ГРОЗА ПУСТОШИ. Вредоносная копия. Часть 2

Apr 09, 2013 02:51


Но лазейки есть и в тупике. Только смотреть получше надо.
Не отрывая пушки от шеи своего заложника, я быстрым движением согнул в колене левую ногу, левой же рукой выхватил из ботинка стилет с орлом и свастикой на рукояти - боевой трофей моего далекого предка - и пребольно уколол Адамсона в пятую точку - так, что бедняга зашипел.
-Если твои дуболомы не бросят пушки прямо сейчас, - прошипел я ему на ухо, - я тебя  этой штукой анально дефлорирую. Умереть героем не получится, дружок!..
И снова напряжённая тишина в ответ. Занервничав, я кольнул свою жертву ещё сильнее, морально готовясь исполнить угрозу.
-Секунда промедления - и моя игрушка войдёт на дюйм. Две - на два. Я-то если и погибну, то под пулями, а твоё будущее в любом случае незавидно, сахарный мой (сахара мы отродясь не ели, но выражение нравится).
Я уловил острый запах пота: мой пленник взмок в одно мгновение. Шутка ли: с одной стороны - свой же воронёный ствол, готовый отправить твои мозги к звёздам, с другой - нацеленное в самое запретное место железо. Шумно вздохнув, Адамсон дважды махнул ладонью сверху вниз, приказывая своим ребятам подчиниться. Те, поняв, наконец, что человека, расколовшего череп красивой женщине, лучше не злить, положили оружие на землю рядом с собой, рассчитывая при удобном случае быстро его схватить. Я сильно рисковал, ибо проверить, всё ли они сложили, не мог.
- Хороший мальчик, - прошептал я Адамсону на ухо.  - А теперь, детка, скажи, чтоб положили всё. Вплоть до ножей. Пока я не воспользовался своим.
-Ножи, тесаки - бросайте всё, - громко сказал Йон своим спутникам. Голос его едва заметно, но дрожал, и артерии, должно быть, пульсировали раза в три быстрее прежнего.
-Отлично... Теперь пусть отойдут на двадцать шагов. Я посчитаю.
Это моё повеление тоже было исполнено. Краем глаза я разглядел за окнами силуэты людей, наблюдавших странную сцену; они то появлялись, то испуганно прятались, а вместе с ними потухал и свет. Пока молодчики Адамсона нехотя удалялись, я, отступал в противоположную сторону, увлекая заложника за собой. Кинжала от его пятой точки я не убирал и дыру в его штанах, кажется, сделал отменную - на память.
Мы с отрядом самообороны разошлись настолько, что я сумел затащить свою жертву за угол и, сунув, наконец, кинжал со свастикой за пояс, нажатием нужной точки на шее лишить Адамсона чувств. Я подхватил тяжёлое обмякшее тело, забросил в мусорный бак за неимением более подходящего места...
-Спокойной ночи!
... и пустился с дробовиком наутёк, не забывая держать курс на высокую трубу. На максимальной своей скорости я пронёсся через всю улицу, нырнул в какой-то салун и пробежал его насквозь, распугав припозднившихся выпивох, которые, словно узнав меня, с криком "Он!" бросились врассыпную.
Мой любезный двойничок и здесь побывал... Хреново...
Я легко преодолевал нью-риновские заборы. Будучи высотой не более двух с половиной метров, серьёзным препятствием они для меня не являлись. Отряд Адамсона безнадёжно отстал, но если они вызвали подмогу, эта ночь могла кончиться для меня плачевно: Джек говорил, в силах самообороны что-то около четырёхсот человек: это много для любого города в Пустоши. Уцелею сегодня - уж точно больше никогда не пойду на такое задание, хоть вы меня режьте. Начнём с того, что внешность у меня слишком заметная: длинный, беловолосый, одноглазый. Эх!..
Выстрел с крыши очень больно ударил меня в спину пониже шеи, рядом с позвоночником; меня уберегло кевларово-графеновое волокно плаща, который снаружи выглядел, как кожаный (разработан он был незадолго перед войной - специально для сотрудников спецслужб). Мерзавец, видать, целил в голову, но, к счастью, промазал. Развернувшись, я увидел высокий силуэт, метнувшийся прочь, и сразу же послал ответный выстрел, тоже неудачный. Я так и не успел разобрать: был ли то метаморф или всё-таки кто-то из местных.
У развалин завода меня, как оказалось, уже поджидало ещё как минимум восемь вооружённых людей, но я был не так глуп, чтобы сразу туда соваться. Укрывшись на заднем дворе очередного питейного заведения, на сей раз - совсем захудалого, я некоторое время наблюдал за территорией сквозь отверстие в заборе. Поняв, что хайдриховские ребята оттуда никуда не уйдут, а скорее всего, двинутся прочёсывать здание и могут добраться до метаморфа первыми, я вспомнил то, что Джек ещё сегодня (вернее, уже вчера) говорил мне про свою вылазку в Аутлэнд. А говорил он, что покинул город через канализацию, выйдя довольно далеко от городской стены. Правда,  спустился Джек где-то на территории завода, а теперь к нему трудно подобраться незамеченным. Разве что где-нибудь здесь в канализацию залезть...
Я нашарил в кармане тонкий, словно карандаш, фонарик и принялся просвечивать им двор в поисках канализационного люка - вдруг повезет. Почти сразу же задняя дверь трактира вздрогнула и с шумом распахнулась, заставив меня быстро выключить фонарь и нырнуть за мешки с мусором у самого крыльца, распугав пирующих крыс. Пока я лежал в грязи среди отбросов, на крыльцо, вздыхая и охая, выползло пьяное тело и принялось шумно прочищать желудок. Перегнувшись через перила, негодяй извергал съеденное и выпитое прямо мне на спину, а я должен был, свернувшись, как улитка, лежать смирно и молиться, чтоб ему не приспичило справить на меня нужду. Вместо этого произошла другая неприятность: пьяницу вдруг спихнули вниз, и сразу две пар кованых сапог загремели у меня над ухом. Что-то мне подсказывало, что их хозяева пришли по мою душу. Но даже поднять лицо, чтобы убедиться, так ли это, я  не мог.
-Никого, - сказал один другому секунд через пять, просветив фонариком двор. Он стоял так близко, что я мог схватить его за ногу, но, на моё счастье, не стал спускаться с крыльца. Мою заблёванную спину в чёрном плаще он либо не разглядел, либо принял за поверхность ещё одного мусорного мешка. А потом произошло нечто и вовсе ужасное. Сукин сын бросил с крыльца горящий окурок, который угодил мне точнёхонько за воротник. Даже Рон О'Нилл, наш лучший снайпер, вряд ли умудрился бы попасть так метко, да ещё в почти полной темноте. К ядрёной матери!..
Боль ослепила меня, как молния. Когда знаешь о предстоящей пытке, это одно дело. А вот откуда у меня взялась выдержка не дёрнуться и не охнуть там, где это сделал бы любой человек, не ожидавший такого сюрприза, я не пойму до сих пор. Так или иначе, воин Хайдриха ушёл с крыльца обратно в бар, не успев унюхать запах палёных волос, а я смог сбить с них пламя не раньше,  чем дверь за ним захлопнулась. На шее и затылке остались хоть и не опасные, но болезненные ожоги.
Я подумал, что минут через пять надо будет отсюда сваливать, но внезапное открытие меня остановило: моя рука вдруг упёрлась во что-то холодное, металлическое. Пошарив туда-сюда ладонью, я обнаружил, что под слоем грязи там, где я только что лежал с горящим окурком на шее, находился подарок судьбы - древний спуск в канализацию.
Радуясь такой удаче и одновременно сокрушаясь про себя о прекрасных перчатках из гекконьей кожи, я разгрёб грязь и попытался сдвинуть крышку с места. Но не тут-то было! Много лет её никто не поднимал, и она приржавела так, что сдвинуть её без инструментов никак не получалось, а где раздобыть хотя бы лом, я не знал.
Я сел на мешок с мусором и оценил свои шансы. Вновь выходить на улицу было слишком рискованно. Оставаться здесь - тоже. Моя жизнь, и - более того - успех миссии во многом зависели сейчас от этой дурацкой ржавой крышки, оказавшейся здесь словно не в удачу, а в насмешку.
Второй раз за ночь я достал прадедушкин клинок, который носил с обычно для подстраховки и использовал довольно редко - главным образом, для мелкого ремонта и нарезки сушёного мяса в дороге; для опасных ситуаций есть пистолет, а для совсем опасных - силовая броня и плазменное ружьё. Но сейчас ни того, ни другого я при себе не имел, и мог рассчитывать лишь на узкую полоску стали, украшенную девизом о верности и чести.
Снова включив фонарик-карандаш, я с трудом протиснул кинжал в узкую щель между металлическим кругом и ободом люка. Слегка нажал, прикидывая, какую нагрузку может вынести клинок.  Постарался пропихнуть его ещё вглубь и вправо. Не получилось... Усилил нажим, хоть сильно опасался за нож. Но лучше уж им сейчас рискнуть, чем успехом задания. Чувствую - продвинулся слегка. Эх, плеснуть бы антиржавчины сейчас, да кто же знал?
Я ковырял проржавевшую щель между крышкой и ободом, как вскрывают консервную банку - только с куда большими усилиями - и вскоре вспотел с головы до ног. Было ясно, что возиться мне с этой крышкой в лучшем случае до рассвета. А между тем, проковыряв ржавчину в нескольких местах, можно было попытаться поддеть полуцентнерную дуру ломом и как следует нажать... Только лом бы отыскать для начала.
Задняя дверь, сквозь которую меня выглядывали молодцы Хайдриха, словно поманила меня. Приложив к ней ухо, я услышал полную тишину: смех и разговоры стихли уже давно - с уходом тех двоих ребят. Нельзя было, конечно, исключать и засаду, но я уповал на свою реакцию и прочность плаща: главное, чтобы противников было не больше пяти. На всякий случай я убрал с пустой глазницы повязку и прикрыл её прядью волос, остальные же запихал за воротник. Дверь изнутри так и не заперли: видать, блевать на заднее крыльцо в этом заведении ходили часто. Осторожно войдя внутрь, я оказался в тесном коридорчике, из которого виднелась часть трактира. Он был уже пуст, лишь два мертвецки  пьяных караванщика валялись в обнимку на продавленном диване у стены. Пожилой трактирщик - пузатый, но с тонкими кривыми ногами, весьма похожий на сонного жука, собирал со столов грязные стаканы.
-Доброй ночи! - сказал я ему, не выходя из коридора. - Вернее, доброе утро.
Трактирщик едва не выронил стаканы, сразу поняв, кто перед ним. Мои наивные ухищрения не сработали...
-Ч-ч-что вам нужно? - спросил он, сдвинув густые брови. Стаканы мешали ему схватиться за кобуру, а от ближайшего стола он отошёл далеко.
-Инструменты, сударь, - ответил я как можно вежливее. - Лом, стамеска и молоток. Разумеется, я заплачу...
Вместо ответа трактирщик растерянно взглянул туда, где находилась скрытая от моих глаз барная стойка.
-Да-да, проходите, - сказал он сдавленным голосом. Тут и младенец догадался бы, что в кабаке меня поджидал кто-то ещё.  - Проходите, все уже ушли!
-Нет, - потребовал я, поднимая дробовик наизготовку - усталый, как собака, голодный и злой. - Кто там у тебя?
-Но сэр!
-Подойди-ка сюда, скотина! - рявкнул я, беря трактирщика на мушку. Он сделал робкий шаг навстречу, глядя на меня глазами побитого щенка. И уже из-за этого трусливого, подобострастного взгляда мне страшно захотелось его пристрелить.
В следующую секунду справа, из-за стойки, с пронзительным криком рванулась широкая пёстрая фигура. Буквально сметя трактирщика в сторону, она метнула в меня что-то блестящее. Я бросился в сторону и автоматически спустил курок дробовика.

литература, постапанк, роман

Previous post Next post
Up