнаружились и изучались в своих крайних, патологических формах. И лишь позднее эти крайние точки измерений были соединены непрерывной шкалой и применены к типированию нормы. Тот же Юнг согласился, что большинство людей является амбивертами: «Нормальный человек, по определению, испытывает влияние как снаружи, так и изнутри». Тем не менее эта «обширная средняя группа» также делится примерно пополам на более экстравертных, и более интровертных.
Патологическая ситуация, когда личность по тем или иным медицинским или социо-культурным причинам лишена притока духовной энергии, в общем понятна и для наших целей «ощупывания» нормального «слона» психики не очень даже интересна. Это вообще другой психический феномен ‑ «патологическая экстраверсия» с отключением волевого центра по сравнению с нормальной экстраверсией как вариантом амбиверсии. Для иллюстрации возьмем классический литературный пример, тем не менее вполне психологически достоверный.
Как говорил незабвенный Портос: «Я дерусь, потому что я дерусь». Что означает полную отдачу инициативы начальству или друзьям в части любого повода или более весомой причины к драке. Портос ‑ типичный экстраверт, не тратящий своей внутренней энергии на выработку решений, рациональных суждений, надо или не надо драться в данный конкретный момент. Если друзья или капитан де Тревиль сказали, что пока не надо, то можно заняться другим не менее увлекательным для деятельного Достигателя занятием ‑ стяжанием услуг и наград от мадам Конкнар, вполне заменяющей опекающее начальство в мирное время.
Видимое отсутствие собственной воли Портоса в обыденное, мирное время вовсе не означает полного отсутствия таковой. Как только труба пропела к бою, волевое начало Портоса немедленно и надолго включается в деятельную разведку, ориентировку и оценку оперативной обстановки, диктует инициативу в рукопашной схватке. Впрочем, позже, двадцать лет спустя, волевое начало нашего Достигателя точно так же будет проявляться в неуемном стяжании материальных благ в своем поместье. Экстравертность Портоса - это не безволие, а именно что постоянная готовность к драке, равно как и стяжанию благ, и как обратная сторона медали ‑ полное безразличие к прочим социальным обстоятельствам и перекладывание обоснования драки на других. Однако попробовали бы эти другие оказать внешнее влияние на Портоса в иную, миролюбивую сторону. Тут же наткнулись бы на непонимание и упрямство, как проявление узконаправленной внутренней воли.
Сотни поколений кельтских, романских и германских предков Портоса, как и многих других рядовых дворян, всю жизнь занимались этим военным промыслом. Любовь к оружию и боевым схваткам, умение не размышлять о приказах и поддерживать боевое братство ‑ это и есть прошитая в коллективном опыте программа жизни бедного рыцаря, мечтающего выжить и в конце пути стать богатым отставником. И только совпадение внешних обстоятельств с внутренним образом действий наполняет душу рыцаря духовной энергией, воодушевляет его на бравые дела. Можно, конечно, сказать, что это внешние обстоятельства так влияют на экстраверта, но и внутренние факторы, его личная воля в не меньшей степени влияет и влечет, заводит нашего Портоса в приключения. Поэтому и он тоже нормальный человек, по определению Юнга. Другое дело, что воля этого амбиверта направлена строго на экспансию в материальном мире, потому психотип оценивается как экстравертный даже при самой сильной личной воле с кем-нибудь подраться.
Противоположный пример личности, которую из-за слабой воли легко втянуть в ненужные и гибельные для нее экспансивные приключения? Такими примерами полна криминальная хроника, и чаще всего они не интересны. Наиболее известным можно назвать образ типичного представителя киевского майдана ‑ не только из сел Галиции, но из местной свидомой интеллигенции. Во всех названных случаях речь идет о личностях, принадлежащих к «субпассионарным субэтносам», пережившим свое историческое время. Внутренние образы действий давно не соответствуют актуальным внешним реалиям. Поэтому разве что литургия в сельской церкви или крестный ход, да еще сельская песенная самодеятельность являются ключом к остаточным запасам духовной энергии. Все остальные внешние обстоятельства, особенно городские, ведут к растрате и без того не высокого уровня внутренней психической энергии. Поэтому на «диаграмме Гумилева» справа внизу пикирующим пунктиром нарисована вероятность быстрого разрушения таких субэтносов в фазе обскурации, если внешняя воля втянет их в некую архаичную экспансивность по типу «майдана». Такая активность продиктована примитивным материальным интересом и влиянием внешней воли, но архаичные предпочтения ослабленной воли и здесь приходится учитывать для массового манипулирования.
Можно привести и конкретный пример из криминальной хроники, но только ради экспертного комментария из сборника В.Маркина о расследованиях громких дел, в главе «Домохозяйка ‑ оборотень» о серийной убийце пенсионерок: «…анализ психологического развития красноуфимской убийцы, выросшей в малокультурной семье с Урала, может дать ключ к причинам массовых преступлений, имевших места в предгорьях Карпат. В таких горных районах оседали... семьи и целые роды людей с низким потенциалом духовной энергии. Этой внутренней энергии хватало лишь на поддержание самого примитивного хозяйства и архаичной аграрной культуры. У себя в горах они приветливы и представляют лишь этнографический интерес, а в городах становятся рефлекторными разрушителями.
В ХХ веке во времена всеобщей индустриализации и военных мобилизаций, произошло перемещение таких семей в города, как правило, не крупные. Потому что жизнь в крупных городах для них слишком сложна. И даже в малых городах работа на фабрике полностью съедала весь запас энергии, на детей не оставалось внимания. Так и возникали целые династии людей черствых, без сочувствия и жалости к другим, даже к детям и старушкам.»
Даже из этих типичных примеров можно сделать некоторые обобщающие выводы:
1) нормальная экстравертность есть вариант амбивертности психотипа с более выраженными рациональными психическими функциями;
2) интенсивность наполнения тех или иных функций и ипостасей личности зависит не только от их взаимной конфигурации (психотипа), но от совпадения образов и сюжетов внешней социальной среды и внутренних образов коллективной памяти;
3) патологическая экстравертность есть нарушение нормальной амбивертности из-за несовпадения, нестыковки внешних и внутренних факторов развития личности, что ведет к низкому уровню психической энергии и частичному разрушению личности;
4) «личная воля» или то, что так принято называть, является проявлением совпадения двух надличных факторов ‑ внешнего и внутреннего: семейно-социального контекста развития и образов наследуемой памяти коллективного бессознательного.
Продолжение следует