Текущее. Юмор опускает флаг.
Видел в новостях - умер Александр Масляков, ещё один человек из моего детства, и снова ощущение, что ушла ещё какая-то частичка меня, отвалилось и растворилось что-то… неощутимое, неопределимое…
И вот ведь какая удивительная судьба… или карьера (хотя в данном случае судьба и карьера слились до неразличимости) вышла у Маслякова. Начинал ещё во времена той оттепели, ныне уже воспринимающейся как нечто легендарное, иномирное. В том первом КВН, что был частью молодёжного, студенческого движения, символом юности, весёлости, находчивости, надежд, чего-то доброго и светлого, короче, того самого духа шестидесятых, который выветрился в «застойные годы».
А потом судьба даёт Маслякову второй шанс, и он пользуется им действительно на всю катушку. Кажется, не так уж много в шоу бизнесе примеров столь триумфального возвращения и успешного продолжения деятельности. КВН в годы Перестройки был, как сейчас бы сказали, воистину культовым проектом; шутки и удачные репризы мгновенно расходились на мемы, новые команды в одночасье становились звёздами, и всё то, что делали КВНщики, казалось снова таким актуальным, острым, свежим, в то же время ощущался во всём этом такой отчаянный кураж и размах, что-то одновременно и гибельное, и новое, как, впрочем, и во всех общественных движениях той эпохи. Можно сказать, КВН оказался отражением, проявлением, если угодно, символом того странного межеумочного времени.
Потом КВН начал тучнеть и крепнуть, сформировались разные лиги, проводились отборочные туры, команд участвовало столько, что они еле-еле помещались на сцене. Появились спонсоры, которых без обиняков рекламировали прямо во время выступлений. Самые удачливые команды начинали собственные проекты, и с тех пор как-то повелось, что в российском разговорном жанре все истории успеха так или иначе завязаны на КВН, все они выросли из сцены Московского дворца молодёжи, а сам Масляков превратился из просто ведущего в мудрого наставника и руководителя.
В результате КВН постепенно незаметно стал больше напоминать корпорацию «Росюмор», которую, как это было принято в нулевые, в какой-то момент государство взяло под скрытый, но явно жёсткий контроль. Шутки становились всё более беззубыми и пошлыми, выступления шаблонными и скучными, команды однообразными; порой их ещё выручал национальный колорит или удачно подобранный образ или своеобразный стиль, но большинство шло примерно по одним и тем же утоптанным дорожкам, отчего смотреть их становилось всё менее и менее интересно. Масляков, уже явно перешедший в категорию большого начальства, с каждым годом всё заметнее бронзовел. И если в ранние годы рядовые КВНщики время от времени отпускали в его адрес дружеские шутки, порой весьма ехидные, то теперь они перешли к откровенному подобострастию и угодничеству, которое Масляков принимал с величественным видом. А потом следуя начальственной моде последних лет он назначил ведущим передачи своего родного сына, у которого харизмы куда меньше, но какое это в наши дни имеет значение? Главное - родство и верность, а не навыки и способности.
Что происходило в КВН последние лет пятнадцать я вообще не представляю, понятно только, что раз его продолжали показывать по телевидению, соблюдая все требования цензуры, значит, сатирическое содержание из него выветрилось полностью, а что там могло остаться… наверное, шутки про тёщ, супружескую неверность и физические недостатки, вечные темы, которые никогда не надоедают. И, как я понимаю, положенные издёвки в адрес тех наций, которые оказались зачислены в геополитические противники России, но, опять же, сам я не видел, люди иногда пересказывают.
Но раз пускают в телевизор, значит, есть зрители, значит, машина по выработке юмора продолжает крутить шестерёнками. Команды создаются, сценаристы пишут шутки, участники выходят на сцену, спонсоры поддерживают, и, насколько можно судить, всё продолжает работать без Маслякова-отца, который в последние несколько лет несколько отошёл от дел. То есть удалось ему всё-таки создать надёжно функционирующий институт, причём в той области, где проекты, даже самые крупные, обычно сходят на нет и рассасываются в течение нескольких лет, очень редко кому удаётся продержаться пару десятилетий. Так что уж по крайней мере талант выдающегося менеджера за Масляковым признать стоит.
И вот какое неожиданное сравнение пришло в голову, пока я писал этот текст: есть нечто схожее в истории КВН и РПЦ в постсоветской России. Обе они некогда воспринимались как нечто внесистемное, неформальное, открытое, необычное, привлекательное для творческих людей, и обе со временем стали скучными и рутинными бюрократическими организациями, обросшими финансовыми и имущественными активами, замкнутыми, консервативными и торжественными. Они схожим образом чураются всего оригинального и свежего, лишены творческого запала и задора, глубоко интегрированы в государство и транслируют по большей части прогосударственную идеологическую повестку.
Разве что КВН не пытается объявить своё мировоззрение единственно истинным и не требует от государства навязать подданным следование его правилам… Впрочем, ведь и КВН, будучи массовым зрелищем, тоже демонстрирует некий набор и этических правил, и моделей поведения, и образ мышления, и неявно предполагается, что зрители поддерживают представленные на сцене образцы, считывают их как норму и будут в дальнейшем им следовать. Вообще сфера комичного в обществе - одна из важнейших, ведь именно комическое отражает, проявляет и фиксирует действительность, пусть и в карикатурном виде, особенно те её стороны, с которыми другие жанры предпочитают не связываться. Так, подшивка журнала «Крокодил» или альманах «Фитиль» дают такую точную картину позднесоветской жизни, которую не получишь ни из учебника по истории, ни из публицистики.
Но куда важнее то, что если трагическое предлагает зрителю поразиться и ужаснуться, то комическое помогает привыкнуть, смириться с некоторыми аспектами действительности, можно сказать, оно обладает функцией нормализации, легитимации, и в этом отношении, кстати, именно «развлекательный жанр» очень важен для нынешней российской власти с её стремлением гасить общественные порывы, не давать задуматься, погружать людей в веселье, пусть и истерически-пошловатое, прививать им иронически-безразличное отношение к происходящему. Неудивительно, что власть уделяет такое внимание независимым стендаперам, которые шуткуют не так как положено, неправильные темы затрагивают, не тех высмеивают, и вот уже таковых пытаются запретить, отменить выступления, вытеснить за рубеж, чтобы для населения оставался только идеологически выверенный, правильный КВН.
Так что да, пожалуй, и в плане приобщения зрителей к некоему набору этических и эстетических норм КВН тоже схож с РПЦ, шут и священник друг друга терпеть не могут, но тем не менее вместе служат при монаршем дворе. И возвращаясь к покойному Маслякову, что ж, заслуженный им титул «патриарх российского юмора» в его отношении как-то вот заиграл для меня новыми красками.
И вот ведь какая удивительная судьба… или карьера (хотя в данном случае судьба и карьера слились до неразличимости) вышла у Маслякова. Начинал ещё во времена той оттепели, ныне уже воспринимающейся как нечто легендарное, иномирное. В том первом КВН, что был частью молодёжного, студенческого движения, символом юности, весёлости, находчивости, надежд, чего-то доброго и светлого, короче, того самого духа шестидесятых, который выветрился в «застойные годы».
А потом судьба даёт Маслякову второй шанс, и он пользуется им действительно на всю катушку. Кажется, не так уж много в шоу бизнесе примеров столь триумфального возвращения и успешного продолжения деятельности. КВН в годы Перестройки был, как сейчас бы сказали, воистину культовым проектом; шутки и удачные репризы мгновенно расходились на мемы, новые команды в одночасье становились звёздами, и всё то, что делали КВНщики, казалось снова таким актуальным, острым, свежим, в то же время ощущался во всём этом такой отчаянный кураж и размах, что-то одновременно и гибельное, и новое, как, впрочем, и во всех общественных движениях той эпохи. Можно сказать, КВН оказался отражением, проявлением, если угодно, символом того странного межеумочного времени.
Потом КВН начал тучнеть и крепнуть, сформировались разные лиги, проводились отборочные туры, команд участвовало столько, что они еле-еле помещались на сцене. Появились спонсоры, которых без обиняков рекламировали прямо во время выступлений. Самые удачливые команды начинали собственные проекты, и с тех пор как-то повелось, что в российском разговорном жанре все истории успеха так или иначе завязаны на КВН, все они выросли из сцены Московского дворца молодёжи, а сам Масляков превратился из просто ведущего в мудрого наставника и руководителя.
В результате КВН постепенно незаметно стал больше напоминать корпорацию «Росюмор», которую, как это было принято в нулевые, в какой-то момент государство взяло под скрытый, но явно жёсткий контроль. Шутки становились всё более беззубыми и пошлыми, выступления шаблонными и скучными, команды однообразными; порой их ещё выручал национальный колорит или удачно подобранный образ или своеобразный стиль, но большинство шло примерно по одним и тем же утоптанным дорожкам, отчего смотреть их становилось всё менее и менее интересно. Масляков, уже явно перешедший в категорию большого начальства, с каждым годом всё заметнее бронзовел. И если в ранние годы рядовые КВНщики время от времени отпускали в его адрес дружеские шутки, порой весьма ехидные, то теперь они перешли к откровенному подобострастию и угодничеству, которое Масляков принимал с величественным видом. А потом следуя начальственной моде последних лет он назначил ведущим передачи своего родного сына, у которого харизмы куда меньше, но какое это в наши дни имеет значение? Главное - родство и верность, а не навыки и способности.
Что происходило в КВН последние лет пятнадцать я вообще не представляю, понятно только, что раз его продолжали показывать по телевидению, соблюдая все требования цензуры, значит, сатирическое содержание из него выветрилось полностью, а что там могло остаться… наверное, шутки про тёщ, супружескую неверность и физические недостатки, вечные темы, которые никогда не надоедают. И, как я понимаю, положенные издёвки в адрес тех наций, которые оказались зачислены в геополитические противники России, но, опять же, сам я не видел, люди иногда пересказывают.
Но раз пускают в телевизор, значит, есть зрители, значит, машина по выработке юмора продолжает крутить шестерёнками. Команды создаются, сценаристы пишут шутки, участники выходят на сцену, спонсоры поддерживают, и, насколько можно судить, всё продолжает работать без Маслякова-отца, который в последние несколько лет несколько отошёл от дел. То есть удалось ему всё-таки создать надёжно функционирующий институт, причём в той области, где проекты, даже самые крупные, обычно сходят на нет и рассасываются в течение нескольких лет, очень редко кому удаётся продержаться пару десятилетий. Так что уж по крайней мере талант выдающегося менеджера за Масляковым признать стоит.
И вот какое неожиданное сравнение пришло в голову, пока я писал этот текст: есть нечто схожее в истории КВН и РПЦ в постсоветской России. Обе они некогда воспринимались как нечто внесистемное, неформальное, открытое, необычное, привлекательное для творческих людей, и обе со временем стали скучными и рутинными бюрократическими организациями, обросшими финансовыми и имущественными активами, замкнутыми, консервативными и торжественными. Они схожим образом чураются всего оригинального и свежего, лишены творческого запала и задора, глубоко интегрированы в государство и транслируют по большей части прогосударственную идеологическую повестку.
Разве что КВН не пытается объявить своё мировоззрение единственно истинным и не требует от государства навязать подданным следование его правилам… Впрочем, ведь и КВН, будучи массовым зрелищем, тоже демонстрирует некий набор и этических правил, и моделей поведения, и образ мышления, и неявно предполагается, что зрители поддерживают представленные на сцене образцы, считывают их как норму и будут в дальнейшем им следовать. Вообще сфера комичного в обществе - одна из важнейших, ведь именно комическое отражает, проявляет и фиксирует действительность, пусть и в карикатурном виде, особенно те её стороны, с которыми другие жанры предпочитают не связываться. Так, подшивка журнала «Крокодил» или альманах «Фитиль» дают такую точную картину позднесоветской жизни, которую не получишь ни из учебника по истории, ни из публицистики.
Но куда важнее то, что если трагическое предлагает зрителю поразиться и ужаснуться, то комическое помогает привыкнуть, смириться с некоторыми аспектами действительности, можно сказать, оно обладает функцией нормализации, легитимации, и в этом отношении, кстати, именно «развлекательный жанр» очень важен для нынешней российской власти с её стремлением гасить общественные порывы, не давать задуматься, погружать людей в веселье, пусть и истерически-пошловатое, прививать им иронически-безразличное отношение к происходящему. Неудивительно, что власть уделяет такое внимание независимым стендаперам, которые шуткуют не так как положено, неправильные темы затрагивают, не тех высмеивают, и вот уже таковых пытаются запретить, отменить выступления, вытеснить за рубеж, чтобы для населения оставался только идеологически выверенный, правильный КВН.
Так что да, пожалуй, и в плане приобщения зрителей к некоему набору этических и эстетических норм КВН тоже схож с РПЦ, шут и священник друг друга терпеть не могут, но тем не менее вместе служат при монаршем дворе. И возвращаясь к покойному Маслякову, что ж, заслуженный им титул «патриарх российского юмора» в его отношении как-то вот заиграл для меня новыми красками.