ЛИЦА ХАРЬКОВСКОЙ НАЦИОНАЛЬНОСТИ (часть 10)
Не каждый город Земли может похвастаться столь пёстрым обилием заслуг и талантов своих сограждан. Харьков не перестаёт удивлять не только самобытной культурой своих обитателей, но и радовать глаз своеобразием архитектурных памятников. Эта «застывшая в камне музыка» своими строениями выделяет Харьков из ряда прочих городов планеты. В архитектурном облике Харькова воплощены идеи многих талантливых зодчих: ЯРОСЛАВСКОГО Петра Антоновича (1750-1810), чей Провиантский склад на площади Поэзии является старейшим после Покровского монастыря сохранившимся зданием города; братьев ЗАГОСКИНЫХ (Сергея и Илиодора Илиодоровичей), работавших в стилях неоренессанса, неоампира и необарокко; КОРНЕЕНКО Бориса Николаевича (1871-1916), построившего театр «Муссури» и здание ломбарда, где сейчас Исторический музей. Покровский, Ржепишевский, Эстрович, Цауне, Линецкий, Роттерт, Величко, Михаловский, Немкин, Троценко… - и это далеко не все великие строители Харькова.
Университетскую горку обустраивал корпусами Харьковского университета архитектор ВАСИЛЬЕВ Евгений Алексеевич (1779-1833). В XIX веке Университетская улица «стекала» на Павловскую площадь, где было Лобное место. На нём устанавливался столб, возле которого происходили публичные казни. Криминальным элементам здесь ставили клеймо на лоб. Их вопли были хорошо слышны в помещениях университета, оказывая на студентов педагогическое воздействие. Далее за площадью располагался харьковский Подол с его рыбным рынком, множеством трактиров, публичных домов и бань. Бани, рынок и столб, конечно, не имеют отношения к проектам Евгения Алексеевича Васильева. Зато именно он затеял сооружение колокольни Успенского собора, ставшей одной из главных достопримечательностей Харькова.
Александровская колокольня, воздвигнутая в честь победы над Наполеоном, долгое время была самой высокой колокольней в Российской империи. Говорят, городской голова Ломакин пришёл в негодование, узнав, что «мирные горожане Харькова осмелились построить здание выше - святая святых - колокольни Ивана Великого в Первопрестольной». Строительство было приостановлено. Тогда архитектор Васильев предоставил дворянскому собранию расчёты с заниженной высотой здания и получил разрешение на строительство. В результате высота от паперти до верхней точки креста над куполом составила 89,5 метров. Позже в этом соборе молились все российские самодержцы. Завершить возведение колокольни Евгений Васильев не успел. Тогда в 1833 году инициативу строительства колокольни Успенского собора подхватил мастер классицизма ТОН Андрей Андреевич (1800-1858). Первый харьковский городской архитектор Андрей Тон создал немало зданий, среди которых и Драмтеатр на улице Сумской, 9, позже перестроенный в тот, где сейчас идут спектакли Театра имени Т.Г.Шевченко.
Благовещенский кафедральный главный «градский собор» создал мастер церковных построек ЛОВЦОВ Михаил Иванович (1850-1907). Финансирование строительства осуществлялось в основном за счёт многочисленных и щедрых пожертвований купцов, как харьковских, так и других городов. Все расходы по сооружению церкви и внутреннему убранству обошлись в 400 000 рублей, одного кирпича положено около 7 миллионов.
Если в жизни идет сплошная чёрная полоса, существует поверье: нужно сосчитать все белые полоски на Благовещенском соборе со всех сторон. Это довольно серьёзный и нелегкий труд. И если количество белых полос будет правильно посчитано (а сколько оно правильно - не ясно), жизнь кардинально изменится в лучшую сторону. И вправду, если увлечься их подсчетом, можно отвлечься от проблем.
Талантливый архитектор и инженер ГИНЗБУРГ Александр Маркович (1876-1949) стал автором более ста двадцати зданий, двадцать из которых вошли в Список памятников архитектуры Харькова. Зодчий родился в 1876 году в семье состоятельного санитарного врача, почетного гражданина Славянска. Уже через год семья Гинзбургов поселилась в Харькове в доме по улице Сумской, 11 (точнее - угол ул. Сумской и пер. Грабовского). Александр Маркович окончил с похвальной грамотой гимназию, а затем математический факультет Харьковского университета. Родительские деньги и владение несколькими иностранными языками позволили ему объездить Европу, познакомиться с шедеврами мирового зодчества, достижениями и опытом строительства. В 1899 году он поступил в Харьковский Технологический институт, по окончании которого получил диплом инженера-механика и право на ведение строительных работ. В 1903 году он строит в переулке Грабовского рядом с домом родителей собственный дом в стиле «модерн» по совместному проекту с архитектором старой школы Илиодором Загоскиным. В этом доме Гинзбург открывает строительную контору «Железобетон». Александру Марковичу стали поступать многочисленные заказы не только из Харькова, но и других городов. Дореволюционный центр Харькова отмечен многими домами, построенными Гинзбургом. Они разнообразны, но все - в стиле «модерн» и отражают эволюцию этого стиля от декоративного варианта до конструктивного: улицы Сумская 26, 45, 49, 65, 80, 108, Пушкинская 19, Чернышевская 59, Рымарская 23. Не сохранились, к сожалению, деревянные трибуны скакового и бегового ипподромов, сооружённые в 1904 году.
После революции 1917 года Гинзбург лишился всей своей собственности и уехал в Ростов-на-Дону, опасаясь репрессий. В Харьков возвратился в 1924 году и активно занялся промышленной архитектурой, проектировал акустические системы во Дворце пионеров и Доме Красной армии, в здании довоенного Оперного театра. В начале войны Александр Маркович не был призван на фронт из-за сильной близорукости, эвакуировался в Тбилиси. Возвратившись в Харьков, Гинзбург узнаёт о зверском уничтожении харьковских евреев, увлекается воз-рождением национальных традиций и созданием городской еврейской общины, добивается помещения для общины на Сумской, напротив бывшего кинотеатра «1-й Комсомольский». Гинзбурга избирают председателем общины. Очередная антисемитская кампания, проводившаяся в послевоенные годы, затронула и Александра Марковича. Власти закрывают общину, Гинзбурга отстраняют от всех работ, запрещают преподавать. Четыре года без средств существования, оклеветанный и опозоренный, оставшийся в одиночестве, он заболел и скончался в 1949 году. Смерти его никто не заметил, все дружно забыли об Александре Марковиче и лишь спустя несколько десятилетий вспомнили о заслугах выдающегося инженера-архитектора, идеи которого опередили время. А в Харькове до сих пор стоят построенные им здания, как памятники их автору - Гинзбургу.
Как не упомянуть в рассказе о Харькове и его жителях имя выдающегося зодчего города, академика архитектуры БЕКЕТОВА Алексея Николаевича (1862-1941). Его архитектурные сооружения во многом создали неповторимый облик Харькова. Пожалуй, бо́льшая часть самых известных зданий города принадлежат гению этого замечательного строителя.
Среди родственников Алексея Николаевича было чрезвычайно много талантливых и известных людей. Он - сын академика-химика Николая Бекетова, племянник академика-ботаника Андрея Бекетова и переводчицы Елизаветы Бекетовой, двоюродный брат поэтесс Екатерины и Марии Бекетовых, дядя поэта Александра Блока, свояк великого химика Дмитрия Менделеева. Тёща архитектора была украинской националисткой. Её учеником был украинский националист-террорист Николай Михновский, взорвавший в 1904 году памятник поэту Александру Сергеевичу Пушкину на Театральной площади Харькова (на том самом месте, где памятник стоит в настоящий момент). Среднее общее и художественное образование Алексей Николаевич получил в Харькове, а затем окончил с Большой золотой медалью архитектурный факультет Петербургской Академии Художеств. Отклонив заманчивые предложения продолжать деятельность в Петербурге или Москве, молодой архитектор возвратился в родной Харьков.
Последовавшие полвека насыщенной и плодотворной творческой, педагогической и общественной деятельности подтвердили правильность избранного им пути. Первый успех принесла А. Н. Бекетову победа на конкурсе проектов и сооружение под его руководством здания Коммерческого училища (ныне Главный корпус Украинской Академии Юридических наук). Другим важным Бекетовским сооружением, служившим делу народного просвещения, стала Общественная библиотека (1899-1901).
Следует заметить, что с особенностями устройства этого типа зданий архитектор ознакомился ещё в ходе выполнения проекта на звание академика, темой которого была «Библиотека на 1,5 млн. томов с галереей великих людей и нумизматическим кабинетом». Приобретённые знания он с успехом использовал в работе над проектом для Харькова. Это небольшое здание в Петровском переулке (ныне пер. Короленко) было построено с учетом передовых европейских технологий и стандартов. Современники особо отмечали удобное функциональное взаимодействие его основных частей и устройство книгохранилища, книги из которого подавали в читальный зал при помощи подъёмной машины. Затем в начале Пушкинской улицы по проекту Бекетова было построено здание для Харьковского медицинского общества и Пастеровского института (1911-1913) - одно из самых ярких сооружений в стиле неоклассицизма в городе. Фасад здания в три с половиной этажа украшен декоративными вазами, поддерживаемыми фигурами грифонов, барельефами и геометрическим орнаментом.
Теперь это известный Институт микробиологии и иммунологии имени Ильи Мечникова, в котором в начале ХХ века проводились исследования по борьбе с тифом, холерой, туберкулёзом и другими опасными инфекциями, здесь впервые была произведена вакцина БЦЖ для иммунизации детей.
Выполнял Бекетов и немало частных заказов. Так возникли особняк профессора-орнитолога Николая Сомова на улице Максимилиановской, 11 (до 2015 года - Ольминского),
который сейчас известен, как Дом врача, а также дом купца и хозяина пивзавода «Россия» господина Игнатищева, где теперь Художественный музей на Жен Мироносиц, 11. Все частные особняки строились в разных архитектурных стилях, интерьеры бекетовских домов также были отделаны с большим разнообразием, а оборудование и меблировка часто выполнялись по чертежам Бекетова. Сам архитектор писал: «Не давая жёсткого задания на проекты своих особняков, заказчики просили им в этом помочь, а проект сделать так, чтобы он был красив. Пользуясь этим, я… заставлял своих заказчиков строить особняки в самых разнообразных стилях, начиная от мавританского, классики, барокко, итальянского ренессанса и кончая рококо». Алексей Николаевич Бекетов принадлежал к той школе архитекторов, которые не только выполняли проект, но и руководили всем процессом строительства.
В северном районе Харькова архитектор Бекетов спроектировал несколько учебных и благотворительных заведений. Кроме Коммерческого училища, это был приют для дворянских сирот (1915), приют для престарелых дворян (1916) на Пушкинской, Коммерческий институт (1916) на Епархиальной (ныне, Алчевских) улице и Высшие женские курсы (1915) на Мироносицкой. Работы Бекетова в этой части города сформировали как бы два района - северный и южный. Между ними, на углу Пушкинской и Каплуновской (с 2015 года - Искусств) улиц, располагалась церковь Рождества Богородицы (Каплуновская), построенная архитектором в 1896-1912 годах. Стиль этой церкви наследовал черты московских храмов XVII века, но в необычном для русских церквей сплошном остеклении боковых приделов можно было отметить и влияние готики, а интерьер был расписан художником М. Р. Пестриковым в русском стиле.
В 1920 году советские градоначальники снесли храм, а на его месте в 1932 году построили 7-этажный дом-комплекс (Пушкинская, 54). В общем, храмовая архитектура не была значительным направлением в творчестве Алексея Бекетова, но сам он был глубоко верующим человеком. По воспоминаниям его внука, Фёдора Семеновича Рофе-Бекетова, архитектор даже настоял на том, чтобы его религиозные убеждения отметили при переписи 1930-х годов. Каплуновская церковь была уже разобрана, но каждый раз проходя мимо того места, где стояла разрушенная церковь, архитектор осенял себя крёстным знамением.
Кроме Пушкинской улицы, имя Алексея Николаевича Бекетова связано с еще двумя крупнейшими ансамблями центра Харькова. На Скобелевской площади (площадь Небесной Сотни) в 1902 году он построил здание судебных установлений - самое большое административное сооружение в дореволюцион-ном Харькове, где позже располагались штабы военных округов, в которых работали К. Е. Ворошилов, А. Я. Пархоменко, А. И. Егоров, И. В. Сталин, Г. И. Котовский, В. К. Блюхер, И. Э. Якир, Г. К. Орджоникидзе, Ф. Э. Дзержинский и другие. В настоящее время, как и в начале ХХ века, в здании размещены судебные учреждения.
На Николаевской площади (ныне пл. Конституции) по проектам Бекетова были построены здания четырёх банков. Первым был филиал Азовско-Донского банка, возведённый в стиле неоренессанса в 1896 году в тесной застройке восточной части площади. Остальные три здания располагались в её северо-восточном углу. Это - Земельный банк (теперь здание принадлежит Автотранспортному техникуму), Торговый банк (сейчас здесь «Ощадбанк») и Волжско-Камский банк (с 1968 года - Театр кукол).
Строительству упомянутых банков сопутствовало породнение Алексея Николаевича с семьёй прогрессивного предпринимателя-миллионера А. К. Алчевского и его супруги, прославленной просветительницы Х. Д. Алчевской, на дочери которых он женился в 1889 году. После «харьковского краха» в момент экономического кризиса на рубеже XIX и XX вв. и последовавшего самоубийства (либо убийства) тестя академика - Алексея Алчевского, в мае 1901 года после промышленника остались большие долги.
Спасая фамильную честь, члены семьи Алчевских, включая Бекетовых, распродали принадлежавшее им недвижимое имущество, переселились в наёмные квартиры и добились через суд восстановления доброго имени покойного главы династии. Так, тёща Бекетова продала фамильный особняк Алчевских (ул. Жен Мироносиц, 13), который был сооружен в формах барокко по образцу итальянских загородных вилл эпохи позднего Ренессанса и со всех сторон был окружен открытыми террасами. После многократных реконструкций от первоначального вида дома Алчевских сохранилась лишь выступающая на фасад парадная часть. В 1921 г. здесь был открыт клуб чекистов, где неоднократно выступали Ф. Дзержинский и А. Макаренко, а ныне в здании размещается ДК милиции Харьковской области. Сам Алексей Николаевич Бекетов, у которого к тому времени уже было четверо детей, тоже был вынужден продать свой особняк, построенный в 1897 году. Этот дом, владелицей которого по традиции того времени была объявлена его супруга Анна Алексеевна, в наши дни занимает Дом учёных. К сожалению, особняк серьёзно пострадал во время войны, а послевоенная реконструкция лишила его угловой лоджии с кариатидами.
Позже, в 1912 году, Алексей Николаевич построил для своей семьи новый двухэтажный с подвалом трёхквартирный дом под номером 37 в самом конце Садово-Куликовской улицы (сейчас это ул. Дарвина), над Журавлёвскими склонами, где участки были дешевле и место не престижное. На этой небольшой улице Бекетов построил ещё четыре здания: 13, 19, 21 и 23. В своем доме архитектор с семьёй жил на втором этаже, а нижний сдавал. Среди жильцов были художник М. Р. Пестриков, а уже при советской власти, в 1930-х - известный баталист Николай Самокиш. В своей квартире Алексей Николаевич прожил до конца своей жизни. Скончался великий градостроитель 23 ноября 1941 года в оккупированном немцами Харькове. Квартира была закреплена за семьёй Бекетова навечно советским правительством и вот уже больше 100 лет в ней проживают его потомки. До сих пор здесь живёт внук архитектора профессор-математик Ф. С. Рофе-Бекетов, а праправнучка Бекетова недавно окончила школу, корпус которой, выходящий на Дарвина, 13, построил в 1896 году её прапрадед. В квартире, которую обустроил их знаменитый предок, вся мебель сделана по эскизам зодчего. Есть диван, оборудованный полкой для книг. Над ним - ряд кувшинов, горшков, амфор. «В таком порядке их ещё дедушка расставил. С тех пор керамику не передвигали»,- говорит внук архитектора Фёдор Бекетов. На шкафу - старинная пушка. Её привез из кругосветного путешествия сын градостроителя. В кабинете стоит камин с родовым гербом Бекетовых. Он обогревал комнату в прежнем особняке архитектора (Дом Учёных). Когда Бекетовы переехали в новое жилище, камин забрали с собой. По особым случаям в нём до сих пор зажигают пламя. Внуки зодчего хранят всё, что связано с их предком.
Помимо архитектурной деятельности Алексей Бекетов был неплохим художником-пейзажистом. Его картины имеются в частных коллекциях, некоторые остались в семье. Для своего внука Фёдора дедушка-архитектор наносил на бумагу контур, а мальчик раскрашивал картинку. На обороте внук обязательно писал - «рисовал дедушка, красил Федя». Когда мальчику купили собственный альбом для рисования, дедушка стал брать его с собой на природу. Вместе с Алексеем Бекетовым внук рисовал с натуры цветы, зверей, пейзажи.
Кроме живописи и архитектуры, Алексей Бекетов занимался преподаванием. Учил будущих архитекторов в Харьковском технологическом институте, позже преподавал студентам основы архитектуры в институте коммунального строительства. В советское время Бекетову пришлось, как и многим мастерам старой школы, считаться с рождением нового архитектурного языка. Конструктивизм он не принял, замечая, что эта «коробочная архитектура более подходит к проектировке заводских и промышленных объектов, но не к жилстроительству и большим общественным зданиям». Но академическая выучка, мастерство и опыт позволили ему освоить новые художественные приемы. Можно сказать, что и в советское время Бекетов успешно работал, верный своему принципу: «архитектор должен разговаривать только с пером и логарифмической линейкой в руках». На месте шумного базара между улицами Благовещенской и Славянской по проекту Бекетова был построен «литерный» дом для служащих ЮЖД (ул.Конарева, 8/10).
В 1932 году архитектором было надстроено на два этажа здание современного Нацбанка на Сумской, 12. Работу производили с помощью впервые применённого метода наращивания стен под крышей, которую поднимали домкратами по мере кладки стен. Вот банк в 1912 году...
А вот он-же после реконструкции Алексеем Бекетовым...
Некоторые проекты Алексея Николаевича Бекетова так и не были реализованы. Архитектор участвовал в конкурсе на сооружение Госпрома, но его проект из-за «старомодности» не смог конкурировать с молодыми архитекторами конструктивизма. Самой интересной не воплощённой в жизнь идеей Бекетова был проект 1914 года для нового харьковского оперного театра на 2200 человек. Новаторский проект такого театра на улице Екатеринославской (сейчас - Полтавский шлях) с рестораном и доходными домами предположительно мог стать прообразом современного многофункционального комплекса. Его не дала осуществить Первая мировая война, а затем гражданская. В результате Харьков имеет вместо великолепного бекетовского - долгострой ХАТОБ с театральным залом всего на 1500 мест, без окон, похожий на что угодно (прозвище «саркофаг»), но не на классическое здание театра. В числе талантливых, но, к сожалению, так и не осуществлённых замыслов академика - конкурсный проект Дворца Техники ЮЖД в 1933 г. (напротив здания Почтамта), который получил первую премию конкурса. Музейная часть Дворца Техники ЮЖД в проекте предполагалась в виде огромных стеклянных арочных пространств на несколько этажей, сквозь них должны были видны предметы экспозиции, а в цокольном этаже - детская техническая станция. Грандиозны ещё две неосуществлённые идеи Алексея Бекетова - конкурсный проект Дома проектов в Харькове и комплекса корпусов для Харьковского университета. К сожалению, данные, которые сохранились, не дают полного представления о том, какими видел Дом проектов и наш университет великий зодчий.
Алексей Николаевич Бекетов создал более 40 проектов зданий для Харькова, которые и сформировали его особенную архитектурную среду. Часть домов была разрушена войной в оккупацию Харькова 1941-1943 годов или потеряла свой изначальный вид при реконструкциях центральных районов города в первой половине советского ХХ века. Среди таких сооружений были каменные павильоны Фруктового ряда на Сергиевской площади (между Лопанским и Конторским мостами),
построенные в 1896-1898 годах, но снесённые при формировании Пролетарской площади в начале 1930-х годов, а некоторые бекетовские дома сейчас просто стоят в запустении, как бывшее здание анатомического театра (пер. Воробьёва, 8). Но всем понятно, что без гения великого зодчего Алексея Николаевича Бекетова город Харьков был бы скучнее в своей архитектуре и не так радовал глаза харьковчан и гостей Первой столицы.
Университетскую горку обустраивал корпусами Харьковского университета архитектор ВАСИЛЬЕВ Евгений Алексеевич (1779-1833). В XIX веке Университетская улица «стекала» на Павловскую площадь, где было Лобное место. На нём устанавливался столб, возле которого происходили публичные казни. Криминальным элементам здесь ставили клеймо на лоб. Их вопли были хорошо слышны в помещениях университета, оказывая на студентов педагогическое воздействие. Далее за площадью располагался харьковский Подол с его рыбным рынком, множеством трактиров, публичных домов и бань. Бани, рынок и столб, конечно, не имеют отношения к проектам Евгения Алексеевича Васильева. Зато именно он затеял сооружение колокольни Успенского собора, ставшей одной из главных достопримечательностей Харькова.
Александровская колокольня, воздвигнутая в честь победы над Наполеоном, долгое время была самой высокой колокольней в Российской империи. Говорят, городской голова Ломакин пришёл в негодование, узнав, что «мирные горожане Харькова осмелились построить здание выше - святая святых - колокольни Ивана Великого в Первопрестольной». Строительство было приостановлено. Тогда архитектор Васильев предоставил дворянскому собранию расчёты с заниженной высотой здания и получил разрешение на строительство. В результате высота от паперти до верхней точки креста над куполом составила 89,5 метров. Позже в этом соборе молились все российские самодержцы. Завершить возведение колокольни Евгений Васильев не успел. Тогда в 1833 году инициативу строительства колокольни Успенского собора подхватил мастер классицизма ТОН Андрей Андреевич (1800-1858). Первый харьковский городской архитектор Андрей Тон создал немало зданий, среди которых и Драмтеатр на улице Сумской, 9, позже перестроенный в тот, где сейчас идут спектакли Театра имени Т.Г.Шевченко.
Благовещенский кафедральный главный «градский собор» создал мастер церковных построек ЛОВЦОВ Михаил Иванович (1850-1907). Финансирование строительства осуществлялось в основном за счёт многочисленных и щедрых пожертвований купцов, как харьковских, так и других городов. Все расходы по сооружению церкви и внутреннему убранству обошлись в 400 000 рублей, одного кирпича положено около 7 миллионов.
Если в жизни идет сплошная чёрная полоса, существует поверье: нужно сосчитать все белые полоски на Благовещенском соборе со всех сторон. Это довольно серьёзный и нелегкий труд. И если количество белых полос будет правильно посчитано (а сколько оно правильно - не ясно), жизнь кардинально изменится в лучшую сторону. И вправду, если увлечься их подсчетом, можно отвлечься от проблем.
Талантливый архитектор и инженер ГИНЗБУРГ Александр Маркович (1876-1949) стал автором более ста двадцати зданий, двадцать из которых вошли в Список памятников архитектуры Харькова. Зодчий родился в 1876 году в семье состоятельного санитарного врача, почетного гражданина Славянска. Уже через год семья Гинзбургов поселилась в Харькове в доме по улице Сумской, 11 (точнее - угол ул. Сумской и пер. Грабовского). Александр Маркович окончил с похвальной грамотой гимназию, а затем математический факультет Харьковского университета. Родительские деньги и владение несколькими иностранными языками позволили ему объездить Европу, познакомиться с шедеврами мирового зодчества, достижениями и опытом строительства. В 1899 году он поступил в Харьковский Технологический институт, по окончании которого получил диплом инженера-механика и право на ведение строительных работ. В 1903 году он строит в переулке Грабовского рядом с домом родителей собственный дом в стиле «модерн» по совместному проекту с архитектором старой школы Илиодором Загоскиным. В этом доме Гинзбург открывает строительную контору «Железобетон». Александру Марковичу стали поступать многочисленные заказы не только из Харькова, но и других городов. Дореволюционный центр Харькова отмечен многими домами, построенными Гинзбургом. Они разнообразны, но все - в стиле «модерн» и отражают эволюцию этого стиля от декоративного варианта до конструктивного: улицы Сумская 26, 45, 49, 65, 80, 108, Пушкинская 19, Чернышевская 59, Рымарская 23. Не сохранились, к сожалению, деревянные трибуны скакового и бегового ипподромов, сооружённые в 1904 году.
После революции 1917 года Гинзбург лишился всей своей собственности и уехал в Ростов-на-Дону, опасаясь репрессий. В Харьков возвратился в 1924 году и активно занялся промышленной архитектурой, проектировал акустические системы во Дворце пионеров и Доме Красной армии, в здании довоенного Оперного театра. В начале войны Александр Маркович не был призван на фронт из-за сильной близорукости, эвакуировался в Тбилиси. Возвратившись в Харьков, Гинзбург узнаёт о зверском уничтожении харьковских евреев, увлекается воз-рождением национальных традиций и созданием городской еврейской общины, добивается помещения для общины на Сумской, напротив бывшего кинотеатра «1-й Комсомольский». Гинзбурга избирают председателем общины. Очередная антисемитская кампания, проводившаяся в послевоенные годы, затронула и Александра Марковича. Власти закрывают общину, Гинзбурга отстраняют от всех работ, запрещают преподавать. Четыре года без средств существования, оклеветанный и опозоренный, оставшийся в одиночестве, он заболел и скончался в 1949 году. Смерти его никто не заметил, все дружно забыли об Александре Марковиче и лишь спустя несколько десятилетий вспомнили о заслугах выдающегося инженера-архитектора, идеи которого опередили время. А в Харькове до сих пор стоят построенные им здания, как памятники их автору - Гинзбургу.
Как не упомянуть в рассказе о Харькове и его жителях имя выдающегося зодчего города, академика архитектуры БЕКЕТОВА Алексея Николаевича (1862-1941). Его архитектурные сооружения во многом создали неповторимый облик Харькова. Пожалуй, бо́льшая часть самых известных зданий города принадлежат гению этого замечательного строителя.
Среди родственников Алексея Николаевича было чрезвычайно много талантливых и известных людей. Он - сын академика-химика Николая Бекетова, племянник академика-ботаника Андрея Бекетова и переводчицы Елизаветы Бекетовой, двоюродный брат поэтесс Екатерины и Марии Бекетовых, дядя поэта Александра Блока, свояк великого химика Дмитрия Менделеева. Тёща архитектора была украинской националисткой. Её учеником был украинский националист-террорист Николай Михновский, взорвавший в 1904 году памятник поэту Александру Сергеевичу Пушкину на Театральной площади Харькова (на том самом месте, где памятник стоит в настоящий момент). Среднее общее и художественное образование Алексей Николаевич получил в Харькове, а затем окончил с Большой золотой медалью архитектурный факультет Петербургской Академии Художеств. Отклонив заманчивые предложения продолжать деятельность в Петербурге или Москве, молодой архитектор возвратился в родной Харьков.
Последовавшие полвека насыщенной и плодотворной творческой, педагогической и общественной деятельности подтвердили правильность избранного им пути. Первый успех принесла А. Н. Бекетову победа на конкурсе проектов и сооружение под его руководством здания Коммерческого училища (ныне Главный корпус Украинской Академии Юридических наук). Другим важным Бекетовским сооружением, служившим делу народного просвещения, стала Общественная библиотека (1899-1901).
Следует заметить, что с особенностями устройства этого типа зданий архитектор ознакомился ещё в ходе выполнения проекта на звание академика, темой которого была «Библиотека на 1,5 млн. томов с галереей великих людей и нумизматическим кабинетом». Приобретённые знания он с успехом использовал в работе над проектом для Харькова. Это небольшое здание в Петровском переулке (ныне пер. Короленко) было построено с учетом передовых европейских технологий и стандартов. Современники особо отмечали удобное функциональное взаимодействие его основных частей и устройство книгохранилища, книги из которого подавали в читальный зал при помощи подъёмной машины. Затем в начале Пушкинской улицы по проекту Бекетова было построено здание для Харьковского медицинского общества и Пастеровского института (1911-1913) - одно из самых ярких сооружений в стиле неоклассицизма в городе. Фасад здания в три с половиной этажа украшен декоративными вазами, поддерживаемыми фигурами грифонов, барельефами и геометрическим орнаментом.
Теперь это известный Институт микробиологии и иммунологии имени Ильи Мечникова, в котором в начале ХХ века проводились исследования по борьбе с тифом, холерой, туберкулёзом и другими опасными инфекциями, здесь впервые была произведена вакцина БЦЖ для иммунизации детей.
Выполнял Бекетов и немало частных заказов. Так возникли особняк профессора-орнитолога Николая Сомова на улице Максимилиановской, 11 (до 2015 года - Ольминского),
который сейчас известен, как Дом врача, а также дом купца и хозяина пивзавода «Россия» господина Игнатищева, где теперь Художественный музей на Жен Мироносиц, 11. Все частные особняки строились в разных архитектурных стилях, интерьеры бекетовских домов также были отделаны с большим разнообразием, а оборудование и меблировка часто выполнялись по чертежам Бекетова. Сам архитектор писал: «Не давая жёсткого задания на проекты своих особняков, заказчики просили им в этом помочь, а проект сделать так, чтобы он был красив. Пользуясь этим, я… заставлял своих заказчиков строить особняки в самых разнообразных стилях, начиная от мавританского, классики, барокко, итальянского ренессанса и кончая рококо». Алексей Николаевич Бекетов принадлежал к той школе архитекторов, которые не только выполняли проект, но и руководили всем процессом строительства.
В северном районе Харькова архитектор Бекетов спроектировал несколько учебных и благотворительных заведений. Кроме Коммерческого училища, это был приют для дворянских сирот (1915), приют для престарелых дворян (1916) на Пушкинской, Коммерческий институт (1916) на Епархиальной (ныне, Алчевских) улице и Высшие женские курсы (1915) на Мироносицкой. Работы Бекетова в этой части города сформировали как бы два района - северный и южный. Между ними, на углу Пушкинской и Каплуновской (с 2015 года - Искусств) улиц, располагалась церковь Рождества Богородицы (Каплуновская), построенная архитектором в 1896-1912 годах. Стиль этой церкви наследовал черты московских храмов XVII века, но в необычном для русских церквей сплошном остеклении боковых приделов можно было отметить и влияние готики, а интерьер был расписан художником М. Р. Пестриковым в русском стиле.
В 1920 году советские градоначальники снесли храм, а на его месте в 1932 году построили 7-этажный дом-комплекс (Пушкинская, 54). В общем, храмовая архитектура не была значительным направлением в творчестве Алексея Бекетова, но сам он был глубоко верующим человеком. По воспоминаниям его внука, Фёдора Семеновича Рофе-Бекетова, архитектор даже настоял на том, чтобы его религиозные убеждения отметили при переписи 1930-х годов. Каплуновская церковь была уже разобрана, но каждый раз проходя мимо того места, где стояла разрушенная церковь, архитектор осенял себя крёстным знамением.
Кроме Пушкинской улицы, имя Алексея Николаевича Бекетова связано с еще двумя крупнейшими ансамблями центра Харькова. На Скобелевской площади (площадь Небесной Сотни) в 1902 году он построил здание судебных установлений - самое большое административное сооружение в дореволюцион-ном Харькове, где позже располагались штабы военных округов, в которых работали К. Е. Ворошилов, А. Я. Пархоменко, А. И. Егоров, И. В. Сталин, Г. И. Котовский, В. К. Блюхер, И. Э. Якир, Г. К. Орджоникидзе, Ф. Э. Дзержинский и другие. В настоящее время, как и в начале ХХ века, в здании размещены судебные учреждения.
На Николаевской площади (ныне пл. Конституции) по проектам Бекетова были построены здания четырёх банков. Первым был филиал Азовско-Донского банка, возведённый в стиле неоренессанса в 1896 году в тесной застройке восточной части площади. Остальные три здания располагались в её северо-восточном углу. Это - Земельный банк (теперь здание принадлежит Автотранспортному техникуму), Торговый банк (сейчас здесь «Ощадбанк») и Волжско-Камский банк (с 1968 года - Театр кукол).
Строительству упомянутых банков сопутствовало породнение Алексея Николаевича с семьёй прогрессивного предпринимателя-миллионера А. К. Алчевского и его супруги, прославленной просветительницы Х. Д. Алчевской, на дочери которых он женился в 1889 году. После «харьковского краха» в момент экономического кризиса на рубеже XIX и XX вв. и последовавшего самоубийства (либо убийства) тестя академика - Алексея Алчевского, в мае 1901 года после промышленника остались большие долги.
Спасая фамильную честь, члены семьи Алчевских, включая Бекетовых, распродали принадлежавшее им недвижимое имущество, переселились в наёмные квартиры и добились через суд восстановления доброго имени покойного главы династии. Так, тёща Бекетова продала фамильный особняк Алчевских (ул. Жен Мироносиц, 13), который был сооружен в формах барокко по образцу итальянских загородных вилл эпохи позднего Ренессанса и со всех сторон был окружен открытыми террасами. После многократных реконструкций от первоначального вида дома Алчевских сохранилась лишь выступающая на фасад парадная часть. В 1921 г. здесь был открыт клуб чекистов, где неоднократно выступали Ф. Дзержинский и А. Макаренко, а ныне в здании размещается ДК милиции Харьковской области. Сам Алексей Николаевич Бекетов, у которого к тому времени уже было четверо детей, тоже был вынужден продать свой особняк, построенный в 1897 году. Этот дом, владелицей которого по традиции того времени была объявлена его супруга Анна Алексеевна, в наши дни занимает Дом учёных. К сожалению, особняк серьёзно пострадал во время войны, а послевоенная реконструкция лишила его угловой лоджии с кариатидами.
Позже, в 1912 году, Алексей Николаевич построил для своей семьи новый двухэтажный с подвалом трёхквартирный дом под номером 37 в самом конце Садово-Куликовской улицы (сейчас это ул. Дарвина), над Журавлёвскими склонами, где участки были дешевле и место не престижное. На этой небольшой улице Бекетов построил ещё четыре здания: 13, 19, 21 и 23. В своем доме архитектор с семьёй жил на втором этаже, а нижний сдавал. Среди жильцов были художник М. Р. Пестриков, а уже при советской власти, в 1930-х - известный баталист Николай Самокиш. В своей квартире Алексей Николаевич прожил до конца своей жизни. Скончался великий градостроитель 23 ноября 1941 года в оккупированном немцами Харькове. Квартира была закреплена за семьёй Бекетова навечно советским правительством и вот уже больше 100 лет в ней проживают его потомки. До сих пор здесь живёт внук архитектора профессор-математик Ф. С. Рофе-Бекетов, а праправнучка Бекетова недавно окончила школу, корпус которой, выходящий на Дарвина, 13, построил в 1896 году её прапрадед. В квартире, которую обустроил их знаменитый предок, вся мебель сделана по эскизам зодчего. Есть диван, оборудованный полкой для книг. Над ним - ряд кувшинов, горшков, амфор. «В таком порядке их ещё дедушка расставил. С тех пор керамику не передвигали»,- говорит внук архитектора Фёдор Бекетов. На шкафу - старинная пушка. Её привез из кругосветного путешествия сын градостроителя. В кабинете стоит камин с родовым гербом Бекетовых. Он обогревал комнату в прежнем особняке архитектора (Дом Учёных). Когда Бекетовы переехали в новое жилище, камин забрали с собой. По особым случаям в нём до сих пор зажигают пламя. Внуки зодчего хранят всё, что связано с их предком.
Помимо архитектурной деятельности Алексей Бекетов был неплохим художником-пейзажистом. Его картины имеются в частных коллекциях, некоторые остались в семье. Для своего внука Фёдора дедушка-архитектор наносил на бумагу контур, а мальчик раскрашивал картинку. На обороте внук обязательно писал - «рисовал дедушка, красил Федя». Когда мальчику купили собственный альбом для рисования, дедушка стал брать его с собой на природу. Вместе с Алексеем Бекетовым внук рисовал с натуры цветы, зверей, пейзажи.
Кроме живописи и архитектуры, Алексей Бекетов занимался преподаванием. Учил будущих архитекторов в Харьковском технологическом институте, позже преподавал студентам основы архитектуры в институте коммунального строительства. В советское время Бекетову пришлось, как и многим мастерам старой школы, считаться с рождением нового архитектурного языка. Конструктивизм он не принял, замечая, что эта «коробочная архитектура более подходит к проектировке заводских и промышленных объектов, но не к жилстроительству и большим общественным зданиям». Но академическая выучка, мастерство и опыт позволили ему освоить новые художественные приемы. Можно сказать, что и в советское время Бекетов успешно работал, верный своему принципу: «архитектор должен разговаривать только с пером и логарифмической линейкой в руках». На месте шумного базара между улицами Благовещенской и Славянской по проекту Бекетова был построен «литерный» дом для служащих ЮЖД (ул.Конарева, 8/10).
В 1932 году архитектором было надстроено на два этажа здание современного Нацбанка на Сумской, 12. Работу производили с помощью впервые применённого метода наращивания стен под крышей, которую поднимали домкратами по мере кладки стен. Вот банк в 1912 году...
А вот он-же после реконструкции Алексеем Бекетовым...
Некоторые проекты Алексея Николаевича Бекетова так и не были реализованы. Архитектор участвовал в конкурсе на сооружение Госпрома, но его проект из-за «старомодности» не смог конкурировать с молодыми архитекторами конструктивизма. Самой интересной не воплощённой в жизнь идеей Бекетова был проект 1914 года для нового харьковского оперного театра на 2200 человек. Новаторский проект такого театра на улице Екатеринославской (сейчас - Полтавский шлях) с рестораном и доходными домами предположительно мог стать прообразом современного многофункционального комплекса. Его не дала осуществить Первая мировая война, а затем гражданская. В результате Харьков имеет вместо великолепного бекетовского - долгострой ХАТОБ с театральным залом всего на 1500 мест, без окон, похожий на что угодно (прозвище «саркофаг»), но не на классическое здание театра. В числе талантливых, но, к сожалению, так и не осуществлённых замыслов академика - конкурсный проект Дворца Техники ЮЖД в 1933 г. (напротив здания Почтамта), который получил первую премию конкурса. Музейная часть Дворца Техники ЮЖД в проекте предполагалась в виде огромных стеклянных арочных пространств на несколько этажей, сквозь них должны были видны предметы экспозиции, а в цокольном этаже - детская техническая станция. Грандиозны ещё две неосуществлённые идеи Алексея Бекетова - конкурсный проект Дома проектов в Харькове и комплекса корпусов для Харьковского университета. К сожалению, данные, которые сохранились, не дают полного представления о том, какими видел Дом проектов и наш университет великий зодчий.
Алексей Николаевич Бекетов создал более 40 проектов зданий для Харькова, которые и сформировали его особенную архитектурную среду. Часть домов была разрушена войной в оккупацию Харькова 1941-1943 годов или потеряла свой изначальный вид при реконструкциях центральных районов города в первой половине советского ХХ века. Среди таких сооружений были каменные павильоны Фруктового ряда на Сергиевской площади (между Лопанским и Конторским мостами),
построенные в 1896-1898 годах, но снесённые при формировании Пролетарской площади в начале 1930-х годов, а некоторые бекетовские дома сейчас просто стоят в запустении, как бывшее здание анатомического театра (пер. Воробьёва, 8). Но всем понятно, что без гения великого зодчего Алексея Николаевича Бекетова город Харьков был бы скучнее в своей архитектуре и не так радовал глаза харьковчан и гостей Первой столицы.